Святой Георгий убивает дракона
год: 2009
страна: Сербия, Босния-Герцеговина, Болгария
режиссер: Срджан Драгоевич
сценарий: Душан Ковачевич
продюсер: Срджан Драгоевич, Милко Йосифов, Душан Ковачевич
оператор: Душан Йоксимович
композитор: Aleksandar Randjelovic
Святой Георгий убивает мой мозг...
Этот фильм, вышедший в Сербии в 2009 г., стоил громадных по сербским меркам денег - аж 5 миллионов евро. Так как одна Сербия такую цену не потянула, ей помогли Босния и Болгария. Разумеется, любопытно было бы узнать современный сербский взгляд на те события - ведь это важная страница истории сербского народа. О чем конкретно фильм - я в душе не подозревал, знал только, что про Первую Мировую. Поскольку никаких серьезных отзывов в сети не было, пришлось ознакомиться самому. Оказалось, что... фильм вообще не про войну! Вдобавок он тупой, бессмысленный и скучный. Поэтому я вынужден написать этот пост с предупреждением - не смотрите это путанное фуфло! Даром потеряете время.
Сюжет (точнее, то, что им называется) в качестве вещественного доказательства прилагается.
Начинается фильм с пафосного названия киностудии в лучших традициях американских дешевых кинофабрик: "Студия Святого Георгия..." Впечатлились? Ща еще круче будет - "...при содействии Оскар филмс"! О как. И при поддержке Министерства культуры Сербии. Ну, фильмы при поддержке Министерства культуры - это издавна знак качества, нам ли не знать.
Под пафосно-грустную музыку проходят титры. Авторы не забывают напомнить зрителю, сделав серьезную мину: "Фильм основан на реальных событиях". Серьезно? Окей, запомним.
Начинается действие. В дикой тьме бредет какая-то парочка. Это внучок Вано и дед Алекс - типичный серб в соломенной шляпе и пышными седыми усами. Дедушка рассказывает внучку Вано с фонариком, как хорошо жить в Париже и как плохо жить сербам. А почему? - спрашивает малое дитё. А это все от бездуховности! - отвечает дед. Мы вечно ругаем солнце, то оно слишком яркое, то тусклое, то горячее, то красное. А еще мы ругаем мать, землю, хлеб! Как такая страна может жить! На середине этого глубокого философского монолога внучок спотыкается, дедушка по-отечески его журит, а потом начинает учить его самому важному ремеслу каждого патриотичного серба, чье сердце страдает за мучения Родины, ремеслу, которое единственное поддерживает бедный сербский народ в этот нелегкий период - контрабанде. Да, действие будет происходить в деревни у австрийской границе, где контрабандисты через реку провозят товары туда и обратно.
Картинка меняется. Теперь в кадре сербский сержант, который пялится куда-то в бинокль и шикает на загораживающую обзор ворону, а потом спрашивает у рядового, играющего унылую мелодию на свистульке: "Повеселее что-нибудь знаешь?" Тот обнажает гнилые зубы, кивает и затягивает... менее унылую на пол-пальца мелодию. От таких режиссерских приемов ворон не выдерживает и возвращается на позицию с помощью обратной прокрутки кадров. Оцените мощь первого сербского спецэффекта!
Подходит командир Гаврило, вдвое моложе сержанта, и предлагает свистульщику в обмен на тишину дать понюхать письмо своей девчонки (?). Мужик подумал и согласился. Йоу, что, даже фоточки не даст посмотреть для дроч... для воспоминаний?
Эта странная компания - передовой дозор сербской армии, который воюет на фронте Балканской войны 1912 года. Которую сербский фильм ничтоже сумняшеся называет "сербско-турецкой войной", хотя назвать Балканскую войну сербско-турецкой - это как назвать Вторую Мировую "советско-немецкой" - там было аж четыре балканские страны-участницы.
Ну да ладно. Дозору подвозят жратву, и сербы решили пообедать. За обедом с очччень смешными сербскими шутками ("кто утащил мою ножку? говорите, а то турок позову!") вдруг слушается происшествие - один солдат приводит пойманного мужика в пиджаке и котелке, утверждая, что это шпион. Тут же два кадра спустя оказывается, что это фотограф, и он всех фоткает для военного Вестника.
"Улыбочку!" - говорит фотограф и его ТУТ ЖЕ НАХРЕН РВЕТ СНАРЯД! КРОВЬКИШКИМЯСО-РАСПИДОРАСИЛО! Турки устраивают обстрел, и тут же на земле в радиусе трех метров начинают рваться закопанные петарды, а сербские солдаты начинают изображать раненых и увечных с помощью проверенного режиссерского метода - крупного кадра на орущие лица лежащих людей в слооооооооооооуууууууууу-мммммооооо....
Можно только ужасаться коварству турок, которые ухитрились изобрести даже бесшумные снаряды, не воющие в воздухе. Требую запретить их Женевской конвенцией!
В общем, крупные планы, солдаты, политые компотом вместо крови, ужасный вой за кадром вместо криков ужаса, молодой командир Гаврило хочет застрелиться, но сержант паааффффосно его останааааавливаеееет... И сознание офицера погружается во тьму....
Всех раненых вернули в итоге обратно домой. На вокзале, на который вернулись сербские солдаты, рыжая пассия Гаврилы в шляпке ищет нашего офицера и находит его в вагоне, чтобы подарить венок. Она улыбается, но Гаврило хмуро встает и тут же показывает ей обрезанную у локтя левую руку. Неизвестно почему Гаврило очень зол и прямо говорит даме, что ей не стоит жить с инвалидом, пускай она лучше со своими дружками развлекается и тут же уходит. Тут, видимо, был какой-то смысл, но так как нам не удосужились объяснить причины мотивации героя, а также, к кому он там ревновал, то...
В общем, Гаврило оставляет шокированную девушку. Та дает подарочный венок сержанту, которого тоже комиссовали, и смотрит с грустной миной вбок. Предыстория окончена. И вот проходит два года... Наш брат Гаврила Вукович стал похож на Че Гевару - отрастил кучерявую прическу, усы и всюду ходит с маузером. Так как других занятий в его беднющем поселке нет, он вместе с приятелями промышляет контрабандой. Внучок Вано из начала фильма просит взять на дело и его, но Гаврило только смеется - научись читать да писать, приятель, в жизни пригодится.
Под пафосную музыку пароходик братьев Вуковичей отправляется через реку и тут же попадается в бинокль офицера жандармерии. И это - от совпадение! - наш сержант. Он ругается и обещает на публику обязательно схватить преступников. После чего... возвращается ночевать в дом. Крупный кадр на венок и рыжую бабу в его постели... Чуете? Чуете драму?
Гаврило в простецком прикиде проходит мимо двора сержанта, где тот брился, сержант делает вид, что не узнает командира. Гаврило оказывается в доме у какой-то бабы, которая что-то ноет, говорит, что она дура, а потом блюет на пол и начинает плакать. Гаврило молча выходит. Только спустя пол-фильма стало понятно, что это его жена, которая невпопад забеременела.
Центром местной жизни в деревне является таверна, в которой Вано обслуживает посетителей - полуголых местных деревенщин, которые любят сидеть и драть языки о том, кто кого и как трахает. Публика состоит в основном из ветеранов-инвалидов - одноногих, одноруких, одноглазых и т.д. Есть слепой дед, который горит жаждой мщения австрийцам, есть одноногий скрипач-бабник и так далее. Заведует таверной дед Алекс.
А наш Сержант тем временем надел патронташ и кобуру с американским Смит-энд-Вессоном (? ничего старее на складе не оказалось?) и рассматривает картины на стенке в спальной. Тут его баба встает из постели и говорит: "Нравится? Только вчера закончила" "А кто это?" "Да я это, я, что тут непонятного. Впрочем, ты же смотришь на меня только в темноте". И да - баба это та дама с вокзала. Она дарит первую положительную эмоцию за эти 15 минут своим обнаженным афронтом.
У парочки семейная жизнь явно не сложилась, и Сержант, с досадой поморщившись, пошел на службу. Как раз прибежали две каких-то бабы с криком, что в таверне хозяин избивает ее жену. Сначала наш сержант говорит, что жандармерия не для того тут поставлена, но Рыжая, выйдя в халате на крыльцо, вновь срывает ему нервы и он летит в таверну. Да, верно, мужик избивает свою бабу, сербы смотрят на эту рядовую сцену в духовной Сербии, и Сержант, вырубив пьяного стулом, успокаивается.
После этого он поехал на речку и послал офицера сказать контрабандистам, чтобы они этой ночью не переходили реку. Офицер поскакал, и... волшебный сербский монта-а-аж!.. Следующая сцена абсолютно про иное. В логово контрабандистов пришел какой-то очкарик - великовозрастный студент, которому надо было на другую сторону. Сербы хмыкнули и взяли на свой пароходик-буксир. Все прошло успешно, границу пересекли, едут, говорят о свиньях, которые не могут увидеть звезды из-за особенностей анатомического строения (похоже, сценарист тупо не знал, чем бы заполнить диалоги), в общем, все хорошо. На месте их встретили цыганские бароны на иномарках каретах - привезли соль на контрабанду и всякий хлам типа граммофонов. Но тут - сюрпрайз! - на место сделки пришли Вежливые люди - Голубые человечки из австрийской погранохраны с манлихерами. И командир, презрев заветы Верещагина, очень вежливо просит наших ребят заплатить малую мзду за здоровье дорогой таможни.
Гаврила был контрабандистом, Гавриле очередь платить... Получив кучу медяков, контрабандистов отпустили. Те погрузили товар на буксир, а потом отпустили в Вену нашего студента.
Напоминаю, что идет 23-я минута ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОГО СЕРБСКОГО БЛОКБАСТЕРА. Спросите, при чем тут Первая Мировая? А вот при чем. Студента. Тоже. Звали. Гаврилой. А фамилия... Фамилию, думаю, вы уже сами угадали.
Студенту обещают удачи, и тот радостно уходит без оплаты. Спохватившись, Гаврило первый говорит: "Я с ним расправлюсь!" и вскидывает маузер. Но товарищи убеждают его, что не надо, и он передумывает. Крупный кадр на счастливые лица сербов, которые смотрят на уходящего "скубента" и желают удачи виновнику первой мировой будущему национальному герою Сербии...
На обратном пути у группы вдруг отказал мотор. Контрабандисты приуныли и решили, что "скубент" их сглазил. А тут еще и тучи собрались, нарисованные на компьютере. И узрели они дивное чудо!!! Облако в форме ядерного взрыва из Фоллаута Святого Георгия! Которое долбит молнией прямо в зеркало на корабле! Осколки-стекло-рама-распидорасило! Сие знамение, люди!!!!111одинодин.
ХЗ, что это было за знамение, но действительно, в следующем же кадре - Тот Самый День, в который Швейк обсуждал с хозяйкой тактику отстрела эрцгерцогов. Наш очкастый террорист подходит к проезжающему автомобилю, достает из книжки, с которой не расставался, пистолет и стреляет в австрийца! Правда, почему-то не из Браунинга М1910, как в реале, что хорошо известно, а Браунинга М1922. Странновато, вроде бы историческая картина про национального героя, а гранаты не той системы... Ну ладно.
В любом случае, ахуй эрцгерцога можете оценить.
Снова сербская деревня, снова будни деревенских - охота из ружья на сомиков в реке, серб, который с умным видом читает газету вверх ногами и т.д. Уморительно смешно, да. Может, уже начнете петь и прыгать, как у Кустурицы? Хоть веселее будет.
А пацан Вано тем временем играет в ГЕОРГИЯ-ПОБЕДОНОСЦА!
Еще порция сербского юмора - одноногий патлатый артист-скрипач в грязной манишке с чувством играет на скрипке перед домом с женой мясника. Но музыкантне предусмотрел, что мясник был рядом... Незадачливого скрипача душат собственными свиными кишками и требуют обходить дом за километр. Последнее сербское предупреждение - оно такое. На счастье скрипача, сцену замечает проходящая Рыжая, и ради госпожи в красивом платье скрипача, конечно, отпускают.
Рыжая пошла к какому-то кресту рисовать натюрморт и с удивлением обнаружила там ящик для художников. Его подложил хитрый Гаврило, который сохранил чуйства к любимой! И вот он подходит к ней - задумчивый, загадочный, влекущий к себе, как герой романтических эпосов... И они произносят первые слова за годы разлуки. Те слова, которые всегда хотят сказать друг другу любимые, разделенные холодно-равнодушным пространством времени...
- До того, как я тебя повстречал, у меня было две руки.
- Да, но ты не знал, что тебе делать с этими руками.
??? Это что за отрывок из золотого фонда любовных диалогов Гильдии Графоманов? Я-то бы знал, что делать без бабы со свободными руками, да...
Ладно, в любом случае, какую бы чушь не произнесли голубки, это не влияет на то, что у нас страстная любовь и парочка горячо целуется в засосЪ. Но взгляд Гаврилы падает на село, в которое мчит жандармерия... и картину Рыжей, на которой изображен очередной местный Свидетель из Фрязино - этот долбаный Святой Георгий. Я не шучу, пихать куда попало Святого Георгия - это то же самое, что пихать Свидетеля из Фрязино на все фотожабы. Какой толк нам его демонстрировать каждые две минуты?
Наши голубки с чувством шпилятся в лодке где-то под покровом ночи. Пошпилившись, они пьют за здоровье жены Гаврилы, которая через месяц родит во второй раз. Рыжая протягивает бутылку вина: "Наздоровье". Гаврила был отцом примерным, Гаврила скрытно изменял, чередовал жену и бабу и потому не уставал...
После сцены, где жандармы в поисках жены командира летят в деревню, настрой вдруг резко меняется. Голубки вдруг ругаются, истерят, баба кричит, что из-за Гаврилы отказалась от Парижа, а сюда приехала только ради него, а теперь поедет обратно в Белград и похрен на мужа... Что за долбанная Санта-Барбара?! Короче - Гаврила типа уже не тот, и Рыжая сваливает, а Гаврила остается со своей женой - вдовой погибшего однополчанина. Чтобы смотреть сурово в кадр.
У сербского Джонни Депа очччень суровые щщи!
Баба пришла пешком домой, где Сержант ее ждал. Еще гениальные диалоги:
- А почему ты не спрашиваешь, где я была?
- Ну... Главное, что ты здесь. (пауза. Сержант встает и хватает бабу за горло): В комнате моей жены!!!
Сержант отводит поблядушку на сеновал, бросает на сено, смотрит на нее... и проника-а-ается... Бла-бла-бла, я тебя никогда не могла полюбить, бла-бла-бла, я знаю все... Какие диалоги, какие диалоги (рыдаю). Баба в мокром платье по колено в грязи идет под трагишную музыку под дождёмЪ! Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог шла босиком, не жалея ног...
Сербские крестьяне, хоть и жили на границе, никаких новостей не получали и о убийстве эрцгерцога узнать не успели, так что Гаврило сотоварищи в ту ночь пошли в поход без тени сомнения. На том берегу они обнаружили, что всех их партнеров по бизнесу положили австрийские пограничники, которые тут же нагрянули из-за кустов. Отстреливаясь, сербы вернулись прямо в лапы Сержанту. Сержант попытался выяснить, где его женушка, а потом пердупердил Гаврилу, чтобы он к ней не подходил или он его зарэжэт: "Клянусь Святым Георгием!"
Вообще, Святого Георгия здесь поминают так часто, что иногда мне кажется, что это продакт-плэйсмент киностудии фильма.
Гавриле отец Алекс с аршинными усами дает оплеуху - нехрен блядовать при своей жене с чужой!
Сцена экзистенциальных страданий Сержанта. Сержант пьет в таверне. Сержант разбивает окно. Сержант целует и трахает коня. Сержант целует надгробие и молит о смерти. Сержант то, Сержант се, Сержант ни бэ ни мэ ни кукареку. Наконец Сержант приезжает в город, в котором уже идут демонстрации, и врывается в дом к супруге - поговорить. Он ей говорит - поехали домой. А она - зачем? Пауза. Трагическая музыка. Сержант - Я ушел в отставку. Это все ради тебя!
Я понимаю, чуйства и все такое, но странновато ради своей бабы, которая тебя точно не любит, жертвовать постом. Да вдобавок за какие-то дни до войны, когда все равно призовут.
В общем, они еще несут какую-то пафосную любовную шелуху, и тут Рыжей приносит записку Вано. Пока она ее читала, даже тетя Рыжей возмутилась и начала намекать, что Сержант в руке лучше, чем журавль в небе. Рыжая говорит, что беремена и идет сообщить новость Сержанту, но тот уже прибегнул к последнему средству давления.
Не знаешь, как вернуть ушедшую от тебя жену? Шантаж самоубийством - пикап-мастер!
Срабатывает. Рыжая обещает подумать, и Сержант уходит. Рыжая смотрит в окно на очередной митинг сербов, на котором зажигает слепой дедушка из деревни. Он орет, что эрцгерцог был нехороший человек - например, во время охоты пачками валил птицу и дичь и одного этого достаточно для смерти. Хм... Интересно, а кошек эрцгерцог не стрелял? За котиков ведь и четвертовать можно...
Но главное в том, что рядом с дедушкой оказался Гаврила! Рыжая думает-думает и все-таки едет в деревню с Сержантом. И вместе с тетей.
А наш слепой дед уже вернулся в ту же деревню и начал зачитывать обращение к премьер-министру Пашичу. Мы, мол, нуждаемся в пенсиях, мы, мол, хотели обратиться вам сразу после войны с турками, но тут грянула война с болгарами (это, если кто не знает, Вторая Балканская, когда все вчерашние союзники войны с Турцией через месяц стали воевать против вчерашней союзницы Болгарии... заодно с теми же турками)))). Одноногий ветеран не выдержал, выхватил письмо и сказал, что письмо - говно. Какой смысл писать письма? Что они получили от этой войны? Только инвалидность первой-второй степени.
Слепой обижается и начинает орать, что как не стыдно клеветать на могучую Сербию, победившую в двух войнах!
Нищие ветераны-инвалиды, бывшие солдаты армии государства, которая победила в двух смутных приграничных войнах, пишут петиции правительству... Хм...
Начинается драка слепого с одноногим, дикая ругань, но тут ее прерывает появление Сержанта, который пришел отпраздновать отставку. Увидев, что ему не верят, Сержант подарил им письма стукачей, которые писали в жандармерию. Сербы читают письма и офигевают. Действительно, стучали на них регулярно, обо всей их болтовне в таверне. Правда, кровопускание стукачу не происходит, так как стукач хитро подписывался псевдонимом. Сержант оставляет их с письмами и уходит, а мальчик Вано догоняет его и дает часы, которыми дедушка хотел его наградить за службу.
На следующий день в деревне праздник - все наконец-то начали плясать под скрипки и веселиться как в фильмах Кустурицы. Рыжая опять натыкается взглядом на Гаврилу и уезжает вместе с тетей. Сержант тогда понимает, что пока в деревне Гаврила, жизни его супруге не будет, идет в церковь, молится Святому Георгию и идет разбираться с Гаврилой сам.
А я напоминаю, что прошел уже час ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОГО СЕРБСКОГО БЛОКБАСТЕРА! И вот - вторая батальная сцена за фильм! В небе над деревней появился немецкий аэроплан.
Сербы удивленно пялятся вверх на человека верхом на "драконе", а пилот улыбается и машет, улыбается и машет... и показывает большой палец. Несмотря на такое поведение, какой-то придурок решает, что это угроза и хватает двустволку, чтобы пальнуть по германцу. Идея нравится населению и они начинают палить из припрятанных со времен войны винтовок по самолету.
Обратите внимание на выражение лиц и то, как держат ружья. Ветераны войны опыта не теряют!
Пилот, понятное дело, обиделся и в ответ скинул на деревню бомбу. Бабах! Жестокое немецкое злодеяние - уничтоженная куча арбузов! Сержант, который с обнаженным стволом все это время пялился на Гаврилу, неожиданно решает постоять за родную деревню и начинает геройски палить из британского револьвера Веблей Mk VI по самолету!
Нау а ю мэн! Э мэн, э мэн, э мэн!..
К слову, револьвер появится только через год, но это мелочи.
Я уже думал, действительно собьет, но нет - вся деревня палила по немцу, но тот ушел без потерь. Кстати, все пули, по заветам индийского кино, высекали яркие желтые вспышки из всех предметов в кадре. Хотя сербам удалось сбить пулями только крест на церкви, они решили, что все-таки подбили германца и стали радоваться и плясать.
Я так и не понял, что понадобилось немецкому самолету на сербско-австрийской границе и как он туда попал, ну да ладно. В тот же день (еще корки не успели убрать) правительство объявило мобилизацию для войны с Германией и Австрией. Начинается очередная бессмысленная смена кадров. Седоусый старикан Алекс закрывает таверну на время войны, Гаврила стоит с угрюмым лицом как Бэтмен Нолана возле могилы своего ребенка, умершего при родах, Рыжая идет к Гавриле и натыкается на его жену, Елену. Та ее обнимает, а потом говорит: "От тебя тоже воняет. Как и от всех нас".
В общем, сербское кино такое глубокомысленное...
Гаврила достает заветный чемоданчик с военными вещичками, надевает старый мундир подпоручика и идет к призывной комиссии, записываться в армию. Майор с обожженным лицом говорит, что и рад бы, но одноруких в армию не берут. Гаврила тогда молча отдает орден за войну и уходит мимо призывников, которые уже надели форму и поют развеселую песню солдата. Какой-то ветеран, который стал нищим, злорадно кричит: "Вы все умрете и перед смертью будете кричать: "Подайте ветерану войны!"" Гаврила в злости выхватывает у него чашку с милостынью и отшвыривает ее, не меняя выражения лица. Какой актер, какой актерище...
Очередная грустная сцена, Сержант под музыку строгает своим старым плотничьим рубанком колыбель ребенку Рыжей, молится, плачет... Дед Алекс запускает голубей, а потом ложится помирать. Семья плачет, Вано плачет. А дед помирает. Драма, драма, да.
Сержант надевает форму, говорит, что если немцы займут деревню - дом сжечь, в случае его смерти все оставить Рыжей, ребенка, если родится, оставить в деревне - если пацан, пусть род продолжает. Тетя: "Никогда не встречала более достойного человека, чем вы!" "Легко быть достойным, когда у тебя ничего не осталось!" Пафоса-то, пафоса... И Сержант со всеми мудаками мужиками деревни уходит на фронт. Семейка Алекса отпевает деда в церкви и провожает водкой. Тут приходит Рыжая, и сербы предпочитают быстренько выйти, оставив ее наедине с Гаврилой. Гаврила, как настоящий герой-любовник, говорит - че приперлась? Рыжая, как настоящая героиня, отворачивается и говорит - завтра я уезжаю, мы больше не увидимся. Гаврила с каменным лицом пускает слезу. Я, вывихнув челюсть от зевоты, продолжаю просмотр.
И вот наконец мое долготерпение вознаграждено! Наконец-то на экране показывается война и фронт!
Какой-то капитан ходит перед строем солдат, громко кричит, что пока Европа пела и плясала, сербы страдали в окопах ради нее, и если эти австрияки только сунутся, мы им надаем по щам и "засунем их железо в задницу!" (с). "Трахнем их матерей!" - подхватывает весь строй. Не удивляйтесь, это Балканы, здесь это нормально...
Итак, бравый КапитанО с громкой воодушевляющей речью ходит по окопам, где солдаты привинчивают штыки, агитирует их надрать зад австриякам, не смущается взрывам на передовой там и сям - в общем, наконец-то веселье. Дойдем до Вены! - орет Капитано и с саблей наголо и свистком в зубах бросается с солдатами в атаку через бруствер, плагиатя фильм "Тропами славы" и кучу других военных фильмов про Первую мировую.
От них сербский аналог отличается тем, что атака идет в слоооооооооуууууууммммоооооо... Вокруг под печальную музыку взрывы бензина, солдаты падают пачками, грязь, окопы... Нет, вообще для сербского кино сцена хороша. Серьезно. Только длится это слоумо чуть больше минуты, а потом... Потом меня снова кидает в деревню к Рыжей! Да твою мать!!!!
Рыжая вытаскивает свои картины на улицу, обливает керосином, сжигает, истерит, кричит, что ее сын на войну не пойдет, и тут к ней подбегает брат Гаврилы и кричит, что Гаврила спер из казармы динамит, чтобы взорвать себя на пароходике. Рыжая прибегает к Гавриле, орет что-то типа "Верещагин, уходи с баркаса!" что мужики думают лишь о себе, жизни боятся больше смерти и убегает.
Снова фронт. Раздолбанные позиции, трупы на проволоке, подраненные остатки в окопах. Выживший в атаке Капитано хвалит своих ребят за то, что они заняли новые позиции, обещает, что в следующий раз они обязательно возьмут новый редут и дает им время отдохнуть. Дальше из-за полной лажи с диалогами (или с переводом, не знаю) трудно понять, что происходит, но, видимо, фронтовики из деревни попросили Сержанта отпустить в отпуск домой забракованных вояк. Сержант пошел в блиндаж, просить об этом Капитано, а заодно сообщить сводку, тот в ответ начал истерить - мол, эти солдаты поголовно кобели и воры, хотят валить домой, чтобы чужих жен трахать да кур красть, а у нас наступление на носу. Солдаты видят все это в щели блиндажа, и Капитано в возмущении орет: "Пшшли вон!" и кидает с них стаканами. Похоже, Капитано не отпустило с той дозы, что он принял перед атакой...
А потом он начинает... расспрашивать о жене Сержанта! Да твою мать! Мол, к ней никто не захаживает? Нет, я в ней уверен, оставил надежного человека присмотреть за ней - говорит Сержант. Капитано в шоке, истерит, мол, как это уверен в чужом мужике? Он мой друг, руку на фронте потерял, господин Капитан. А еще я пришел сюда умирать, для меня это отдушина. Господин сценарист, может хватит, я уже понял, что Сержант дебил герой самопожертвования?
Сержант уходит на фронт, где бухают снаряды, а ветераны, увидев всю эту сцену, унывают. Большинство решает написать петицию командиру, чтобы их сменили, а один сразу решает плюнуть на войну и уходит с винтовкой домой. Да, сразу с передовой. Просто взял и ушел вдаль из кадра. Блин, так в армии так можно?! А меня служить заставили...
Солдаты спрашивают Сержанта - почему, мол, не договорился? Сержант отвечает, что командование не занимается бабниками и отказниками, но не успевают земляки разозлиться, как прибывает почта из деревни. Еще одна штампованная сцена - почтальон вызывает по списку солдат, чтобы дать письма, но солдат нет, они погибли.
Узнав о происшедшем, кухонный бог был сражен. Его даже пошатнуло:
- А я-то сварил на сто пятьдесят человек! Кропп ткнул его кулаком в бок:
- Значит, мы хоть раз наедимся досыта. А ну давай, начинай раздачу! (с).
Тут в повозке-клетке привозят нашего незадачливого дезертира - недалеко ушел, балбес. Капитано угощает его папиросой, и строит отделение, чтобы расстрелять. Тот кричит что-то типа - я верил вам, что мы одно целое, но кто теперь защищает мой дом и мою семью? Никто! Нет вам прощения, я умираю несломленным! Пиф-паф, ой-ё-ё-ёй, не придет солдат домой. Бросок к телу - "Брат, бра-а-ат!" Конец сцены. Шел очередной день самой штампованной войны в истории сербского кино...
Оставшиеся в селе сербы сидят на берегу реки и жарят в немецком пикельхаубе поп-корн. Тут по реке проплывает немецкий военный катер. Сербы вздрагивают и говорят - может, он не будет стрелять, мы же все-таки не военные? Но слепой дедушка-патриот решает сыграть в лауреата премии Дарвина и громко орет: "Слава нашим русским братьям и союзникам!" Немцы не оценили смелости и открыли по деревне огонь. Много бензиновых бабахов, и вот от таверни остаются горящие обломки. Не успевают сербы переварить ситуацию, как налетают солдаты, наставляют винтовки и с криком что, мол, хватит трахать чужих жен, забирают всех оставшихся инвалидов в армию. Непокорных подгоняют прикладами, слабоумного дурачка ведут на веревке. Служи родине! Служи родине, сцука!
Во-о-от... А вы говорите, Сталин, Сталин...
Рыжая тем временем повторно уезжает из деревни с колыбелью Сержанта, очередной бессмысленный разговор с Гаврилой, и Гаврила невесть почему решает поехать вместе с ними. По пути их автомобиль встречается с толпой инвалидов, которых насильно тащат на фронт. Женщины впечатлены, а Гаврила, как всегда, смотрит в пол с каменным лицом. Офицер говорит ему, что он-то бы отправил его на фронт в первую очередь, как главного ебаря, но увы, однорукого Гаврилу, в отличие от одноруких и слепых инвалидов, мобилизация не касается - потому что он герой войны. Где логика, где мотивация, где адекватность? Неизвестно.
Гаврила в итоге вылезает из авто, стоит как статуя, пялясь на уводимых земляков, а бабы уезжают. Прибегает Вано, тоже просит взять его на фронт, Гаврила с ним ссорится и они расходятся. Кто-нибудь, разбомбите уже эту сербскую Санта-Барбару.
Снова фронт - взрывы, стрельба, окопы, отпиливаемые ножовкой раненым ноги. Капитано выходит, разыгрывает из себя Гитлера под кокаином и снова толкает еще одну штампованную речь - бейте врага патронами, потом штыками, потом кулаками, потом зубами... Потом хватает телефон и кричит: Хермайор, дайте нам приказ наступать, пожалуйста, Хермайор, мы победим, чесслово, победим, дайте приказ в атаку, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, на коленях прошу, чтоб я сдох, веки воли не видать! И все это да, с жестами и мимикой Жириновского. Хермайор все-таки не разрешил, и тогда Капитано от горя рвет зубами провод трубки.
Я не знаю, что было бы дальше, может, он взлетел бы как ракета в стратосферу от накала чувств, но тут его убил шальной снаряд. Сербы, охренев, глядят на кучу обломков и и, посмотрев в небо Аустерлица, говорят: "Спасибо, святой Георгий", с облегчением, что избавил от этого сумасшедшего.
Святой Георгий помогает и дальше - по телефону сообщают, что вскоре пришлют смену. Бойцы радуются и садятся играть в карты. Ночью приходит военный фотограф с предложением сняться на память. Ага, ща, я этот прикол уже знаю - решает про себя Сержант и отгоняет его. Но бойцы все-таки уговорили его сняться всем отделением, на память. Чиииз - и фото готово. На сей раз снаряд не прилетает. Вместо него приходит "пополнение". Да, наша кучка инвалидов, подгоняемых прикладами. Им даже формы с оружием не дали. Да что там, даже черенков от лопат...
Начинается какой-то бред. Солдаты встречают пополнение недружелюбно, они, оказывается, подписали петицию именно с тем, чтобы их земляков тоже выгнали на фронт, чтобы своих баб охранить от бабников. "Защитим свою страну от ебарей!" - видимо, таков был лозунг каждого сербского солдата в те годы. Молотов с его "Наше дело правое" - плачет в сторонке.
Теперь пара солдат достает винтовки и угрожают пристрелить инвалидов, но Сержант их останавливает. Очередной дебильный диалог Гаврилы и Сержанта о бабе, Гаврило троллит Сержанта, который не смог его убить - но тут весть о подходе неприятеля. О пополнении все забыли и побежали на позицию.
Дальнейшее логике не поддается - увидев беготню, инвалиды обиделись и полезли на бруствер сами. И дальше начинается... да, дальше начинается повторение "Цитадели" Уссатого Шмеля!!! Куча инвалидов с винтовками идет прямо по полю боя вперед с патриотической песней. Вместо баяниста, как в "Цитадели", одноногий скрипач-бабник, который играет на своей балалайке. Интересно, будут ли стрелять австрийцы? Ведь наверняка "я офицер, а не палач"!
Кажется, я понял, на что рассчитывают сербы... На того же божественного паучка Михалкова в лице Святого Георгия! Не даром они столько молились ему!
Так, принимаю ставки. Кто поставит на то, что Святой Георгий в последние десять минут фильма поможет сербам - плюсик в комменты! Кто ставит на обратное - минус в комменты! Ставки обязательны, а то интриги не будет! Первый угадавший получит право на обзор по заявкам!
Разгадка под спойлером!
[Spoiler (click to open)]Итак, сербы идут на австрийцев. ВНЕЗАПНО появляется мальчик Вано, который бежит с криком: "Гаврила!" за ними и по пути видит в отблеске пущенной ракеты облако в виде Святого Георгия. А наши солдаты смущаются и тоже идут в атаку вслед за инвалидами. Сержант догнал Вано, затащил его обратно в окоп и приказал не высовываться, а на прощание вернул часы. Итак, все, оголив стволы, бредут на окопы. Бредут, бредут... Вы спросите, почему немцы не стреляют? А потому что "Я офицер, а не палач! Подождите, пока они не подойдут на 50 метров и открывайте огонь!" (с Цитадель).
Но наконец - бабах! Немецкие пули кладут солдат пачками, все падают, инвалиды валятся как снопы со слезами на глазах и иконами в руках, мясник, который на гражданке душил скрипача кишками, догоняет его, обнимает, но скрипача тут же прошивают две пули. Скрипач удивленно говорит: "Из дома новостей нет никаких..." и умирает, мясник его обнимает вновь: "Все хорошо", и тут же пуля прилетает и к нему в голову. КРОВЬ-КИШКИ-МЯСО-РАСПИДОРАСИЛО!!!
А я напоминаю - фильм снят на основе реальных событий. Ну а чо. Война ведь была? Была. Сербы были? Были. Значит, события в основе что ни на есть - реальные. Практически как у Михалкова с его тоннами выкуренных прочитанных документов из секретных архивов.
Ну, в общем, сербы с оторванными руками, простреленными телами и все такое продолжают обнимать трупы земляков вместо того, чтобы идти на позиции, какой-то мужик признается, что это он стукачил из зависти, сербы бросают гранаты образца 1924 года, Гаврило бьет немцев по башке пистолетом, а Вано все-таки долез с иконой Георгия до передовой и добежал до Гаврилы. Ты что тут делаешь, малец? - говорит он. Я Ленина Георгия видел! - говорит тот. Сержант, добив германца, вскидывает наган в сторону Гаврилы и убивает!.. немца, который был за его спиной. Еще бахбах и Неудержимые бросаются в атаку с мальчонкой и иконой наперевес.
С нами Святой Георгий и два револьвера!
Хопа, темный экран! Как оказалось, Святой Георгий не помог. Сербов действительно посекли из пулеметов. Все герои фильма лежат трупами на земле, а между ними бегает трехногая собачка, которая ищет Вано. Странно, что не одноногая, так было бы еще трагичнее.
Собачка облизывает Вано, и он приходит в себя. Пацан - единственный выживший в бою, видимо, благодаря иконке. Сержант же с Гаврилой лежат на земле вверх лицами, вытянувшись в полный рост, плечом к плечу. И тут появляется... а как думаете, кто? Конечно, Рыжая! И начинает... как думаете, что? Плакать, рыдать? Нет! Бить в досаде трупам по груди, как будто бы ее мужики от этого оживут! Но мужики не шевелятся и нельзя отделаться от впечатления, что они ее троллят! И тут к Рыжей присоединяется... жена Гаврилы, Елена! Да твою мать! Что за фронт был у сербов? Не передовая, а проходной двор, блеа-а-а-ать!
Бабы забирают мужиков, кладут на телегу и вместе с Вано бредут обратно в деревню во тьме. Пафосная надпись: "И такой пиздец так было весь 20 век".
Итог.
Если технически фильм находится на уровне хорошего телесериала, то сценарий у него - тупее не бывает. Сюжет запутан и невнятен, любовная интрига абсолютно неясна, мотивация героев совершенно непонятна, никаких объяснений их поступкам в принципе не дается, зато есть много красивых сцен и крупных планов а-ля артхауз... Играть в итоге особо нечего и единственным, кто хоть как-то смотрелся в кадре, был Сержант. В итоге получился путаный бред, который к финалу переходит в терминальную стадию идиотизма. Войны в фильме - минут на 15, причем создается впечатление, что единственное, что по-настоящему заботило сербский народ на войне - это кто трахает их женушек в тылу. Куда, блин, можно было просадить целых 5 миллионов евро - я не представляю, так как увиденное в кадре стоит максимум миллиона два. И не евро, а долларов.
Из фильма я вынес два вывода. Первый - Михалков смог сделать даже плагиат тупой сцены еще тупее. Второй - Святой Георгий очень плохой помощник. 5 из 10.