Паллиативный приговор
В Приамурье пустует отделение паллиативной помощи. Не потому, что в нём вдруг отпала надобность. Попасть туда безнадёжному онкобольному гораздо сложнее, чем в Царствие Небесное. На открытие 10 коек ушло 20 миллионов бюджетных рублей. В чём причина того, что недавно созданная паллиативная служба оказалась недоступной для людей, обречённых на мучительную смерть?..
До недавнего времени стационарной паллиативной помощи в регионе, занимающем второе место в России по добыче золота и далеко не последнее по уровню смертности, не было вообще.
Онкологическая служба в области была на задворках жизни и на передовой смерти. Отделение лучевой терапии областного онкодиспансера напоминало коровник захудалого колхоза, в котором стояло оборудование 50-х годов.
В январе этого года на базе лор-отделения городской больницы открыли отделение паллиативной помощи для обречённых с онкопатологией.
Десять коек с противопролежневыми матрасами заполнили в первый же день. Это была капля в море раковых страданий, но у несчастных появился шанс на облегчение страданий, хотя бы в порядке очереди.
Был в отделении свой хирург-онколог, поговаривали о психотерапевте и волонтёрах.
Хирург-онколог, работавший в том отделении, уволился в мае.
- Нагрузки колоссальные, особенно тяжело морально. Зарплата 10 тысяч рублей, и никакого понимания со стороны администрации больницы. «Ты кого-то тут вылечил?» - такой аргумент приводило начальство, - говорит доктор Кириллов, который после пары таких уничтожающих реплик руководства взял да и написал заявление об увольнении.
Он долго говорил о том, что никому эти страдальцы не нужны, медперсонал лор-отделения привык работать с другими диагнозами. А тут почти ежедневно смерть, постоянные страдания и обезумевшие от горя родственники.В итоге было принято максимально «верное» решение - не госпитализировать пациентов на паллиативные койки. Ну, или, в крайнем случае, свести госпитализацию до минимума.
На прошлой неделе в этом отделении умер больной, который несколько дней был единственным в отделении - все остальные койки пустовали.
- Этого положили только потому, что он сам доктор, наш коллега. А вообще, никто не хочет заниматься такими больными, - говорят в городской больнице.
И добавляют вполголоса: мол, если и приходится кого-то укладывать в паллиативную палату, то в соответствии с негласным внутренним распоряжением - не более чем на 10 дней. Видимо, врач, скончавшийся на одной из коек, уложился в отведённый ему срок...
- У нас тут не хоспис! Доктор Кириллов назначал по десять капельниц, «кормил» опухоль! А у паллиативной помощи есть свои чёткие показания, - убеждён Андрей Субботин, главный врач городской больницы.
Однако главный врач амурского областного онкодиспансера Александр Павлов не разделяет мнения своего коллеги:
- Я не вижу таких уж чётких граней между хосписом и паллиативной помощью. Задача одна - максимально облегчить страдания умирающему человеку.
Онкологи диспансера признаются, что для них целая проблема госпитализировать больных в отделение паллиативной помощи:
- Не берут! Тысячи отговорок приводят. Никто не хочет этим заниматься...
В Приамурье порядка 14 тысяч онкобольных, из них, по официальной статистике, у 18 процентов - четвёртая, терминальная, стадия этой болезни. Это более 2,5 тысяч человек.
Каждому из них, по законам милосердия, нужно помочь максимально достойно закончить жизнь. Максимально облегчить те страдания, которые им приносит коварная болезнь. Мы же не звери.
Но у амурского здравоохранения свои понятия о милосердии и гуманности. Безнадёжными больными никто не хочет заниматься. «Кормить» их опухоли амурская паллиативная служба, по сути, отказывается, хотя отделение открыто.
В результате плюсы налицо: зарплата идёт, работы меньше, а «летальная» статистика, благодаря циничным здешним правилам, ничего не превышает и никого не настораживает.
И не нужно смотреть в глаза, полные мольбы и муки.
Звонок в министерство
Николай Тезиков, министр здравоохранения Амурской области:
- Такого быть не может, чтобы пустовали паллиативные койки! Мы нашли источник для их финансирования, они все обеспечиваются средствами из регионального бюджета. Если подтвердится такое отношение врачей к этой проблеме, то им не место в профессии.
Источник: ссылка. (с) Александр Ярошенко
До недавнего времени стационарной паллиативной помощи в регионе, занимающем второе место в России по добыче золота и далеко не последнее по уровню смертности, не было вообще.
Онкологическая служба в области была на задворках жизни и на передовой смерти. Отделение лучевой терапии областного онкодиспансера напоминало коровник захудалого колхоза, в котором стояло оборудование 50-х годов.
В январе этого года на базе лор-отделения городской больницы открыли отделение паллиативной помощи для обречённых с онкопатологией.
Десять коек с противопролежневыми матрасами заполнили в первый же день. Это была капля в море раковых страданий, но у несчастных появился шанс на облегчение страданий, хотя бы в порядке очереди.
Был в отделении свой хирург-онколог, поговаривали о психотерапевте и волонтёрах.
Хирург-онколог, работавший в том отделении, уволился в мае.
- Нагрузки колоссальные, особенно тяжело морально. Зарплата 10 тысяч рублей, и никакого понимания со стороны администрации больницы. «Ты кого-то тут вылечил?» - такой аргумент приводило начальство, - говорит доктор Кириллов, который после пары таких уничтожающих реплик руководства взял да и написал заявление об увольнении.
Он долго говорил о том, что никому эти страдальцы не нужны, медперсонал лор-отделения привык работать с другими диагнозами. А тут почти ежедневно смерть, постоянные страдания и обезумевшие от горя родственники.В итоге было принято максимально «верное» решение - не госпитализировать пациентов на паллиативные койки. Ну, или, в крайнем случае, свести госпитализацию до минимума.
На прошлой неделе в этом отделении умер больной, который несколько дней был единственным в отделении - все остальные койки пустовали.
- Этого положили только потому, что он сам доктор, наш коллега. А вообще, никто не хочет заниматься такими больными, - говорят в городской больнице.
И добавляют вполголоса: мол, если и приходится кого-то укладывать в паллиативную палату, то в соответствии с негласным внутренним распоряжением - не более чем на 10 дней. Видимо, врач, скончавшийся на одной из коек, уложился в отведённый ему срок...
- У нас тут не хоспис! Доктор Кириллов назначал по десять капельниц, «кормил» опухоль! А у паллиативной помощи есть свои чёткие показания, - убеждён Андрей Субботин, главный врач городской больницы.
Однако главный врач амурского областного онкодиспансера Александр Павлов не разделяет мнения своего коллеги:
- Я не вижу таких уж чётких граней между хосписом и паллиативной помощью. Задача одна - максимально облегчить страдания умирающему человеку.
Онкологи диспансера признаются, что для них целая проблема госпитализировать больных в отделение паллиативной помощи:
- Не берут! Тысячи отговорок приводят. Никто не хочет этим заниматься...
В Приамурье порядка 14 тысяч онкобольных, из них, по официальной статистике, у 18 процентов - четвёртая, терминальная, стадия этой болезни. Это более 2,5 тысяч человек.
Каждому из них, по законам милосердия, нужно помочь максимально достойно закончить жизнь. Максимально облегчить те страдания, которые им приносит коварная болезнь. Мы же не звери.
Но у амурского здравоохранения свои понятия о милосердии и гуманности. Безнадёжными больными никто не хочет заниматься. «Кормить» их опухоли амурская паллиативная служба, по сути, отказывается, хотя отделение открыто.
В результате плюсы налицо: зарплата идёт, работы меньше, а «летальная» статистика, благодаря циничным здешним правилам, ничего не превышает и никого не настораживает.
И не нужно смотреть в глаза, полные мольбы и муки.
Звонок в министерство
Николай Тезиков, министр здравоохранения Амурской области:
- Такого быть не может, чтобы пустовали паллиативные койки! Мы нашли источник для их финансирования, они все обеспечиваются средствами из регионального бюджета. Если подтвердится такое отношение врачей к этой проблеме, то им не место в профессии.
Источник: ссылка. (с) Александр Ярошенко