ПРИМЕТА ВРЕМЕНИ
Вот тут известнейший фрикован Чича вспоминаэ, как его принимали (вернее, НЕ принимали) в Комсомол. На мой лично вкус, его история какая-то примитивная - подумаешь, на училку навыебывался и пня под срало (метафорически) получил, эка невидаль. Я давно собирался рассказать, как вступал в Коммунистический союз молодежи я сам, ну дак вот время пришло. Фтыкайте.
Прежде чем перейти к основной фабуле, необходима небольшая предыстория. В пионэрию, как мы помним, принимали всех скопом - отличников первой очередью в музее дедушки Ленина, шпану и двоечников - в последнюю. С Комсомолом история была другая - туда надо было типа ЗАСЛУЖИТЬ. Плюс был чисто бытовой момент - комсомольцам можно было не носить заебавшие вусмерть пионэрские галстухи. Правда, в 8 классе мы узнали о существовании каких-то "старших пионэров" (с особым значком, мгновенно ставшим предметом мены и торга), которым кагбэ тоже можно, да и вообще училок к этому моменту уже мало волновало, повязан ли у тебя на шее кусок материи цвета крови павших героев, или нет. А учитывая, что к концу 1980-х чисто идеологически Совок стремительно катился в сраное говно - популярность ВЛКСМ как такового уже сильно померкла.
Вторая важная деталь - личность нашего, кхм-кхм, комсорга. Им был Сергей Т. по прозвищу Тарас - мерзавец, хитрован и барыга. Сколько я помню Тараса - он всегда что-то мутил. В шестом классе торговал журналами "Pif" по рублю (космическая сумма для мальчишки в начале восьмидесятых, но парочку я у него все-таки купил - уж очень хотелось), в 8-м по-крупному играл в "железку" и имел какие-то темные дела с главным барыгой нашего класса Димой Е., из-за чего однажды был даже бит. А когда мы встретились с Тарасом лет пять назад, выяснилось, что он, хотя и при деньгах, но не бизнесмен, не банкир и не "белый воротничок", а по-прежнему что-то МУТИТ: таможня, хуежня, вот это все. Что именно мутил Тарас с Комсомолом - я не знаю, но что непременно что-то мутил - не сомневаюсь ни минуты.
И вот как-то на перемене у меня состоялся с Тарасом вот такой диалог:
- Слышь, Макс, давай уже вступай в Комсомол, штоле!
- Данубля, вхуй бы он мне всрался?
- Да ладно, че ты!
- Ну, давай, хуле.
Вот так, практицки ненароком, я вступил на политическую стезю. Согласно процедуре приема кандидат в члены должен был выучить массу разной унылой мутотени, а его кандидатура должна быть утверждена на комсомольском собрании школьной ячейки. Учить мутотень я наотрез отказался, а процедура утверждения превратилась в ебаный цирк, пхыхыхыы.
Немногочисленная туса комсомольцев нашей школы собралась после уроков в маленьком кабинетике рядом с учительской на 3-м этаже. Как и мне, всем присутствующим нахуй не упало это развлечение, а кроме того - спортивная же школа, авангард ЦСКА блять, всем на тренировку пора! Давай, грят, Макс, пабырому, не тяни! Я, юродствуя, говорю: "В качестве своей вступительной речи я перескажу вам содержание вчерашней передачи "Голоса Америки"!" ("глушилки" как раз тогда стали работать хуево, некачественно, а чуть позднее их и вовсе выключили). Народ оживился: "Просим, просим!" :)) Я пересказал. Этот момент во всей истории, пожалуй, ключевой - на комсомольском сука собрании изрыгать лютую антисоветчину, причем не с обличительными, а сугубо познавательными целями - это, конешно, яркий признак полной деградации идеи Комсомола как таковой. После того, как я закончил, слово взял Тарас: "Хуле, чуваки, мы все знаем Макса, берем его в Комсомол? Голосуем! Все "за"? Заебись, принято единогласно! Всем спасибо, расходимся!"
После этого оставался последний этап - получение билета в райкоме Комсомола. Этого пункта нашей шоу-программы я отчасти побаивался - ведь мутотень я так и не выучил, а ну как начнут экзаменовать? Похуй, что билет не дадут - стыдоба же буит! Фрунзенский райком находился в огромном мрачном здании бывшего доходного дома на улице Готвальда (ныне Чаянова). Немного робея, поднялся я с двумя другими кандидатами по исшарканным ступенями подъезда. Нас попросили немного подождать, и вскоре нас принял моложавый упитанный дядя в модных дымчатых очках - такой, знаете, классический типаж комсомольского работника конца 1980-х, такие потом стали гендирами первых экспортно-импортных фирм и зампредами первых коммерческих банков (ну, кого не убили в разборках, конечно). Экзаменовать нас дядя, слава мудам, не стал - хуле размениваться на мелочи - но краткую пафосную речь о принадлежности к всемирной организации ебалаев в дежурных выражениях все-таки толкнул - ноблесс, сука, оближ. Мы выкатились из райкома с темно-красными книжечками (храню ее до сих пор) в руках, и единственная мысль, которая вертелась у меня в голове - нахуя? Нахуя я это сделал?
Ну, какие-то совсем мизерные бонусы имелись: комсомольский значок, который я сразу же сменил на нештатный, с выебоном, и галимый цирк с уплатой взносов по 2 копейки с простановкой в билете печати "Уплачено, ВЛКСМ" - Андрей С. по прозвищу Сэм, выполнявший в школьной ячейке роль сборщика податей Левия Матвея, всякий раз делал это с юмором. Ну а по большому, по гамбургскому счету все описанное - красочная примета того времени. Таким уж оно было - ни убавить, ни прибавить.
Прежде чем перейти к основной фабуле, необходима небольшая предыстория. В пионэрию, как мы помним, принимали всех скопом - отличников первой очередью в музее дедушки Ленина, шпану и двоечников - в последнюю. С Комсомолом история была другая - туда надо было типа ЗАСЛУЖИТЬ. Плюс был чисто бытовой момент - комсомольцам можно было не носить заебавшие вусмерть пионэрские галстухи. Правда, в 8 классе мы узнали о существовании каких-то "старших пионэров" (с особым значком, мгновенно ставшим предметом мены и торга), которым кагбэ тоже можно, да и вообще училок к этому моменту уже мало волновало, повязан ли у тебя на шее кусок материи цвета крови павших героев, или нет. А учитывая, что к концу 1980-х чисто идеологически Совок стремительно катился в сраное говно - популярность ВЛКСМ как такового уже сильно померкла.
Вторая важная деталь - личность нашего, кхм-кхм, комсорга. Им был Сергей Т. по прозвищу Тарас - мерзавец, хитрован и барыга. Сколько я помню Тараса - он всегда что-то мутил. В шестом классе торговал журналами "Pif" по рублю (космическая сумма для мальчишки в начале восьмидесятых, но парочку я у него все-таки купил - уж очень хотелось), в 8-м по-крупному играл в "железку" и имел какие-то темные дела с главным барыгой нашего класса Димой Е., из-за чего однажды был даже бит. А когда мы встретились с Тарасом лет пять назад, выяснилось, что он, хотя и при деньгах, но не бизнесмен, не банкир и не "белый воротничок", а по-прежнему что-то МУТИТ: таможня, хуежня, вот это все. Что именно мутил Тарас с Комсомолом - я не знаю, но что непременно что-то мутил - не сомневаюсь ни минуты.
И вот как-то на перемене у меня состоялся с Тарасом вот такой диалог:
- Слышь, Макс, давай уже вступай в Комсомол, штоле!
- Данубля, вхуй бы он мне всрался?
- Да ладно, че ты!
- Ну, давай, хуле.
Вот так, практицки ненароком, я вступил на политическую стезю. Согласно процедуре приема кандидат в члены должен был выучить массу разной унылой мутотени, а его кандидатура должна быть утверждена на комсомольском собрании школьной ячейки. Учить мутотень я наотрез отказался, а процедура утверждения превратилась в ебаный цирк, пхыхыхыы.
Немногочисленная туса комсомольцев нашей школы собралась после уроков в маленьком кабинетике рядом с учительской на 3-м этаже. Как и мне, всем присутствующим нахуй не упало это развлечение, а кроме того - спортивная же школа, авангард ЦСКА блять, всем на тренировку пора! Давай, грят, Макс, пабырому, не тяни! Я, юродствуя, говорю: "В качестве своей вступительной речи я перескажу вам содержание вчерашней передачи "Голоса Америки"!" ("глушилки" как раз тогда стали работать хуево, некачественно, а чуть позднее их и вовсе выключили). Народ оживился: "Просим, просим!" :)) Я пересказал. Этот момент во всей истории, пожалуй, ключевой - на комсомольском сука собрании изрыгать лютую антисоветчину, причем не с обличительными, а сугубо познавательными целями - это, конешно, яркий признак полной деградации идеи Комсомола как таковой. После того, как я закончил, слово взял Тарас: "Хуле, чуваки, мы все знаем Макса, берем его в Комсомол? Голосуем! Все "за"? Заебись, принято единогласно! Всем спасибо, расходимся!"
После этого оставался последний этап - получение билета в райкоме Комсомола. Этого пункта нашей шоу-программы я отчасти побаивался - ведь мутотень я так и не выучил, а ну как начнут экзаменовать? Похуй, что билет не дадут - стыдоба же буит! Фрунзенский райком находился в огромном мрачном здании бывшего доходного дома на улице Готвальда (ныне Чаянова). Немного робея, поднялся я с двумя другими кандидатами по исшарканным ступенями подъезда. Нас попросили немного подождать, и вскоре нас принял моложавый упитанный дядя в модных дымчатых очках - такой, знаете, классический типаж комсомольского работника конца 1980-х, такие потом стали гендирами первых экспортно-импортных фирм и зампредами первых коммерческих банков (ну, кого не убили в разборках, конечно). Экзаменовать нас дядя, слава мудам, не стал - хуле размениваться на мелочи - но краткую пафосную речь о принадлежности к всемирной организации ебалаев в дежурных выражениях все-таки толкнул - ноблесс, сука, оближ. Мы выкатились из райкома с темно-красными книжечками (храню ее до сих пор) в руках, и единственная мысль, которая вертелась у меня в голове - нахуя? Нахуя я это сделал?
Ну, какие-то совсем мизерные бонусы имелись: комсомольский значок, который я сразу же сменил на нештатный, с выебоном, и галимый цирк с уплатой взносов по 2 копейки с простановкой в билете печати "Уплачено, ВЛКСМ" - Андрей С. по прозвищу Сэм, выполнявший в школьной ячейке роль сборщика податей Левия Матвея, всякий раз делал это с юмором. Ну а по большому, по гамбургскому счету все описанное - красочная примета того времени. Таким уж оно было - ни убавить, ни прибавить.