Лиля - жена кочегара Тарасова
(Фото 1947 год)
Шестьдесят восемь лет без полутора месяцев мы прожили с моей женой Тарасовой Лией Михайловной. Умерла она 6 сентября 2015 года в возрасте 92 лет и семи месяцев после длительной тяжелой болезни.
Мне пошел 89-й год. И пока у меня хорошая память, хочу откровенно описать ее жизнь. Это самый родной, самый любимый человек в моей жизни.
Ее родители - латышка и тамбовский журналист
Ее мать Крастина Крастинш, латышка, в 19 лет вышла замуж за тамбовского журналиста Пименова Михаила Николаевича (погиб в 1942 году) и в 20 лет родила дочь Лию, а через два года еще дочь Герту. Она была на 20 лет моложе старшего брата Яна и на 18 лет - среднего брата Петра. Они оба еще в царское время окончили университет. Старший стал юристом, а младший врачом.
Они были революционерами и входили в партию РСДРП с 1904 года. Оба родные дяди Лии. Старший Ян Крастинш при советской власти в 20-х годах прошлого столетия стал прокурором Петрограда, и о нем очень тепло рассказывает писатель-криминалист Лев Шейнин в рассказе «Брегет господина Эррио» (это был премьер-министр Франции). В 1939 году Ян Крастинш застрелился в своем кабинете в Москве, похоронен на Новодевичьем кладбище.
Второй брат матери Петр был главврачом Черноморского флота, его расстреляли в 1937 году.
Всего пять лет прожила мать Лии с отцом и развелась, имея двух дочек. Она была внешне привлекательна и позже родила еще двоих дочерей и сына от разных мужей.
Самые светлые годы детства - жизнь в детдоме
Лиля (так звали всю жизнь мою жену) вспоминала детские годы как полуголодные, неухоженные, вечно они нуждались. Мать работала простым почтовым работником, хотя окончила гимназию. Однажды она посадила Лилю и среднюю дочь - трехлетнюю Веру - на вокзале в городе Рязань и сказала, кто бы ни подходил, говорить, что мама должна прийти.
Так Лиля вспоминала, как они до ночи сидели, пока милиция не забрала их в детприемник, а оттуда их направили в детдом.
Лиля всю жизнь вспоминала как самые светлые годы детства жизнь в детдоме. Чистота, уют, трехразовое питание, учеба в школе. Она так хорошо училась, что попала в группу на экскурсию в Москву и Ленинград.
Но мать не получала алиментов на двоих дочерей, стала их приглашать. Приехали в Ялту к ней, где она проживала. Когда дети приехали в Ялту, то продолжилась та же жизнь, что была в раннем детстве.
Как только Лиля окончила семь классов, она поступила на работу в магазин помощником продавца, где работала до наступления фашистов в Крым. Здесь начался самый суровый этап ее жизни. Она была очень привлекательной девушкой. Мать настаивала, чтобы она эвакуировалась в тыл.
Флотская история - бомбежки и контузии
В это время в Ялте стоял у причала пароход «Одесский горсовет», который грузился эвакуированными. Лиле удалось с помощью соседки пройти на пароход. После выхода судна в море шла проверка пассажиров. Когда Лилю спросили, куда она едет, она не могла назвать ни одного адреса (документы у нее были в полном порядке). Ей предложили работать на судне. Полтора месяца по приходе в порт Батуми, где тогда находилось управление Черноморского пароходства, ее оформили на пароход «Восток».
Начались тяжелые рейсы под обстрелами и бомбежками в осажденный Севастополь. Дважды доставляли туда оружие, боеприпасы и войска.
5 мая 1942 года пароход «Восток» взорвался, напоровшись на мину в Керченском проливе, и затонул. Лиля прыгнула в воду, ее, раненую, подобрали катерники и доставили в Новороссийский госпиталь, где она пролежала более месяца.
Затем ее направили на пароход «Азов». Однажды подверглись бомбежке, были раненые, которых перевязывала единственная женщина на судне - 19-летняя Лиля. Об этом случае в 1967 году в книге «Под флагом Родины» упоминается на стр. 284, как она героически себя вела во время бомбежки.
Самое страшное случилось на пароходе «Ульянов». Судно привезло из Турции боеприпасы в порт Туапсе. В ночь на 23 февраля 1943 года при бомбежке бомба попала в кормовой трюм, где работало более сотни солдат, занимаясь выгрузкой боеприпасов.
Судно взорвалось и начало тонуть у причала, и лишь в центральной надстройке осталось в живых несколько человек. В их числе была Лиля. Все они были тяжело контужены, также проходили лечение в госпитале. После выздоровления Лилю послали на танкер «Стахановец», где она познакомилась с будущим мужем Кононенко Филиппом Яковлевичем.
Работая на буксире «Дельфин», они неоднократно буксировали баржи с войсками на «Малую землю» в Новороссийск.
После окончания войны Лиля продолжала работать в Черноморском пароходстве в подменных экипажах на разных судах. Мужа взяли на войну с Японией.
Блондинка с косичками и идеальной фигурой
Мы с ней познакомились в 1947 году, когда я работал на пароходе «Механик Герасимов», полученный нами в Германии в счет репарации. В Одессе к нам прислали дневальной молодую женщину Лилю Пименову.
Она была настолько привлекательна, что большинство мужчин сразу обратили на нее внимание. Естественная блондинка с косичками и идеальной фигурой. Я влюбился впервые и стал усердно ухаживать за нею, отшивая всех поклонников.
Мне еще не было 20 лет, я был крепким, веселым парнем, играл на гитаре и, говорят, прилично пел, старался все свое обаяние предъявить Лиле. Очень часто я исполнял короткий старинный романс, привожу его короткий текст:
«Накинув плащ, с гитарой под полою,
К ее окну приник в тиши ночной,
Не разбужу ль я песней удалою
Роскошный сон красавицы моей.
Я здесь пою так тихо и смиренно
Лишь для того, чтоб услыхала ты,
И песнь моя есть фимиам священный
Пред алтарем богини красоты.
И, может быть, услышав серенады,
Ты что-нибудь из них поймешь
И, может быть, поющему в награду
«Люблю тебя» сквозь сон произнесешь».
Очевидно, я ей тоже немного нравился. Я уже не раз признавался ей в любви, но она не говорила слов о любви. Она вела себя строго, но дружелюбно со всеми.
Когда я предложил ей выйти за меня замуж, она мне ответила: «Есть три причины, по которым ты можешь отказаться: первое, я старше тебя на четыре года, второе, я замужем и у меня нет развода, третье, у меня есть ребенок - мальчик, которому исполнится два годика». Муж как уехал на войну с Японией в 1945 году, так и не появлялся и ничего о себе не сообщал.
Конечно, меня ничто не могло остановить. Я так любил ее, что уговорил жить гражданским браком. Лиле от пароходства предоставили еще в 1945 году маленькую 12-метровую комнатку в коммуне из шести семей в Воронцовском переулке. Мы стали жить семьей, нас очень уважали все соседи. Лиля была очень трудолюбивой и доброй, всегда отзывалась на просьбы соседей о помощи (убрать, купить что-либо и т. д.). Я работал кочегаром на ледоколе «Торос», боготворил свою жену.
В пароходстве нехватало кочегаров, и они добивались брони тем призывникам, которые работали кочегарами. Так меня не брали в армию в 48, 49, 50-м годах. Лишь в 1951 году, когда мне шел 24 год, меня взяли служить.
К тому времени у нас - 04.01.1949 г. - родился сын Гриша.
Лиля оказалась прекрасной хозяйкой. Многому, особенно в приготовлении пищи, она училась у соседок одесситок, умевших хорошо готовить. По характеру она была спокойной, немногословной, никогда не выражала бурных чувств. Лишь к сыновьям относилась с большой любовью и вниманием. Дети были всегда хорошо одеты, сыты.
До этого времени мы не могли с Лилей расписаться и жили девять лет гражданским браком. Старший сынок Толик носил фамилию своего отца - Кононенко, Гриша - мой сын - носил девичью фамилию Лили Пименов (она оставалась на своей девичьей фамилии). И лишь в 1956 году, когда ее первый муж возвратился с Дальнего Востока, она смогла взять развод, я с нею расписался, и все перешли на фамилию Тарасовых - я усыновил старшего сына, которого воспитывал с двухлетнего возраста.
Очень тяжело пришлось Лиле, когда меня взяли в армию. Три с половиной года я служил на иранской границе в Азербайджане. Однако и она и я выдержали это серьезное испытание. Я постоянно писал восторженные письма с большой любовью и ожиданием встречи.
Я сотни раз признавался ей в любви
Вернувшись в 1954 году, я опять пошел работать кочегаром на свой ледокол «Торос», который в то время был ледоколом зимой и, имея мощную машину, спасателем в теплое время.
Лиля много воспитывала детей, очень редко их наказывала, старалась водить их в ТЮЗ, кукольный и оперный театр. У нас в семье никогда не звучала нецензурная брань, какие-либо обзывания и оскорбления друг друга.
Я десятки и сотни раз признавался ей в любви, она никогда не произносила этих слов: «Я тебя люблю», но относилась ко мне с вниманием и любовью. Мы никогда с нею не спели вместе ни одной песни, хотя я любил петь, а она понимала и любила романы и классическую музыку. Мы с нею никогда не станцевали ни одного танца, хотя я любил танцевать. Я понимал, что в ее поведение и характер заложены горькое детство без отца и ласки матери, а затем очень суровое испытание войной.
Я всегда старался уделять внимание сыновьям, их физическому воспитанию, поэтому они росли крепкими здоровыми подростками. Зимой мы с Толиком выходили во двор и натирались снегом до пояса, никогда не простуживаясь, а Гришу Лиля брать не разрешала.
Когда я бывал в рейсе, Лиля часто водила детей на Австрийский пляж (который находился на территории порта, пользовались им портовики, моряки и их семьи). Лиля учила их плавать. Однажды на этом пляже я с шестилетним сынишкой Гришей поплыл к буйку. Он самостоятельно плыл рядом. Когда мы доплыли до буйка, он со счастливым личиком уцепился за буй и своим детским пронзительным голосом заорал на весь пляж: «Мама, смотри где я». Сейчас ему 67 лет, он на пенсии, капитан дальнего плавания.
Жили мы бедно, но очень дружно. По мере моего карьерного роста улучшалось и наше материальное положение. Хотя я много лет проработал кочегаром, но тогда была возможность для учебы. Одновременно я работал и учился. За один календарный год окончил 8-10-й классы (без единой тройки) общеобразовательной школы при ЧМП, затем поступил в Высшую мореходку (ныне Морская академия), одновременно окончил курсы механиков при ЧМП.
Лиля всегда и во всем поддерживала меня. Все мое образование не стоило мне денег, наоборот, мне платили.
2 февраля 1963-го пароходство предоставило нам трехкомнатную квартиру на втором этаже на 7-й станции Большого Фонтана. Я никому ни одного рубля не давал. Все было по справедливости.
В 1985 году мы приобрели машину «Жигуленок» третьей модели и три года подряд ездили по европейской части СССР, посещали Молдавию, Украину, Белоруссию (где жила семья моей сестры), Литву, Латвию (где Лилин двоюродный брат Артур управлял крупным совхозом). Мы собирали грибы в Беловежской пуще, посетили много интересных мест. Бензин в то время стоил в начале 6 копеек, затем 20 копеек за литр, хотя вода с сиропом стоила тогда также 20 копеек.
В дневное время все рестораны работали как столовые, и за 1 рубль можно было прилично пообедать троим людям.
Когда в 1979 г. умерла Лилина мать, Лиле часто снилась она с каким-то требованием. Мы обратились к священнику. Он посоветовал привезти землю с могилы бабушки Лили из Латвии и отвезти ее на могилу матери под Ялту. Мы так и сделали. Сны прекратились. До сих пор я считаю это какой-то мистикой, но это правда.
1969 год
Сыновья, внуки и правнуки
Сыновья, окончив школу, поступили в вузы: Гриша в Высшую мореходку, окончил в 1972 году, плавал многие годы за границу, сошел на пенсию в звании капитана дальнего плавания. Старший Толик заочно окончил Херсонскую мореходку - радиофакультет, плавал начальником радиостанции.
У нас хорошее наследие. Старшей внучке Наташе 44 года, внукам: Саше - 39 лет, Андрею - 33 года, Коле - 32 года (он мой тройной тезка, также Тарасов Николай Григорьевич), правнучке Верочке 16 лет, а правнуку Глебу - 11.
Несколько слов о возрасте. Возможно, гены родителей играют важную роль, но я склонен больше считать основным -здоровый образ жизни. Вот несколько моментов:
- хотя мы оба курили во время войны, но очень давно бросили эту «гнусную» привычку. Лиля всегда была противником алкоголя, и мы придерживались этого, человеку это никогда не нужно;
- хорошая обстановка в семье, без скандалов, ругани, тем более оскорблений. Внимание к друг другу и детям. Мы еще до женитьбы сыновей решили, что они должны жить отдельно своими семьями. Отношения всю жизнь были самыми родными;
- не последнюю роль играет и то, что мы очень любили домашних животных. У нас одна собачка прожила 16 лет, вторая 11 лет. Эти очень преданные и любящие животные помогают долго жить;
- не обжорство, а рациональное питание тоже играет роль;
- конечно, я считаю также важной физическую активность, чему уделял внимание всю жизнь и, хотя мне пошел 89-й год, по утрам делаю приличную зарядку с 50-ю приседаниями.
Не могу знать, сколько мне суждено прожить, но место с моей любимой мне уготовано. Когда Бог позовет меня, мы будем вместе вечно.
Я благодарен судьбе и Богу, что они подарили мне такую любовь!
«Да святится имя твое, Лиленька».
Николай Тарасов, «МОРЯК УКРАИНЫ», № 5 от 10.02.2016-го