ПАРОХОД, БЕЛЫЙ-БЕЛЕНЬКИЙ…
Об этих морских трудягах вспомнил после рассказа прозаика-мариниста Аркадия Хасина «Капитан малого плавания». Автор напомнил о капитане Иване Гусеве, который стоял у штурвала на мостике «Капеллы». В 50-60-ые годы ХХ века она выполняла функции морского трамвайчика. Но это был настоящий пассажирский пароход 1922-го года постройки с дизельным двигателем, только маленький.
В портофлоте его окрестили «мини-лайнер». Изначально он перевозил по Эльбе немецких туристов. Говорят, его заказчиком был богатый немецкий промышленник, певший в капелле, отчего и произошло это не морское название. Оно осталось неизменным и потом, когда «Капеллу» пригнали из побежденной фашистской Германии по репарации и определили на работу в каботаже Одесского порта.
Когда пришли фашисты, капитан Гусев под обстрелом вывозил из Одессы людей и оборудование. Был ранен и вынужденно остался в оккупации. После этого особисты не открыли ему визу, и старый моряк нашел место в портофлоте. Его любовь к морю была трогательна. Когда его списали с борта «Капеллы», он согласился стать причальным матросом и принимал концы у своего неуклюжего, пыхающего дымом крутобокого суденышка.
Как вспоминает А. Хасин при встрече, последнюю службу «Капелла» сослужила в 1970- году, когда настал час вывести судно из состава флота. Ее отбуксировали на рейд. Перед потоплением оно стало мишенью для практики в прицельной стрельбе военно-морским артиллеристам.
Таким же, допотопным судном, в услужении пляжников, был «Прут». Его построили в Великобритании в 1935-ом году. А после Великой Отечественной он был подарен союзниками СССР. Пароходик длиной 32 м, выдававший на полном ходу 9 узлов, курсировал по линии Одеса - Измаил, храня остатки буржуазного шика: скамейки из красного дерева, надраенные до солнечного блеска бронзовые части и медные кольца иллюминаторов.
Об этом рассказывал бывший механик-наставник ЧМП, затем работник кафедры силовых судовых установок Морского университета Борис Иванович Пузанов. Что это были за суда? Об этом он говорил как очевидец. Отвоевав, он пришел в порт и был зачислен электриком на теплоход «Прут». Это судно поступило с Дуная в распоряжение порта как трофейное. Б. И. Пузанов говорил, что сам выводил кистью красную полосу на трубе, прилаживал к ней, сделанные из латуни серп и молот, крепил на мачте тифон для подачи звуковых сигналов. Носовой трюм «Прута» был переоборудован в пассажирский салон, кормовой преобразован в буфет. Повар готовил пищу на угольном жару. Экипаж жил в кубрике. Это чудо судостроения было готово к странствиям.
«Прут» шлепал по волнам в Затоку, в Белгород-Днестровский. Осмеливался ходить до Измаила, Очакова, а бывало, держал путь и до Херсона.
В конце 50-ых - начале 60-ых годов два этих белых пароходика ходили в Лузановку. Отправление происходило с Крымской набережной, или со старого морвокзала. Наверное, ее так назвали, потому что оттуда пассажирские суда уходили по Крымско-Кавказской линии (или в народе Крымско-Колымской, поскольку туда часто отправляли «колымить» штрафников, не имеющих визы). Сейчас на этом месте расположены причалы № 21, 22, 23 Одесского порта. А белоснежные лайнеры с эмблемами иностранных компаний принимают на причалах нового пассажирского комплекса, который появился в 1968-ом году.
Лузановка в свое время считалась шикарным пляжем. Парк с тамариском, предваряющий широкую полосу белого песка, отлого уходящий в море берег! Поселка Котовского и в помине не было, поэтому на приморском просторе мест хватало всем, кто мог добраться до этого благословенного курортного уголка. Но трястись от Пересыпского моста в душном трамвае № 9 могли люди, лишенные дорожной романтики.
Наш двор с улицы Неженской признавал только морской маршрут. Добрячие «Прут» и «Капелла» забирали с причала всех с их торбами, набитыми снедью, - на море выезжали не только позагорать, но и покушать на свежем воздухе, - марселевыми подстилками, зонтиками, надувными автомобильными камерами для купания.
Мы, дети образца начала 60-ых годов прошлого века, по моде тех лет в сандаликах, белых панамках и сатиновых трусах, стремились прорваться первыми и занять места возле борта. Каждый припасал по куску хлеба, чтобы кормить чаек. Они с криками вились за кормой, сопровождая пароходики до лузановского причала. За это не ругали: взрослые понимающе говорили, что эти белые птицы - души утонувших моряков.
«Причалив к берегу баркас»
Много позже от Б. И. Пузанова я узнал, что до этих двух старожилов все 50-ые годы рейтинг популярности безоговорочно держали прогулочные лодки типа «Ласточки». Их строили в Ялте, потом этим делом увлеклись новороссийские и грузинские корабелы в Поти. То были большие деревянные баркасы с движком, заимствованным у грузовиков ЗИС-5. Их покрывал брезентовый тент, под которым находили тень до 55 пассажиров. Прием их осуществлялся как со средней, так и с кормовой части. Сзади были установлены две дополнительных скамьи - банки. Шкипер мог одновременно перекладывать руль и следить за движением. «Ласточка» шла со скоростью 10 узлов и покрывала 4 мили от порта до Лузановки за 25 минут.
«Прут» исправно трудился до 1973-го года. Грустно было узнавать, что он был выведен из состава Морского Регистра СССР и порезан на Платоновском молу.
На смену старичкам поступили катера типа «Жемчужина», эту серию сменили «Аркадия» (или «Фонтанка», «Озерейка»), построенные на Ильичевском судоремонтом заводе. Они брали на борт по 130 человек. Затем появились прогулочные катера серии «Радуга», следом эксплуатировались пароходики типа «Александр Грин». Маневренные, быстроходные, они тоже недаром жгли солярку.
… а катера - по расписанию
Первый катер с Крымской отчаливал в 8.20, озвучивая утро гортанным гудком. Плавно огибал Воронцовский маяк и брал курс на Ланжерон. Причала там, как и в других пунктах захода, давно нет. Но у его берегового основания уцелело строение с колоннами, в котором размещалась касса, и билеты продавались до вечера. Последний катерок отходил в 20.40 и шел до Аркадии.
Ранние рейсы были оправданы. Ланжерон был очень популярным, и туда желательно было приходить до 9 утра. Потом там невозможно было найти место, чтобы разложить подстилку. Коврик почти прилегал к соседнему коврику. Те, кто успели застолбить свой кусок пляжной территории, придавливали края расстеленной ткани галькой, полуботинками и все теми же торбами со съестными припасами. «Скупавшись», своеобразным гастрономическим изыском у отдыхающих считалось не присаливать огурец или редиску, а барски провести надкушенным овощем по коже, усеянной каплями черноморской воды.
Весь рейс до 16-й станции
А катера между тем сновали вдоль побережья один за другим с интервалом в 20 минут. После Ланжерона они совершали заход на пляж «Дельфин», в Аркадию, на 10-ю станцию Большого Фонтана, и - на Золотой Берег. Помните, герой песенки Утесова об Одесском порте говорит своей ненаглядной: «В твой дальний край идет трамвай. И весь твой рейс до 16-й станции». Но в выходные дни одесситы предпочитали ехать туда «морем». Последний катер на 16-ю станцию Большого Фонтана отходил в 20.00.
Самой же дальней точкой на линии была Черноморка. Билет туда был самым дорогим и стоил 45 копеек. За такие деньги можно было 9 раз прокатиться на автобусе. Или выпить две кружки «жигулевского» пива.
Были, как не были?
Куда делись эти катера, которых насчитывалось порядка тридцати пяти? В период развала ЧМП, когда крупные торговые сухогрузы и замечательные пассажирские лайнеры уходили с молотка, никому не было особого дела до этих малышей. Но вот несколько интересных данных, теперь уже из интернета, однако уточненные у специалистов портофлота.
После 1993-го года «Молдова», самый современный одесский катер, отправилась на Ближний Восток для выполнения экскурсионных дефиле под фрахтом тамошних туристических фирм. В 1996-ом году судно затонуло в районе Синайского полуострова. Позже было поднято и продано в Египет как «Sea Queen».
В первой половине 2000-ых годов в Ильичевске обнаружился катер «Балтимор», перестроенный новым владельцем до неузнаваемости. Теперь это яхта с неограниченным районом плавания.
В Практической гавани Одесского порта покачивается катер «Ливерпуль». Он также модернизирован до уровня прогулочной яхты, но по-прежнему принадлежит госпредприятию, хотя и находится в аренде.
Есть «Капитан Дудэ». Он стоит в акватории порта, но уже несколько лет является частной собственностью.
В 2010-ом году обнаружен на плаву катер «Ленинец», принадлежащий в настоящее время Ильичевскому «Черномортехфлоту». В навигацию 2012-го года судно получило новую «пожарную» окраску и после остекления салона новое имя - «РК-1». Там же в Ильичевске обнаружен катер «Зенит» (типа «Аркадия»).
О судьбах других катеров ничего не известно, кроме того, что в Одесском регионе их больше нет.
Но традиция осталась!
Слышите? На Одесском морвокзале с мостиков четырех катеров, в рупор зазывают желающих прокатиться с морским ветерком. Это «Севастопль», «Генуя», «Сплит» и «Йокогама», спущенные на воду в 1970-73-их годах. А эти-то чьи?
- Всего в порту, кроме названных, есть еще четыре. Место их дислокации наша акватория, где они находятся в отстое, - говорит директор ГП «ОМТП» Геннадий Жуков. - В курортные часы пик они тоже выходят на линию. Все восемь катеров принадлежат порту и переданы в бербоут-чартер двум лицензированным частным судоходным компаниям.
В этом сезоне пассажиропоток резко сократился. И как это отразилось на доходности от работы катеров, знают одни их арендаторы. Но фрахтовые платежи от них поступают регулярно и в оговоренных объемах. В нынешней экономической ситуации порту пришлось поднять ставку.
В 2004-ом году проезд стоил 15 гривен. Теперь - уже 80! Прогулки устраивают вдоль берега по кругу, без остановок из-за отсутствия на всех пляжах Одессы причалов, прежде бывших порт-пунктами ОМТП. Заоблачные суммы, необходимые на их восстановление, делает этот шаг нецелесообразным для инвесторов.
- Тем не менее, партнерство выгодно порту. Вопрос о расторжении договора не стоит. И еще как минимум два-три года обе стороны будут сотрудничать. Катера грамотно эксплуатируются, подвергаются ремонту и могут еще долго быть на ходу. Идея о списании их даже не возникает, - говорит Г. Жуков.
***
И слава Богу! Есть реальность. А с нею и надежды. И вспоминать нечего. Хотя?.. После встречи с Аркадием Хасиным во Всемирном клубе одесситов перед его отъездом в Германию, из одного кафе случайно прорвалась песня-ретро на слова Геннадия Шпаликова из кинофильма «Коллеги» (1962-ой год), словно посвящение тому отжившему поколению судов:
«Пароход белый-беленький,
Черный дым над трубой.
Мы по палубе бегали,
Целовались с тобой».
Владислав Китик, фото Анатолия Венгрука
«Моряк Украины», № 44, 12 ноября, 2014-го
В портофлоте его окрестили «мини-лайнер». Изначально он перевозил по Эльбе немецких туристов. Говорят, его заказчиком был богатый немецкий промышленник, певший в капелле, отчего и произошло это не морское название. Оно осталось неизменным и потом, когда «Капеллу» пригнали из побежденной фашистской Германии по репарации и определили на работу в каботаже Одесского порта.
Когда пришли фашисты, капитан Гусев под обстрелом вывозил из Одессы людей и оборудование. Был ранен и вынужденно остался в оккупации. После этого особисты не открыли ему визу, и старый моряк нашел место в портофлоте. Его любовь к морю была трогательна. Когда его списали с борта «Капеллы», он согласился стать причальным матросом и принимал концы у своего неуклюжего, пыхающего дымом крутобокого суденышка.
Как вспоминает А. Хасин при встрече, последнюю службу «Капелла» сослужила в 1970- году, когда настал час вывести судно из состава флота. Ее отбуксировали на рейд. Перед потоплением оно стало мишенью для практики в прицельной стрельбе военно-морским артиллеристам.
Таким же, допотопным судном, в услужении пляжников, был «Прут». Его построили в Великобритании в 1935-ом году. А после Великой Отечественной он был подарен союзниками СССР. Пароходик длиной 32 м, выдававший на полном ходу 9 узлов, курсировал по линии Одеса - Измаил, храня остатки буржуазного шика: скамейки из красного дерева, надраенные до солнечного блеска бронзовые части и медные кольца иллюминаторов.
Об этом рассказывал бывший механик-наставник ЧМП, затем работник кафедры силовых судовых установок Морского университета Борис Иванович Пузанов. Что это были за суда? Об этом он говорил как очевидец. Отвоевав, он пришел в порт и был зачислен электриком на теплоход «Прут». Это судно поступило с Дуная в распоряжение порта как трофейное. Б. И. Пузанов говорил, что сам выводил кистью красную полосу на трубе, прилаживал к ней, сделанные из латуни серп и молот, крепил на мачте тифон для подачи звуковых сигналов. Носовой трюм «Прута» был переоборудован в пассажирский салон, кормовой преобразован в буфет. Повар готовил пищу на угольном жару. Экипаж жил в кубрике. Это чудо судостроения было готово к странствиям.
«Прут» шлепал по волнам в Затоку, в Белгород-Днестровский. Осмеливался ходить до Измаила, Очакова, а бывало, держал путь и до Херсона.
В конце 50-ых - начале 60-ых годов два этих белых пароходика ходили в Лузановку. Отправление происходило с Крымской набережной, или со старого морвокзала. Наверное, ее так назвали, потому что оттуда пассажирские суда уходили по Крымско-Кавказской линии (или в народе Крымско-Колымской, поскольку туда часто отправляли «колымить» штрафников, не имеющих визы). Сейчас на этом месте расположены причалы № 21, 22, 23 Одесского порта. А белоснежные лайнеры с эмблемами иностранных компаний принимают на причалах нового пассажирского комплекса, который появился в 1968-ом году.
Лузановка в свое время считалась шикарным пляжем. Парк с тамариском, предваряющий широкую полосу белого песка, отлого уходящий в море берег! Поселка Котовского и в помине не было, поэтому на приморском просторе мест хватало всем, кто мог добраться до этого благословенного курортного уголка. Но трястись от Пересыпского моста в душном трамвае № 9 могли люди, лишенные дорожной романтики.
Наш двор с улицы Неженской признавал только морской маршрут. Добрячие «Прут» и «Капелла» забирали с причала всех с их торбами, набитыми снедью, - на море выезжали не только позагорать, но и покушать на свежем воздухе, - марселевыми подстилками, зонтиками, надувными автомобильными камерами для купания.
Мы, дети образца начала 60-ых годов прошлого века, по моде тех лет в сандаликах, белых панамках и сатиновых трусах, стремились прорваться первыми и занять места возле борта. Каждый припасал по куску хлеба, чтобы кормить чаек. Они с криками вились за кормой, сопровождая пароходики до лузановского причала. За это не ругали: взрослые понимающе говорили, что эти белые птицы - души утонувших моряков.
«Причалив к берегу баркас»
Много позже от Б. И. Пузанова я узнал, что до этих двух старожилов все 50-ые годы рейтинг популярности безоговорочно держали прогулочные лодки типа «Ласточки». Их строили в Ялте, потом этим делом увлеклись новороссийские и грузинские корабелы в Поти. То были большие деревянные баркасы с движком, заимствованным у грузовиков ЗИС-5. Их покрывал брезентовый тент, под которым находили тень до 55 пассажиров. Прием их осуществлялся как со средней, так и с кормовой части. Сзади были установлены две дополнительных скамьи - банки. Шкипер мог одновременно перекладывать руль и следить за движением. «Ласточка» шла со скоростью 10 узлов и покрывала 4 мили от порта до Лузановки за 25 минут.
«Прут» исправно трудился до 1973-го года. Грустно было узнавать, что он был выведен из состава Морского Регистра СССР и порезан на Платоновском молу.
На смену старичкам поступили катера типа «Жемчужина», эту серию сменили «Аркадия» (или «Фонтанка», «Озерейка»), построенные на Ильичевском судоремонтом заводе. Они брали на борт по 130 человек. Затем появились прогулочные катера серии «Радуга», следом эксплуатировались пароходики типа «Александр Грин». Маневренные, быстроходные, они тоже недаром жгли солярку.
… а катера - по расписанию
Первый катер с Крымской отчаливал в 8.20, озвучивая утро гортанным гудком. Плавно огибал Воронцовский маяк и брал курс на Ланжерон. Причала там, как и в других пунктах захода, давно нет. Но у его берегового основания уцелело строение с колоннами, в котором размещалась касса, и билеты продавались до вечера. Последний катерок отходил в 20.40 и шел до Аркадии.
Ранние рейсы были оправданы. Ланжерон был очень популярным, и туда желательно было приходить до 9 утра. Потом там невозможно было найти место, чтобы разложить подстилку. Коврик почти прилегал к соседнему коврику. Те, кто успели застолбить свой кусок пляжной территории, придавливали края расстеленной ткани галькой, полуботинками и все теми же торбами со съестными припасами. «Скупавшись», своеобразным гастрономическим изыском у отдыхающих считалось не присаливать огурец или редиску, а барски провести надкушенным овощем по коже, усеянной каплями черноморской воды.
Весь рейс до 16-й станции
А катера между тем сновали вдоль побережья один за другим с интервалом в 20 минут. После Ланжерона они совершали заход на пляж «Дельфин», в Аркадию, на 10-ю станцию Большого Фонтана, и - на Золотой Берег. Помните, герой песенки Утесова об Одесском порте говорит своей ненаглядной: «В твой дальний край идет трамвай. И весь твой рейс до 16-й станции». Но в выходные дни одесситы предпочитали ехать туда «морем». Последний катер на 16-ю станцию Большого Фонтана отходил в 20.00.
Самой же дальней точкой на линии была Черноморка. Билет туда был самым дорогим и стоил 45 копеек. За такие деньги можно было 9 раз прокатиться на автобусе. Или выпить две кружки «жигулевского» пива.
Были, как не были?
Куда делись эти катера, которых насчитывалось порядка тридцати пяти? В период развала ЧМП, когда крупные торговые сухогрузы и замечательные пассажирские лайнеры уходили с молотка, никому не было особого дела до этих малышей. Но вот несколько интересных данных, теперь уже из интернета, однако уточненные у специалистов портофлота.
После 1993-го года «Молдова», самый современный одесский катер, отправилась на Ближний Восток для выполнения экскурсионных дефиле под фрахтом тамошних туристических фирм. В 1996-ом году судно затонуло в районе Синайского полуострова. Позже было поднято и продано в Египет как «Sea Queen».
В первой половине 2000-ых годов в Ильичевске обнаружился катер «Балтимор», перестроенный новым владельцем до неузнаваемости. Теперь это яхта с неограниченным районом плавания.
В Практической гавани Одесского порта покачивается катер «Ливерпуль». Он также модернизирован до уровня прогулочной яхты, но по-прежнему принадлежит госпредприятию, хотя и находится в аренде.
Есть «Капитан Дудэ». Он стоит в акватории порта, но уже несколько лет является частной собственностью.
В 2010-ом году обнаружен на плаву катер «Ленинец», принадлежащий в настоящее время Ильичевскому «Черномортехфлоту». В навигацию 2012-го года судно получило новую «пожарную» окраску и после остекления салона новое имя - «РК-1». Там же в Ильичевске обнаружен катер «Зенит» (типа «Аркадия»).
О судьбах других катеров ничего не известно, кроме того, что в Одесском регионе их больше нет.
Но традиция осталась!
Слышите? На Одесском морвокзале с мостиков четырех катеров, в рупор зазывают желающих прокатиться с морским ветерком. Это «Севастопль», «Генуя», «Сплит» и «Йокогама», спущенные на воду в 1970-73-их годах. А эти-то чьи?
- Всего в порту, кроме названных, есть еще четыре. Место их дислокации наша акватория, где они находятся в отстое, - говорит директор ГП «ОМТП» Геннадий Жуков. - В курортные часы пик они тоже выходят на линию. Все восемь катеров принадлежат порту и переданы в бербоут-чартер двум лицензированным частным судоходным компаниям.
В этом сезоне пассажиропоток резко сократился. И как это отразилось на доходности от работы катеров, знают одни их арендаторы. Но фрахтовые платежи от них поступают регулярно и в оговоренных объемах. В нынешней экономической ситуации порту пришлось поднять ставку.
В 2004-ом году проезд стоил 15 гривен. Теперь - уже 80! Прогулки устраивают вдоль берега по кругу, без остановок из-за отсутствия на всех пляжах Одессы причалов, прежде бывших порт-пунктами ОМТП. Заоблачные суммы, необходимые на их восстановление, делает этот шаг нецелесообразным для инвесторов.
- Тем не менее, партнерство выгодно порту. Вопрос о расторжении договора не стоит. И еще как минимум два-три года обе стороны будут сотрудничать. Катера грамотно эксплуатируются, подвергаются ремонту и могут еще долго быть на ходу. Идея о списании их даже не возникает, - говорит Г. Жуков.
***
И слава Богу! Есть реальность. А с нею и надежды. И вспоминать нечего. Хотя?.. После встречи с Аркадием Хасиным во Всемирном клубе одесситов перед его отъездом в Германию, из одного кафе случайно прорвалась песня-ретро на слова Геннадия Шпаликова из кинофильма «Коллеги» (1962-ой год), словно посвящение тому отжившему поколению судов:
«Пароход белый-беленький,
Черный дым над трубой.
Мы по палубе бегали,
Целовались с тобой».
Владислав Китик, фото Анатолия Венгрука
«Моряк Украины», № 44, 12 ноября, 2014-го