Из жизни критиков
Станиславский:
- Так, Владимир Иванович, давайте дальше. На чём мы с вами остановились?
Немирович-Данченко (читает):
- «...Сцена номер восемь. Главный зал Reichsverwaltungsgericht.»
Станиславский (удивлённо):
- Чего-чего?! Какой ещё «...герихт»?!
Немирович-Данченко:
- Сейчас, тут сноска... Ага, Reichsverwaltungsgericht - Имперский административный суд, высшая судебная инстанция административной юстиции Третьего Рейха.
Станиславский:
- Вот же, прости господи, полиглоты! Слова в простоте сказать не могут! Что там дальше?
Немирович-Данченко (читает):
- «В зале идёт безобразная драка. Свидетели бьют друг друга и адвокатов, зрители пытаются то ли разнять дерущихся, то ли тоже кого-то побить. Даже прокурор изловчился, протиснулся к обвиняемому и исподтишка стукнул его по голове. Всё это столпотворение обильно приправлено смачной руганью, доносящейся отовсюду.»
Станиславский презрительно хмыкает.
Немирович-Данченко (продолжает):
- «В этот момент кто-то кричит “Хайль Гитлер!” Все тут же замирают, вытягиваются по стойке смирно и хором кричат “Зиг хайль!” После этого драка возобновляется с новой силой.»
Станиславский (возмущённо):
- Не ве-рю!!!