(no subject)
Я вот все думаю про Марию Египетскую. Какая она удивительная она была женщина - сильная, страстная личность, с невероятным внутренним стержнем. Стойкая, решительная. Думаю, в молодости - очень красивая, с большими темными глазами и длинными черными волосами, которые за 47 лет в пустыне выгорели до состояния белизны.
Вот так просто - встала и пошла. Отдалась подвигу так же страстно, как до этого отдавалась разврату. Здесь нет противоречия: великая личность велика во всем, что делает, великие грешники и великие святые слеплены из одного теста. На самом деле, конечно, это совсем не просто, но она очень-очень хотела. Той самой решимости у нее было с избытком.
До сих пор не могу понять, как ей не было страшно. Вот она пересекла Иордан, и все. Перед тобой только пустыня. В пустыне самое страшное - одиночество. О. Александр Ельчанинов в своих "Записках" как-то упоминал, что даже двух-трехдневный затвор в маленьком домике вытаскивает наружу столько внутренних демонов, что тут же начинаешь по-настоящему молиться, иначе никак.
А тут не два, и не три дня. 47 лет никого не видеть, ни с кем не говорить.
Вот так просто - встала и пошла. Отдалась подвигу так же страстно, как до этого отдавалась разврату. Здесь нет противоречия: великая личность велика во всем, что делает, великие грешники и великие святые слеплены из одного теста. На самом деле, конечно, это совсем не просто, но она очень-очень хотела. Той самой решимости у нее было с избытком.
До сих пор не могу понять, как ей не было страшно. Вот она пересекла Иордан, и все. Перед тобой только пустыня. В пустыне самое страшное - одиночество. О. Александр Ельчанинов в своих "Записках" как-то упоминал, что даже двух-трехдневный затвор в маленьком домике вытаскивает наружу столько внутренних демонов, что тут же начинаешь по-настоящему молиться, иначе никак.
А тут не два, и не три дня. 47 лет никого не видеть, ни с кем не говорить.