Пьеса-фантазия часть 2 (в честь знаменательного дня =) )
Дни, года и столетия проносились мимо в эти секунды: то пещерные люди жарили мамонтов, то Моцарт писал свой реквием - подобные события никогда не разделялись в голове Владимира Сергеевича. Смысла этих вех мирового развития он все равно не понимал, но подумать и о таких «пустяках» был обязан на своем весеннем балконе. Десятью этажами ниже хлопотали люди-муравьи, разъезжал транспорт всевозможных конструкций и цветов. Словно не замечая этого, солнце заливало все происходящее светом и теплом, наплевав на суету.
Кавалерийские отряды идут в атаку, рыцари мешаются с викторианскими пехотинцами, роботы разрывают клешнями и тех, и других, и вот уже они - наши танки!.. Резкий звонок поставил крест на батальных фантазиях. Нехотя, путаясь в рваных шлёпанцах, Владимир Сергеевич поплелся к телефону, дожевывая уже потухший ритуальный бычок. Черный телефонный аппарат, который, по виду своему превосходил возраст нашего героя, разрывался от напора неизвестного абонента. Домашний номер был известен всего двум-трем людям, такая роскошь, как мобильный телефон, была давно отключена за неуплату, да и смысла в мобильнике не было - некому было звонить.
«Кого несет нелегкая?», - чертыхался Владимир Сергеевич, окончательно запутавшись во всевозможных половичках, парах обуви и прочем хламе, разбросанном по всей квартире. «Аллё! Да Аллё же!», - почему-то хрюкнул он в грязную трубку: «У аппарата! Говорите!». Сквозь шипение допотопного агрегата доносилось тяжелое, ни с чем не сравнимое, дыхание. «Виктор, ты?» - заговорческим шепотком произнес Владимир Сергеевич, мимолетно оглянувшись, не следит ли кто. Будто неземной циклопический механизм, что ждет нужного положения звезд, дабы заработать, собеседник отрывисто и слегка с присвистом выдал: «Да-а!».
Людей Владимир Сергеевич не любил. Он даже вывел формулу, где все бедствия суммируются в биологическую форму с четырехкамерным сердцем, сложной нервной системой и прочими руками и ногами. Однако, к совершеннейшему одиночеству мало кто приспособлен, и стареющий бездельник окружил себя парочкой копий, одной из которых и являлся звонивший Виктор, в миру - Виктор Алексеевич.
Продолжение следует...
Кавалерийские отряды идут в атаку, рыцари мешаются с викторианскими пехотинцами, роботы разрывают клешнями и тех, и других, и вот уже они - наши танки!.. Резкий звонок поставил крест на батальных фантазиях. Нехотя, путаясь в рваных шлёпанцах, Владимир Сергеевич поплелся к телефону, дожевывая уже потухший ритуальный бычок. Черный телефонный аппарат, который, по виду своему превосходил возраст нашего героя, разрывался от напора неизвестного абонента. Домашний номер был известен всего двум-трем людям, такая роскошь, как мобильный телефон, была давно отключена за неуплату, да и смысла в мобильнике не было - некому было звонить.
«Кого несет нелегкая?», - чертыхался Владимир Сергеевич, окончательно запутавшись во всевозможных половичках, парах обуви и прочем хламе, разбросанном по всей квартире. «Аллё! Да Аллё же!», - почему-то хрюкнул он в грязную трубку: «У аппарата! Говорите!». Сквозь шипение допотопного агрегата доносилось тяжелое, ни с чем не сравнимое, дыхание. «Виктор, ты?» - заговорческим шепотком произнес Владимир Сергеевич, мимолетно оглянувшись, не следит ли кто. Будто неземной циклопический механизм, что ждет нужного положения звезд, дабы заработать, собеседник отрывисто и слегка с присвистом выдал: «Да-а!».
Людей Владимир Сергеевич не любил. Он даже вывел формулу, где все бедствия суммируются в биологическую форму с четырехкамерным сердцем, сложной нервной системой и прочими руками и ногами. Однако, к совершеннейшему одиночеству мало кто приспособлен, и стареющий бездельник окружил себя парочкой копий, одной из которых и являлся звонивший Виктор, в миру - Виктор Алексеевич.
Продолжение следует...