(no subject)
В декабре 2012 года мы провели в Новосибирске прошёл первый сибирский фестиваль наукоёмкого искусства «Яблоко Мёбиуса», двумя главными и первичными целями которого было популяризировать науку и вывести искусство на качественно новый уровень. Весной фестиваль отправится на первые гастроли, а я тем временем всё никак не могу собраться рассказать о том, было ли в Новосибирске наукоёмкое искусство.
Лично меня, как одного из организаторов фестиваля, вопрос нового тренда в искусстве интересовал чуть больше, чем вопрос популяризации науки. При этом обе эти цели, как мне казалось, должны являться двумя составляющими одного целого. Новосибирское искусство так погрязло в манере всё делать на коленке, что хотелось дать возможность художникам посмотреть вокруг, ведь не только искусство перешагнуло через эти коленки, но и наука убежала вперёд, предоставляя новую почву если не для рефлексии, то для фантазии; для проверки научных разработок «на людях».
Однако оказалось, что традиция карнавального задора настолько укоренилось, что даже если поместить обычного новосибирского художника в другую среду, юмора меньше не станет, и главное тому доказательство - проект «Механизмы взаимодействия лапши и человеческой головы», демонстрирующий, что лапша на наших ушах размножается и заставляет мозг покрываться плесенью.
С другой стороны, мы и сами первым делом отказались от термина «научное искусство», которое, по мнению именитых теоретиков искусства неизбежно выталкивает на первый план прикладную сторону. Этот отказ уже сам по себе мешал нам хотя бы попытаться сделать деконструкцию, вытолкнуть художников из обжитого тяп-ляп искусства и проверить, способен ли новосибирский арт жить и развиваться, не прибегая к традициям карнавального, акционистского или наивного искусства.
Нет, наукоёмкого искусства на коленке мы не увидели. Пожалуй, мы увидели хорошую выставку актуального искусства, где есть так необходимые ему сегодня процессуальность, виртуальность, интерактивность, компьютеринг и ещё куча умных слов. Все эти слова - важные характеристики сегодняшнего искусства в принципе, но для sci-art их оказывается недостаточно.
Читать дальше много букаф и оправданий, немного терминов
Лично меня, как одного из организаторов фестиваля, вопрос нового тренда в искусстве интересовал чуть больше, чем вопрос популяризации науки. При этом обе эти цели, как мне казалось, должны являться двумя составляющими одного целого. Новосибирское искусство так погрязло в манере всё делать на коленке, что хотелось дать возможность художникам посмотреть вокруг, ведь не только искусство перешагнуло через эти коленки, но и наука убежала вперёд, предоставляя новую почву если не для рефлексии, то для фантазии; для проверки научных разработок «на людях».
Однако оказалось, что традиция карнавального задора настолько укоренилось, что даже если поместить обычного новосибирского художника в другую среду, юмора меньше не станет, и главное тому доказательство - проект «Механизмы взаимодействия лапши и человеческой головы», демонстрирующий, что лапша на наших ушах размножается и заставляет мозг покрываться плесенью.
С другой стороны, мы и сами первым делом отказались от термина «научное искусство», которое, по мнению именитых теоретиков искусства неизбежно выталкивает на первый план прикладную сторону. Этот отказ уже сам по себе мешал нам хотя бы попытаться сделать деконструкцию, вытолкнуть художников из обжитого тяп-ляп искусства и проверить, способен ли новосибирский арт жить и развиваться, не прибегая к традициям карнавального, акционистского или наивного искусства.
Нет, наукоёмкого искусства на коленке мы не увидели. Пожалуй, мы увидели хорошую выставку актуального искусства, где есть так необходимые ему сегодня процессуальность, виртуальность, интерактивность, компьютеринг и ещё куча умных слов. Все эти слова - важные характеристики сегодняшнего искусства в принципе, но для sci-art их оказывается недостаточно.
Читать дальше много букаф и оправданий, немного терминов