Сердитый Джек по-русски, часть третья
Итак, закрепим пройденное. Сердитый Джек - это состояние, в которое впадает человек, вырванный из кокона счастливого неведения, кокона невинности. Он рассержен на тех, кто нанес удар по его картине мира, и все, что они говорят, интерпретирует как «ты плохой человек». Откуда берется эта интерпретация? Из естественного предположения, что хороший человек, узнав, что он неправ, исправляется и меняет свой образ действий, мысли, жизни. Но перемены и даже простой анализ «прав я или нет» требуют затрат, усилий. А в «коконе невинности» можно оставаться хорошим человеком незатратно. Поэтому любой, кто покушается на «кокон невинности» - все равно что говорит Джеку «ты плохой человек». Точнее, Джек услышит именно это, что бы ему ни говорилось.
Перемены конца 80-х гг. были для всего советского народа обрушением «кокона невинности», сильней всего это ударило русских. Потому что к тем несправедливостям, которые русские творили в отношении себя самих, добавились несправедливости в отношении других народов СССР. И если другие народы могли об ужасах соввласти сказать «это не мы, это рука Москвы», а к отщепенцам из своего числа применить сорвавшееся с легкой руки Айтматова словечко «манкурт», то русским как бы деваться некуда. Не черти копали - сами попали. Хотя на самом-то деле есть куда: можно было объявить компартию чем-то чужеродным по отношению к себе и провести декоммунизацию а-ля бывшие соцстраны. Но сделано это было только в Прибалтике, все остальные ограничились паллиативом: «плохих коммунистов» сменили «хорошие коммунисты», т. е. вовремя перекрасившиеся выходцы из той же партийной элиты и КГБ.
Мы могли бы - и должны были! - сделать тогда то, что пытаемся делать сейчас, после второго Майдана: давить, давить и давить систематически, добиваясь декоммунизации, брать дело в свои руки, устроить самостоятельный «ленинопад», разрушать символьное пространство коммунистической идеологии, разрывать преемственность. Повторять раз за разом, что «коммунист» означает, как минимум, «лжец», в среднем - «вор», в самом тяжком случае «убийца».
О, я уже слышу голоса: «А как же мой дедушка/бабушка, которые всю жизнь проработали на заводе и ни одного гвоздя оттуда не вынесли, умерли в коммуналке, прижимая к груди партбилет?» А вот так же, как честные и добрые бабушки-дедушки состоявшие в НСДАП и Фрауэншафт, лично не замучившие ни одно еврея, но исправно зиговавшие на собраниях: пусть спрячут свой партбилет подальше и стыдятся его как записи о лечении в вендиспансере. Мы их любим как наших дедушек и бабушек, но их соучастие, хотя бы пассивное, в преступлениях Компартии нас, мягко говоря, не радует. Как минимум, они врали себе и нам. Как минимум.
Но мы этого не сделали, мы предпочли «гражданское согласие», и власть нас радостно поддержала, ибо это «гражданское согласие» означало, что оная власть останется в руках коммунистов, только перекрашенных. За это гражданское согласие было заплачено дорого, потому что коммунисты, перекрасившись в капиталистов, остались коммуняками по своим методам и рыночные реформы провели истинно по-большевистски, не считаясь с потерями среди «норота», но хорошенько позаботившись о себе, любимых.
(В 2006 году я работала на раскопках в станице Воздвиженская Краснодарского края, и там наблюдала совершенно потрясающий символ советского реванша. На центральной площади села, по дороге в столовую, стоял Ильич из дешевого металла. Вместо лица у Ильича была вмятина - видимо, этим лицом Ильич падал на бетон. Эту вмятину явно пытались чинить молотком, ломом и такой-то матерью, в результате чего лик Ильича преобразился неописуемым образом. В затылке у Ильича была дырища, через которую и производилась, видимо, починка.
Вот это и есть СССР 2.0 во всей красе, и ни убавить ничего, ни прибавить. Опрокинули Ильича, но так и не решились сдать в металлолом, а потом, какое-то время спустя, почесав в затылке, отрихтовали, как сумели, молотком, и поставили обратно на постамент. И ходят мимо него в столовую или в правление колхоза (да, в 2006 году в Воздвиженке был колхоз, и зарабатывали колхозники аж 2000 рублей в месяц), делая вид, что ни отрихтованной морды, ни дырищи в затылке нет, так и было).
Ну, это лирическое отступление, вернемся к сути. Чего хочет Сердитый Джек, выдернутый из «кокона невинности»? Вестимо, обратно в кокон. Но как? Ведь невозможно «развидеть» то, что ты увидел, «раззнать» то, что ты узнал.
Нет, это невозможно. Но можно дезавуировать источник знания, символически уничтожить его - и тем самым избавить себя от необходимости считаться с неприятным знанием.
Например, ты узнал, что твой друг, которого ты считал приличным человеком, избил жену. Можно при встрече плюнуть ему в морду и как минимум перестать подавать руку. Но ведь это значит - лишиться привычного комфорта в отношениях, лишиться возможного доступа к его ресурсам - а вдруг пригодится воды напиться? Наконец, это наносит удар по твоему самолюбию: как это ты дружил с мерзавцем и не распознал, что он мерзавец? Может, ты и сам… этически неполноценен? Спокойней верить, что знакомого оболгали, а жена упала с лестницы. Или что она «самадуравиновата», «довела». Или «один раз потерял контроль над собой, с кем не бывает».
Внимание! Ща будет ответ на вопрос «почему они ебанулись».
Дело в том, что, когда Джек сердится и хочет обратно в свой кокон, на подмогу ему приходит псих.
Я говорю «псих» не в смысле ругательства, которое срывается у нас в адрес человека, ведущего себя неадекватно ситуации: «Ну ты псих!». Я это в клиническом смысле. Люди с отклонениями, не настолько сильными, чтобы получить вид на жительство в комнате с мягкими стенами, но таки вполне себе с отклонениями. Как правило, уклон в садо-мазо. Люди, которым нравится фантазировать, как кого-то пытают, казнят, убивают, порют кнутом и забрасывают тухлыми яйцами. До настоящих маньяков они не дотягивают, реально пойти против закона кишка тонка, но вот мелко пакостить в масштабах интернета и мечтать о том, чтоб ввели публичные массовые казни, это всегда пожалуйста. Исследования показали, что для т. н. сетевых «троллей» характерна «тёмная тетрада» - макиавеллизм, нарциссизм, психопатия, садизм. Они получают наслаждение, когда им удается в сети довести кого-то до истерики, они радуются мелочной власти над человеком, их жалкое эго подкачивается от внимания к собственной персоне.
Отношения между Сенрдитым Джеком и психом я объясню на примере Лысова, на которого давала ссылку, и скажем, Андреяпе, подвизающегося в комментах у друга Молота. Лысов - псих, а без справки он только потому, что руки у людей в белых хатах не дошли. Андрейпе - Сердитый Джек рутениус вульгарис.
Итак, первое: псих маскруется под Сердитого Джека. Мимикирует. Эй, я всего лишь хочу рассказать о подвиге советского народа! Что в этом плохого?
«Скажем так - в описании некоторых исторических событий, пафос является не более чем данью уважения подвигу. И, честное слово, у меня вызывает искреннее недоумение ситуация, когда кого-то, подобное описание подвига, совершенного гражданами нашей страны - возмущает.
Скажу больше - если бы в английской версии подобной статьи, кто-то возмутился бы пафосом описания десанта на Окинаву или Иводзиму - этот человек очень быстро стал бы изгоем. Там свою историю и своих солдат - уважают, в массе своей.
Удивительное у нас, актуальное поколение. "Иваны родства не помнящие"...
Да, отстаивать пресловутый "пафос", разумеется, не буду. Вы поправили - на здоровье. Я лишь поставил себе очередную галочку в список "почему наш народ, похоже завершает исторический цикл своего существования"».
Это бурчание - вполне в рамках «сердитого Джека». Андрейпе в комментах у Молота ему вторит:
«Пафос и передергивание - это обертка, фантик.
Суть - победа в ВОВ это подвиг советского народа (с акцентом на слово "подвиг").
Где тут пиздеж?»
http://van-der-moloth.livejournal.com/170207.html?thread=6760671#t6760671
Андрейпе - нормальный человек. «Сердитый Джек» вообще - нормальный человек и хочет в принципе нормальной вещи: позитивной самооценки, возможности без отвращения смотреть по утрам в зеркало над умывальником. Не будем, никогда не будем забывать, что это естественная потребность человека.
Почему же в стремлении ее удовлетворить «Сердитый Джек» сливается с психом в один хор?
Потому что псих делает за «Сердитого Джека» то, чего сам Джек зачастую сделать не может: он «умножает на ноль» источник беспокойства, дезавуирует альтернативу. Напоминаю: неважно, есть ли в альтернативе зерно истины или нет: Джека утомляет и заставляет «чувствовать себя плохим» уже сама необходимость отвечать на вопрос «есть там зерно истины или нет?»
Рассмотрим реакцию «Джеков», скажем, на дело «Пусси райот». Джеку понятно, что совершенное девушками тянет максимум на административное правонарушение и штраф. Сам Джек, если он не православный и не связан церковной дисциплиной, скорее всего, подозревает и даже говорит открыто, что Патриарх Кирилл - недостойный человек. Девушек, которые заявили об этом во весь голос, отправляют в тюрьму на два года, и оттуда они передают жуткие репортажи о легальном рабстве, пытках и избиениях. Джек вырван из «кокона невинности», вдарен по лбу тем неприятным фактом, что с ним могут в принципе поступить так же и еще хуже, потому что назвать российских судей шлюхами - незаслуженно обидеть честных женщин, тяжко зарабатывающих на хлеб своим телом. Джеку чертовски неуютно от того, что он бессилен защитить себя, свою семью, да кого бы то ни было от судебного произвола. И тут на подмогу приходит псих. Он забрасывает интернет рассказами о том, как кто-то трахался в музее и куда-то засовывал курицу, он смакует все подробности так, словно жрет эту курицу прямо, кхм, с пылу-с жару, он вызывает у Джека закономерную тошноту, и эта тошнота у Джека ассоциируется не с психом, не с российским правосудием, а с осужденными девушками. Джек вздыхает спокойно и вытирает лоб: он все-таки в безопасности. Он не тошнотворен, он в музее не трахался и курицу никуда не совал, значит, его коло-урные высказывания о Патриархе не заинтересуют власти предержащие. Ну и сочувствие жертвам кривосудия если и было, то сплыло. Джек может обратно завернуться в свой кокон невинности и дремать дальше. И представил ему эту возможность не кто иной, как псих! Джек слишком брезглив, чтобы копаться в окаменевших говнах прошедших лет, Джек слишком нормален, чтобы измышлять клевету и бомбить этой клеветой инет. Он, в конце концов, работает и у него не так много времени. А псих уже произвел несколько тонн говна и раскидал на видных местах.
Причем самый цимес в том, что от наиболее людоедских высказываний психа Джек легко дистанцируется. Жертва со всех сторон забросана грязью, но Джек не коснулся, а грязь - его, он занимает чисто созерцательную позицию. Он может даже публично отмежеваться от людоедов и осудить их наиболее людоедские высказывания: свою работу для Джека они сделали и будут продолжать делать. Если кто-то захочет встать на защиту жертв, ему придется иметь дело с людоедами-дерьмометателями, разоблачать их ложь, противостоять их крикам и продуктам метаболизма их пылающих пуканов, а Джек будет стоять в стороне и смотреть на это противостояние, и даже, может быть, благосклонно согласится к контраргументом-другим, скажем, милостиво поддержит ту идею, что призывать к казням за танцы в церкви совсем не хорошо, и тот, кто это делает, плохой человек. Но он тут же скажет, что при всем при том не обязан защищать девиц столь неблаговидного поведения, и если плохие люди - да, да, он согласен, плохие - призывают их казнить, то он не будет затыкать рот этим плохим людям, ведь они никого не казнили, а что призывают - так на то у нас свобода слова. И этак иронически улыбнется: ведь девушки именно свободу слова отстаивают, да?
Почему же псих поддерживает Джека, если Джек готов от него в любой момент отмежеваться? Потому что Джек обеспечивает то, что психу нужно, как воздух: нарциссическую подпитку, внимание к его ничтожной персоне. Если Джек отмежевывается от психа и называет его психом, не беда: Джеков много, на каждого отмежевавшегося найдутся десять поддержавших. Даже частичная поддержка нормальных людей психу дорога, с миру по идее - мертвому землицы. Джеки - благодарная аудитория психов. Они с легкостью подхватывают идеи и концепции, продуцируемые психами, и интересует их лишь одно: насколько эти концепции помогают поддержать «кокон невинности». Психи, в свою очередь, креативны (особенно те, что помешаны на тамплиерах, как мы знаем из классики). Они рожают идеи и концепции от идей и концепций, и все это мелькает перед глазами Джеков как лошадки на карусели, все это взаимозаменяемо, стоит кому-то разоблачить один произведенный психами фейк, как психи набегают уже с букетом новых. Когда Джеку не нужны эти теории и идеи, Джек просто не слушает психов, не интересуется ими, не ходит их путями и не пьет из их водопоя. Он дремлет себе в своем коконе невинности, и баста. Но как только Джека что-то вырывает из кокона невинности, он подхватывает идеи психов как триппер. Потому что эти идеи ему нужны для возвращения в кокон, а психи уже были тут, они тут были всегда.
Внимание! Вот сейчас точно будет ответ на вопрос «Почему они ебанулись».
Они не ебанулись. Мы вырвали их из кокона невинности, а психи уже ждали, уже были наготове. Они всегда наготове.
Мы почувствовали себя подло преданными, когда наши российские френды и приятели, а то и друзья, и родственники, поверили психам, а не нам. Поверили, что мы нацисты, фашисты и негодяи.
В принципе, да. Эти люди нас предали, обманули наше доверие. Но анатомия этого предательства многим из нас непонятна. ОК, давайте вскроем этот смердящий труп.
Они спали в своем коконе невинности, когда мы устроили Майдан. То есть, каким-то местом они понимали, что пиздец приближается, уже принят «закон Димы Яковлева», уже уплотняют больницы, уже запрещают говорить, что геи нормальные люди, но мы-то не геи, не больные сироты и не роженицы из глухомани где-то между Чухломой и Сольвычегодском, мы пока еще можем поехать в Египет на отдых, купить айфон и айпад, сходить в «Жан-Жак»… И все уже согласились, что протесты бессмысленны, и всякое движение сдохло… и тут хохлы нахально своим примером показывают, что вот так вот - тоже можно. Когда побьют сто человек - выйти на улицы полумиллионом, а то и миллионом. Когда нагонят спецназ - настроить баррикад. Когда начнут стрелять - отвечать камнями и «Молотовым». Варить противотанковые ежи и борщи. Разливать чай и бензин. Скандировать лозунги, тут же молиться и тут же читать лекции. Стоять до упора, до драки с ментами, до крови, до стрельбы и после нее. И если мы так не смогли, то мы… трусы и слабаки?
Нет, мы не говорили россиянам, что они трусы и слабаки. Но мы вырвали их из кокона невинности. А вырванный из кокона невинности Джек, что ему ни скажи, слышит «Ты плохой человек».
Ну, в их случае, в варианте «вы трусы и слабаки, вы просрали свою страну».
Понимаете, в чем фишка? Если мы победим - это будет значить, что они просрали все свои шансы, полимеры и помидоры. Это будет значить, что могли не пустить Хуйло в 2012, если бы проявили больше воли, больше упорства и больше отваги. А раз могли не пустить, но пустили - то сами и виноваты.
Но это не то, что человеку нравится и хочется слышать. Они не хотели быть виноватыми - и ради этого мы должны были проиграть. Ну вот сейчас Янукович выведет спецназ, и хохлы разбегутся. Ну вот сейчас ударят морозы, и хохлы разбегутся. Ну вот сейчас разрешат огонь на поражение, и хохлы разбегутся…
А они все не разбегаются. Физического проигрыша не получается.
Значит, мы должны проиграть хотя бы морально. Мы должны быть «плохими».
И на подмогу пришли психи. Откопали видео, где глупая школота кричит «Москалей на ножи», нашли фотки скольких-то пацанов с хакенкройцами на щитах, но 95% сами придумали, психам не впервой. И вот это сердитым Джекам зашло со страшной силой. Потому что легло на еще одну чисто российскую фишку - как бы ее назвать… назовем приватизацией нацизма. На правах Главного Победителя Дракона (а остальные так, погулять вышли) русские считают себя главными экспертами по нацизму и фашизму уже в силу рождения, и в силу того же рождения иммунными к фашизму и нацизму. Если русский говорит «О, я вижу фашиста!» - значит, это фашист и есть, не смейте сомневаться. А сам русский может сколько угодно нести фашистские идеи городу и миру, они в его устах чудным образом преображаются в «государственные», «почвеннические», на крайняк «умеренно националистические». Фашизм в русской культуре - край и последнее днище, и при этом не нужно искать этих вшей у себя самих, ведь «у нас их не может быть, потому что их не может быть никогда». Назвать кого-то фашистом - это помножить на ноль вообще и навсегда.
Все эти «сердитые Джеки» поверили, что мы фашисты, потому что страсть как не хотели задумываться об альтернативе, хотели вернуться в свой кокон и спать дальше.
В следующий раз рассмотрим вопрос, понимают ли они, что врут себе и другим. Хотела рассмотреть здесь, но время и силы подошли к концу.
Перемены конца 80-х гг. были для всего советского народа обрушением «кокона невинности», сильней всего это ударило русских. Потому что к тем несправедливостям, которые русские творили в отношении себя самих, добавились несправедливости в отношении других народов СССР. И если другие народы могли об ужасах соввласти сказать «это не мы, это рука Москвы», а к отщепенцам из своего числа применить сорвавшееся с легкой руки Айтматова словечко «манкурт», то русским как бы деваться некуда. Не черти копали - сами попали. Хотя на самом-то деле есть куда: можно было объявить компартию чем-то чужеродным по отношению к себе и провести декоммунизацию а-ля бывшие соцстраны. Но сделано это было только в Прибалтике, все остальные ограничились паллиативом: «плохих коммунистов» сменили «хорошие коммунисты», т. е. вовремя перекрасившиеся выходцы из той же партийной элиты и КГБ.
Мы могли бы - и должны были! - сделать тогда то, что пытаемся делать сейчас, после второго Майдана: давить, давить и давить систематически, добиваясь декоммунизации, брать дело в свои руки, устроить самостоятельный «ленинопад», разрушать символьное пространство коммунистической идеологии, разрывать преемственность. Повторять раз за разом, что «коммунист» означает, как минимум, «лжец», в среднем - «вор», в самом тяжком случае «убийца».
О, я уже слышу голоса: «А как же мой дедушка/бабушка, которые всю жизнь проработали на заводе и ни одного гвоздя оттуда не вынесли, умерли в коммуналке, прижимая к груди партбилет?» А вот так же, как честные и добрые бабушки-дедушки состоявшие в НСДАП и Фрауэншафт, лично не замучившие ни одно еврея, но исправно зиговавшие на собраниях: пусть спрячут свой партбилет подальше и стыдятся его как записи о лечении в вендиспансере. Мы их любим как наших дедушек и бабушек, но их соучастие, хотя бы пассивное, в преступлениях Компартии нас, мягко говоря, не радует. Как минимум, они врали себе и нам. Как минимум.
Но мы этого не сделали, мы предпочли «гражданское согласие», и власть нас радостно поддержала, ибо это «гражданское согласие» означало, что оная власть останется в руках коммунистов, только перекрашенных. За это гражданское согласие было заплачено дорого, потому что коммунисты, перекрасившись в капиталистов, остались коммуняками по своим методам и рыночные реформы провели истинно по-большевистски, не считаясь с потерями среди «норота», но хорошенько позаботившись о себе, любимых.
(В 2006 году я работала на раскопках в станице Воздвиженская Краснодарского края, и там наблюдала совершенно потрясающий символ советского реванша. На центральной площади села, по дороге в столовую, стоял Ильич из дешевого металла. Вместо лица у Ильича была вмятина - видимо, этим лицом Ильич падал на бетон. Эту вмятину явно пытались чинить молотком, ломом и такой-то матерью, в результате чего лик Ильича преобразился неописуемым образом. В затылке у Ильича была дырища, через которую и производилась, видимо, починка.
Вот это и есть СССР 2.0 во всей красе, и ни убавить ничего, ни прибавить. Опрокинули Ильича, но так и не решились сдать в металлолом, а потом, какое-то время спустя, почесав в затылке, отрихтовали, как сумели, молотком, и поставили обратно на постамент. И ходят мимо него в столовую или в правление колхоза (да, в 2006 году в Воздвиженке был колхоз, и зарабатывали колхозники аж 2000 рублей в месяц), делая вид, что ни отрихтованной морды, ни дырищи в затылке нет, так и было).
Ну, это лирическое отступление, вернемся к сути. Чего хочет Сердитый Джек, выдернутый из «кокона невинности»? Вестимо, обратно в кокон. Но как? Ведь невозможно «развидеть» то, что ты увидел, «раззнать» то, что ты узнал.
Нет, это невозможно. Но можно дезавуировать источник знания, символически уничтожить его - и тем самым избавить себя от необходимости считаться с неприятным знанием.
Например, ты узнал, что твой друг, которого ты считал приличным человеком, избил жену. Можно при встрече плюнуть ему в морду и как минимум перестать подавать руку. Но ведь это значит - лишиться привычного комфорта в отношениях, лишиться возможного доступа к его ресурсам - а вдруг пригодится воды напиться? Наконец, это наносит удар по твоему самолюбию: как это ты дружил с мерзавцем и не распознал, что он мерзавец? Может, ты и сам… этически неполноценен? Спокойней верить, что знакомого оболгали, а жена упала с лестницы. Или что она «самадуравиновата», «довела». Или «один раз потерял контроль над собой, с кем не бывает».
Внимание! Ща будет ответ на вопрос «почему они ебанулись».
Дело в том, что, когда Джек сердится и хочет обратно в свой кокон, на подмогу ему приходит псих.
Я говорю «псих» не в смысле ругательства, которое срывается у нас в адрес человека, ведущего себя неадекватно ситуации: «Ну ты псих!». Я это в клиническом смысле. Люди с отклонениями, не настолько сильными, чтобы получить вид на жительство в комнате с мягкими стенами, но таки вполне себе с отклонениями. Как правило, уклон в садо-мазо. Люди, которым нравится фантазировать, как кого-то пытают, казнят, убивают, порют кнутом и забрасывают тухлыми яйцами. До настоящих маньяков они не дотягивают, реально пойти против закона кишка тонка, но вот мелко пакостить в масштабах интернета и мечтать о том, чтоб ввели публичные массовые казни, это всегда пожалуйста. Исследования показали, что для т. н. сетевых «троллей» характерна «тёмная тетрада» - макиавеллизм, нарциссизм, психопатия, садизм. Они получают наслаждение, когда им удается в сети довести кого-то до истерики, они радуются мелочной власти над человеком, их жалкое эго подкачивается от внимания к собственной персоне.
Отношения между Сенрдитым Джеком и психом я объясню на примере Лысова, на которого давала ссылку, и скажем, Андреяпе, подвизающегося в комментах у друга Молота. Лысов - псих, а без справки он только потому, что руки у людей в белых хатах не дошли. Андрейпе - Сердитый Джек рутениус вульгарис.
Итак, первое: псих маскруется под Сердитого Джека. Мимикирует. Эй, я всего лишь хочу рассказать о подвиге советского народа! Что в этом плохого?
«Скажем так - в описании некоторых исторических событий, пафос является не более чем данью уважения подвигу. И, честное слово, у меня вызывает искреннее недоумение ситуация, когда кого-то, подобное описание подвига, совершенного гражданами нашей страны - возмущает.
Скажу больше - если бы в английской версии подобной статьи, кто-то возмутился бы пафосом описания десанта на Окинаву или Иводзиму - этот человек очень быстро стал бы изгоем. Там свою историю и своих солдат - уважают, в массе своей.
Удивительное у нас, актуальное поколение. "Иваны родства не помнящие"...
Да, отстаивать пресловутый "пафос", разумеется, не буду. Вы поправили - на здоровье. Я лишь поставил себе очередную галочку в список "почему наш народ, похоже завершает исторический цикл своего существования"».
Это бурчание - вполне в рамках «сердитого Джека». Андрейпе в комментах у Молота ему вторит:
«Пафос и передергивание - это обертка, фантик.
Суть - победа в ВОВ это подвиг советского народа (с акцентом на слово "подвиг").
Где тут пиздеж?»
http://van-der-moloth.livejournal.com/170207.html?thread=6760671#t6760671
Андрейпе - нормальный человек. «Сердитый Джек» вообще - нормальный человек и хочет в принципе нормальной вещи: позитивной самооценки, возможности без отвращения смотреть по утрам в зеркало над умывальником. Не будем, никогда не будем забывать, что это естественная потребность человека.
Почему же в стремлении ее удовлетворить «Сердитый Джек» сливается с психом в один хор?
Потому что псих делает за «Сердитого Джека» то, чего сам Джек зачастую сделать не может: он «умножает на ноль» источник беспокойства, дезавуирует альтернативу. Напоминаю: неважно, есть ли в альтернативе зерно истины или нет: Джека утомляет и заставляет «чувствовать себя плохим» уже сама необходимость отвечать на вопрос «есть там зерно истины или нет?»
Рассмотрим реакцию «Джеков», скажем, на дело «Пусси райот». Джеку понятно, что совершенное девушками тянет максимум на административное правонарушение и штраф. Сам Джек, если он не православный и не связан церковной дисциплиной, скорее всего, подозревает и даже говорит открыто, что Патриарх Кирилл - недостойный человек. Девушек, которые заявили об этом во весь голос, отправляют в тюрьму на два года, и оттуда они передают жуткие репортажи о легальном рабстве, пытках и избиениях. Джек вырван из «кокона невинности», вдарен по лбу тем неприятным фактом, что с ним могут в принципе поступить так же и еще хуже, потому что назвать российских судей шлюхами - незаслуженно обидеть честных женщин, тяжко зарабатывающих на хлеб своим телом. Джеку чертовски неуютно от того, что он бессилен защитить себя, свою семью, да кого бы то ни было от судебного произвола. И тут на подмогу приходит псих. Он забрасывает интернет рассказами о том, как кто-то трахался в музее и куда-то засовывал курицу, он смакует все подробности так, словно жрет эту курицу прямо, кхм, с пылу-с жару, он вызывает у Джека закономерную тошноту, и эта тошнота у Джека ассоциируется не с психом, не с российским правосудием, а с осужденными девушками. Джек вздыхает спокойно и вытирает лоб: он все-таки в безопасности. Он не тошнотворен, он в музее не трахался и курицу никуда не совал, значит, его коло-урные высказывания о Патриархе не заинтересуют власти предержащие. Ну и сочувствие жертвам кривосудия если и было, то сплыло. Джек может обратно завернуться в свой кокон невинности и дремать дальше. И представил ему эту возможность не кто иной, как псих! Джек слишком брезглив, чтобы копаться в окаменевших говнах прошедших лет, Джек слишком нормален, чтобы измышлять клевету и бомбить этой клеветой инет. Он, в конце концов, работает и у него не так много времени. А псих уже произвел несколько тонн говна и раскидал на видных местах.
Причем самый цимес в том, что от наиболее людоедских высказываний психа Джек легко дистанцируется. Жертва со всех сторон забросана грязью, но Джек не коснулся, а грязь - его, он занимает чисто созерцательную позицию. Он может даже публично отмежеваться от людоедов и осудить их наиболее людоедские высказывания: свою работу для Джека они сделали и будут продолжать делать. Если кто-то захочет встать на защиту жертв, ему придется иметь дело с людоедами-дерьмометателями, разоблачать их ложь, противостоять их крикам и продуктам метаболизма их пылающих пуканов, а Джек будет стоять в стороне и смотреть на это противостояние, и даже, может быть, благосклонно согласится к контраргументом-другим, скажем, милостиво поддержит ту идею, что призывать к казням за танцы в церкви совсем не хорошо, и тот, кто это делает, плохой человек. Но он тут же скажет, что при всем при том не обязан защищать девиц столь неблаговидного поведения, и если плохие люди - да, да, он согласен, плохие - призывают их казнить, то он не будет затыкать рот этим плохим людям, ведь они никого не казнили, а что призывают - так на то у нас свобода слова. И этак иронически улыбнется: ведь девушки именно свободу слова отстаивают, да?
Почему же псих поддерживает Джека, если Джек готов от него в любой момент отмежеваться? Потому что Джек обеспечивает то, что психу нужно, как воздух: нарциссическую подпитку, внимание к его ничтожной персоне. Если Джек отмежевывается от психа и называет его психом, не беда: Джеков много, на каждого отмежевавшегося найдутся десять поддержавших. Даже частичная поддержка нормальных людей психу дорога, с миру по идее - мертвому землицы. Джеки - благодарная аудитория психов. Они с легкостью подхватывают идеи и концепции, продуцируемые психами, и интересует их лишь одно: насколько эти концепции помогают поддержать «кокон невинности». Психи, в свою очередь, креативны (особенно те, что помешаны на тамплиерах, как мы знаем из классики). Они рожают идеи и концепции от идей и концепций, и все это мелькает перед глазами Джеков как лошадки на карусели, все это взаимозаменяемо, стоит кому-то разоблачить один произведенный психами фейк, как психи набегают уже с букетом новых. Когда Джеку не нужны эти теории и идеи, Джек просто не слушает психов, не интересуется ими, не ходит их путями и не пьет из их водопоя. Он дремлет себе в своем коконе невинности, и баста. Но как только Джека что-то вырывает из кокона невинности, он подхватывает идеи психов как триппер. Потому что эти идеи ему нужны для возвращения в кокон, а психи уже были тут, они тут были всегда.
Внимание! Вот сейчас точно будет ответ на вопрос «Почему они ебанулись».
Они не ебанулись. Мы вырвали их из кокона невинности, а психи уже ждали, уже были наготове. Они всегда наготове.
Мы почувствовали себя подло преданными, когда наши российские френды и приятели, а то и друзья, и родственники, поверили психам, а не нам. Поверили, что мы нацисты, фашисты и негодяи.
В принципе, да. Эти люди нас предали, обманули наше доверие. Но анатомия этого предательства многим из нас непонятна. ОК, давайте вскроем этот смердящий труп.
Они спали в своем коконе невинности, когда мы устроили Майдан. То есть, каким-то местом они понимали, что пиздец приближается, уже принят «закон Димы Яковлева», уже уплотняют больницы, уже запрещают говорить, что геи нормальные люди, но мы-то не геи, не больные сироты и не роженицы из глухомани где-то между Чухломой и Сольвычегодском, мы пока еще можем поехать в Египет на отдых, купить айфон и айпад, сходить в «Жан-Жак»… И все уже согласились, что протесты бессмысленны, и всякое движение сдохло… и тут хохлы нахально своим примером показывают, что вот так вот - тоже можно. Когда побьют сто человек - выйти на улицы полумиллионом, а то и миллионом. Когда нагонят спецназ - настроить баррикад. Когда начнут стрелять - отвечать камнями и «Молотовым». Варить противотанковые ежи и борщи. Разливать чай и бензин. Скандировать лозунги, тут же молиться и тут же читать лекции. Стоять до упора, до драки с ментами, до крови, до стрельбы и после нее. И если мы так не смогли, то мы… трусы и слабаки?
Нет, мы не говорили россиянам, что они трусы и слабаки. Но мы вырвали их из кокона невинности. А вырванный из кокона невинности Джек, что ему ни скажи, слышит «Ты плохой человек».
Ну, в их случае, в варианте «вы трусы и слабаки, вы просрали свою страну».
Понимаете, в чем фишка? Если мы победим - это будет значить, что они просрали все свои шансы, полимеры и помидоры. Это будет значить, что могли не пустить Хуйло в 2012, если бы проявили больше воли, больше упорства и больше отваги. А раз могли не пустить, но пустили - то сами и виноваты.
Но это не то, что человеку нравится и хочется слышать. Они не хотели быть виноватыми - и ради этого мы должны были проиграть. Ну вот сейчас Янукович выведет спецназ, и хохлы разбегутся. Ну вот сейчас ударят морозы, и хохлы разбегутся. Ну вот сейчас разрешат огонь на поражение, и хохлы разбегутся…
А они все не разбегаются. Физического проигрыша не получается.
Значит, мы должны проиграть хотя бы морально. Мы должны быть «плохими».
И на подмогу пришли психи. Откопали видео, где глупая школота кричит «Москалей на ножи», нашли фотки скольких-то пацанов с хакенкройцами на щитах, но 95% сами придумали, психам не впервой. И вот это сердитым Джекам зашло со страшной силой. Потому что легло на еще одну чисто российскую фишку - как бы ее назвать… назовем приватизацией нацизма. На правах Главного Победителя Дракона (а остальные так, погулять вышли) русские считают себя главными экспертами по нацизму и фашизму уже в силу рождения, и в силу того же рождения иммунными к фашизму и нацизму. Если русский говорит «О, я вижу фашиста!» - значит, это фашист и есть, не смейте сомневаться. А сам русский может сколько угодно нести фашистские идеи городу и миру, они в его устах чудным образом преображаются в «государственные», «почвеннические», на крайняк «умеренно националистические». Фашизм в русской культуре - край и последнее днище, и при этом не нужно искать этих вшей у себя самих, ведь «у нас их не может быть, потому что их не может быть никогда». Назвать кого-то фашистом - это помножить на ноль вообще и навсегда.
Все эти «сердитые Джеки» поверили, что мы фашисты, потому что страсть как не хотели задумываться об альтернативе, хотели вернуться в свой кокон и спать дальше.
В следующий раз рассмотрим вопрос, понимают ли они, что врут себе и другим. Хотела рассмотреть здесь, но время и силы подошли к концу.