Британия, на выход! ... часть 8 Три дня из жизни "негритенка" Лэдсом, или как важно сгореть быстро
Песенка Агаты Кристи про негритят продолжает воплощаться с удивительной точностью и быстротой. Всего лишь тройку дней назад определилась последняя пара «негритят», которыми оказались две дамы-министры: Тереза Мэй и Андреа Лэдсом. И вот уже
«Двое негритят легли на солнцепёке,
Один сгорел - и вот один, несчастный, одинокий.»
Вчера днем, совершенно неожиданно для большинства консерваторов и других граждан Великобритании и ее окрестностей, Андреа Лэдсом «сгорела»: она объявила о том, что снимает свою кандидатуру и не будет участвовать в борьбе за место лидера консервативной партии и пост премьер-министра Великобритании.
Что она сказала при этом, какие она дала объяснения, конечно, имеет значение, как имеет значение платье для покойника. Важно, в чем хоронят, но гораздо важнее «жив или мертв» политик, и как его убрали, как он (она, в данном случае) «погорел(а)».
На этом сейчас и остановимся подробнее. Итак,
То, что в борьбу, в схватку за пост премьера идут серьезно, а не с целью пару недель потусоваться, понятно каждому. Наверное, это было понятно и Лэдсом, хотя, как видно, она не вполне осознавала, насколько жестокой может быть схватка за этот пост, и что поставлено на кон.
Неприятности у нее начались с первого дня. Стреляли по ней из крупного калибра, ежедневно по одному выстрелу, и было понятно, что так будет продолжаться до конца выборной кампании. Жизни у нее в большой политике хватило на три дня, то есть трех выстрелов ей хватило.
День первый. Выстрел первый
Первый выстрел нанесли «свои же», и прилетел снаряд из прошлого. В СМИ появились сообщения, что в своих рассказах, автобиографии и анкетах Андреа Лэдсом приукрашивала прошлое, преувеличивала свои финансовые и бизнес таланты и немножко завышала свое положение в мире бизнеса. Нашлись финансисты и банкиры из Сити, которые вдруг заявили, что о Лэдсом ничего не слышали, что она хоть и работала в банковской и финансовой сфере, но не на таких важных местах, как она себе приписывает, что она, конечно, занималась инвестиционной деятельностью, но о миллиардах говорить нечего.
Большинство этих заявлений были безымянными, газеты и телевидение ссылались на финансистов, в большинстве случаев не раскрывая имен. Те же, чьи имена назывались, говорили не очень критически, и никаких обвинений не выдвигали. Ну, не знали некоторые ее, не сталкивались по работе, ну, и что? Но фон эти заявления создавали.
И Лэдсом пришлось оправдываться. Она твердо заявила, что ничего себе не приписывала, говорила правду, и придерживается старых «показаний». Вроде бы отбилась. Как говорится, было установлено, что «пальто из гардероба в театре украла не она… но душок остался».
День второй. Выстрел второй
На следующий день разразился скандал посерьезнее. Корреспондент «Таймс», главной газеты консерваторов, на первой полосе напечатала интервью с Лэдсом и на основе этого интервью обвинила ее в том, что она считает себя более достойным кандидатом на пост премьер-министра, чем Тереа Мэй, лишь на том основании, что у нее есть дети, а у Терезы Мэй детей нет.
Это, совершенно естественно, для политкорректной до фанатизма Британии, вызвало бурю негодования и возмущений. Особенно возмущались одинокие дамы, сексуальные меньшинства и просто политкорректные. Как она посмела такое сказать?! Как она посмела замахнуться на святое!? Что она тех, кто не может иметь детей, за людей не считает!? Возмутительно!!! …
Андреа Лэдсом тоже громко возмущалась тем, что ее слова переврали…, но было слишком поздно. Она дала интервью знаменитой журналистке главной газеты страны, главной газеты консерваторов, вечером, в кафе, расслабилась и попалась. Интервью было записано на диктофон, и корреспондент, дама во многих отношениях приятная, задала как бы невинный вопрос:
- То, что вы мать, и у вас есть дети, как это повлияет на вашу работу на посту премьера?
Андреа Лэдсом, расслабленная чашкой чая с молоком и сахаром, под шум чириканья и шушуканья пар за соседними столиками в кафе, сказала, что она, конечно, будет стремиться сделать мир после «брекзита» еще лучше, чтобы оставить этот мир детям, чтобы он был лучше, и она чувствует эту ответственность, и думает, что чувствует эту ответственность больше, чем Тереза Мэй, именно потому, что у нее есть дети, которым надо этот мир передать, сделав лучше… Именно это она хотела сказать, и именно на этом она попалась.
Что бы она не объясняла, она не смогла доказать, что ее слова перевернули с ног на голову, потому что перевернули ее слова истинно с британской «политкорректностью» и «принципиальностью», и потому что «пальто было».
Она не смогла отмыться от обвинений.
День третий. Выстрел третий
Точнее, выстрел этот был произведен несколько недель до этого, но тогда был слышен только залп, а вот снаряд прилетел вчера.
Еще в период дебатов между Лэдсом, Мэй и Майклом Гоувом был забит этот снаряд, и забит был туго. Майкл Гоув, имея что-то в рукаве, заявил, что он заранее и открыто предоставит все данные о своих доходах, полученных в сознательном возрасте. Тереза Мэй немедленно заявила, что и она предоставит все данные о себе: что и сколько зарабатывала, какие налоги когда платила, что там где накоплено и куплено, и не имеются ли порочащие ее связи с офшорными зонами, и так далее.
Андреа Лэдсом тогда как-то нерешительно хотела промолчать, но журналисты в нее вцепились, и она согласилась представить данные о себе, но не за всю сознательную жизнь, а за тот период, когда из частного сектора она перешла в политику и на госслужбу. Она сказала, что считает, что британцы имеют право, в соответствии с законами, на сохранение закрытой о себе информации, если не работают в государственном секторе, не являются публичными людьми. Журналисты почувствовали жареное и вцепились сильнее. Тогда Лэдсом согласилась представить «необходимую» информацию.
Вчера британские СМИ сообщили, что все кандидаты представили о себе информацию. Майкл Гоув, например, и Тереза Мэй представили всю информацию о своих доходах и уплаченных налогах с самого начала трудовой жизни. А вот Андреа Лэдсом предоставила информацию только за период работы в политике и на госслужбе.
А это уже совсем плохо! Все поняли, где надо копать, есть там что-то или нет, но накопать можно всегда, лишь бы начать. «Украла ли она пальто, или у нее украли пальто, но что там было!»
И таких «пальто» намечалось по гардеробу в неделю, пока Лэдсом не поймет, что от нее хотят. Ведь снаряды летели только в ее огород. Ни к Терезе Мэй, ни к Майклу Гоуву (кроме обвинения в предательстве, давно устаревшего) в огороды никакие снаряды не летели. А тут…
При этом, все понимали, что на выборах лидера консерваторов всеми членами партии Андреа Лэдсом имеет шансы победить, по крайней мере, не хуже, чем Тереза Мэй.
В чем же дело? Почему все повернулось против Лэдсом?
Деньги любят тишину
Главное, что повернулось против Лэдсом, - это деньги. Не просто деньги, а очень большие ДЕНЬГИ. И не просто большие Деньги, а КАПИТАЛ.
Недели хватило, чтобы все, кому положено, поиграли на биржах. Все, кому было положено, заработали свои миллиарды или десятки миллиардов, или сотни миллиардов. Никто пока не сосчитал, сколько фунтов и евро перетекло на биржах со счетов на другие счета за неделю после референдума, но понятно, что сумма будет исчислена в триллионах. Не зря же несколько дней для доверчивых и слабоумных так громко кричали о «кризисе и падении цен в Великобритании». Все было сделано, как надо.
За неделю до референдума все опросы вдруг стали предсказывать, что народ проголосует за то, чтобы остаться в ЕС. Если в течение месяца опросы показывали разрыв в пользу «брекзита», причем значительный, то потом все вдруг перевернулось. Изменение настроений связывали с убийством члена британского парламента Джо Кокс, которая активно поддерживала мигрантов и беженцев. Убийство было совершено больным на голову расистом, связанным с американскими «патриотическими» и «белыми» организациями.
Конечно, вокруг этого была развязана кампания в СМИ, но предполагать и верить, что в результате этого четыре-пять миллионов британцев изменят свою позицию и свое отношение к ЕС, могли только больные на голову или слишком доверчивые.
Таких было мало. Несмотря на все крики о победе ЕСовцев, инвестиционные фонды, активно финансировавшие кампанию за схранение членства в ЕС, в момент, когда фунт и акции британских кампаний, в результате радостных сообщений СМИ, поднялись на рекордную высоту, резко продали и свои фунты, и свои акции. Некоторые из этих фондов в первый же день заработали на этом по миллиарду фунтов и более.
После референдума продавать фунты и акции начали все. Многие начали реально бояться, что такое падение будет продолжаться еще долго, а там перейдет в хронический кризис британской экономики. Но падение продолжалось неделю, а потом реальность начала брать свое. Падение остановилось, а потом акции основных британских кампаний, а за ними и фунт начали карабкаться потихоньку вверх. Теперь наступила пора покупать. Купили. Теперь надо поднимать курсы, чтобы заработать.
И здесь двухмесячная предвыборная трескотня и бодание двух дам стали никому не нужными. Нужна была положительная динамика, стабильность, резкое изменение ситуации лучшую сторону. Нужен был день, в который можно было бы сразу заработать по миллиарду фунтов как минимум!
И день был создан, хотя на пути стояла не очень опытная и не очень, как оказалось, железная Лэдсом. И ее убрали. Сгорела она быстро, за одну ночь, без шума и пыли, и даже без дыма. И все это поддержали, даже «негритята»: и Кэмерон с Осборном, которых Борис Джонсон и Майкл Гоув предали и съели; и Борис Джонсон, которому Гоув и Лэдсом вставили в спину кто нож, кто кинжал; и Гоув, которого Лэдсом выбросила за борт, и … все остальные. Потому что всё: «Finita la comedia!», «Комедия окончена», как сказал Печорин, пристрелив Грушницкого. Поиграли и хватит. Надо работать!
Почему оставили Терезу Мэй? Потому, что она из Bank of England, а не из Barclays. Потому что она была председателем партии консерваторов и знает, как сразу в один день прибрать к рукам и наладить управление аппаратом партии. Потому, что она шесть лет была министром внутренних дел и знает, как держать бразды правления в стране и правительстве, контролировать преступность и бороться с терроризмом, потому что за ее спиной спецслужбы и армия. Потому что она вместо того, чтобы терять время на журналистов и отбиваться от них, заявила о том, что поддержит программу модернизации подводных лодок «Трайдент» (модернизируются при помощи США) со стратегическими ядерными ракетами, а значит, получила поддержку США и других союзников по НАТО (вчера только закончили встречу в Варшаве, где когда-то был создан Варшавский Договор, - вот же вовремя!)…
А Лэдсом сгорела чисто по-британски, достойно, продемонстрировав лучшие качества британского политика. Из пламени прозвучали не крики Жанны д’Арк, а голос члена парламента: «Я полностью поддерживаю Терезу Мэй… Я могла бы возглавить переговоры Британии с ЕС. Я это могу сделать лучше, чем другие…»
Наверное, имеет основания на что-то приличное рассчитывать. Обещали…
(Продолжение следует в Части 9, заключительной части серии, в которой я надеюсь подвести итог премьерства Терезы Мэй)
«Двое негритят легли на солнцепёке,
Один сгорел - и вот один, несчастный, одинокий.»
Вчера днем, совершенно неожиданно для большинства консерваторов и других граждан Великобритании и ее окрестностей, Андреа Лэдсом «сгорела»: она объявила о том, что снимает свою кандидатуру и не будет участвовать в борьбе за место лидера консервативной партии и пост премьер-министра Великобритании.
Что она сказала при этом, какие она дала объяснения, конечно, имеет значение, как имеет значение платье для покойника. Важно, в чем хоронят, но гораздо важнее «жив или мертв» политик, и как его убрали, как он (она, в данном случае) «погорел(а)».
На этом сейчас и остановимся подробнее. Итак,
То, что в борьбу, в схватку за пост премьера идут серьезно, а не с целью пару недель потусоваться, понятно каждому. Наверное, это было понятно и Лэдсом, хотя, как видно, она не вполне осознавала, насколько жестокой может быть схватка за этот пост, и что поставлено на кон.
Неприятности у нее начались с первого дня. Стреляли по ней из крупного калибра, ежедневно по одному выстрелу, и было понятно, что так будет продолжаться до конца выборной кампании. Жизни у нее в большой политике хватило на три дня, то есть трех выстрелов ей хватило.
День первый. Выстрел первый
Первый выстрел нанесли «свои же», и прилетел снаряд из прошлого. В СМИ появились сообщения, что в своих рассказах, автобиографии и анкетах Андреа Лэдсом приукрашивала прошлое, преувеличивала свои финансовые и бизнес таланты и немножко завышала свое положение в мире бизнеса. Нашлись финансисты и банкиры из Сити, которые вдруг заявили, что о Лэдсом ничего не слышали, что она хоть и работала в банковской и финансовой сфере, но не на таких важных местах, как она себе приписывает, что она, конечно, занималась инвестиционной деятельностью, но о миллиардах говорить нечего.
Большинство этих заявлений были безымянными, газеты и телевидение ссылались на финансистов, в большинстве случаев не раскрывая имен. Те же, чьи имена назывались, говорили не очень критически, и никаких обвинений не выдвигали. Ну, не знали некоторые ее, не сталкивались по работе, ну, и что? Но фон эти заявления создавали.
И Лэдсом пришлось оправдываться. Она твердо заявила, что ничего себе не приписывала, говорила правду, и придерживается старых «показаний». Вроде бы отбилась. Как говорится, было установлено, что «пальто из гардероба в театре украла не она… но душок остался».
День второй. Выстрел второй
На следующий день разразился скандал посерьезнее. Корреспондент «Таймс», главной газеты консерваторов, на первой полосе напечатала интервью с Лэдсом и на основе этого интервью обвинила ее в том, что она считает себя более достойным кандидатом на пост премьер-министра, чем Тереа Мэй, лишь на том основании, что у нее есть дети, а у Терезы Мэй детей нет.
Это, совершенно естественно, для политкорректной до фанатизма Британии, вызвало бурю негодования и возмущений. Особенно возмущались одинокие дамы, сексуальные меньшинства и просто политкорректные. Как она посмела такое сказать?! Как она посмела замахнуться на святое!? Что она тех, кто не может иметь детей, за людей не считает!? Возмутительно!!! …
Андреа Лэдсом тоже громко возмущалась тем, что ее слова переврали…, но было слишком поздно. Она дала интервью знаменитой журналистке главной газеты страны, главной газеты консерваторов, вечером, в кафе, расслабилась и попалась. Интервью было записано на диктофон, и корреспондент, дама во многих отношениях приятная, задала как бы невинный вопрос:
- То, что вы мать, и у вас есть дети, как это повлияет на вашу работу на посту премьера?
Андреа Лэдсом, расслабленная чашкой чая с молоком и сахаром, под шум чириканья и шушуканья пар за соседними столиками в кафе, сказала, что она, конечно, будет стремиться сделать мир после «брекзита» еще лучше, чтобы оставить этот мир детям, чтобы он был лучше, и она чувствует эту ответственность, и думает, что чувствует эту ответственность больше, чем Тереза Мэй, именно потому, что у нее есть дети, которым надо этот мир передать, сделав лучше… Именно это она хотела сказать, и именно на этом она попалась.
Что бы она не объясняла, она не смогла доказать, что ее слова перевернули с ног на голову, потому что перевернули ее слова истинно с британской «политкорректностью» и «принципиальностью», и потому что «пальто было».
Она не смогла отмыться от обвинений.
День третий. Выстрел третий
Точнее, выстрел этот был произведен несколько недель до этого, но тогда был слышен только залп, а вот снаряд прилетел вчера.
Еще в период дебатов между Лэдсом, Мэй и Майклом Гоувом был забит этот снаряд, и забит был туго. Майкл Гоув, имея что-то в рукаве, заявил, что он заранее и открыто предоставит все данные о своих доходах, полученных в сознательном возрасте. Тереза Мэй немедленно заявила, что и она предоставит все данные о себе: что и сколько зарабатывала, какие налоги когда платила, что там где накоплено и куплено, и не имеются ли порочащие ее связи с офшорными зонами, и так далее.
Андреа Лэдсом тогда как-то нерешительно хотела промолчать, но журналисты в нее вцепились, и она согласилась представить данные о себе, но не за всю сознательную жизнь, а за тот период, когда из частного сектора она перешла в политику и на госслужбу. Она сказала, что считает, что британцы имеют право, в соответствии с законами, на сохранение закрытой о себе информации, если не работают в государственном секторе, не являются публичными людьми. Журналисты почувствовали жареное и вцепились сильнее. Тогда Лэдсом согласилась представить «необходимую» информацию.
Вчера британские СМИ сообщили, что все кандидаты представили о себе информацию. Майкл Гоув, например, и Тереза Мэй представили всю информацию о своих доходах и уплаченных налогах с самого начала трудовой жизни. А вот Андреа Лэдсом предоставила информацию только за период работы в политике и на госслужбе.
А это уже совсем плохо! Все поняли, где надо копать, есть там что-то или нет, но накопать можно всегда, лишь бы начать. «Украла ли она пальто, или у нее украли пальто, но что там было!»
И таких «пальто» намечалось по гардеробу в неделю, пока Лэдсом не поймет, что от нее хотят. Ведь снаряды летели только в ее огород. Ни к Терезе Мэй, ни к Майклу Гоуву (кроме обвинения в предательстве, давно устаревшего) в огороды никакие снаряды не летели. А тут…
При этом, все понимали, что на выборах лидера консерваторов всеми членами партии Андреа Лэдсом имеет шансы победить, по крайней мере, не хуже, чем Тереза Мэй.
В чем же дело? Почему все повернулось против Лэдсом?
Деньги любят тишину
Главное, что повернулось против Лэдсом, - это деньги. Не просто деньги, а очень большие ДЕНЬГИ. И не просто большие Деньги, а КАПИТАЛ.
Недели хватило, чтобы все, кому положено, поиграли на биржах. Все, кому было положено, заработали свои миллиарды или десятки миллиардов, или сотни миллиардов. Никто пока не сосчитал, сколько фунтов и евро перетекло на биржах со счетов на другие счета за неделю после референдума, но понятно, что сумма будет исчислена в триллионах. Не зря же несколько дней для доверчивых и слабоумных так громко кричали о «кризисе и падении цен в Великобритании». Все было сделано, как надо.
За неделю до референдума все опросы вдруг стали предсказывать, что народ проголосует за то, чтобы остаться в ЕС. Если в течение месяца опросы показывали разрыв в пользу «брекзита», причем значительный, то потом все вдруг перевернулось. Изменение настроений связывали с убийством члена британского парламента Джо Кокс, которая активно поддерживала мигрантов и беженцев. Убийство было совершено больным на голову расистом, связанным с американскими «патриотическими» и «белыми» организациями.
Конечно, вокруг этого была развязана кампания в СМИ, но предполагать и верить, что в результате этого четыре-пять миллионов британцев изменят свою позицию и свое отношение к ЕС, могли только больные на голову или слишком доверчивые.
Таких было мало. Несмотря на все крики о победе ЕСовцев, инвестиционные фонды, активно финансировавшие кампанию за схранение членства в ЕС, в момент, когда фунт и акции британских кампаний, в результате радостных сообщений СМИ, поднялись на рекордную высоту, резко продали и свои фунты, и свои акции. Некоторые из этих фондов в первый же день заработали на этом по миллиарду фунтов и более.
После референдума продавать фунты и акции начали все. Многие начали реально бояться, что такое падение будет продолжаться еще долго, а там перейдет в хронический кризис британской экономики. Но падение продолжалось неделю, а потом реальность начала брать свое. Падение остановилось, а потом акции основных британских кампаний, а за ними и фунт начали карабкаться потихоньку вверх. Теперь наступила пора покупать. Купили. Теперь надо поднимать курсы, чтобы заработать.
И здесь двухмесячная предвыборная трескотня и бодание двух дам стали никому не нужными. Нужна была положительная динамика, стабильность, резкое изменение ситуации лучшую сторону. Нужен был день, в который можно было бы сразу заработать по миллиарду фунтов как минимум!
И день был создан, хотя на пути стояла не очень опытная и не очень, как оказалось, железная Лэдсом. И ее убрали. Сгорела она быстро, за одну ночь, без шума и пыли, и даже без дыма. И все это поддержали, даже «негритята»: и Кэмерон с Осборном, которых Борис Джонсон и Майкл Гоув предали и съели; и Борис Джонсон, которому Гоув и Лэдсом вставили в спину кто нож, кто кинжал; и Гоув, которого Лэдсом выбросила за борт, и … все остальные. Потому что всё: «Finita la comedia!», «Комедия окончена», как сказал Печорин, пристрелив Грушницкого. Поиграли и хватит. Надо работать!
Почему оставили Терезу Мэй? Потому, что она из Bank of England, а не из Barclays. Потому что она была председателем партии консерваторов и знает, как сразу в один день прибрать к рукам и наладить управление аппаратом партии. Потому, что она шесть лет была министром внутренних дел и знает, как держать бразды правления в стране и правительстве, контролировать преступность и бороться с терроризмом, потому что за ее спиной спецслужбы и армия. Потому что она вместо того, чтобы терять время на журналистов и отбиваться от них, заявила о том, что поддержит программу модернизации подводных лодок «Трайдент» (модернизируются при помощи США) со стратегическими ядерными ракетами, а значит, получила поддержку США и других союзников по НАТО (вчера только закончили встречу в Варшаве, где когда-то был создан Варшавский Договор, - вот же вовремя!)…
А Лэдсом сгорела чисто по-британски, достойно, продемонстрировав лучшие качества британского политика. Из пламени прозвучали не крики Жанны д’Арк, а голос члена парламента: «Я полностью поддерживаю Терезу Мэй… Я могла бы возглавить переговоры Британии с ЕС. Я это могу сделать лучше, чем другие…»
Наверное, имеет основания на что-то приличное рассчитывать. Обещали…
(Продолжение следует в Части 9, заключительной части серии, в которой я надеюсь подвести итог премьерства Терезы Мэй)