Конец эпохи «кошельков» и Березовского, часть 29
А напомнил заместитель Коменданта Кремля Михаил Васильевич Фирсов матушке Лидии такой случай…
Пришли они как-то к Владыке Арсению с очередной инициативой матушки. Матушка стояла перед столом Викария и долго рассказывала о своей идее, с энтузиазмом, увлеченно. Фирсов был ей в поддержку, заранее заинтересованный матушкой в результатах воплощения ее идеи. Викарий Святейшего Патриарха слушал молча, не перебивал, а когда она остановилась на секунду, тихо спросил:
- Матушка, ты когда последний раз лоб крестила?
Матушка удивленно посмотрела на Владыку и заявила:
- Каждый день крещу.
И продолжила свой рассказ. Но Владыка опять ее прервал.
- Матушка, я тебя спрашиваю, ты когда в последний раз лоб крестила?- тихо и вкрадчиво спросил он.
- Так я..- начала матушка, и тут она посмотрела в голубые глаза Викария Святейшего Патриарха и увидела в этих глазах то, что объясняло, почему его так боялись. До нее начало доходить…
Наступила тишина в кабинете Владыки.
И тут матушка как бухнется коленями об пол! Так, что Фирсов с Владыкой вздрогнули, и стук коленей о деревянный пол по всей канцелярии Патриарха раздался.
- Владыка! Прости, согрешила! Мысли греховные прости! - заголосила матушка Лидия…
Викарий Патриарха простил матушку, но Фирсов этот случай ей напомнил. Не пришлось бы ей с ее идеей о Березовском опять коленками в деревянный пол бить. И помнила матушка слова Фирсова, когда они из кабинета вышли:
- Еще раз подставишь, помогать не буду!
Фирсов, отказываясь помогать матушке наладить связи с Березовским, знал или просто чувствовал, что Березовский не из той когорты, чтобы с Патриархией дружбу водить, несмотря на богатство и влияние. Березовский был из другой касты.
А ведь это было в разгар влияния Березовского в Администрации Президента и Правительстве!
Березовский явно из «кошелька» пытался перерасти в политическую фигуру, не забывая делать «бизнес» на своих связях и переводя влияние в деньги. Говорили, что мог решить любой вопрос. Стоимость тогда называлась: 8 %. Но я никогда сам в делах Березовского не участвовал.
Ему, я уверен, как и его окружению, казалось, что он стал реальной политической фигурой. Ведь после коммунистов на политический Олимп, казалось, мог залезть всякий, кому было не лень. Не зависимо от опыта, способностей, национальности. Казалось, все так и продолжается в России.
Но это было ошибкой. И при развале коммунистического режима во Власть мог «залезть» не каждый. Ельцин был не каждым. И во второй половине 90-х годов в России уже был политический Центр Власти. Какой-никакой, но Центр. Плохой или хороший - не в этом было дело. Дело было в том, что этот Центр мог использовать Березовского, дать ему возможности, слушать и иногда слушаться его. Но Центру Власти в России Березовский не принадлежал.
Как и Ходорковский, он, попав на политический Олимп России, не понимал, что он на этой вершине «чужой». Была какая-то внутренняя установка у тех, кто был на вершине и окружал Олимп. Они рассматривали ловких, хитрых и беспринципных олигархов как временных «держателей общака», как «кошельки», инструмент, которому можно «жиреть», набухать. Можно иногда что-то позволить другое. Но не более.
Это отношение к таким, как Березовский, Гусинский, Ходорковский, было как число Пи. Ты его не видишь, нет в нем ни грамма вещества, а оно определяет законы, по которым развивается природа. Березовский мог считать кого угодно обязанным ему. И некоторые реально ему были обязаны. Но в какой-то момент звучала команда «морду в снег» или «замочить», и у тех, кто был обязан Березовскому и Ходорковскому, вдруг срабатывал внутренний инстинкт, и они, будто готовились к этому всю жизнь, с радостью срывались «валить мордой в снег» или «мочить».
Те же, кто Березовскому ничем не был обязан, не отдавая себе отчета, принимали правила игры, подчинялись, если этого требовали ситуация и положение, но тоже были готовы с еще большей радостью «мочить» их по первой команде.
И дело было даже не в том, что они евреи, а в том, что все понимали, что они пришли к власти за счет хитрости, легкости в отказе от моральных принципов в целях наживы, что они воровали и совершали преступления, хотя и часто в рамках законов и постановлений, которые ими же и были написаны. Они пришли «ниоткуда» и в случае необходимости должны были уйти в «никуда».
Многие из них были завербованы КГБ или ФСБ, или МВД и состояли агентами служб, причем становились они агентами не по служебной необходимости, политическим мотивам или романтическим соображениям. Повод для вербовки был простой: им было предложено скрыть совершенные преступления или вывести их из-под удара, под который они сами себя поставили.
Через несколько часов после убийства Листьева прокурор подписал Постановление об аресте Березовского. Решение об аресте было принято на основе агентурных сведений. То есть в окружении Березовского или убийцы работал агент, который сообщил, что убийство Листьева совершено по заказу Березовского.
Арест Березовского был произведен группой сотрудников московского Регионального управления по борьбе с организованной преступностью (РУОП), который возглавлял тогда Рушайло. Березовский не был помещен в камеру, а доставлен в здание РУОП, в приемную Рушайло. Там он и просидел, дожидаясь своей участи.
Участь его явилась в облике офицера ФСБ Александра Литвиненко, который через много лет будет отравлен полонием в лондонском ресторане. Литвиненко и Рушайло тупо завербовали Березовского. Они обещали его «отмазать» от дела об убийстве Листьева.
Я не знаю, был ли Березовский реальным заказчиком убийства. Возможно, он был заказчиком, и Рушайло и Литвиненко завербовали его, создавая свой «кошелек». А может быть, он был подставлен, и убийство Листьева было использовано для давления на Березовского с тем же результатом: Мы решаем проблему, а вы Борис Абрамович, с нами сотрудничаете. Конечно, это будет вам стоить, но мы и поможем вам преумножить ваше богатство в наших общих интересах… Я не заказывал… Мы вам верим, но вот прокурор не верит. Есть у него информация, документ, где рассказывается о том, как вы заказали, и как Листьев был убит. В деталях и с именами. Вы, конечно, можете пойти в камеру, но вы знаете наши порядки. Бизнеса у вас не будет, все отнимут. Да, и рано или поздно согласитесь вы, конечно, повесить убийство на себя. Ну, так дней через пять… Хотя, судя по вам, и раньше… Может, уже завтра. Может, вам одной ночи хватит…
Заказал Березовский Листьева или нет, знал Литвиненко, знает Рушайло, знает Гусак, который в то время был начальником Литвиненко, знает прокурор и пяток оперативников и их бывших начальников. Но они молчат. Путин команды «фас» пока не дал. Почему?
А тогда они, закончив вербовку, привезли Березовского в Кремль, к Коржакову и Барсукову, где завершился процесс превращения Березовского в «кошелек». Процесс превращения в «кошелек» Березовский пережил, сидя на стуле в коридоре у дверей в приемную Коржакова и питаясь бутербродами со стола руководителей спцслужб, где я его и видел, когда шел мимо с Валерием Павловичем Гореловым (смотри «Конец эпохи «кошельков» и Березовского, часть 1).
Однако, Березовский, как и матушка Лидия, тоже заслуживающий звания «авантюрист ХХ века», не удовлетворился ролью «кошелька» и полез не просто в политику, а в реальную Власть, что уже сформировавшейся Центр Власти, как любой Центр Власти, в любой стране, простить ему не мог. Как и Ходорковскому.
Березовский еще мог участвовать в решении вопросов о назначении на ключевые посты в государстве, но это его судьбу изменить не могло, сколько бы его назначенцев ни было во властных структурах. Он оставался агентом-«кошельком». Против числа Пи не попрешь.
Когда Барсуков и Коржаков были уволены, после их попытки взять под контроль поток растекавшихся мимо них по России в «коробках из-под ксерокса» наличных долларов, доставленных из США (десятков миллиардов долларов) в поддержку Ельцина и его Центра Власти, встал вопрос, кого назначить на должность руководителя ФСБ. Именно Березовский тогда предложил на место Барсукова назначить Николая Ковалева.
Выбор Березовского объяснялся просто: Березовский спросил мнение своего бывшего куратора - Литвиненко. А Литвиненко - своего начальника Гусака, который привел Литвиненко в ФСБ из МВД. Гусак рекомендовал Ковалева, которого знал как опытного, умного и осторожного руководителя.
Казалось бы, при Ковалеве Березовскому ничего не могло грозить. Но именно Ковалев начал процесс «мочилова». Получив команду из Центра власти, Ковалев дал команду работать по Березовскому, но обмолвился о том, что «Березовского надо загасить» одному из тех, кому такие вещи говорить было нельзя. Информация ушла сначала Литвиненко, а через него Березовскому.
Зачистка Березовского означала, что и вся группа, обслуживающая его в ФСБ (в ФСБ тогда его обслуживала целая группа во главе с Литвиненко, которая занималась выполнением только его поручений), будет соответственно ликвидирована, а ее члены лишены «кошелька». По Березовскому уже работала наружка МВД. «Хата» службы наружного наблюдения за Березовским, где хранились материалы, была вскрыта, материалы похищены. По расценкам того времени, этот «налет» стоил не менее миллиона долларов. Дело замяли, хотя скандал был большой.
Березовским и Литвиненко было решено провести упреждающую операцию и обвинить руководство ФСБ в заговоре с целью его убийства. Несколько сотрудников ФСБ сделали соответствующее заявление, а Доренко организовал знаменитую пресс-конференцию Гусака (в маске) и Литвиненко (с открытым забралом), на которой они заявили о том, что получили от руководства ФСБ указание убить Березовского.
Упреждающий удар Березовского частично был успешным. Ковалев был снят с должности. Были уволены и другие руководители Гусака и Литвиненко.
Но на постановку задач Центром Власти Березовский своими играми в политику повлиять не мог. На место Ковалева был назначен Владимир Путин, который зачистил как ФСБ от Гусака, Литвиненко и других участников акции, посадив многих из них в тюрьму, так и российскую политику от самого Березовского, сознательно оставив ему роль разоряющегося «могущего старика - ходячую мысль зарубежной оппозиции».
(Продолжение следует)
Пришли они как-то к Владыке Арсению с очередной инициативой матушки. Матушка стояла перед столом Викария и долго рассказывала о своей идее, с энтузиазмом, увлеченно. Фирсов был ей в поддержку, заранее заинтересованный матушкой в результатах воплощения ее идеи. Викарий Святейшего Патриарха слушал молча, не перебивал, а когда она остановилась на секунду, тихо спросил:
- Матушка, ты когда последний раз лоб крестила?
Матушка удивленно посмотрела на Владыку и заявила:
- Каждый день крещу.
И продолжила свой рассказ. Но Владыка опять ее прервал.
- Матушка, я тебя спрашиваю, ты когда в последний раз лоб крестила?- тихо и вкрадчиво спросил он.
- Так я..- начала матушка, и тут она посмотрела в голубые глаза Викария Святейшего Патриарха и увидела в этих глазах то, что объясняло, почему его так боялись. До нее начало доходить…
Наступила тишина в кабинете Владыки.
И тут матушка как бухнется коленями об пол! Так, что Фирсов с Владыкой вздрогнули, и стук коленей о деревянный пол по всей канцелярии Патриарха раздался.
- Владыка! Прости, согрешила! Мысли греховные прости! - заголосила матушка Лидия…
Викарий Патриарха простил матушку, но Фирсов этот случай ей напомнил. Не пришлось бы ей с ее идеей о Березовском опять коленками в деревянный пол бить. И помнила матушка слова Фирсова, когда они из кабинета вышли:
- Еще раз подставишь, помогать не буду!
Фирсов, отказываясь помогать матушке наладить связи с Березовским, знал или просто чувствовал, что Березовский не из той когорты, чтобы с Патриархией дружбу водить, несмотря на богатство и влияние. Березовский был из другой касты.
А ведь это было в разгар влияния Березовского в Администрации Президента и Правительстве!
Березовский явно из «кошелька» пытался перерасти в политическую фигуру, не забывая делать «бизнес» на своих связях и переводя влияние в деньги. Говорили, что мог решить любой вопрос. Стоимость тогда называлась: 8 %. Но я никогда сам в делах Березовского не участвовал.
Ему, я уверен, как и его окружению, казалось, что он стал реальной политической фигурой. Ведь после коммунистов на политический Олимп, казалось, мог залезть всякий, кому было не лень. Не зависимо от опыта, способностей, национальности. Казалось, все так и продолжается в России.
Но это было ошибкой. И при развале коммунистического режима во Власть мог «залезть» не каждый. Ельцин был не каждым. И во второй половине 90-х годов в России уже был политический Центр Власти. Какой-никакой, но Центр. Плохой или хороший - не в этом было дело. Дело было в том, что этот Центр мог использовать Березовского, дать ему возможности, слушать и иногда слушаться его. Но Центру Власти в России Березовский не принадлежал.
Как и Ходорковский, он, попав на политический Олимп России, не понимал, что он на этой вершине «чужой». Была какая-то внутренняя установка у тех, кто был на вершине и окружал Олимп. Они рассматривали ловких, хитрых и беспринципных олигархов как временных «держателей общака», как «кошельки», инструмент, которому можно «жиреть», набухать. Можно иногда что-то позволить другое. Но не более.
Это отношение к таким, как Березовский, Гусинский, Ходорковский, было как число Пи. Ты его не видишь, нет в нем ни грамма вещества, а оно определяет законы, по которым развивается природа. Березовский мог считать кого угодно обязанным ему. И некоторые реально ему были обязаны. Но в какой-то момент звучала команда «морду в снег» или «замочить», и у тех, кто был обязан Березовскому и Ходорковскому, вдруг срабатывал внутренний инстинкт, и они, будто готовились к этому всю жизнь, с радостью срывались «валить мордой в снег» или «мочить».
Те же, кто Березовскому ничем не был обязан, не отдавая себе отчета, принимали правила игры, подчинялись, если этого требовали ситуация и положение, но тоже были готовы с еще большей радостью «мочить» их по первой команде.
И дело было даже не в том, что они евреи, а в том, что все понимали, что они пришли к власти за счет хитрости, легкости в отказе от моральных принципов в целях наживы, что они воровали и совершали преступления, хотя и часто в рамках законов и постановлений, которые ими же и были написаны. Они пришли «ниоткуда» и в случае необходимости должны были уйти в «никуда».
Многие из них были завербованы КГБ или ФСБ, или МВД и состояли агентами служб, причем становились они агентами не по служебной необходимости, политическим мотивам или романтическим соображениям. Повод для вербовки был простой: им было предложено скрыть совершенные преступления или вывести их из-под удара, под который они сами себя поставили.
Через несколько часов после убийства Листьева прокурор подписал Постановление об аресте Березовского. Решение об аресте было принято на основе агентурных сведений. То есть в окружении Березовского или убийцы работал агент, который сообщил, что убийство Листьева совершено по заказу Березовского.
Арест Березовского был произведен группой сотрудников московского Регионального управления по борьбе с организованной преступностью (РУОП), который возглавлял тогда Рушайло. Березовский не был помещен в камеру, а доставлен в здание РУОП, в приемную Рушайло. Там он и просидел, дожидаясь своей участи.
Участь его явилась в облике офицера ФСБ Александра Литвиненко, который через много лет будет отравлен полонием в лондонском ресторане. Литвиненко и Рушайло тупо завербовали Березовского. Они обещали его «отмазать» от дела об убийстве Листьева.
Я не знаю, был ли Березовский реальным заказчиком убийства. Возможно, он был заказчиком, и Рушайло и Литвиненко завербовали его, создавая свой «кошелек». А может быть, он был подставлен, и убийство Листьева было использовано для давления на Березовского с тем же результатом: Мы решаем проблему, а вы Борис Абрамович, с нами сотрудничаете. Конечно, это будет вам стоить, но мы и поможем вам преумножить ваше богатство в наших общих интересах… Я не заказывал… Мы вам верим, но вот прокурор не верит. Есть у него информация, документ, где рассказывается о том, как вы заказали, и как Листьев был убит. В деталях и с именами. Вы, конечно, можете пойти в камеру, но вы знаете наши порядки. Бизнеса у вас не будет, все отнимут. Да, и рано или поздно согласитесь вы, конечно, повесить убийство на себя. Ну, так дней через пять… Хотя, судя по вам, и раньше… Может, уже завтра. Может, вам одной ночи хватит…
Заказал Березовский Листьева или нет, знал Литвиненко, знает Рушайло, знает Гусак, который в то время был начальником Литвиненко, знает прокурор и пяток оперативников и их бывших начальников. Но они молчат. Путин команды «фас» пока не дал. Почему?
А тогда они, закончив вербовку, привезли Березовского в Кремль, к Коржакову и Барсукову, где завершился процесс превращения Березовского в «кошелек». Процесс превращения в «кошелек» Березовский пережил, сидя на стуле в коридоре у дверей в приемную Коржакова и питаясь бутербродами со стола руководителей спцслужб, где я его и видел, когда шел мимо с Валерием Павловичем Гореловым (смотри «Конец эпохи «кошельков» и Березовского, часть 1).
Однако, Березовский, как и матушка Лидия, тоже заслуживающий звания «авантюрист ХХ века», не удовлетворился ролью «кошелька» и полез не просто в политику, а в реальную Власть, что уже сформировавшейся Центр Власти, как любой Центр Власти, в любой стране, простить ему не мог. Как и Ходорковскому.
Березовский еще мог участвовать в решении вопросов о назначении на ключевые посты в государстве, но это его судьбу изменить не могло, сколько бы его назначенцев ни было во властных структурах. Он оставался агентом-«кошельком». Против числа Пи не попрешь.
Когда Барсуков и Коржаков были уволены, после их попытки взять под контроль поток растекавшихся мимо них по России в «коробках из-под ксерокса» наличных долларов, доставленных из США (десятков миллиардов долларов) в поддержку Ельцина и его Центра Власти, встал вопрос, кого назначить на должность руководителя ФСБ. Именно Березовский тогда предложил на место Барсукова назначить Николая Ковалева.
Выбор Березовского объяснялся просто: Березовский спросил мнение своего бывшего куратора - Литвиненко. А Литвиненко - своего начальника Гусака, который привел Литвиненко в ФСБ из МВД. Гусак рекомендовал Ковалева, которого знал как опытного, умного и осторожного руководителя.
Казалось бы, при Ковалеве Березовскому ничего не могло грозить. Но именно Ковалев начал процесс «мочилова». Получив команду из Центра власти, Ковалев дал команду работать по Березовскому, но обмолвился о том, что «Березовского надо загасить» одному из тех, кому такие вещи говорить было нельзя. Информация ушла сначала Литвиненко, а через него Березовскому.
Зачистка Березовского означала, что и вся группа, обслуживающая его в ФСБ (в ФСБ тогда его обслуживала целая группа во главе с Литвиненко, которая занималась выполнением только его поручений), будет соответственно ликвидирована, а ее члены лишены «кошелька». По Березовскому уже работала наружка МВД. «Хата» службы наружного наблюдения за Березовским, где хранились материалы, была вскрыта, материалы похищены. По расценкам того времени, этот «налет» стоил не менее миллиона долларов. Дело замяли, хотя скандал был большой.
Березовским и Литвиненко было решено провести упреждающую операцию и обвинить руководство ФСБ в заговоре с целью его убийства. Несколько сотрудников ФСБ сделали соответствующее заявление, а Доренко организовал знаменитую пресс-конференцию Гусака (в маске) и Литвиненко (с открытым забралом), на которой они заявили о том, что получили от руководства ФСБ указание убить Березовского.
Упреждающий удар Березовского частично был успешным. Ковалев был снят с должности. Были уволены и другие руководители Гусака и Литвиненко.
Но на постановку задач Центром Власти Березовский своими играми в политику повлиять не мог. На место Ковалева был назначен Владимир Путин, который зачистил как ФСБ от Гусака, Литвиненко и других участников акции, посадив многих из них в тюрьму, так и российскую политику от самого Березовского, сознательно оставив ему роль разоряющегося «могущего старика - ходячую мысль зарубежной оппозиции».
(Продолжение следует)