О чёрном и не только
Вчера ехала в метро в своём пальто-мантии (приталенное, от талии расклешённое, длинной почти в пол, фиолетово-чёрное), викторианских ботинках на маленьком каблуке, с низким пучком из волос и чуть-чуть подведёнными глазами, с кольцами из светлого металла (серебро и сталь, никакого презренного золота!).
И осознала, что, если джинсы заменить юбкой, то я буду выглядеть так, как в школе представляла себе идеального гота))))
Точнее, я подсознательно взяла те черты готической субкультуры, которые мне нравились: пальто-платье, украшения со смыслом, необычная обувь. Меня очень привлекала аура силы и загадочности (а ещё - отстранённости и изысканности), которая была у некоторых людей с фотогорафий, и которой, хоть убейся, не было у подростков с крипи-макияжем "про чёрные глубины подсознания на веках" (с.), с замученными краской волосами и загонами про что-то странное.
Сейчас, мысленно вернувшись к этой теме после долгого перерыва, я понимаю: готика всё ещё нравится мне, потому что Алхимия, Аристократизм духа, Santa Muerte. Возможно, это - именно то, что имели ввиду творцы Высокой Моды, создавая коллекции, которые всколыхнули тогда, в начале двухтысячных, множество людей, довольно далёких и от моды, и от философии.
И осознала, что, если джинсы заменить юбкой, то я буду выглядеть так, как в школе представляла себе идеального гота))))
Точнее, я подсознательно взяла те черты готической субкультуры, которые мне нравились: пальто-платье, украшения со смыслом, необычная обувь. Меня очень привлекала аура силы и загадочности (а ещё - отстранённости и изысканности), которая была у некоторых людей с фотогорафий, и которой, хоть убейся, не было у подростков с крипи-макияжем "про чёрные глубины подсознания на веках" (с.), с замученными краской волосами и загонами про что-то странное.
Сейчас, мысленно вернувшись к этой теме после долгого перерыва, я понимаю: готика всё ещё нравится мне, потому что Алхимия, Аристократизм духа, Santa Muerte. Возможно, это - именно то, что имели ввиду творцы Высокой Моды, создавая коллекции, которые всколыхнули тогда, в начале двухтысячных, множество людей, довольно далёких и от моды, и от философии.