Пила
О том, что пила пропала, Джек узнал не сразу, в сарай с инструментами он заглядывал редко. С тех пор как Бетти ушла от него четыре года назад, он вообще не занимался хозяйством. В дом невозможно было войти без сопровождения санитарной комиссии, посаженные когда-то Бетти цветы погибли, и неопрятный двор, огороженный прогнившим забором, зарос сорняками. Дерево в углу пустило такие длинные корни, что они начали разрушать фундамент дома, и Джек наконец, решил спилить его. Но когда пилы не оказалось на месте, Джек сразу понял, что ее взял Питер. Тот давно уговаривал Джека спилить дерево и даже недавно заглянул в сарай, чтобы проверить, нет ли там подходящего инструмента - он тогда вышел оттуда, покрытый пылью, стряхивая паутину с лица и отфыркиваясь, словно облитый водой пес.
Живший в соседнем доме Питер был полной противоположностью Джека - подтянутый, гладко выбритый, пышущий здоровьем, вдобавок к своей писательской работе, он был секретарем совета деревни, играл на органе в церкви по воскресеньям и тренировал школьную футбольную команду. После того, как Джека бросила жена - не сказав ни слова, уехала в неизвестном направлении, Питер взял над ним шефство. Каждое утро он вытаскивал Джека на пробежку, приглашал на ужин со своими друзьями, заставляя его хоть изредка, но приводить себя в человеческий вид, и по два раза в неделю звал Джека в свой подвал, где был оборудован великолепный тренажерный зал. Там, в течение двух часов, под тяжелый "металл", они пыхтя, тягали железо.
- Лучшее лекарство от горя, - говаривал Питер, - это вовсе не работа. А физический труд.
Такое может говорить только человек, который никогда не жил во мраке, подумал Джек, со злостью пнув один из камней в новой каменной кладке, аккуратно ограничивающей ведущую ко входу к дому Питера тропинку. Потом он сапогом раскачал камень, выпихнул из гнезда и только тогда постучал в дверь. Питер открыл не сразу, но как только увидел Джека, его лицо расплылось в обычной улыбке. Где-то в недрах дома оглушительно гремела Металлика.
- Привет, дружище.
- Ты взял мою пилу, Пит? - спросил Джек хмуро.
- Пилу? - переспросил Питер, словно впервые услышал это слово. - Зачем она тебе понадобилась?
- Какая тебе разница? Понадобилась.
- Хочешь наконец спилить дерево? Зайди лучше. Обновил вчера запасы коньяка. Попробуешь?
- Я не пью по утрам, Пит. И ты вроде тоже. Я просто зашел за пилой. Какого черта ты ее забрал, не спросив меня?
- Прости старина, должен был сказать. Хотел зайти к тебе вчера, дверь нараспашку, а ты валяешься на кушетке и храпишь на всю округу. Не хотел тебя будить.
- Ты бы все же попросил, Пит. Мне для тебя ничего не жалко.
- Я знаю, старина. Потому и взял. Вообще, тебе надо получше следить за своими вещами. Ты вчера так надрался, оставил дверь открытой, каждый может зайти и взять, что плохо лежит...
Что-то во взгляде Питера не понравилось Джеку. Но он не мог понять, что. Слова соседа, при его лучезарной улыбке, звучали издевкой.
- Ладно, нечего читать нотации. Отдавай пилу, - Джек попытался войти в дом. Широкоплечий Пит загородил вход, оперевшись мускулистой рукой о косяк двери перед лицом Джека. Улыбка не сходила с его лица, и Джеку вдруг захотелось размахнуться и вмазать Питу кулаком, выбив все его идеальные зубы.
- Тебе срочно? Мне надо сделать кое-что.
- А твоя где?
- Ротор поломался, из него летят искры, жду когда пришлют новый.
Джек поднял голову, заглянул Питеру в глаза. Несмотря на неизменную улыбку, серые глаза Пита казались колючими льдинками.
Внезапно Джек нагнулся и проворной ящерицей проскочив под рукой Питера, рванул внутрь, пронесся вдоль идущего от крана кухни резинового шланга вниз по лестнице в подвал, мимо тренажерного зала к обычно запертой, а теперь раскрытой нараспашку железной двери. В глубине подвала оказалась маленькая каморка, оборудованная лишь единственной кроватью. На кровати навзничь лежала Бетти. Джек с трудом узнал ее в бледной, истощенной женщине со спутанными, длинными, наполовину седыми волосами и черными кругами вокруг запавших глаз.
Картины последних четырех лет вихрем пронеслись в его мозгу. Бетти не ушла, бросив и его и все свои вещи, казавшиеся ему останками его прошлой жизни. Все те годы, что он то проклинал ее, то признавался ей в любви, Бетти была пленницей в соседнем доме. Все те разы, когда он с Питером поднимал штангу в этом подвале под оглушающие звуки Айрон Мейден и Блэк Шаббат, его Бетти была совсем рядом, в нескольких футах под бетонным полом, за железной дверью. Знала ли она, что Джек почти каждый день бывал в этом доме, смеялся над шутками ее мучителя, пил его коньяк, изредка, когда отчаяние стягивало его грудь стальной ладонью, даже позволял себе рыдать у него на плече?
Все это было неважно теперь. Бетти была мертва. Возле нее, прядом с рабочими перчатками, рулоном полиэтилена и концом резинового шланга, из которого тонкой струйкой вытекала вода, лежала его, Джека, циркулярная пила.
Сзади послышался торопливый топот Питера.
Не осознавая, что он делает, Джек схватил пилу и, нажав на кнопку включения, повернулся ко входу в подвал.