Первая кинороль Марлен в Берлине
В первый раз, когда Лина пошла на "экстренное" распределение ролей, она надела пиратскую шляпу с торчащим кверху фазаньим пером, платье из панбархата, накинула на плечи длиннющую рыжую лису со всеми четырьмя лапами и вставила в глаз отцовский монокль. Она получила роль. Какой режиссер мог упустить такое! Хотя потом они убрали шляпу и дохлое животное, но монокль оставили - в таком виде Марлен и запихнули на балкон для зрителей в сцене судебного заседания. На второй пробе Марлен уже с некоторым презрением относилась к новой среде, сочтя ее довольно таки вульгарной по сравнению с настоящим театром. Марлен всегда произносила это слово, как будто оно было причастно воскресной пасхальной мессе, которую служил Папа Римский в соборе Святого Петра...
***
То был год Большого Краха и открытия моего "единственного недостатка", как это назвала моя мать.
- Папи, ты слышал? Всюду только и разговору - Уолл-стрит рухнула, уж не знаю, что это значит. В Америке миллионеры выбрасываются из окна... и доктор сказал, что у ребенка кривые ноги! Я тебе говорила, что там что-то не в порядке!..
***
Так или иначе, моя мать никогда не любила оставаться в тени, особенно если дело касалось щедрости. За всю свою жизнь она ни разу не сделала анонимного подарка, ни частному лицу, ни организации. Она считала благодарность слишком важным оружием, чтобы пренебрегать ею. В семье Дитрихов она, и никто другой, была дарителем. Даже в Германии я всегда знала, от кого получаю какой подарок и какая степень благодарности соответствует каждому из них
из книги "Моя мать - Марлен Дитрих"
***
То был год Большого Краха и открытия моего "единственного недостатка", как это назвала моя мать.
- Папи, ты слышал? Всюду только и разговору - Уолл-стрит рухнула, уж не знаю, что это значит. В Америке миллионеры выбрасываются из окна... и доктор сказал, что у ребенка кривые ноги! Я тебе говорила, что там что-то не в порядке!..
***
Так или иначе, моя мать никогда не любила оставаться в тени, особенно если дело касалось щедрости. За всю свою жизнь она ни разу не сделала анонимного подарка, ни частному лицу, ни организации. Она считала благодарность слишком важным оружием, чтобы пренебрегать ею. В семье Дитрихов она, и никто другой, была дарителем. Даже в Германии я всегда знала, от кого получаю какой подарок и какая степень благодарности соответствует каждому из них
из книги "Моя мать - Марлен Дитрих"