Я закрыл дверь, и ключи в карман, и покинул подъезд
Моя пешая активность вполне закономерно рождает частые мысли о дорогах и ходьбе.
Часто бывает так, что, отправившись в путь, человек (само собой, речь сейчас обо мне) думает, что лучше бы он никуда не ходил и лучше бы ему вернуться. И сразу затем понимает, что возвращаться уже поздно и глупо, что надо было думать раньше, что зашёл слишком далеко и что до конца пути теперь уже гораздо ближе, чем до его начала.
И приходится плестись, пересиливать себя и плестись, понемногу приходя в нормальное настроение. Главное, нужно рассчитать скорость и хорошенько спрятать шнурки. Потому что разочароваться в прогулке можно ещё на Декабристов, не дойдя до знакомой набережной, не увидев Исаакия, не успев посмотреть с Благовещенского на закат.
Ну, и то, что третий год сидит у меня в голове, ещё с тех пор, как я ходила по 9-й линии к Смоленке каждое буднее утро, тоскуя и просыпаясь на ходу, и с тех пор, как вечером возвращалась домой, тоскуя и не желая возвращаться:
Из бесплатных дворов, из общественных подворотен
Собирает коллекцию город-нужник, красит контуры карт.
Каждый третий - чахоточный, каждый второй - сумасброден.
В каждом первом когда-то предвиделся новый Икар.
Обвалившийся свод, где-то треснувшая лепнина -
Время язвами жалит фасады домов, оспой роет кирпич.
Паутину мостов заплетает паук паутиной,
Да разносят плечистые чайки охотничий клич.
Разогнав рыбаков по развалинам полустёртым,
Солнце топит тягучее масло Обводного, льёт на гранит...
Гордый склочный старик, этот переживой-недомёртвый
Город
пишет
историю -
Боже, его сохрани.
Полгода курсируя по Васильевскому (довольно ограниченному, кстати говоря, его пятачку), я перестала записывать в разряд прекрасного всё, что видела таким по приезду. И необходимость перекочевать в другой район меня не сильно обеспокоила, хотя я слишком туманно осознавала, что Петербург не везде такой красивый. Даже несмотря на то, например, что в своё время мне пришлось остаться совершенно равнодушной на растиражированном Поцелуевом мосту.
Но первая же попытка дойти пешком до нового дома (т.е. первый же шаг по Обводному в сторону Нарвской), помнится мне, ввела меня в такое уныние, что трудно было понять, как я могла уехать с милой сердцу Васечки с набережной, центром через мост и миражащимся заливом в такую жесть. И гулять с тех пор привычнее было именно в сторону Васильевского. И работать - по иронии судьбы - мне приходится сейчас именно на Васильевском. И это здорово: при желании можно дважды в день наблюдать мосты, корабли, Неву, краешек Эрмитажа, думать о том, что Исаакий красив в любую погоду и даже в самый мрачный и пасмурный вечер, и что Андреевский собор на углу Большого и 6-й будто писан акварелью и всегда напоминает мне о зиме.
Главное, нужно поехать на маршрутке... или хорошенько спрятать шнурки.