До сих пор в сети Интернет идут споры об эффективности бутылок «КС» против немецких танков - один говорят что это было эффективное оружие, другие - наоборот о малой пользе и что немецкие танкисты их не боялись.
Понятно, что если судить по позиции первых - в советских отчетах должны быть десятки и сотни сгоревших немецких танков. Мне же удалось ознакомится с отчетами хим. отделов 61 и 61 А за август 1942 года - что же в них говориться о бутылках «КС»:
16 А
61 А
Итак по 16 А 15 немецких танков (хотя нет данных по 1 гвкд, а по ее документам были случаи), а по 61 А - 6. При этом по 16 А с большой вероятностью подтверждается сжигание подбитого ПТР штурмового орудия в Ляци 12 августа (7 гвкп 2 гвкд) и 1 сожженный немецкий танк в лесу восточнее Колодезы 19 августа комиссаром иптб 1099-го сп 326-й сд младшим политруком Ф.Г. Никитонкиным: бой шел в лесном массиве. Немецкие автоматчики подходили к высоте, где была расположена батарея Никитонкина. Артиллеристы в упор расстреливали немцев осколочными снарядами. Когда умолкала канонада, начиналась вражеская бомбёжка. Авиация немцев помогала своим наземным частям. Гул и рев пикировщиков, разрывы бомб, треск ломающихся и падающих лесных гигантов создавали настоящий ад... И вдруг всё смолкло, словно по мановению волшебной дирижёрской палочки... В атаку двинулись немецкие танки. Обтекая лес, они стремились зайти во фланг нашим подразделениям и создать впечатление окружения. Восемь танков, наступая в двух направлениях, двигались на батарею, ведя огонь из всех орудий и пулемётов. Правда, огонь их был малодействительный, но шум и грохот, был большой. Враг пытался парализовать волю наших бойцов к сопротивлению...
Орудия Никитонкина, повернутые в сторону танков и хорошо замаскированные, молчали. - «Я приказал не стрелять до предельной дистанции, - пишет в своих воспоминаниях славный комиссар батареи. - Подпустив танки противника на 50 - 60 метров, батарея одним залпом подбила два танка, один из них загорелся. Остальные, обходя подбитые машины, с рёвом двинулись прямо на батарею, поливая лес трассирующими пулями. Обстановка складывалась для нас явно угрожающая. В таких условиях единственное оружие - противотанковые гранаты и бутылки с горючим, - «карманная артиллерия», как в шутку называют их наши батарейцы. Со своим ординарцем, т. (И.Г.) Бумагиным, рабочим из г. Иваново, я бросился к обочине дороги, по которой пробирались танки. Осколком разорвавшегося вблизи снаряда была сбита с меня каска, ранило в плечо и большой палец левой руки. Перевязав раны, я вместе со своим ординарцем залёг у дороги (по мнению автора, 3-я просека «север-юг»), в кустарнике. Танки приближались. Как только передний танк, поравнялся с нами, я быстро приподнялся и броском кинул противотанковую гранату. Раздался взрыв. Одна гусеница вражеского танка лопнула, но мотор продолжил работать. Водитель танка, очевидно, предположив, что танк нарвался на мину, приоткрыл люк и стал осматривать местность. В этот миг я, изловчившись, метнул в открытый люк бутылку с горючей смесью. Столб пламени вырвался из танка.
Прямо на меня двигалась вторая машина. Признаюсь, на меня повеяло смертельным холодом. Инстинктивно я поднялся и бросил вперёд гранату, за ней - бутылку со смесью. Все это было проделано в какую-то долю секунды. Я упал в кустарник, в зоне мертвого пространства танка. Танк остановился, повалил густой чёрный дым. Танк горел. Поднявшись, я увидел, что впереди пылали два танка. Наша пехота шла в атаку с громкими криками «ура».
Понятно,что тут всего отчеты двух армий за небольшой период, но как видно из документов бутылки «КС»никто убер оружием не считал, боевой счет уничтоженных немецких танков за их счет не перевалил за за сотни. В общем бутылка КС хорошо показала себя как средство добивания подбитого немецкого танка/штурмового орудия. При этом РПГ-40 могли пожалеть - она и против пехоты хорошо действовала, танку гусеницу порвать, тогда как бутылка КС этого не могла (или по пехоте нужно были условия как бой в лесу и разбивание бутылок о деревья).