(no subject)
Если бы я верил ПЦР-тестам, то начал бы с фразы "словил ковид". Но я им верить не могу, что ниже объясню. По-серьёзному не простужался уже лет восемь. В вск простудился и начал самолечение арбидолом (что, как оказалось, вполне законно и правильно), в среду страшно заболело горло - буквально в 5 утра сбегал в ближайшую 24-аптеку купил азитромицин 3-таблеточный и сразу через 3 часа полегчало. Вчера сходил на ПЦР-тест, через полдня после родителей. У меня и отца - пложительный, у матери - отрицательный. Теперь о тому, почему веры нет: по науке ПЦР - это грубый инструмент, целью которого является размножение исходного нуклеотидного материала (вообще говоря, далеко не чистого) для его последующей очистки, присадки антител и проч и проч. Доверять ему как надежному способу определения наличия целевой РНК - это как пытаться давить бактерий молотком. Но это теория, а практика такова, что несмотря на отрицательный тест, у матери к вечеру поднялась температура.
Перечитал "Историю альбигойцев и их времени" Осокина. Написанная в конце XIX века, она мне видится очень познавательной с т.зр. формирования западного менталитета. Там весьма подробно нарисован процесс создания, развития и укрепления первой инквизиции святого Доминика (в отличие от второй, созданной Торквемадой 250 лет спустя). Неоднократно там описан жизненный цикл инквизитора: фанатик, страстный и успешный проповедник, безжалостный палач, для которого законов не существовало, наконец - жертва убийц, потому что границы есть всему. При этом написано, что общество радовалось его смерти. Но ведь оно же двумя годами ранее столь же восторженно слушало его проповеди и дышало нетерпимостью к ереси. Вообще поражает непоследовательность и эмоциональность западного средневекового человека, которого так легко оказалось превратить в раба. А делали это...римские папы - последовательные и рациональные, умышленно насаждавшие нетерпимость. Их первый убежденный противник - тулузский граф Раймонд VI по сути сдался без боя крестоносцам Симона де Монфора, доказав истинность фразы про выбор между войной и позором. Он обрек свою страну на следующе два столетия рабства и мучений. Нет, он не был трусом, но оказалось, что его интересы и интересы страны существуют до некоторой степени параллельно. Он позволил ереси расцвести, но в решающий момент отвернулся от нее и до конца жизни терпел унижения от пап. Можно сравнить отношения Новгорода и Алексадра Невского, которого из Новгорода изгоняли и который тем не менее, сумел мобилизовать его против рыцарей - это ведь 1240-е как раз та самая эпоха террора первой инквизиции на западе. Западный менталитет "каждый сам за себя, один Бог за всех" все это объясняет. Нужно ли объяснять, что в этом контексте означает духовное лидерство? Я вижу в римской курии Иннокентия III прообраз внутренней партии Оруэлла. Бертран Рассел написал про него "это был первый великий папа, в котором не было ни грана святости", но в ком же она была? Людовик IX Святой, реально соблюдавший посты, благотворительность итд, однажды велел прижечь раскаленным железом губы богохульнику. Иннокентий в таком не замечен. А вообще, когда менталитет позволяет сделать переход от восторга перед проповедью к одобрению пыток и костров, правда до предела, после которого следует убийство, это (на мой взгляд) говорит о полном отсутствии искренности. На такой почве курии - Внутренней Партии, а также инквизиции - Министерству Любви было где развернуться. Наверное Русь была более отсталой, но там хотя бы не верили в собственное вранье, потому что человеческая жизнь стоила на Руси чуть дороже, чем в густонаселенной Европке.
Перечитал "Историю альбигойцев и их времени" Осокина. Написанная в конце XIX века, она мне видится очень познавательной с т.зр. формирования западного менталитета. Там весьма подробно нарисован процесс создания, развития и укрепления первой инквизиции святого Доминика (в отличие от второй, созданной Торквемадой 250 лет спустя). Неоднократно там описан жизненный цикл инквизитора: фанатик, страстный и успешный проповедник, безжалостный палач, для которого законов не существовало, наконец - жертва убийц, потому что границы есть всему. При этом написано, что общество радовалось его смерти. Но ведь оно же двумя годами ранее столь же восторженно слушало его проповеди и дышало нетерпимостью к ереси. Вообще поражает непоследовательность и эмоциональность западного средневекового человека, которого так легко оказалось превратить в раба. А делали это...римские папы - последовательные и рациональные, умышленно насаждавшие нетерпимость. Их первый убежденный противник - тулузский граф Раймонд VI по сути сдался без боя крестоносцам Симона де Монфора, доказав истинность фразы про выбор между войной и позором. Он обрек свою страну на следующе два столетия рабства и мучений. Нет, он не был трусом, но оказалось, что его интересы и интересы страны существуют до некоторой степени параллельно. Он позволил ереси расцвести, но в решающий момент отвернулся от нее и до конца жизни терпел унижения от пап. Можно сравнить отношения Новгорода и Алексадра Невского, которого из Новгорода изгоняли и который тем не менее, сумел мобилизовать его против рыцарей - это ведь 1240-е как раз та самая эпоха террора первой инквизиции на западе. Западный менталитет "каждый сам за себя, один Бог за всех" все это объясняет. Нужно ли объяснять, что в этом контексте означает духовное лидерство? Я вижу в римской курии Иннокентия III прообраз внутренней партии Оруэлла. Бертран Рассел написал про него "это был первый великий папа, в котором не было ни грана святости", но в ком же она была? Людовик IX Святой, реально соблюдавший посты, благотворительность итд, однажды велел прижечь раскаленным железом губы богохульнику. Иннокентий в таком не замечен. А вообще, когда менталитет позволяет сделать переход от восторга перед проповедью к одобрению пыток и костров, правда до предела, после которого следует убийство, это (на мой взгляд) говорит о полном отсутствии искренности. На такой почве курии - Внутренней Партии, а также инквизиции - Министерству Любви было где развернуться. Наверное Русь была более отсталой, но там хотя бы не верили в собственное вранье, потому что человеческая жизнь стоила на Руси чуть дороже, чем в густонаселенной Европке.