АРХИВ МИТРОХИНА. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ГЛАВНЫЙ ПРОТИВНИК. Часть 1.
Североамериканские нелегалы 1950-х.
Одно из самых примечательных публичных выступлений советского нелегала состоялось 6 ноября 1951 года, когда “Теодоро Б. Кастро” присутствовал на открытии в Париже шестой сессии Генеральной Ассамблеи ООН в качестве советника делегации Коста-Рики. На самом деле Кастро был Иосифом Ромуальдовичем Григулевичем (под разными кодовыми названиями МАКС, АРТУР и ДАКС - фото),1 литовским евреем, чьим основным опытом в прошлом были диверсии и убийства. Он готовил диверсантов во время гражданской войны в Испании, играл ведущую роль в операциях по убийству Троцкого в Мексике и руководил в военное время нелегальной резидентурой в Аргентине, которая специализировалась на саботаже судов и грузов, направлявшихся в Германию. 2 Находясь в Аргентине, Григулевич начал разрабатывать тщательно продуманную латиноамериканскую легенду для использования после войны. 3
В конце 1949 года Григулевич и его жена Лаура Араухо Агилар (мексиканский агент-нелегал под кодовым именем ЛУИЗА - фото) нелегально поселились в Риме. Выдавая себя за Теодоро Кастро, незаконнорожденного сына умершего (и бездетного) видного деятеля из Коста Рики, Григулевич открыл небольшой импортно-экспортный бизнес для прикрытия своей разведывательной деятельности. Осенью 1950 года он познакомился с делегацией из Коста-Рики, в которую входил ведущий политик его поколения Хосе Фигерес Феррер, глава хунты основателей Второй республики, восстановившей конституционное правительство, а затем президент республики в 1953-8 и 1970-4 годах. Успех Григулевича в завоевании доверия Фигереса превзошел его самые смелые ожидания. Одураченный вымышленным рассказом Григулевича о его незаконном рождении, Фигерас сказал ему, что они дальние родственники. После этого, согласно досье Григулевича, он стал другом и доверенным лицом будущего президента, используя деньги Центра, чтобы вместе с ним инвестировать в итальянскую фирму, импортирующую коста-риканский кофе. 4
В октябре 1951 года под прикрытием имени Теодоро Кастро Григулевич был назначен поверенным в делах Коста-Рики в Риме. Месяц спустя он был выбран советником костариканской делегации на шестой сессии Генеральной Ассамблеи ООН на ее заседании в Париже. Во время ассамблеи он был представлен госсекретарю США Дину Ачесону (фото) и министру иностранных дел Великобритании Энтони Идену, но, по-видимому, не министру иностранных дел СССР Андрею Вышинскому. 5 Обычный ораторский стиль Вышинского на международных встречах был утомительным и затянутым. Однако в этот раз он прибыл с голубем в клетке, который должен был представлять невинных жертв империалистической агрессии, а затем продолжил говорить с жестоким сарказмом, которым он был печально известен как прокурор во время показательных процессов Большого террора. Ссылаясь на речь президента Трумэна об ограничении вооружений, Вышинский в ходе длинной диатрибы заявил: “Я вчера всю ночь не мог заснуть, прочитав эту речь. Я не мог заснуть, потому что все время смеялся”. 6
Среди других мишеней для сарказма Вышинского была делегация Коста-Рики. Одним из вопросов, обсуждавшихся на Генеральной Ассамблее, был призыв греческой делегации о возвращении в Грецию детей, эвакуированных в Советский блок во время гражданской войны в Греции. По просьбе Ачесона делегация Коста-Рики согласилась поддержать это предложение. Несомненно, к его крайнему смущению, Григулевич был выбран для составления речи в поддержку этого предложения, которую должен был произнести Хорхе Мартинес Морено. Он сделал все возможное, чтобы ограничить оскорбление советской делегации несколько бессодержательной риторикой, которая подчеркивала “тревогу и интерес, с которым [костариканская] делегация всегда рассматривала любую угрозу, способную поставить под угрозу мир во всем мире”, и поздравил Специальный комитет ООН по Балканам “за его работу по наблюдению и примирению, благодаря которой … хотя Балканы остаются опасными, по крайней мере, мир во всем мире был сохранен”. Советская делегация не была удовлетворена. Вышинский, вероятно, не зная настоящей личности Кастро, осудил речь как бред дипломатического клоуна. 7
Донос Вышинского, однако, не нанес ущерба дипломатической карьере Григулевича. 14 мая 1952 года он вручил свои верительные грамоты в качестве чрезвычайного посланника и полномочного министра Коста-Рики в Риме президенту Италии Луиджи Эйнауди. Согласно его досье, Григулевич был в хороших отношениях с американским послом Эллсвортом Банкером и его преемницей Клэр Бут Люс, а также успешно обрабатывал костариканского нунция в Ватикане, принца Джулио Пачелли, племянника Папы Пия XII. В общей сложности Григулевич имел пятнадцать аудиенций с Папой Римским.
Он также подружился с одним из ведущих послевоенных политиков Италии, христианским демократом Альсиде де Гаспери (премьер-министр, 1945-53 на фото выше), который подарил ему фотоаппарат с надписью “В знак нашей дружбы”. 8
Удивительное превращение Григулевича из советского диверсанта и убийцы в популярного и успешного латиноамериканского дипломата в сочетании с первоначальным успехом нелегального проживания “Вилли” Фишера в предоставлении “сверхсекретной” ядерной разведки из США 9 , казалось, оправдывало стратегию Центра начала холодной войны, заключавшуюся в попытке воссоздать эпоху Великих нелегалов. Роль послевоенных нелегалов считалась потенциально даже более важной, чем роль их выдающихся предшественников. Если холодная война перерастет в горячую, что, по мнению Центра, было вполне возможно, советские посольства и содержащиеся в них легальные резидентуры придется вывести из стран НАТО, оставив нелегалов руководить разведывательными операциями военного времени.
НЕСМОТРЯ НА УСПЕХИ Григулевича и Фишера в начале холодной войны, настроение в Центре в начале 1950-х годов было отнюдь не триумфальным. В результате выявления советских шпионов в дешифровках “ВЕНОНЫ”, после более ранних разоблачений Бентли, Чемберса и Гузенко, Центру пришлось заняться восстановлением почти всей своей американской агентурной сети, работая при этом под гораздо более пристальным наблюдением ФБР, чем когда-либо прежде. 10 Он больше не мог рассчитывать на значительную помощь Коммунистической партии США, которая во время Второй мировой войны способствовала проникновению советских агентов в администрацию Рузвельта, разведывательное сообщество и проект MAHХЭТТЕН. 11
В 1949 году Юджин Деннис (фото), генеральный секретарь компартии США, и десять других лидеров партии предстали перед судом по обвинению в пропаганде насильственного свержения федерального правительства. Деннис и девять обвиняемых были приговорены к пяти годам тюремного заключения, одиннадцатый был заключен в тюрьму на три года, а все адвокаты защиты были признаны виновными в неуважении к суду. После того как в 1951 году Верховный суд подтвердил приговоры, более сотни других ведущих коммунистов были осуждены по аналогичным обвинениям. В течение большей части десятилетия партия была вынуждена вести практически подпольное существование. 12
На Центр также сильно повлияла беспрецедентная огласка операций советской разведки в Соединенных Штатах.
24 января 1950 года Клаус Фукс начал признаваться своим британским следователям в шпионаже в военное время в Лос-Аламосе.
На следующий день в Нью-Йорке Элджер Хисс был приговорен к пяти годам тюремного заключения за лжесвидетельство при отрицании обвинений в шпионаже перед Большим жюри.
2 февраля Фуксу было предъявлено официальное обвинение в Лондоне, и угроза советского атомного шпионажа вырвалась на первые страницы американской прессы.
Вся глава.