Обнаружил, что архив Митрохина так и не переведен на русский. Решил исправить ошибку.
Хотя бы фрагментарно. Я хорошо помню этот кирпич в тысячи страниц, который держал в руках в книжном магазине Винипега. Даже сел в уютное кресло, стоявшее там, и полистал. Страшно увлекательно. Но как-то в водовороте дел совершенно не пришлось все эти годы к нему вернуться. В местной дорвальской библиотеке ничего от Митрохина, покойного почти 20 лет, я не наблюл, а тут вдруг стал читать про сексшпионаж в Дейли Мейл и вспомнил про него и про книгу "Щит и меч".
Решил попробовать попереводить. Вроде получается. Вот небольшой отрывочек от соавтора книги Кристофера Эндрю. Сделано уже раз в 10 больше, но всему своё время и каждому сверчку свой бложик.
В субботу, 11 сентября 1999 года, после трех с половиной лет секретности и молчания, "Архив Митрохина» внезапно стал новостью первой полосы, когда появилась публикация о нём в газете "Таймс". С той субботы я перешел от длительного периода, в течение которого я вообще не говорил об "Архиве Митрохина" на публике, к примерно месячному периоду, в течение которого я, казалось, не говорил ни о чем другом. Для меня не было удивительным то, что откровения, привлекшие внимание средств массовой информации, были интересны публике прежде всего благодаря историям человеческих судеб советских шпионов в Британии по сравнению с политически более важными, но менее личностными сообщениями об операциях КГБ против НАТО в целом и против инакомыслия в советском блоке. До сих пор стереотипом, раскрученным СМИ о крупном советском шпионе в Великобритании, был Ким Филби и его друзья. Все они были выпускниками Кембриджа или предпочтительно закончили другие престижные учебные заведения и давали поводы о светских сплетнях об их экзотической сексуальной жизни. В сентябре 1999 года стереотип изменился почти в одночасье, когда Митрохин разоблачил Мелиту Норвуд, 87-летнюю прабабушку из Бекслихита, которую газета "Таймс" назвала "шпионкой, пришедшей из магазина Ко-оп", (где, по идеологическим причинам она делает большую часть своих покупок), как самую долгоживущую из всех советских шпионок в Великобритании.
Репортер газеты "Таймс" был с миссис Норвуд рано утром утром 11 сентября, когда она слушала, как Джон Хамфрис вёл радиопрограмму "Сегодня", рассказывая в первый раз о некоторых моментах из ее досье КГБ, описанном Митрохиным, а затем последовало интервью со мной и Энн Уиддекомб. "О боже!" - сказала она репортеру "Таймс". "Все это так отличается от моей спокойной и незаметной жизни. Я думала, что мне все сошло с рук. Но я не удивлена, что тайное стало наконец-то явным". В течение нескольких часов представители СМИ толпились у дома миссис Норвуд, надеясь взять интервью у её знакомых и соседей о том, как она пила чай из кружки Че Гевары, вывешивала плакаты "Остановить ракеты Трайдент" в своем окне, продавала домашний чатни в помощь кубинским группам поддержки, и доставляла три десятка экземпляров газеты "Морнинг стар» каждую субботу утром ветеранам левого движения, проживавшим в Бекслихите. Миссис Норвуд вела себя с необычайным самообладанием, когда позже в тот же день она появилась перед СМИ в первый раз в своей жизни. Образ прабабушки-шпионки, идущей по своей садовой дорожке между ухоженными кустами роз, чтобы сделать своего рода признание большой толпе репортеров, поразил воображение миллионов телезрителей и читателей газет.
"Мне 87 лет, и, к сожалению, моя память уже не та." - начала миссис Норвуд.
"Я сделала то, что сделала не для того, чтобы заработать, а чтобы помочь предотвратить поражение новой системы, которая ценой огромных затрат дала простым людям еду и доступный проезд, предоставила им образование и здравоохранение".
Помимо того, что это стало сенсацией в средствах массовой информации, публичное признание миссис Норвуд стало замечательным историческим документом. Свитетельством того, что захватило ее воображение до Второй мировой войны, как это было и у большинства других советских агентов того времени.
Это была не жестокая реальность сталинской России, а идеалистический миф о первом в мире рабоче-крестьянском государстве, которое ликвидировало безработицу и впервые дало возможность трудящимся реализовать себя. В середине 1930-х годов этот миф-образ был настолько силен, что в глазах истово уверовавших в него, которые, в отличие от Мелиты Сирнис (её фамилия в девичестве), смогли совершить вожделенное паломничество в Советский Союз, он пережил даже те противоположные их верованиям свидетельства, что они наблюдали воочию.
Малкольм Маггеридж, возможно, лучший из британских журналистов, находившихся тогда в Москве, позднее писал о британских паломниках, с которыми он столкнулся:
«Их восторг от всего, что они видели и о чем им рассказывали, и выражение, которое они давали этому восторгу, составляют несомненно, одно из чудес нашего века. Среди них были искренние сторонники гуманного убийства покорного, как скот населения, взиравшего на массивное здание ОГПУ (впоследствии КГБ) со слезами благодарности на глазах. Там были сторонники пропорционального правительственного представительства, которые охотно соглашались с доводами, объяснявшими необходимость диктатуры пролетариата, искренние священнослужители, благоговейно перелистывавшие страницы атеистической литературы, убежденные пацифисты, которые с восторгом наблюдали, как танки грохочут по Красной площади, по небу пролетают бомбардировщики, серьезные специалисты по градостроительству, которые при виде перенаселенных бараков бормотали: «Ах, если бы у нас в Англии было что-то подобное!". Совершенно невероятная доверчивость этих туристов, большинство из которых получило университетское образование, поразило даже советских чиновников, привыкших работать с иностранными гостями...5
Когда Мелита Сирнис стала советским агентом в 1937 году, в Советском Союзе свирепствовал сталинский террор, величайшее в современной европейской истории преследование населения в мирное время. 6 Миссис Норвуд, однако, похоже, до сих пор не осознает всю порочность сталинского режима, на чью на она поступила. "Старый Джо [Сталин], - признает она, - не был без греха на сто процентов, но ведь и люди вокруг него, тоже, наверное, поступали не шибко ловко, как люди это делают". В конце выступления шпионки перед прессой ее спросили, не жалеет ли она о своей карьере советского агента.
"Нет, - ответила она, а затем вернулась в свой дом. В другом интервью она заявила: "Я бы все сделала снова"7 .
Другим бывшим советским шпионом, выявленным в "Архиве Митрохина", попавшим на первые полосы газет в Великобритании, был бывший сержант уголовной полиции Джон Саймондс. Как и Норвуд,
Саймондс дал ряд интервью, где признался, что, как следует из записей Митрохина, он был, вероятно, первым британским "шпионом-казановой", завербованным КГБ. Он сказал, что он признался в этом почти двадцать лет назад, посетив МИ-5 и Скотланд-Ярд, но ему не поверили ни там ни там. Хотя в записках Митрохина не приводится статистика о количестве женщин, соблазненных Саймондсом во время его карьеры в качестве нелегала КГБ, сам детектив утверждает, что их были "сотни". Первоначально КГБ решил, что его сексуальные приемчики оставляют желать лучшего и, к его радости, прислали "двух чрезвычайно красивых девушек" в качестве инструкторов. Воспоминания шпиона-ловеласа о его последующей карьере шпиона Ромео радужнее, чем можно было бы судить по его досье в КГБ:
«Я прожил хорошую жизнь. Я бы сказал так - поступайте на службу в КГБ и вы посмотрите на мир, путешествуя в первым классе. Как я это сделал - объездил весь мир, делая эту работу и прекрасно провел время. Селился в элитных отелях, ходил на лучшие пляжи. В моём распоряжении были красивые женщины, у меня никогда не было недостатка в еде, шампанском, икре, было всё что душеньке угодно, и я прекрасно провел время. Вот таким был мой опыт работы в КГБ».
«От меня пострадали лишь сотрудники лондонской полиции» - утверждает теперь Саймондс. 8
Многие из тех женщин, кого он соблазнил по заданию КГБ, с этим, несомненно, не согласятся.
Прим. перев.
К моему глубокому сожалению, мне всё меньше хочется делать посты в полудохлый ЖЖ, который оставили все приличные блогеры, а теперь даже и неприличные типа ленымиро и где в топе торчат смапси и колонели кассады с гришиными и прочей швалью. Но хотя бы по посту в день делаю. Как говорится - ветер в харю, yahoo ярю. Сколько ещё времени proyahooyaru, не знаю.