Вторая статья Стива Бонкоски 1989 года.

[montrealex]

В наше время

Стивен Бонкоски

Он пробрался сквозь толпу, сел рядом со мной и представился Димой Ярославским. Когда я сказал, как зовут меня, он внимательно посмотрел на меня и удивил меня точностью некоторых из своих замечаний.

Click to view

Снова в СССР

Колумнист Стив Бонкоски вернулся, проведя две недели в Советском Союзе в составе делегации городов - побратимов Дулута и Петрозаводска. Это - первая колонка - отчёт о его путешествии.

До последнего времени я путешествовал не дальше Канады и Аляски. Остальной мир был для меня тайной, приоткрывавшейся благодаря книгам и международным новостям и имел характер мозаики. После двухнедельной поездки за полсвета в Советский Союз мои представления не ограничиваются более политической картой мира с чётко очерченными границами.

Границы между странами уступили место пониманию, хотя и неполному ещё, характера народа  населяющего эту страну. Несомненно, две недели - это очень мало для того, чтобы понять весь необъятный Советский Союз. Тем не менее, время, проведённое там, предоставило мне материальные и духовные опоры для понимания, чем живёт народ. Теперь, когда я рассматриваю карту мира, мой взгляд не ограничивается только широтой разброса моего взора. Сердце тоже участвует в восприятии, соединяя воспоминания о разговорах, семьях, в которых я был, как и воспоминания о местах, которые я посетил в там, где раньше было то, что мы называли совсем недавно не иначе как "империя зла".

Это двухнедельное путешествие также значительно изменило моё восприятие Соединённых Штатов, мои чувства по отношению к родине и моё восхищение родной страной. Теперь я не могу смотреть на контуры США на карте или на флаг своей страны, не испытывая чувства глубокой благодарности за то качество жизни и те возможности, которые мы здесь принимаем как само собой разумеющееся. Из-за того, что я вновь испытыаю гордость за свою страну, моя решительность в отношении того, чтобы сделать это место под солнцем лучше и предоставить моим детям такое же, если не лучшее качество жизни, тоже усилилась.

Возможно благодаря отсутствию всяких ожиданий и предвидений моё восприятие было открыто для неизведанного. Хотя один из друзей сказал мне, что эта поездка существенно изменит мою жизнь, я не мог предположить, насколько его слова окажутся пророческими.

Когда я уезжал из Дулута, то надеялся лишь сыграть и спеть в каком-нибудь кафе, делясь песнями любви и рассказами о своей стране с людьми, которых я надеялся встретить. Но ещё до прибытия в Москву моя гитара, вместе со всеми песнями, что я приготовил, потерялась в багаже где-то в Югославии. Я чувствовал себя так, словно с ними была утрачена цель моего путешествия и все средства коммуникации. В довершение всех бед, я подхватил вирус ангины, сопровождаемый жестоким кашлем.

Когда, после 22 часов, проведённых в душном поезде Москва-Петрозаводск, мы всё же приехали, моим единственным желанием было лечь на кровать в гостинице и чтобы никто меня не беспокоил. Но этому желанию  не суждено было сбыться: когда по прибытии я посмотрел сквозь наглухо закрытое окно вагона на перрон, я увидел не меньше полусотни ликующих встечающих. В воздухе развивались американские флаги. Транспаранты со словами приветствия взмывали над толпой. На лицах встречающих читалось чрезвычайное возбуждение по поводу прибытия "американцев". Я же, к несчастью, лишь нервничал, тосковал по дому и вообще был в состоянии депрессии.

Как только мои ноги коснулись перрона, мой багаж был кем-то подхвачен, последовали объятия и рукопожатия. Минут через 15 после этого теплейшего приёма, меня провели к автобусу, который повёз нас в гостиницу. Когда я уселся в холле, сетуя на свою несчастную судьбу, совершенно неожиданно знакомое лицо в толпе неизвестных мне русских осветилось в моём направлении улыбкой типа Гручо Маркса. Я криво улыбнулся в ответ, сразу же узнав петрозаводского музыканта, которого видел на видео в Дулуте. Видео привезла предыдущая делегация городов - побратимов. Он пробрался сквозь толпу, сел рядом со мной и представился Димой Ярославским. Внимательно посмотрел на меня и сразу же удивил своим замечанием:

"Ты ведь музыкант, Стивен, не так ли? Отчего же ты такой грустный?"

Его проницательность по поводу моего настроения и музыкального прошлого на некоторое время погрузили меня в раздумья. Но спустя несколько мгновений я стал говорить ему про свой ларингит и про потерю гитары. Когда я завёл речь о том, как скучаю о семье, он положил руку мне на плечо и ободрил меня несколькими словами:

"Ты найдёшь гитару, Стив. Не теряй надежды. Она найдётся. А пока ты здесь, мы тебе дадим гитару. Ты споёшь для нас. Ты должен. Нам нужны твои песни." Он помолчал мгновение и добавил: "Теперь, когда ты здесь, ты будешь частью моей семьи. Всё будет хорошо. Ни о чём не беспокойся."

С каждым дружеским предложением Димы цель моей поездки становилась всё отчётливей. Мой дух и ум уже не страдали от чувства потери первоначальных намерений и гитары как средства коммуникации. Меня приглашали исследовать низведанный край и его народ изнутри, в качестве члена семьи, а не из окна туристического автобуса и в ходе нескончаемой вереницы встреч с ничего не значащими официальными лица.

Намечалось путешествие в жизнь и дома простых людей. К концу первой "белой ночи" я совершенно свыкся с новым для меня окружением. Целью моей поездки как раз и была надежда познать человечную сторону чужой культуры. Спустя несколько часов я полностью погрузился в жизнь и традиции народа, который всегда отныне буду считать своими друзьями и членами моей семьи. После обязательного посещения мэрии и выслушивания приветствия заместителя мэра мы были вольны выбирать маршрут нашего перемещения по городу. Несмотря на то, что для нас нас была составлена насыщенная экскурсионная программа, я понял, что  время, проведённое в семьях и в неформальных дружеских контактах есть лучший ключ к пониманию народа и его культуры.