Блин, как давно я в Канаде-то! Даже дефолт 20-летней давности в ней встретил.
17 августа 1998 года в России был объявлен технический дефолт по основным видам государственных долговых обязательств. В тот же день было объявлено о прекращении искусственного поддержания курса национальной валюты, что привело к ее резкому падению, за полгода рубль снизился по отношению к доллару более чем в 3 раза, а экономика страны на несколько последующих лет оказалась в жестком кризисе. Вместе с тем эксперты называют дефолт 1998 года возможностью для развития российской экономики.
Кризис для большинства экспертов и простых граждан оказался большой неожиданностью. Описывая события тех дней, часто вспоминают фразу Ельцина, которую он сказал буквально за несколько дней до дефолта: «Девальвации рубля не будет. Это твердо и четко. Мое утверждение - не просто моя фантазия, и не потому, что я не хотел бы девальвации. Мое утверждение базируется на том, что все просчитано. Работа по отслеживанию положения проводится каждые сутки. Положение полностью контролируется», - сказал президент, отвечая на вопрос агентства «Интерфакс» (14 августа 1998 года).
Этот дефолт сыграл существенную роль в моей жизни.
Хоть я не раз об этом рассказывал, читатели-то у меня всё время новые появляются и их всё больше. Вчера, например, почти три тыщи почитателей моего таланта зашли...
Когда дефолт грянул, я работал охранником в Спорт Манитоба. Трудился всегда во вторую смену, потому что в первую там дежурил свой секьюрити, но иногда приходил и раньше или в выходной и мы были вдвоём с ним.
Днём же занимался кой какими переводами и так продолжалось примерно до середины августа. Как-то раз я переписывался по мейлу по поводу какого-то перевода с одной мощной переводческой конторой в Сан-Франциско, которая до этого уже дала какой-то заказ, а теперь у меня был другой на руках. И я задал какой-то вопрос, но вместо ответа на мейл раздался звонок, и девушка на другом конце провода сказала, что творится что-то странное, что раньше у них в контрое не продохнуть было от заказов русских переводов туда и обратно, а вот уже второй день факсы и телефон молчат и не журчат.
Разгадка не заставила себя ждать, в России жахнул дефолт: 17 августа 1998 года Правительство России объявило о прекращении платежей по ряду обязательств, в том числе ГКО и ОФЗ.
Иметь дела со страной, которая не выполняет обязательств, мало кто хотел, переводы накрылись медным тазом.
Доллар стал стоить сначала 20 рублей, потом 30 и, конечно же, возникла мысль, а как бы хорошо было работать в Петрозаводске на тот же ТАСИС или на нашего норвежского друга мистера Хаммера и получать в пять раз больше! Но мысль эту, конечно, принимать нужно было не всерьёз, а просто работать дальше.
На переводческой работе с русским языком был тогда поставлен крест и стоит до сих пор. Жирный и чёрный. Потом заказы потихоньку восстановились, не у меня, конечно, а у тех, кто продолжал переводить.
Произошло следующее: во-первых, Интернет стал всё более и более доступен в России, и масса предложений переводить «за три копейки» хлынула на рынок.
Предложениями немедленно воспользовались те, кому не нужно было особого качества, да и, кстати сказать, не всегда качество было плохим, потому что, допустим, инженер, проработавший в России лет 30 на каком-то участе работы, всё равно знал свою тематику лучше меня, хотя английский, конечно, хуже, но если это английский технический, то там идиоматика вообще не нужна. И радостно такой специалист соглашался перевести за цент слово или там, условно говоря, за доллар-три страницу.
Естественно, что с такими переводчиками конкурировать не имело никакого смысла и потихоньку я решил забросить это дело с русскими переводами.
Хотя..., но об этом как-нибудь в другой раз,
nunca se sabe
Кризис для большинства экспертов и простых граждан оказался большой неожиданностью. Описывая события тех дней, часто вспоминают фразу Ельцина, которую он сказал буквально за несколько дней до дефолта: «Девальвации рубля не будет. Это твердо и четко. Мое утверждение - не просто моя фантазия, и не потому, что я не хотел бы девальвации. Мое утверждение базируется на том, что все просчитано. Работа по отслеживанию положения проводится каждые сутки. Положение полностью контролируется», - сказал президент, отвечая на вопрос агентства «Интерфакс» (14 августа 1998 года).
Этот дефолт сыграл существенную роль в моей жизни.
Хоть я не раз об этом рассказывал, читатели-то у меня всё время новые появляются и их всё больше. Вчера, например, почти три тыщи почитателей моего таланта зашли...
Когда дефолт грянул, я работал охранником в Спорт Манитоба. Трудился всегда во вторую смену, потому что в первую там дежурил свой секьюрити, но иногда приходил и раньше или в выходной и мы были вдвоём с ним.
Днём же занимался кой какими переводами и так продолжалось примерно до середины августа. Как-то раз я переписывался по мейлу по поводу какого-то перевода с одной мощной переводческой конторой в Сан-Франциско, которая до этого уже дала какой-то заказ, а теперь у меня был другой на руках. И я задал какой-то вопрос, но вместо ответа на мейл раздался звонок, и девушка на другом конце провода сказала, что творится что-то странное, что раньше у них в контрое не продохнуть было от заказов русских переводов туда и обратно, а вот уже второй день факсы и телефон молчат и не журчат.
Разгадка не заставила себя ждать, в России жахнул дефолт: 17 августа 1998 года Правительство России объявило о прекращении платежей по ряду обязательств, в том числе ГКО и ОФЗ.
Иметь дела со страной, которая не выполняет обязательств, мало кто хотел, переводы накрылись медным тазом.
Доллар стал стоить сначала 20 рублей, потом 30 и, конечно же, возникла мысль, а как бы хорошо было работать в Петрозаводске на тот же ТАСИС или на нашего норвежского друга мистера Хаммера и получать в пять раз больше! Но мысль эту, конечно, принимать нужно было не всерьёз, а просто работать дальше.
На переводческой работе с русским языком был тогда поставлен крест и стоит до сих пор. Жирный и чёрный. Потом заказы потихоньку восстановились, не у меня, конечно, а у тех, кто продолжал переводить.
Произошло следующее: во-первых, Интернет стал всё более и более доступен в России, и масса предложений переводить «за три копейки» хлынула на рынок.
Предложениями немедленно воспользовались те, кому не нужно было особого качества, да и, кстати сказать, не всегда качество было плохим, потому что, допустим, инженер, проработавший в России лет 30 на каком-то участе работы, всё равно знал свою тематику лучше меня, хотя английский, конечно, хуже, но если это английский технический, то там идиоматика вообще не нужна. И радостно такой специалист соглашался перевести за цент слово или там, условно говоря, за доллар-три страницу.
Естественно, что с такими переводчиками конкурировать не имело никакого смысла и потихоньку я решил забросить это дело с русскими переводами.
Хотя..., но об этом как-нибудь в другой раз,
nunca se sabe