"Наши" за границей
Некоторое время назад мне попалась аудиокнига русского писателя Николая Лейкина. В отличие от своего великого современника Толстого, писатель этот сейчас очень мало известен, однако он показался мне интересным и я стала слушать. Его тетралогия "Наши за границей" повествует о путешествиях петербургского купца Николая Ивановича Иванова и его жены Глафиры Семеновны. Первая книжка так и назвается, "Наши за границей" и рассказывает о путешествии в Париж на Всемирную выставку. Вторая "Где апельсины зреют" - путешествие на юг Франции и в Италию. Третья, в середине которой я сейчас нахожусь - "В гостях у турок" - путешествие в Костантинополь, через Сербию и Болгарию.
Чтение, точнее, слушание, с одной стороны легкое и забавное и именно поэтому я все еще продолжаю слушать очередную главу, занимаясь домашними делами (обычная моя манера с аудиокнигами). Главные герои, уже упомянутые Николай Иванович и Глафира Семеновна, постоянно попадают в разные забавные ситуации. Надо сказать, ситуации эти большей частью связаны с их незнанием иностранных языков - Глафира Семеновна, будучи в девичестве в пансионе, вроде бы изучала немецкий и французский языки, но, по её собственным словам, знает в основном только "комнатные слова". Мужу же её и вовсе на этих языках знакомы только "хмельные слова". При этом герои постоянно изумляются, как это так, что в путешествиях их окружают люди, не говорящие по-русскию
И вот тут нужно перейти к другой стороне моего впечатления об этих книгах. Раздражение, вызванное непроходимым невежеством и чванством героев. Ну, понятно, что в 19м веке, когда на той же Всемирной выставке индейцев и африканцев показывали как экспонаты, от людей трудно ожидать расовой терпимости. Но эти люди настолько уверены в своем неоспоримом превосходстве над всеми прочими народами - турками, немцами, французами, итальянцами - именно потому, что они русские, что... мне начинает это кое-что напоминать. Притом, эта семейная пара еще относительная прогрессивна в своих взглядах - все-таки они захотели отправиться в путешествие, чтобы повидать мир, они осматривают достопримечательности, Николай Иванович даже храбро пробует различные блюда в разных странах. В отличие от своей жены, которая наотрез отказывается есть многие вещи из опасения, что ей подсунут лягушку под видом жаркого, или угря вместо рыбы. Это становится особенно заметным во 2й части, в которой супруги уговаривают поехать с ними другого купца. Этот купец, уже забыла его имя, и вовсе отличается поразительным невежеством - мечтает увидеть "папу Римскую" в Риме, а узнав, что Рим по-итальянски называется Рома приходит в недоумение "Как же так, неужели в этом городе пьют много рома?".
Наши герои постоянно возмущаются, что в европейских гостиницах нет самоваров, а также тем, что "кушанья" приготовляются также не на русский манер. Когда же, в отдельныз местах и за большие деньги им удается раздобыть русскую водку, восторг их не знает предела. "Водочка моя русская, православная, уже больше двух недель я с тобой в разлуке".
В третьей книге, добравшись до Софии, герои в очередной раз попадают в смешнцю ситуацию. Кстати, примечательно также их отношение к жителям Сербии и Болгарии. Для супругов это, конечно, "братья-славяне", разумеется, "младшие братья", которые должны быть очень благодарны русским и поэтому оказывать им особое отношение. Притом они очень рады, что болгары, наконец, "взяли курс ко всему русскому", но это, по их мнению, пока совершенно недостаточно - нет самоваров и русских бань, да и архитектура в Софии, тоже не русская. На замечание экскурсовода, что каменная архитектура и в России "нерусская", Николай Иванович, не смешавшись, возражает - "А и не надо каменное, пусть деревянное строят".
В Софии Николая Ивановича по недоразумению принимают за генерала (недоразумение, которое он сам с удовольствием поддерживает). Некоторое время супруги наслаждаются тем, что их с почетом возят по городу и называют "превосходительство", спрашивают мнение о Болгарии (его я уже в общих чертах описала) и всячески угождают. Но, узнав, что живущий в ними в гостинице прокурор просит их о визите, супруги страшно пугаются, что их разоблачили. Они спрешно собирают вещи для отъезда хоть куда-нибудь, планируют подкупить прокурора, а когда он сам приходит к ним в комнату, чуть не выталкивают его вон, крича, что ни в чем не виноваты. Узнав же, что прокурор, увидев имя Николая Ивановича, принял его за однокурсника и всего лишь хотел с ним повидаться, приходят в бурный восторг и начинают угощать прокурора обильным завтраком, который завершается грандиозной попойкой с "православной водочкой".
Но самы примечательный эпизод, собственно, и заставивший меня все это написать, произошел незадолго до недоразумения с прокурором. Ознакомившись с достопримечательностями Софии, Николай Иванович просит проводника отвезти его туда "где турки учиняли бесчитства над болгарами". Проводник не понимает чего от него хотят. Тогда Николай Иванович начинает объяснять, что-де было тут такое время, когда турки обижали православных, продавали женщин в рабство, а мужчин, пытающихся за них вступиться, убивали. Проводник все еще не понимает и говорит, что никогда о таком не слышал. "Ну как же, - восклицает Николай Иванович, - мы же вас тогда еще спасали!"
Если бы передо мной не стояли годы жителя писателя, я решила бы, что это написано в наши дни. Вот так вот, ничего не меняется ни в характере некоторых русских, ни в русской политике.
Чтение, точнее, слушание, с одной стороны легкое и забавное и именно поэтому я все еще продолжаю слушать очередную главу, занимаясь домашними делами (обычная моя манера с аудиокнигами). Главные герои, уже упомянутые Николай Иванович и Глафира Семеновна, постоянно попадают в разные забавные ситуации. Надо сказать, ситуации эти большей частью связаны с их незнанием иностранных языков - Глафира Семеновна, будучи в девичестве в пансионе, вроде бы изучала немецкий и французский языки, но, по её собственным словам, знает в основном только "комнатные слова". Мужу же её и вовсе на этих языках знакомы только "хмельные слова". При этом герои постоянно изумляются, как это так, что в путешествиях их окружают люди, не говорящие по-русскию
И вот тут нужно перейти к другой стороне моего впечатления об этих книгах. Раздражение, вызванное непроходимым невежеством и чванством героев. Ну, понятно, что в 19м веке, когда на той же Всемирной выставке индейцев и африканцев показывали как экспонаты, от людей трудно ожидать расовой терпимости. Но эти люди настолько уверены в своем неоспоримом превосходстве над всеми прочими народами - турками, немцами, французами, итальянцами - именно потому, что они русские, что... мне начинает это кое-что напоминать. Притом, эта семейная пара еще относительная прогрессивна в своих взглядах - все-таки они захотели отправиться в путешествие, чтобы повидать мир, они осматривают достопримечательности, Николай Иванович даже храбро пробует различные блюда в разных странах. В отличие от своей жены, которая наотрез отказывается есть многие вещи из опасения, что ей подсунут лягушку под видом жаркого, или угря вместо рыбы. Это становится особенно заметным во 2й части, в которой супруги уговаривают поехать с ними другого купца. Этот купец, уже забыла его имя, и вовсе отличается поразительным невежеством - мечтает увидеть "папу Римскую" в Риме, а узнав, что Рим по-итальянски называется Рома приходит в недоумение "Как же так, неужели в этом городе пьют много рома?".
Наши герои постоянно возмущаются, что в европейских гостиницах нет самоваров, а также тем, что "кушанья" приготовляются также не на русский манер. Когда же, в отдельныз местах и за большие деньги им удается раздобыть русскую водку, восторг их не знает предела. "Водочка моя русская, православная, уже больше двух недель я с тобой в разлуке".
В третьей книге, добравшись до Софии, герои в очередной раз попадают в смешнцю ситуацию. Кстати, примечательно также их отношение к жителям Сербии и Болгарии. Для супругов это, конечно, "братья-славяне", разумеется, "младшие братья", которые должны быть очень благодарны русским и поэтому оказывать им особое отношение. Притом они очень рады, что болгары, наконец, "взяли курс ко всему русскому", но это, по их мнению, пока совершенно недостаточно - нет самоваров и русских бань, да и архитектура в Софии, тоже не русская. На замечание экскурсовода, что каменная архитектура и в России "нерусская", Николай Иванович, не смешавшись, возражает - "А и не надо каменное, пусть деревянное строят".
В Софии Николая Ивановича по недоразумению принимают за генерала (недоразумение, которое он сам с удовольствием поддерживает). Некоторое время супруги наслаждаются тем, что их с почетом возят по городу и называют "превосходительство", спрашивают мнение о Болгарии (его я уже в общих чертах описала) и всячески угождают. Но, узнав, что живущий в ними в гостинице прокурор просит их о визите, супруги страшно пугаются, что их разоблачили. Они спрешно собирают вещи для отъезда хоть куда-нибудь, планируют подкупить прокурора, а когда он сам приходит к ним в комнату, чуть не выталкивают его вон, крича, что ни в чем не виноваты. Узнав же, что прокурор, увидев имя Николая Ивановича, принял его за однокурсника и всего лишь хотел с ним повидаться, приходят в бурный восторг и начинают угощать прокурора обильным завтраком, который завершается грандиозной попойкой с "православной водочкой".
Но самы примечательный эпизод, собственно, и заставивший меня все это написать, произошел незадолго до недоразумения с прокурором. Ознакомившись с достопримечательностями Софии, Николай Иванович просит проводника отвезти его туда "где турки учиняли бесчитства над болгарами". Проводник не понимает чего от него хотят. Тогда Николай Иванович начинает объяснять, что-де было тут такое время, когда турки обижали православных, продавали женщин в рабство, а мужчин, пытающихся за них вступиться, убивали. Проводник все еще не понимает и говорит, что никогда о таком не слышал. "Ну как же, - восклицает Николай Иванович, - мы же вас тогда еще спасали!"
Если бы передо мной не стояли годы жителя писателя, я решила бы, что это написано в наши дни. Вот так вот, ничего не меняется ни в характере некоторых русских, ни в русской политике.