Страх неизвестности сорвал импичмент Ельцину
15 лет назад Госдума не смогла отправить в отставку первого президента России .
Пятнадцать лет тому назад история могла пойти по другой колее и, возможно, сегодня мы бы жили в совсем другой России. Лучшей или худшей, чем нынешняя - вопрос дискуссионный. Но зафиксированный 15 мая 1999 года провал голосования депутатов поимпичменту Ельцину - это факт. Тот самый камень на распутье. Не первый, впрочем, наверняка и не последний.
Сытые «нулевые» как-то отучили нас от мысли, что парламент может учинить Кремлю фронду, даже потешную, даже заведомо провальную, а ведь инициаторы импичмента из КПРФ тогда отнеслись к процедуре со всей серьезностью и без малого год потратили на «предварительное расследование» - все как полагается, с вызовом свидетелей, подавляющее большинство которых, однако, выступить не пожелало, что стало лишним аргументом в пользу версии о нешуточном давлении Кремля.
Было это давление реально или нет, а если и было, то насколько сильным - одна из загадок истории с несостоявшейся отставкой Бориса Ельцина. Определенно добровольным исследователям карты спутала все же состоявшаяся его отставка в новогоднюю ночь - этот эффектный аккорд 90-х.
Была ли связь между этим «последним прости» под звон фужеров и несостоявшимся импичментом? Как минимум, повод для трогательной версии «усовестившегося Ельцина». Дескать, он все понял и решил страну далее не отягощать своим присутствием в Кремле. Красиво, но, положа руку на сердце, уж слишком красиво для нашей политики, уж слишком трогательно даже для публики, искавшей у телеэкранов вместе с Марианной ее пропавшего сына.
Все же перечень претензий, высказанных инициаторами импичмента Борису Николаевичу плохо вязался с перспективой его спокойного ухода. Иные в предвкушении потирали руки: сейчас ЕБН скинем - и под суд его и всю его «семью». Таких предвкушающих в конце 90-х набралось немало. Которые не простили «дирижеру» ни беловежский сговор 1991 года, ни расстрел Парламента в 1993-м, ни Чечню с ее «грузом-200» и хасавюртовскими соглашениями, ни упадок в армии, ни убитую социалку. Все эти претензии легли в итоговое обвинение. И по каждой шло отдельное голосование. И... ни по одному из пунктов не удалось собрать нужные 300 голосов.
Напомним, как тогда проголосовали депутаты.
Первый пункт обвинения - «Государственная измена, заключающаяся в подготовке и заключении Беловежских соглашений, уничтоживших Советский Союз и причинивших огромный материальный ущерб России, ее территориальной целостности, обороноспособности, принесших многочисленные человеческие жертвы» - 239 голосов «за»;
Второй пункт - «Организация государственного переворота в октябре 1993 года, заключавшаяся в насильственном изменении конституционного строя путем прекращения деятельности съезда народных депутатов Российской Федерации и расстреле здания Верховного Совета» - 263 голоса «за»;
Третий пункт - «Превышение должностных полномочий в декабре 1994 года, когда по указу Б.Ельцина была начата война в Чечне» - 283 голоса «за»;
Четвертый пункт - «Оказание помощи иностранным государствам в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, заключавшееся в нанесении ущерба обороноспособности и безопасности Российской Федерации, значительном ослаблении оборонной мощи России, разрушении вооруженных сил и военно-промышленного комплекса» - 241 голос «за»;
Пятый пункт - «Осуществление геноцида русского народа (действий, направленных на полное или частичное уничтожение национальной группы), заключавшеся в осуществлении так называемых реформ, которые привели к разрушению отечественной индустрии, ослаблению здоровья миллионов граждан, постоянному сокращению бесплатной медицинской помощи, ухудшению жилищных условия граждан, повышению смертности» - 238 голосов «за».
«Удачный для президента исход голосования, по-видимому, дался сторонникам Бориса Ельцина с большим трудом. Несмотря на то, что были предприняты самые отчаянные попытки избежать худшего для президента варианта, до самого последнего момента у его сторонников не было уверенности в том, что импичмента удастся избежать. Закулисное давление дошло до такой остроты, что по итогам голосования ряд депутатов обвинил президентскую сторону в том, что она использовала методы прямого давления. В ответ на это представитель президента в Думе А. Котенков вынужден был заявить о том, что в администрации президента «было принято специальное решение никому ничего не запрещать», - напишет спустя пять дней после провала импичмента публицист Владимир Волков (полностью статья доступна на «Мировом социалистическом веб сайте»).
Плохо проработали обвинения? Не хватило смелости? Второе, кстати, похоже на правду во многих смыслах. Поразительно, но он и сейчас еще не до конца выветрился из некоторых тех, кто пятнадцать лет тому назад брались вершить серьезнейшее правосудие. Так, один из тогдашних депутатов, которому, к слову, голосование за импичмент стоило депутатского мандата, не стал рассказывать нашему порталу о подробностях той захватывающей и все же странной истории. Вежливо извинился, сослался на обстоятельства. Обстоятельства действительно обязывают, пост у этого политика нынче серьезный. Претензий нет.
Но тогда он не побоялся, побоялись другие. Смеем предположить, что все же побоялись неизвестного завтра, которое наступило бы после успешной процедуры отстранения Ельцина от должности. Страх перед неизвестностью, страх перед ответственностью, что не сможешь выходить почти обескровленную страну, что еще и самого засудят, если не пристрелят.
Возможно именно этот проклятый страх перед непонятным завтра, которое всяко хуже хоть какого, но насущного сегодня и заставил тогда дрогнуть «народных судий», а Кремль лишь ненавязчиво им в этом помог, быть может даже напомнив кое-кому о сделанном три года тому назад на выборах щедром «подарке» Хозяину. Неспроста же.
В беседе с обозревателем KM.RU известный историк и публицист Михаил Смолин подчеркнул, что в провале импичмента Ельцину не было и не могло быть ничего удивительного:
- Насколько я могу судить, все официальные силы, существовавшие на тот момент в парламенте, тем или иным способом были связаны с «семьей». Их оппозиционность была весьма своеобразная, и в случае каких либо серьезных и принципиальных нестыковок с генеральной линией на лидеров оппозиционных сил всегда могли надавить и принудить не осуществлять задуманные ими протестные мероприятия.
В то время давление мог оказывать не только сам Кремль в лице высокопоставленных чиновников, но в том числе заметную роль играли и олигархи, которые явно опасались ухода Бориса Ельцина на покой. Быть может кремлевские руководители тогда и были уверены в неминуемом провале импичмента, но были ли уверены в благополучном для себя исходе люди, владевшие активами на десятки миллиардов долларов и гектарами недвижимости и ощутимо рисковавшие своим благополучием? Они конечно же чувствовали себя не в своей тарелке, они конечно же боялись.
Может быть сам парламент в России такой беззубый? Так сказать, издержки менталитета?
- Не думаю. Все же в истории России случались ситуации, когда именно парламент, например, начинал революцию. Тот же 1917-й год явно был организован силами парламентских деятелей. Конечно участвовали тогда и другие силы, но все же именно тогдашние депутаты фактически стояли у истоков переворота. Так что говорить о том, что парламент в России в принципе не способен свергнуть власть наверное все же не стоит. Другой вопрос, что в 90-е годы российский парламент был более чем ручным. Политическая риторика партий, которые тогда называли себя оппозиционными и их же реальная политическая деятельность представляли собой вещи очень разные.
Скорее всего кроме какого-то определенного давления или советов, что не нужно идти до конца в вопросе импичмента Ельцина, существовала еще некая внутренняя цензура у самих деятелей оппозиции. Они не очень-то на деле стремились к власти, особенно это касалось коммунистов и лично Зюганова. Он явно боялся перспективы взять власть в свои руки.
Виктор Мартынюк
Пятнадцать лет тому назад история могла пойти по другой колее и, возможно, сегодня мы бы жили в совсем другой России. Лучшей или худшей, чем нынешняя - вопрос дискуссионный. Но зафиксированный 15 мая 1999 года провал голосования депутатов поимпичменту Ельцину - это факт. Тот самый камень на распутье. Не первый, впрочем, наверняка и не последний.
Сытые «нулевые» как-то отучили нас от мысли, что парламент может учинить Кремлю фронду, даже потешную, даже заведомо провальную, а ведь инициаторы импичмента из КПРФ тогда отнеслись к процедуре со всей серьезностью и без малого год потратили на «предварительное расследование» - все как полагается, с вызовом свидетелей, подавляющее большинство которых, однако, выступить не пожелало, что стало лишним аргументом в пользу версии о нешуточном давлении Кремля.
Было это давление реально или нет, а если и было, то насколько сильным - одна из загадок истории с несостоявшейся отставкой Бориса Ельцина. Определенно добровольным исследователям карты спутала все же состоявшаяся его отставка в новогоднюю ночь - этот эффектный аккорд 90-х.
Была ли связь между этим «последним прости» под звон фужеров и несостоявшимся импичментом? Как минимум, повод для трогательной версии «усовестившегося Ельцина». Дескать, он все понял и решил страну далее не отягощать своим присутствием в Кремле. Красиво, но, положа руку на сердце, уж слишком красиво для нашей политики, уж слишком трогательно даже для публики, искавшей у телеэкранов вместе с Марианной ее пропавшего сына.
Все же перечень претензий, высказанных инициаторами импичмента Борису Николаевичу плохо вязался с перспективой его спокойного ухода. Иные в предвкушении потирали руки: сейчас ЕБН скинем - и под суд его и всю его «семью». Таких предвкушающих в конце 90-х набралось немало. Которые не простили «дирижеру» ни беловежский сговор 1991 года, ни расстрел Парламента в 1993-м, ни Чечню с ее «грузом-200» и хасавюртовскими соглашениями, ни упадок в армии, ни убитую социалку. Все эти претензии легли в итоговое обвинение. И по каждой шло отдельное голосование. И... ни по одному из пунктов не удалось собрать нужные 300 голосов.
Напомним, как тогда проголосовали депутаты.
Первый пункт обвинения - «Государственная измена, заключающаяся в подготовке и заключении Беловежских соглашений, уничтоживших Советский Союз и причинивших огромный материальный ущерб России, ее территориальной целостности, обороноспособности, принесших многочисленные человеческие жертвы» - 239 голосов «за»;
Второй пункт - «Организация государственного переворота в октябре 1993 года, заключавшаяся в насильственном изменении конституционного строя путем прекращения деятельности съезда народных депутатов Российской Федерации и расстреле здания Верховного Совета» - 263 голоса «за»;
Третий пункт - «Превышение должностных полномочий в декабре 1994 года, когда по указу Б.Ельцина была начата война в Чечне» - 283 голоса «за»;
Четвертый пункт - «Оказание помощи иностранным государствам в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, заключавшееся в нанесении ущерба обороноспособности и безопасности Российской Федерации, значительном ослаблении оборонной мощи России, разрушении вооруженных сил и военно-промышленного комплекса» - 241 голос «за»;
Пятый пункт - «Осуществление геноцида русского народа (действий, направленных на полное или частичное уничтожение национальной группы), заключавшеся в осуществлении так называемых реформ, которые привели к разрушению отечественной индустрии, ослаблению здоровья миллионов граждан, постоянному сокращению бесплатной медицинской помощи, ухудшению жилищных условия граждан, повышению смертности» - 238 голосов «за».
«Удачный для президента исход голосования, по-видимому, дался сторонникам Бориса Ельцина с большим трудом. Несмотря на то, что были предприняты самые отчаянные попытки избежать худшего для президента варианта, до самого последнего момента у его сторонников не было уверенности в том, что импичмента удастся избежать. Закулисное давление дошло до такой остроты, что по итогам голосования ряд депутатов обвинил президентскую сторону в том, что она использовала методы прямого давления. В ответ на это представитель президента в Думе А. Котенков вынужден был заявить о том, что в администрации президента «было принято специальное решение никому ничего не запрещать», - напишет спустя пять дней после провала импичмента публицист Владимир Волков (полностью статья доступна на «Мировом социалистическом веб сайте»).
Плохо проработали обвинения? Не хватило смелости? Второе, кстати, похоже на правду во многих смыслах. Поразительно, но он и сейчас еще не до конца выветрился из некоторых тех, кто пятнадцать лет тому назад брались вершить серьезнейшее правосудие. Так, один из тогдашних депутатов, которому, к слову, голосование за импичмент стоило депутатского мандата, не стал рассказывать нашему порталу о подробностях той захватывающей и все же странной истории. Вежливо извинился, сослался на обстоятельства. Обстоятельства действительно обязывают, пост у этого политика нынче серьезный. Претензий нет.
Но тогда он не побоялся, побоялись другие. Смеем предположить, что все же побоялись неизвестного завтра, которое наступило бы после успешной процедуры отстранения Ельцина от должности. Страх перед неизвестностью, страх перед ответственностью, что не сможешь выходить почти обескровленную страну, что еще и самого засудят, если не пристрелят.
Возможно именно этот проклятый страх перед непонятным завтра, которое всяко хуже хоть какого, но насущного сегодня и заставил тогда дрогнуть «народных судий», а Кремль лишь ненавязчиво им в этом помог, быть может даже напомнив кое-кому о сделанном три года тому назад на выборах щедром «подарке» Хозяину. Неспроста же.
В беседе с обозревателем KM.RU известный историк и публицист Михаил Смолин подчеркнул, что в провале импичмента Ельцину не было и не могло быть ничего удивительного:
- Насколько я могу судить, все официальные силы, существовавшие на тот момент в парламенте, тем или иным способом были связаны с «семьей». Их оппозиционность была весьма своеобразная, и в случае каких либо серьезных и принципиальных нестыковок с генеральной линией на лидеров оппозиционных сил всегда могли надавить и принудить не осуществлять задуманные ими протестные мероприятия.
В то время давление мог оказывать не только сам Кремль в лице высокопоставленных чиновников, но в том числе заметную роль играли и олигархи, которые явно опасались ухода Бориса Ельцина на покой. Быть может кремлевские руководители тогда и были уверены в неминуемом провале импичмента, но были ли уверены в благополучном для себя исходе люди, владевшие активами на десятки миллиардов долларов и гектарами недвижимости и ощутимо рисковавшие своим благополучием? Они конечно же чувствовали себя не в своей тарелке, они конечно же боялись.
Может быть сам парламент в России такой беззубый? Так сказать, издержки менталитета?
- Не думаю. Все же в истории России случались ситуации, когда именно парламент, например, начинал революцию. Тот же 1917-й год явно был организован силами парламентских деятелей. Конечно участвовали тогда и другие силы, но все же именно тогдашние депутаты фактически стояли у истоков переворота. Так что говорить о том, что парламент в России в принципе не способен свергнуть власть наверное все же не стоит. Другой вопрос, что в 90-е годы российский парламент был более чем ручным. Политическая риторика партий, которые тогда называли себя оппозиционными и их же реальная политическая деятельность представляли собой вещи очень разные.
Скорее всего кроме какого-то определенного давления или советов, что не нужно идти до конца в вопросе импичмента Ельцина, существовала еще некая внутренняя цензура у самих деятелей оппозиции. Они не очень-то на деле стремились к власти, особенно это касалось коммунистов и лично Зюганова. Он явно боялся перспективы взять власть в свои руки.
Виктор Мартынюк