Кладбисче в "Среде обитания"
Это было что-то с чем-то. Она прочитала все самое любимое и еще много того, что не попадалось мне на глаза, и от чего бежали мурашки по коже.
Ну и да, у меня теперь есть сборник стихов с автографом.
Я тут, пожалуй, опубликую несколько стихотворений, которые прямо сильно задели.
***
Джонни решил в такую сыграть игру:
Собрал всех друзей:
«А знаете, я умру.»
Он говорит, а голос его дрожит
«Врач мне сказал, две недели осталось жить,
Врач мне сказал, будет больно, ну, сущий ад,
Что умереть я сам буду даже рад. »
Расстроились все,
И плакали,
И скорбя,
Одни говорили «как же мы без тебя?»
Вторые сказали к другому сходить врачу,
А третьи участливо хлопали по плечу.
К вечеру Джонни оплакали все вокруг.
И только один, самый лучший и верный друг
Подумал секунду, накручивая усы...
Сказал:
«Я достану морфий, чувак.
Не ссы.»
***
У кого не бывало на сердце по сто камней,
черных дней у кого не бывало в его судьбе?
И звенит тишина, и становится ночь темней,
и трясется рука, наливающая себе.
И в моменты особых битв-с-собой, утрат,
когда горло горит... да, в общем-то, всё горит,
когда думаешь - как не откинуться до утра,
Он приходит и рядом садится, и говорит,
и тихонько так гладит, гладит по волосам:
- Ну, давай помогу.
- Погоди, - говорю. - Я сам.
В первый раз ли мой поезд катится под уклон?
У тебя там молитв неотвеченных миллион.
У меня все в порядке: есть водка , а вот стакан,
не хватало Тебя беспокоить по пустякам.
Там, гляди, у людей - наводнения, спид и рак.
Он тогда говорит:
- И в кого ты такой дурак?
И в кого ты, скажи Мне, упрямый всегда такой?
И берет Он стакан мой пробитой Своей рукой, выпивает так просто, как будто там - молоко, и опять говорит: - А ты думаешь, Мне легко - каждый раз тебя видеть над бездною, на краю, где ты «сам» заливаешь мазутом печаль свою?
Он сидит в темноте и плачет - как наяву.
И ответа не ждет.
И я рядом с Ним реву.
***
Когда солнце листву из зеленого стёрло в медь,
и ладья твоя сбила с доски моего офицера,
ты сказала, что хочешь детей от меня иметь,
чтобы были у них глаза не черны, а серы.
Что надеяться мне можно лишь на тебя одну,
что мы чем-то похожи и так одиноки оба.
Ты сказала, что знаешь - все кончится моргом, ну,
или камерой, где отбывают свой срок до гроба.
Ты туда принесешь мне напильники в пироге,
поцелуешь все шрамы мои и мои наколки.
И ты тащишь меня танцевать, а в моей ноге
уже несколько лет продолжают ржаветь осколки.
И ты пляшешь одна на холодном стальном ноже,
ты меняешь прически, любовников и наряды.
Ты желаешь, чтоб я был счастлив, но мне уже
ничего, кроме выпивки, собственно, и не надо,
и в багажнике шмайсер соседствует с ППШ,
и на свете меня держит только святая сила.
Мы не будем вдвоем. Я подумал - зачем мешать
Мой ирландский вискарь с мексиканской твоей текилой?
Еще была ищумительная песня "На мою девушку упал космодесантник", но интернеты молчат на этот счет. С нетерпением ждем клипа, который, говорят, выйдет через пару недель, если я ничего не перепутала.
Ну и да, у меня теперь есть сборник стихов с автографом.
Я тут, пожалуй, опубликую несколько стихотворений, которые прямо сильно задели.
***
Джонни решил в такую сыграть игру:
Собрал всех друзей:
«А знаете, я умру.»
Он говорит, а голос его дрожит
«Врач мне сказал, две недели осталось жить,
Врач мне сказал, будет больно, ну, сущий ад,
Что умереть я сам буду даже рад. »
Расстроились все,
И плакали,
И скорбя,
Одни говорили «как же мы без тебя?»
Вторые сказали к другому сходить врачу,
А третьи участливо хлопали по плечу.
К вечеру Джонни оплакали все вокруг.
И только один, самый лучший и верный друг
Подумал секунду, накручивая усы...
Сказал:
«Я достану морфий, чувак.
Не ссы.»
***
У кого не бывало на сердце по сто камней,
черных дней у кого не бывало в его судьбе?
И звенит тишина, и становится ночь темней,
и трясется рука, наливающая себе.
И в моменты особых битв-с-собой, утрат,
когда горло горит... да, в общем-то, всё горит,
когда думаешь - как не откинуться до утра,
Он приходит и рядом садится, и говорит,
и тихонько так гладит, гладит по волосам:
- Ну, давай помогу.
- Погоди, - говорю. - Я сам.
В первый раз ли мой поезд катится под уклон?
У тебя там молитв неотвеченных миллион.
У меня все в порядке: есть водка , а вот стакан,
не хватало Тебя беспокоить по пустякам.
Там, гляди, у людей - наводнения, спид и рак.
Он тогда говорит:
- И в кого ты такой дурак?
И в кого ты, скажи Мне, упрямый всегда такой?
И берет Он стакан мой пробитой Своей рукой, выпивает так просто, как будто там - молоко, и опять говорит: - А ты думаешь, Мне легко - каждый раз тебя видеть над бездною, на краю, где ты «сам» заливаешь мазутом печаль свою?
Он сидит в темноте и плачет - как наяву.
И ответа не ждет.
И я рядом с Ним реву.
***
Когда солнце листву из зеленого стёрло в медь,
и ладья твоя сбила с доски моего офицера,
ты сказала, что хочешь детей от меня иметь,
чтобы были у них глаза не черны, а серы.
Что надеяться мне можно лишь на тебя одну,
что мы чем-то похожи и так одиноки оба.
Ты сказала, что знаешь - все кончится моргом, ну,
или камерой, где отбывают свой срок до гроба.
Ты туда принесешь мне напильники в пироге,
поцелуешь все шрамы мои и мои наколки.
И ты тащишь меня танцевать, а в моей ноге
уже несколько лет продолжают ржаветь осколки.
И ты пляшешь одна на холодном стальном ноже,
ты меняешь прически, любовников и наряды.
Ты желаешь, чтоб я был счастлив, но мне уже
ничего, кроме выпивки, собственно, и не надо,
и в багажнике шмайсер соседствует с ППШ,
и на свете меня держит только святая сила.
Мы не будем вдвоем. Я подумал - зачем мешать
Мой ирландский вискарь с мексиканской твоей текилой?
Еще была ищумительная песня "На мою девушку упал космодесантник", но интернеты молчат на этот счет. С нетерпением ждем клипа, который, говорят, выйдет через пару недель, если я ничего не перепутала.