29 июля. Четвертый день в Нью-Йорке. Ночь и музыка (3)
Вечером, в темноте, мы хотели еще раз сходить на Таймс-Сквер, но дождь все не прекращался, добирая свою вчерашнюю норму. И тогда мы все равно оделись и вышли в дождь. Ромка заленился и остался в отеле, с Гарри Поттером в обнимку...
А мы с Лёшкой взялись за руки и пошлепали по лужам. И остановились около сверкающего зубами и белками глаз черного продавца зонтиков, у которого «этот (маленький) - за три, этот (побольше) - за пять, а этот (многозначительное вращение над головой огромным „семейным“ зонтищей) за десять!». И купили Лёшке - золотая середина форэва - зонт за пятерку.
А музыка города не покидала нас. Мы видели связку слегка сдувшихся разноцветных воздушных шариков в форме сердечек. Шарики откуда ни возьмись выскочили на мостовую, а я увела их оттуда за ручку-веревочку, как расшалившихся детей.
А когда мы дошли до Таймс-Сквера, того места, где, как вы помните, Бродвей наконец-то становится похож на самого себя, дождь перестал.
И было мокро, свежо и ярко. Мокрый асфальт отражал огни.
А город не спал. И даже не собирался.
А это - очень хорошая реклама. Мне понравилась :)
Потом шли мимо Эмпайр Стэйт Билдинг, и там опять не было никакой очереди, и мы уже было вошли внутрь, но Лёшка сказал, что подниматься наверх не имеет смысла, потому что туман и темнота, и что мы сейчас там увидим. А я сдалась. И это была потеря :(
На обратном пути мы видели, как продавец, закрывающий свою сувенирно-газетную лавочку, отвинчивал руку у миниатюрной (в человеческий рост) Статуи Свободы. Отвинчивал и заносил в лавочку - руку с факелом отдельно, все остальное отдельно. Чтоб не украли.
Между прочим, статуи эти бывают разной конструкции, и рука отвинчивается не у всех, я смотрела.
А на углу Голда Мэйр Сквер мокрый хиппи играл на ситаре. Через усилитель.
Да, в этом городе можно жить.
***
Кстати, уже к вечеру ни капусты, ни огурчиков у нас уже не осталось. Ну, может, еще пара яблочек завалялась. Всё остальное таинственно и необъяснимо съелось. Так что завтра будем снова маффины есть на завтрак, от судьбы не уйдёшь.
А мы с Лёшкой взялись за руки и пошлепали по лужам. И остановились около сверкающего зубами и белками глаз черного продавца зонтиков, у которого «этот (маленький) - за три, этот (побольше) - за пять, а этот (многозначительное вращение над головой огромным „семейным“ зонтищей) за десять!». И купили Лёшке - золотая середина форэва - зонт за пятерку.
А музыка города не покидала нас. Мы видели связку слегка сдувшихся разноцветных воздушных шариков в форме сердечек. Шарики откуда ни возьмись выскочили на мостовую, а я увела их оттуда за ручку-веревочку, как расшалившихся детей.
А когда мы дошли до Таймс-Сквера, того места, где, как вы помните, Бродвей наконец-то становится похож на самого себя, дождь перестал.
И было мокро, свежо и ярко. Мокрый асфальт отражал огни.
А город не спал. И даже не собирался.
А это - очень хорошая реклама. Мне понравилась :)
Потом шли мимо Эмпайр Стэйт Билдинг, и там опять не было никакой очереди, и мы уже было вошли внутрь, но Лёшка сказал, что подниматься наверх не имеет смысла, потому что туман и темнота, и что мы сейчас там увидим. А я сдалась. И это была потеря :(
На обратном пути мы видели, как продавец, закрывающий свою сувенирно-газетную лавочку, отвинчивал руку у миниатюрной (в человеческий рост) Статуи Свободы. Отвинчивал и заносил в лавочку - руку с факелом отдельно, все остальное отдельно. Чтоб не украли.
Между прочим, статуи эти бывают разной конструкции, и рука отвинчивается не у всех, я смотрела.
А на углу Голда Мэйр Сквер мокрый хиппи играл на ситаре. Через усилитель.
Да, в этом городе можно жить.
***
Кстати, уже к вечеру ни капусты, ни огурчиков у нас уже не осталось. Ну, может, еще пара яблочек завалялась. Всё остальное таинственно и необъяснимо съелось. Так что завтра будем снова маффины есть на завтрак, от судьбы не уйдёшь.