(no subject)
Мы сидим и слушаем стихотворения, зачитываемые авторами; Горалик читает за Демьяна Кудрявцева; в это время - ярмарка, толчея, пять разных сцен - через неравные промежутки по громкой связи делают объявления: кто-то потерялся, кто-то нашелся, кто-то хочет позвать на событие, кто-то припарковался не так, кто-то до сих пор не нашелся, и так до бесконечности - громкость этих объявлений придавливает и почти всегда останавливает чтение, так что слушатели просто сидят и смотрят на читающих, а читающие замерев с микрофоном смотрят на трубы потолка, как будто звук идет оттуда и зрительно проматывается, как будто это ускорит объявления - а потом снова читают. «Потерялся мальчик восьми лет, просим маму Вику подойти»: Горалик отвлекается, ее мимика выражает что-то вроде недоумения, так что не ясно, что она хочет выразить своей реакций - усталость от остановок, испуг, может быть - ничего; это длится пару секунд, и вместо продолжения она говорит - хорошо, что ищут маму, а не наоборот; или вот еще: объявления о разных стендах, книгах, мастер-классах, напоминают о невозможности успеть везде, Горалик они напоминют о другом - «когда слышишь такое, кажется - вот люди действительно важными делами заняты, не то, что мы здесь»; писать и читать стихи, на самом деле, самое важное на свете занятие.
Кстати, фраза «в детстве хотел сестру» уже никогда не прозвучит так, как до Джорджа Мартина.
Кстати, фраза «в детстве хотел сестру» уже никогда не прозвучит так, как до Джорджа Мартина.