Заводные куколки
Вечер. Симпатичный мужчина лет 30 у колбасного прилавка:
- Мне докторской полкило.
- Что-нибудь еще? - спрашивает продавщица, красивая блондинка.
- Улыбнитесь. И спляшите.
- А это за отдельные деньги. И в другом месте.
Если б реплики такие выдали актерам, они могли бы предложить с десяток интонаций. Игривое мурлыканье. Беззастенчивое кокетство. Веселая наглость... и так далее. На деле же было вот как: он - хмуро и грубо, будто шпалы роняет перед сменщицей Валькой. Она - настороженно, готова и к обиде, и к торгу (думаю, ничего особо продажного: достаточно было бы и букетика фиалок, чтоб она начала улыбаться и немного приплясывать). Оба устали и ни один не хочет улыбнуться первым, и никакого продолжения этот разговор не получил (по крайней мере, в тот вечер).
Будто две заводные куколки стояли на каминной полке, прелестная пастушка и куртуазный пастушок. А затем то ли надоели, то ли позолота облезла, но только их выкинули на помойку. И вот там, лежа на мусорной куче с нелепо задранными руками, с отбитым носом, поливаемые серым дождем, они продолжают петь свою песенку флирта, столь естественную на зеленой лужайке (было, было когда-то - и лужайка, и наивный танец под пиликанье скрипок из кустов). Но еще - немного подпортился заводной механизм - слишком грубо фигурки бросали - отчего и песенка сама подпортилась, слова в ней заедать стали и покорежились слегка. Прощайте, куколки...
- Мне докторской полкило.
- Что-нибудь еще? - спрашивает продавщица, красивая блондинка.
- Улыбнитесь. И спляшите.
- А это за отдельные деньги. И в другом месте.
Если б реплики такие выдали актерам, они могли бы предложить с десяток интонаций. Игривое мурлыканье. Беззастенчивое кокетство. Веселая наглость... и так далее. На деле же было вот как: он - хмуро и грубо, будто шпалы роняет перед сменщицей Валькой. Она - настороженно, готова и к обиде, и к торгу (думаю, ничего особо продажного: достаточно было бы и букетика фиалок, чтоб она начала улыбаться и немного приплясывать). Оба устали и ни один не хочет улыбнуться первым, и никакого продолжения этот разговор не получил (по крайней мере, в тот вечер).
Будто две заводные куколки стояли на каминной полке, прелестная пастушка и куртуазный пастушок. А затем то ли надоели, то ли позолота облезла, но только их выкинули на помойку. И вот там, лежа на мусорной куче с нелепо задранными руками, с отбитым носом, поливаемые серым дождем, они продолжают петь свою песенку флирта, столь естественную на зеленой лужайке (было, было когда-то - и лужайка, и наивный танец под пиликанье скрипок из кустов). Но еще - немного подпортился заводной механизм - слишком грубо фигурки бросали - отчего и песенка сама подпортилась, слова в ней заедать стали и покорежились слегка. Прощайте, куколки...