Музей Фрейда в Вене
Надалеко за пределами Ринга - улочка Берггассе, на ней - прилично-буржуазный 5-этажный дом, подъезд с бронзовыми табличками о культурном наследии. Вхожу в просторный подъезд, по лестнице с коваными узорчатыми перилами - на второй этаж, в квартиру, где Фрейд жил без малого 50 лет, до того, как уехал из Австрии в 1938, за год до своей смерти.
Планировка запутанная. Сквозные переходы из комнаты в комнату, два полукольца движения. Остались лишь белые стены, фотографии на стенах. Обставлена только гостиная - и то не подлинной мебелью, а просто: той эпохи.
Гостиная, где собиралось психоаналитическое общество. Диван, два кресла... человек 6-8, больше здесь бы не поместилось. Между тем в этой комнате начиналась вся современная психотерапия. Здесь искали исток, дорогу к тому, что есть (есть ли?) за пленкой социализированной личности... в те годы, когда на коне был позитивизм, а старые способы поиска (христианство, к примеру) казались нелепыми и смешными. И вот от одного начала, от этой гостиной разбежались множество тропок... не сразу, десятилетия спустя.
Окна выходили в серый пустой двор с осенним деревом, а у изразцовой печки в гостиной стоял стеллаж с предметами из античной коллекции Фрейда (прислала из Лондона Анна, дочь, в 50-х годах к открытию музея). Вот это было для меня открытием - увлечение Фрейда античностью! По фотографиям видно, что статуэтки во множестве размещались на его письменном столе, на шкафах. Они - как постоянный фон мысли, задают определенную атмосферу. И задают масштаб мысли: размышление о человеческом происходит не на материале сиюминутного, а в охвате промежутка от «сейчас» до «7 век до Рождества Христова», до египетских царств, до крито-микенского царства, до древних греков. Кому-то - грубоватые поделки, но они - растягивают охват мысли. Глиняные крито-микенские жрецы в высоких шапках. Большеглазые девы греческой архаики. Римский беломраморный гений. Греческие сатиры с нахально задранными бородами. Процарапанная керамика, чаши и килики...
Вот там я впервые почувствовала, что Зигмунд Фрейд - не бумажное имя из энциклопедической справки, а живой человек.
Планировка запутанная. Сквозные переходы из комнаты в комнату, два полукольца движения. Остались лишь белые стены, фотографии на стенах. Обставлена только гостиная - и то не подлинной мебелью, а просто: той эпохи.
Гостиная, где собиралось психоаналитическое общество. Диван, два кресла... человек 6-8, больше здесь бы не поместилось. Между тем в этой комнате начиналась вся современная психотерапия. Здесь искали исток, дорогу к тому, что есть (есть ли?) за пленкой социализированной личности... в те годы, когда на коне был позитивизм, а старые способы поиска (христианство, к примеру) казались нелепыми и смешными. И вот от одного начала, от этой гостиной разбежались множество тропок... не сразу, десятилетия спустя.
Окна выходили в серый пустой двор с осенним деревом, а у изразцовой печки в гостиной стоял стеллаж с предметами из античной коллекции Фрейда (прислала из Лондона Анна, дочь, в 50-х годах к открытию музея). Вот это было для меня открытием - увлечение Фрейда античностью! По фотографиям видно, что статуэтки во множестве размещались на его письменном столе, на шкафах. Они - как постоянный фон мысли, задают определенную атмосферу. И задают масштаб мысли: размышление о человеческом происходит не на материале сиюминутного, а в охвате промежутка от «сейчас» до «7 век до Рождества Христова», до египетских царств, до крито-микенского царства, до древних греков. Кому-то - грубоватые поделки, но они - растягивают охват мысли. Глиняные крито-микенские жрецы в высоких шапках. Большеглазые девы греческой архаики. Римский беломраморный гений. Греческие сатиры с нахально задранными бородами. Процарапанная керамика, чаши и килики...
Вот там я впервые почувствовала, что Зигмунд Фрейд - не бумажное имя из энциклопедической справки, а живой человек.