Жизнь переводчика
Между прочим, автор "Жизни Антона Чехова" Дональд Рейнфилд, которым зачитываются сейчас русские читатели, дал интервью "Российской газете", где, в частности, сказал -
Половину моей профессиональной жизни я посвящаю грузинскому языку и литературе. С британско-грузинской командой мы год назад, проработав пять лет, издали огромный грузинско-английский словарь, охватывающую всю лексику грузинского языка, от церковного языка пятого века до сегодняшнего жаргона тбилисского тинейджера. Это кропотливая, изнурительная работа, но приятная тем, что знаешь: она переживет своих авторов. Уже десять лет назад я написал историю грузинской литературы. За последние три года в Грузии случилось творческое возрождение: там не только пишут, но еще и издают и покупают книги, так что пишу отчет о грузинской литературе постсоветского периода и читаю с наслаждением и с удивлением последние романы Отара Чиладзе и произведения нового поколения, - Лаши Бугадзе и Аки Морчиладзе, не говоря уж о поэтах.
Вот, а кого-то удивляло, когда я неделями корпела над переводами Бугадзе и прочих! И как давно мне хотелось перетолковать на русский Аку Морчиладзе, живого классика грузинской драматургии. Есть еще пара имен, за которые хотелось бы взяться. А вас еще удивляет, когда я говорю, что переводчики с грузинского практически перевелись, потому что язык резко изменился после советского периода, а связи не развиваются, поэтому мы рискуем вовсе потерять школу перевода с современного грузинского, и наоборот. А тут - заслуженный профессор Школы современных языков лондонского университета, пять лет со товарищи корпел над составлением грузинского словаря... Выходит, как я и догадывалась, что если бы русско-грузинские отношения развивались нормально, то я не собирала б бутылки по подворотням жила бы на одну зарплату.
Половину моей профессиональной жизни я посвящаю грузинскому языку и литературе. С британско-грузинской командой мы год назад, проработав пять лет, издали огромный грузинско-английский словарь, охватывающую всю лексику грузинского языка, от церковного языка пятого века до сегодняшнего жаргона тбилисского тинейджера. Это кропотливая, изнурительная работа, но приятная тем, что знаешь: она переживет своих авторов. Уже десять лет назад я написал историю грузинской литературы. За последние три года в Грузии случилось творческое возрождение: там не только пишут, но еще и издают и покупают книги, так что пишу отчет о грузинской литературе постсоветского периода и читаю с наслаждением и с удивлением последние романы Отара Чиладзе и произведения нового поколения, - Лаши Бугадзе и Аки Морчиладзе, не говоря уж о поэтах.
Вот, а кого-то удивляло, когда я неделями корпела над переводами Бугадзе и прочих! И как давно мне хотелось перетолковать на русский Аку Морчиладзе, живого классика грузинской драматургии. Есть еще пара имен, за которые хотелось бы взяться. А вас еще удивляет, когда я говорю, что переводчики с грузинского практически перевелись, потому что язык резко изменился после советского периода, а связи не развиваются, поэтому мы рискуем вовсе потерять школу перевода с современного грузинского, и наоборот. А тут - заслуженный профессор Школы современных языков лондонского университета, пять лет со товарищи корпел над составлением грузинского словаря... Выходит, как я и догадывалась, что если бы русско-грузинские отношения развивались нормально, то я не собирала б бутылки по подворотням жила бы на одну зарплату.