Джон Бойнтон Пристли "При блеске дня"
Почему-то забыл выложить в ЖЖ отзыв об этом романе, хотя прочитал и написал ещё месяц назад.
«Все мы ошибочно полагаем, что теперешние мы - это и есть мы настоящие, хотя на самом деле это лишь тонкий верхний слой нашей личности. На самом деле события прошлого никуда не деваются и продолжают оказывать на нас влияние.»
За несколько дней прочитал очень приятную книгу. И хотел было написать, что познакомился с новым для себя автором, но вспомнил, что знакомство наше состоялось пару лет назад с искромётной пьесой «Скандальное происшествие с мистером Кэттлом и миссис Мун». Однако то ли Пристли-романист оказался совсем другим, что я его не узнал, то ли по двум книгам судить не стоит. «При блеске дня» - роман в духе той самой старой доброй английской классики: располагающий приятный слог (мне стилем/слогом живо напомнило Моэма, по крайней мере в его «Острие бритвы», и Хэрриота), вечера с домашними конецртами и шарадами, пикники, торговые дела. И фирменный английский налёт грусти - о прошедших временах, об утраченном, о себе молодом и себе сегодняшнем.
По сюжету: немолодой успешный сценарист, затворнически спрятавшийся в скромной провинциальной гостинице, чтобы окончить работу, совершенно неожиданно встречает семейную пару, которую знал очень давно, 30 лет назад, будучи совсем ещё юным. И, не в силах противостоять, позволяет памяти увлечь себя в прошлое, в 1912-1914 годы, к себе 18-летнему, в те счастливые 2 года, когда он оказался вхож в чудесное семейство. Эллингтоны - очаровательные дочери, красивые, умные, музыкальные, с живыми характерами, озорной выдумщик брат, добрый спокойный отец семейства - эти люди, харизматичные, уверенные, открытые, удачливые, в глазах Грегори Доусона, лишённого родителей, словно светились изнутри каким-то волшебным светом, околдовывали, зачаровывали, казались идеалом и верхом мечтаний; и какое же счастье было познакомиться, быть вхожим в дом и иногда проводить с ними время! Сродни прикоснуться к чуду.
Два счастливых года - пока идеальное течение жизни не разрушили супруги Никси, как смерч ворвавшись в комфортную устаканенную жизнь отдельной группы людей. Так же, как тогда же в 1914 году ворвалась и смяла жизни миллионов людей Первая мировая. Никси словно бы предвосхитили, предварили, олицетворили собой то, что в ближайшее время предстояло пережить всему человечеству. И вот, спустя 30 лет, супруги Никси перед ним, и старые раны бередят душу. Так вскрывая слой за слоем, воспоминание за воспоминанием, Грег восстанавливает события прошлого в попытках понять, что же на самом деле тогда произошло, кем были все те люди, и где тот поворотный момент, когда всё пошло не так, когда он потерял себя настоящего.
«В пятьдесят, оглядываясь на собственное прошлое, ты сперва думаешь, что в восемнадцать был нелеп и глуп, что твои мысли и поступки тех лет никакого значения не имели... Но теперь я понимаю, что это не так. События времён твоей молодости формируют и окрашивают твою жизнь, как никакие другие. Именно это "я" ты несёшь потом дальше.»
О Пристли говорят и пишут, что он никогда не был среди первых писателей своего времени, но всегда был неизменно любим публикой, его произведения читаемы и смотримы (пьесы в театре). И я понимаю, почему. Это очень комфортное и приятное чтение, и я рад, что на русский переведено не одно его произведение, непременно буду возвращаться к автору.
«Все мы ошибочно полагаем, что теперешние мы - это и есть мы настоящие, хотя на самом деле это лишь тонкий верхний слой нашей личности. На самом деле события прошлого никуда не деваются и продолжают оказывать на нас влияние.»
За несколько дней прочитал очень приятную книгу. И хотел было написать, что познакомился с новым для себя автором, но вспомнил, что знакомство наше состоялось пару лет назад с искромётной пьесой «Скандальное происшествие с мистером Кэттлом и миссис Мун». Однако то ли Пристли-романист оказался совсем другим, что я его не узнал, то ли по двум книгам судить не стоит. «При блеске дня» - роман в духе той самой старой доброй английской классики: располагающий приятный слог (мне стилем/слогом живо напомнило Моэма, по крайней мере в его «Острие бритвы», и Хэрриота), вечера с домашними конецртами и шарадами, пикники, торговые дела. И фирменный английский налёт грусти - о прошедших временах, об утраченном, о себе молодом и себе сегодняшнем.
По сюжету: немолодой успешный сценарист, затворнически спрятавшийся в скромной провинциальной гостинице, чтобы окончить работу, совершенно неожиданно встречает семейную пару, которую знал очень давно, 30 лет назад, будучи совсем ещё юным. И, не в силах противостоять, позволяет памяти увлечь себя в прошлое, в 1912-1914 годы, к себе 18-летнему, в те счастливые 2 года, когда он оказался вхож в чудесное семейство. Эллингтоны - очаровательные дочери, красивые, умные, музыкальные, с живыми характерами, озорной выдумщик брат, добрый спокойный отец семейства - эти люди, харизматичные, уверенные, открытые, удачливые, в глазах Грегори Доусона, лишённого родителей, словно светились изнутри каким-то волшебным светом, околдовывали, зачаровывали, казались идеалом и верхом мечтаний; и какое же счастье было познакомиться, быть вхожим в дом и иногда проводить с ними время! Сродни прикоснуться к чуду.
Два счастливых года - пока идеальное течение жизни не разрушили супруги Никси, как смерч ворвавшись в комфортную устаканенную жизнь отдельной группы людей. Так же, как тогда же в 1914 году ворвалась и смяла жизни миллионов людей Первая мировая. Никси словно бы предвосхитили, предварили, олицетворили собой то, что в ближайшее время предстояло пережить всему человечеству. И вот, спустя 30 лет, супруги Никси перед ним, и старые раны бередят душу. Так вскрывая слой за слоем, воспоминание за воспоминанием, Грег восстанавливает события прошлого в попытках понять, что же на самом деле тогда произошло, кем были все те люди, и где тот поворотный момент, когда всё пошло не так, когда он потерял себя настоящего.
«В пятьдесят, оглядываясь на собственное прошлое, ты сперва думаешь, что в восемнадцать был нелеп и глуп, что твои мысли и поступки тех лет никакого значения не имели... Но теперь я понимаю, что это не так. События времён твоей молодости формируют и окрашивают твою жизнь, как никакие другие. Именно это "я" ты несёшь потом дальше.»
О Пристли говорят и пишут, что он никогда не был среди первых писателей своего времени, но всегда был неизменно любим публикой, его произведения читаемы и смотримы (пьесы в театре). И я понимаю, почему. Это очень комфортное и приятное чтение, и я рад, что на русский переведено не одно его произведение, непременно буду возвращаться к автору.