Poême
Я впервые увидела флакон Poême Lancome на рекламном плакате в ГУМе. Флакон казался наполненным медом, но привлекло меня не его изображение, а женщина на рекламе - в ней не было ничего парадного, ее улыбка не была зовущей, обольстительной, кокетливой или торжествующей: она улыбалась так, словно находилась наедине с собой, словно солнце ласкало ее лицо, а легкий и теплый ветерок трогал пряди, выбившиеся из прически. И хотя она очень красиво склонила голову к плечу, и линией ее шеи невозможно было не любоваться, все же казалось, что эта фотография - случайная… Женщина улыбалась не кому-то, а самой себе.
И хотелось тоже улыбнуться - потому что эта женщина являла собой образ счастливого мгновения. Не роскошной и счастливой жизни, к которой вроде как призывали стремиться выросших в СССР, а - счастливого мгновения, которое случается в любой жизни. Даже не в роскошной и в общем не очень счастливой. Случается не один раз, а как минимум - каждое лето.
И надпись, в общем-то не имевшая уже значения, но все равно более интересная, чем на других парфюмерных рекламных плакатах:
«Tu es le grand soleil qui me monte à la tête…»
«Ты как яркое солнце, наполняешь мои мысли…»
Красиво, а вот без искажения на русский не переведешь.
Да, я знала, что это актриса и ее зовут Жюльетт Бинош, я видела ее в фильмах «Любовники с Нового моста», «Три цвета: Синий», а главное - в потрясшей меня и до сих пор моей любимой версии «Грозового перевала». Но Бинош даже не казалась мне красивой, да и в «Грозовом перевале» именно она мне нравилась меньше всех - мне казалось, что ей не удалось сыграть ту темную страсть, которая горела в Кэтрин Эрншо…Но все это не имело значение, когда я смотрела на рекламу Poême Lancome. Это была не Жюльетт Бинош. Это была просто очень счастливая женщина. Свободная и счастливая. Свободная от необходимости парадно выглядеть. Счастливая без особых причин.
Потом я увидела рекламу этих духов в глянцевых журналах, которые тогда брала почитать, потому что в них писали о парфюмерии: хоть немного, но писали.
Фотография на темном фоне, смелый и спокойный взгляд:
«Tout dire sans un mot…» - «Скажи все без слов…»
Намек на улыбку - больше в глазах, чем на губах - и тень надписи на обнаженном плече, переходящая на лист бумаги:
«Parfois les mots ne disent pas tout…» - «Иногда слова не говорят всего...»
Фотографии были прекрасны, но ни одна не могла сравниться с той, первой.
Где женщина была просто счастлива.
И так хотелось попробовать духи, которые воплощают это мгновение счастья…
В том году, когда Poême Lancome появилась в России, я еще не знала, что эти фотографии сделал гениальный Ричард Аведон. Я даже не знала о том, кто такой Аведон и какое наслаждение я буду получать от его фотографий.
Как он умеет остановить прекрасные мгновения и показать как они драгоценны и хрупки, как драгоценна и хрупка жизнь. Что даже в его гламурных фото есть сияние детской радости и почти философская глубина.
За время моего увлечения парфюмерией было все.
Любовь с первого вздоха и неспешное осознание зависимости от аромата.
Любовь к творениям определенного парфюмера и к парфюмам определенной марки.
Любовь, начавшаяся с вожделения к флакону в виде упавшей с неба голубой звезды, в котором, на мое счастье, оказался аромат, который до сих пор входит в число совершенно необходимых.
И любовь, начавшаяся с рекламного плаката: так было с Poême Lancome.
Нет, конечно же, если бы мне не понравились ароматы, голубая звезда угасла бы для меня, а плакаты с фотографиями Ричарда Аведона утратили бы свою прелесть.
Главное - аромат.
Но иногда реклама не просто подталкивает к желанию попробовать, а заставляет мечтать о том, чтобы попробовать.
Я мечтала, но очень стеснялась. В то время продавцы даже в дорогих магазинах, даже в ГУМе не отличались вежливостью. Особенно если ты молода, скромно одета и хочешь попробовать аромат, а не «берешь не глядя» - казалось, что именно этого они ожидали от покупателей.
Но все же я решилась.
И с первой пробы поняла - это мое, мне это нужно, фотография не лгала, выражение лица прелестной женщины было поймано очень точно, Poême Lancome - действительно запах счастливого мгновения, но запах стойкий, и поэтому счастливое мгновение длилось и длилось…
Poême пахнет душной сладостью дурмана и флердоранжа, агрессивными в своей красоте туберозой и гарденией, жаркими, сиропными жасмином и иланг-илангом, донником и сеном, свежей пудровой мимозой и солнечными пыльцовыми одуванчиками, ванилью и ванильно-пудровым гелиотропом, и другим оттенком ванили и пудровости, который можно уловить в аромате бобов тонка.
Poême вбирает в себя все солнечные ноты: от сияющей в еще холодном солнце мимозы - через все лето, через Италию, Францию и русское поле - к осенним спелым фруктам.
Если выбирать один-единственный аромат, воплощающий солнечный свет, я бы выбрала Poême.
А в сердце у Poême - мед и молоко.
Мед и молоко, которыми пахнет волшебная страна русских сказок.
Но для меня это был запах лета из детства: июль, жара, разнотравье и мед, и пахнет сеном от копны, в тени которой я устроилась с книгой, а вечером будет кружка парного молока с куском свежего серого хлеба…
Это сугубо личная ассоциация. Вообще-то Poême - аромат роскошный, пышный и чувственный, и какое уж тут детство?
Но личные ассоциации - самые драгоценные.
Конечно, главный творец Poême Lancome - Жак Кавалье: он создал аромат.
Но мне все-таки кажется, что истинное чудо Poême заключено в слиянии трех звезд: Жака Кавалье, Ричарда Аведона и Жюльетт Бинош.
Я очень люблю просматривать на сайте, посвященном Жюльетт Бинош, фотографии, которые Аведон делал, приглядываясь к ней и намечая ее будущий образ для Poême. Мне жаль, что их не все использовали! Включая те, где она грустна или корчит смешные рожицы. Потому что все они - Poême…
Но, конечно, если бы к флакону духов прилагалась брошюра с фотографиями Ричарда Аведона, это сделало бы их запредельно дорогими. И мне было бы еще сложнее их купить.
Мой первый флакон из-под духов Poême и вложенную в коробку страницу с любимой рекламной фотографией - «Tu es le grand soleil qui me monte à la tête» - я хранила очень долго…
И, конечно, у меня в коллекции есть и всегда будет Poême.
Теперь у меня много парфюмов, ассоциирующихся с разными видами радости и с ощущениями детства, медовых, одуванчиковых и солнечных ароматов.
Но Poême была первой и осталась самой быстродействующей таблеткой счастья.
Автор очерка Елена Прокофьева.
Кратко ОТСЮДА