"Северокавказская «зона контртеррора». Окончание.
Открытые письма - вот и всё, что остаётся сотням ингушских матерей и отцов, жён, сестер и братьев. Правосудие как таковое в сегодняшней Ингушетии просто отсутствует: военно-административное управление территорией-колонией исключает его (правосудие) в принципе, применяя единственно «эффективный» метод террора.
Навряд ли палач (государство) и жертва (ингуши) в этом контексте имеют какой-либо шанс для консенсуса: это государство не слышит, не видит проблем народа, которые оно же и создало.
Трагедия пос. Майского, пропиаренная во всевозможных СМИ как «объявленная казнь», ещё одно горькое подтверждение сказанному.
«Открытое письмо вынужденных переселенцев из Пригородного района
«Мы, вынужденные переселенцы из Пригородного района РСО - Алания, обращаемся ко всем представителям федеральной власти всех уровней с последней надеждой на то, что наш голос услышат.
Мы все в результате осетино-ингушского конфликта 1992 года были вынуждены покинуть свои дома в поисках безопасного убежища. На протяжении 14 лет мы существуем в нечеловеческих условиях в городке беженцев села Майское.
Мы ютимся в разваливающихся вагончиках, в которых зимой нестерпимо холодно, а летом изнываем от зноя, без водоснабжения, при постоянных отключениях газа и электричества, без работы и средств к существованию. Словом, мы стали гражданами без прав.
Президент России Владимир Путин обратил внимание на наши проблемы и дал указание государственным органам федерального и регионального уровня решить вопрос вынужденных переселенцев из Пригородного района РСО - Алания до конца 2006 года. Благодаря этому вниманию со стороны Президента в нас вновь затеплилась надежда на то, что мы опять станем равноправными гражданами нашего государства. Наша уверенность укрепилась благодаря внезапно возникшей суете чиновников различного уровня. Однако в очередной раз наши надежды были обмануты.
Чиновники рьяно взялись за работу, но как оказалось на поверку, в основе этой работы лежало не желание решить наши проблемы, а стремление в сжатые сроки отрапортовать начальству о достигнутых результатах. Так как городок ингушских беженцев в селении Майское был наиболее крупным компактным поселением выдавленных из Пригородного района РСО-Алания граждан ингушской национальности и находился в центре внимания всех, кто занимался последствиями осетино-ингушского конфликта, в первую очередь взялись за него. Впрочем, им и закончили.
Многочисленные чиновники органов государственной власти и органов местного самоуправления РСО-Алания, представительства Президента РФ в ЮФО, Федеральной миграционной службы, доселе не появлявшиеся вблизи городка, стали частыми гостями городка и убеждали нас согласиться на переезд в поселок Новый. Нам обещали выделение земельных участков, скорую выплату государственной поддержки для строительства жилья, создание инфраструктуры и новую достойную жизнь в поселке Новый. Обрисованные чиновниками радужные перспективы так и не были воплощены.
Поселок Новый разбили на земельные участки и перевезли туда вагончики тех, кто поверил в очередные обещания. Как оказалось, земельные участки выделили не в собственность, а в аренду на 3 года. Вроде как все в рамках закона, но у нас имеются серьезные опасения. По истечении этих трех лет, если мы не построим на этих участках капитальные жилища, можем их лишиться. Учитывая наше нынешнее положение, мы не в состоянии самостоятельно построить себе дома и единственной возможностью станет получение государственной поддержки. Однако при нынешнем положении нет никаких гарантий ее получения в скором времени.
Между тем, тех, кто до сих пор не переехал в п. Новый, вынуждают всеми возможными уловками, а иногда и откровенными угрозами пойти на этот шаг. Так, например, в очередной раз оказывается давление на жителей городка беженцев поселка Майский (27 семей) путем отключения в городке 7 ноября 2006 года газа, а 14 ноября - света. Таким образам, людей вынуждают согласиться на переселение в поселок Новый.
Органы Федеральной миграционной службы России чинят всевозможные препятствия и создают чрезмерную бумажную волокиту в вопросе выплаты государственной поддержки. Во-первых, органы миграционной службы отказываются продлевать нам статус вынужденных переселенцев. И каждый из нас вынужден вступать в первую судебную тяжбу с тем, чтобы восстановить статус вынужденных переселенцев. Причем, многочисленные судебные решения не стали основанием для пересмотра миграционной службой своей политики в этом вопросе. Наоборот чиновники придумали новую уловку. В случае, если в судебном решении прямо не указано на необходимость продления статуса каждого несовершеннолетнего ребенка заявителя, миграционная служба вычеркивает их.
Затем мы вынуждены обходить бюрократов в органах местного самоуправления, адресных столах и т.д., собирая различные справки. И везде нам либо напрямую отказывают в выдаче необходимых документов, либо чинят дополнительные препятствия.
Далее возникает необходимость подтверждения факта проживания и владения недвижимостью. Причем, даже штамп о регистрации по месту жительства не является для миграционной службы убедительным подтверждением факта проживания. Тут мы сталкиваемся с одной из самых дорогостоящих проблем в получении поддержки. Так как факт владения недвижимостью устанавливается по месту ее нахождения, мы вынуждены обращаться в суды РСО-Алания. Но там за каждое судебное решение в пользу ингуша требуют две тысячи долларов США. Да, именно так… И заблаговременно предупреждают, что без мзды судебное решение будет вынесено не в пользу заявителя.
Эти и многие другие препоны приходится преодолевать лишь для того, чтобы собрать пакет документов, необходимых для получения государственной поддержки. Но ведь подача документов еще ничего не гарантирует. Достаточно бегло пройтись по тексту Постановления правительства РФ № 846 от 30 декабря 2005 года, которое само является темой для отдельного разговора, чтобы понять, что нет никаких гарантий скорого получения государственной поддержки. И, следовательно, возможности построить дом в трехгодичный срок. Зная «особое» к нам отношение со стороны властных структур РСО-Алания, мы уверены в том, что они воспользуются малейшей возможностью лишить нас этих участков.
Что касается инфраструктуры, то ее создание также осталось пустым обещанием. Обещанный газ не подведен. Из подведенных труб водоснабжения течет непригодная для употребления в пищу грязная, мутная вода. Употребление этой воды в пищу нередко приводит к болезненному состоянию, высыпаниям и язвам на кожном покрове. Электричество подводим своими силами от ближайших столбов.
По сути, положение тех, кто переехал в п. Новый нисколько не изменилось к лучшему. Просто городок ингушских беженцев перенесли на новое место, а условия остались такими же. Зато теперь чиновники рапортуют о решении наших проблем, хотя на самом деле положение наше лишь ухудшилось, так как, перевозя нас в п. Новый и вводя в заблуждение, нас лишили прав на наши дома в местах прежнего проживания. Да и сами чиновники перестали ездить к нам, и мы вновь остались со своими проблемами один на один. Мы стали статьей доходов для клерков низшего и среднего звена.
Отдельно хотим поставить вопрос выдачи паспортов. В нарушение действующего законодательства, в частности Инструкции о порядке выдачи, замены, учета и хранения паспортов гражданина РФ, утвержденной приказом МВД РФ № 605 от 15.09.1997 г., отделы внутренних дел РСО-Алания отказываются выдавать паспорта, либо выдают их без регистрации по месту жительства гражданам ингушской национальности. Распоряжение министра внутренних дел РФ № 1/4097 от 25.06.2003 года и письмо Генеральной прокуратуры РФ № 7/2-1881-2003 от 3.10.2003 года об устранении нарушений при выдаче и замене паспортов гражданам ингушской национальности, проживающим в Пригородном районе РСО-Алания, отделами внутренних дел РСО-Алания игнорируются. В результате мы остаемся не только без паспорта или прописки, но и без трудоустройства, медицинского обеспечения, возможности свободно передвигаться и других конституционных прав.
Еще одна больная для нас тема, так называемые закрытые для ингушей села. В одни села, такие как Октябрьское, Южный и Ир нас не пускают без всяких на то оснований, для других придумали водоохранную зону.
Как мы считаем, с целью недопущения возвращения ингушей, Правительство РСО-Алания приняло постановление № 186 от 25 июля 1996 года «О зоне санитарной охраны источников питьевого водоснабжения», постановление № 89 от 18 мая 1998 года «Об отселении граждан, проживающих в зоне санитарной охраны источников питьевого водоснабжения (села Южный, Терк, Чернореченское, Балта. Редант-II)» и постановление № 269 от 4 ноября 2002 года «Об утверждении границ зон санитарной охраны и Плана мероприятий по улучшению санитарного состояния территорий трех поясов зон санитарной охраны (ЗСО) и предупреждению загрязнений источника водоснабжения и водозаборных сооружений г. Владикавказ». Этими постановлениями принято решение расширить зону санитарной охраны Орджоникидзевского месторождения пресных подземных вод (далее - ЗСО), включив в нее территории вышеупомянутых населенных пунктов, и отселить проживающих в них граждан.
Очевидно, что руководство РСО-Алания пытается сделать все возможное, чтобы сконцентрировать ингушское население отселяемых территорий в одном месте на максимальном отдалении от Владикавказа, выдавив, таким образом, ингушей из центральной части Пригородного района либо в приграничную резервацию «Новый», либо в уже существующие этнические анклавы.
Мы считаем, что вопрос о необходимости расширения ЗСО, возникший в Северной Осетии после конфликта 1992 года, не является проблемой санитарно-эпидемиологического характера. Это политический шаг, направленный на исключение возможности возвращения вынужденных переселенцев ингушской национальности к местам своего постоянного проживания.
Мы считаем, что с целью исключения всякой возможности дискриминации ингушского меньшинства РСО-Алания, вопрос расширения ЗСО необходимо решать на федеральном уровне, на основе политически не ангажированного экспертного заключения.
Мы обращаемся к федеральным органам власти с просьбой выступить в роли нейтрального арбитра, гаранта Конституции РФ, способного вынести взвешенное решение по спорному вопросу о границах «Зоны санитарной охраны источников питьевого водоснабжения г. Владикавказ».
Мы, граждане демократического, правового государства, волей руководства РСО-Алания выброшены из правового поля. При сохраняющемся на протяжении 14 лет статус-кво наши гражданские права цинично попираются руководством и органами местного самоуправления республики.
В связи со всем вышеизложенным мы просим:
О незамедлительном возвращении ингушских беженцев к местам постоянного проживания в так называемые закрытые села. Мы убеждены, что сам факт наличия таких сел на территории Российской Федерации наносит серьезный урон демократической составляющей нашего государства.
О незамедлительном решении вопроса о границах «водоохраной зоны».
О незамедлительной выдаче всем жителям Пригородного района паспортов с регистрацией в населенных пунктах постоянного проживания. Эта регистрация должна быть постоянной и не может быть изменена без согласия гражданина.
О незамедлительном решении комплекса юридических проблем, связанных с компенсацией утерянного имущества и выделением новых земельных участков. Мы просим упростить процедуру получения разных справок, прилагаемых к заявлению на государственную поддержку, и не требовать у нас справок, которые уже представлялись ранее, если сведения, сообщенные в них, не претерпели изменения.
Мы очень надеемся на то, что власть сможет найти механизмы защиты наших прав внутри Российского государства и что процесс принятия решения по нашему вопросу будет быстрым и прозрачным».
Письмо подписали 25 человек…
Через полгода после этого письма в июне 2006 года 50 человек, жителей резервации под названием пос. Майский, приехали в Москву и голодали перед Сенатом и Думой, потому что всех оставшихся их земляков-изгоев силовики Осетии с автоматами, наручниками и собаками насильно выкидывали из Майского, заставляя уйти в другую резервацию - пос. Новый. Например, 70-летнюю Ахриеву Наси выпихивали в наручниках из её убогого жилья ударами по голове. В знак протеста против силовой акции, которую осуществляли 150 сотрудников милиции, судебные приставы, представители администрации и МЧС Северной Осетии, избитый житель пос. Майского Иса Ахриев пытался совершить акт самосожжения.
Погром завершился полным уничтожением городка ингушских беженцев и насильственным перемещением их в Новую резервацию.
Таков был ответ государства на письма ингушских «трудящихся»…
В XXI веке силами и средствами федеральной армии уничтожается уникальная башенная культура раннего средневековья ингушей на территории Джейрахско-Ассинского государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника. Впервые целенаправленное уничтожение национального достояния ингушского народа началось летом 2001 года. На этом этапе разрушения национальной эко-культурной системы 58 армия в лице полковника Макаревича, руководившего учениями, заставила солдат из камней древнейших построек (ими разрушенных) выложить следующую «нагорную проповедь» матушки-империи: «Мы служили и будем служить на Кавказе! Если не мы, то - кто?...». Камни XI-XIII веков также использовались для построек дотов и дзотов на всей территории заповедника. Вандализм заключается в том, что в результате этой «военно-патриотической» деятельности подразделений 58 армии с земли и воздуха (обстрелом боевых вертолётов) был снесён сохранившийся с XI века древнейший надземный склеп некрополя, а также повреждён храм «Тхаба-Ерды» (памятник IX-XII вв. н.э.). Земляные работы по обустройству траншей, окопов и котлованов под укрытие бронетехники со снятием верхнего дернового слоя рядом с храмом способствовали оползневым процессам и смещению почвы. Перед лицевой стеной уникального храма было оборудовано стрельбище, задником которого являлась фронтальная стена «Тхаба-Ерды»; расстояние между мишенями и храмом не превышало 80-100 метров. Также стены храма использовались солдатами и офицерами под открытый нужник; полуголые «солдатики» группами снимали фото на память с черепами из древних ингушских могильников.
Следующие ужасающие по своему варварству разрушения 58 федеральная армия осуществила силами и средствами 503-го мотострелкового полка летом осенью 2006 года. Теперь разрушили храм «Алби-Ерды», средневековые башенные комплексы Вовнушки, Мяшхи, Эгикал, Лейми, Бархане, Карт и Дашхакле. Нанесён невосполнимый вред заповедной почве.
Летом 2007 года воинская часть 29/483 всё той же 58 армии-разрушительницы ингушских древностей усердно проводит боевые учения в заповеднике, территория которого (практически весь ареал Джейрахского района Ингушетии) совершенно закрыта для всех и каждого: гражданина-ингуша, озабоченного уничтожением его древнейшего архитектуры, специалиста-учёного, правозащитников, представителей власти и общественности и т.д. Теперь национальный заповедник (считай целый Джейрахский район) попал в так называемую погранзону, доступ в которую строго контролируется. Начальники-пограничники генералы Шерстнёв, Стрединин, каждый в своё время, объясняли фактическое изъятие этнической территории народа государственной заботой - обеспечением безопасности России, предотвращением «проникновения на российскую территорию террористов, контрабанды наркотиков, незаконной миграции, расхищения биологических и других природных ресурсов Российской Федерации».
Разрушенная и отчуждённая горная часть Ингушетии, в которую к родовым замкам и могилам доступ возможен лишь по спецпропускам, - жёсткий вариант постсоветского «демпроекта» государства по вытеснению ингушей с гор.
«Мягкий» вариант выдавливания с родины - выкуп (т.е. подкуп путём купли-продажи недвижимого имущества у горцев по рыночным ценам с целью переезда (переселения) их в равнинные сёла, города, станицы. Первый «осчастливленный» погрануправлением ФСБ по Республике Ингушетия миллионом рублей гражданин Евкуров уже уехал из с. Ольгетти в г. Карабулак…
Совсем недавние события в Ингушетии дали повод думать о том, что наш генофонд находится под реальной угрозой: начата апробация некоего препарата (ов), воздействующего на псхофизическое здоровье детей (девочек). Неизвестная болезнь с тяжёлой по своим последствиям симптоматикой проявилась зимой 2007 года у студентов профтехучилища № 1 г. Назрани (неизвестная болезнь двумя годами ранее охватила девочек-школьниц Шелковского района Чечни).
Из письма ингушских матерей:
«28 февраля 2007 года наши дети: Залина Руслановна Амхадова, 1991 года рождения, Ася Аюповна Гиреева, 1987 года рождения, Анжела Аюповна Гиреева, 1988 года рождения, Мадина Багаудиновная Гандарова, 1987 года рождения, Заира Багаудиновна Гандарова, 1991 года рождения, Хади Мовлиевна Гулиева, 1992 года рождения, Эмма Асламбековна Мальсагова, 1990 года рождения, Ибрагим Хусейнович Измайлов, 1991 года рождения, во время учебных занятий получили массовые отравления организма от неустановленного вещества. Причину отравления наших детей врачи до сих пор не установили. Наши дети были доставлены в ИРКБ, где находились на стационарном лечении в течение двух недель, а после в различных медицинских учреждениях за пределами республики.
На сегодняшний день приступы у наших детей продолжаются… 17 марта 2007 года мы вернулись из Минеральных Вод, где наши дети также проходили медицинское обследования, по результатам которого установить причину отравления и точный диагноз не удалось. Однако всем выдали справки о наличии хронического гастрита. При этом с момента отравления никто из наших детей не жаловался на боли в желудке и никаких симптомов гастрита не наблюдалось.
В последнее время симптомы отравления учащаются, а именно - симптомы удушья, потеря сознания, периодическая потеря памяти, зрения, боли в желудке, паралич конечностей, общая слабость организма…».
Прошла информация, что накануне внезапного отравления детей профтехучилище посетила некая группа федеральных военнослужащих. Но, как и всегда (это отличительная особенность «контртеррористической миссии» на Северном Кавказе и в Ингушетии в частности), осталось неизвестным, какие военные, из какого подразделения, в связи с чем они вдруг посетили весьма скромное ПТУ… А вот тяжелая болезнь детей, в основном девочек, - налицо.
Маленький ингушский пятачок, судя по всему, является полигоном для обкатки не только военно-политических, криминально-экономических, предвыборных и прочих «нацпроектов» по обустройству «южного подбрюшья» России. А, возможно, ещё более опасным по своим последствиям для ингушей и их соседей - экспериментальной зоной для испытания некоего биооружия, прицельно поражающего определённую «этническую группу»…
Марьям ЯНДИЕВА
Навряд ли палач (государство) и жертва (ингуши) в этом контексте имеют какой-либо шанс для консенсуса: это государство не слышит, не видит проблем народа, которые оно же и создало.
Трагедия пос. Майского, пропиаренная во всевозможных СМИ как «объявленная казнь», ещё одно горькое подтверждение сказанному.
«Открытое письмо вынужденных переселенцев из Пригородного района
«Мы, вынужденные переселенцы из Пригородного района РСО - Алания, обращаемся ко всем представителям федеральной власти всех уровней с последней надеждой на то, что наш голос услышат.
Мы все в результате осетино-ингушского конфликта 1992 года были вынуждены покинуть свои дома в поисках безопасного убежища. На протяжении 14 лет мы существуем в нечеловеческих условиях в городке беженцев села Майское.
Мы ютимся в разваливающихся вагончиках, в которых зимой нестерпимо холодно, а летом изнываем от зноя, без водоснабжения, при постоянных отключениях газа и электричества, без работы и средств к существованию. Словом, мы стали гражданами без прав.
Президент России Владимир Путин обратил внимание на наши проблемы и дал указание государственным органам федерального и регионального уровня решить вопрос вынужденных переселенцев из Пригородного района РСО - Алания до конца 2006 года. Благодаря этому вниманию со стороны Президента в нас вновь затеплилась надежда на то, что мы опять станем равноправными гражданами нашего государства. Наша уверенность укрепилась благодаря внезапно возникшей суете чиновников различного уровня. Однако в очередной раз наши надежды были обмануты.
Чиновники рьяно взялись за работу, но как оказалось на поверку, в основе этой работы лежало не желание решить наши проблемы, а стремление в сжатые сроки отрапортовать начальству о достигнутых результатах. Так как городок ингушских беженцев в селении Майское был наиболее крупным компактным поселением выдавленных из Пригородного района РСО-Алания граждан ингушской национальности и находился в центре внимания всех, кто занимался последствиями осетино-ингушского конфликта, в первую очередь взялись за него. Впрочем, им и закончили.
Многочисленные чиновники органов государственной власти и органов местного самоуправления РСО-Алания, представительства Президента РФ в ЮФО, Федеральной миграционной службы, доселе не появлявшиеся вблизи городка, стали частыми гостями городка и убеждали нас согласиться на переезд в поселок Новый. Нам обещали выделение земельных участков, скорую выплату государственной поддержки для строительства жилья, создание инфраструктуры и новую достойную жизнь в поселке Новый. Обрисованные чиновниками радужные перспективы так и не были воплощены.
Поселок Новый разбили на земельные участки и перевезли туда вагончики тех, кто поверил в очередные обещания. Как оказалось, земельные участки выделили не в собственность, а в аренду на 3 года. Вроде как все в рамках закона, но у нас имеются серьезные опасения. По истечении этих трех лет, если мы не построим на этих участках капитальные жилища, можем их лишиться. Учитывая наше нынешнее положение, мы не в состоянии самостоятельно построить себе дома и единственной возможностью станет получение государственной поддержки. Однако при нынешнем положении нет никаких гарантий ее получения в скором времени.
Между тем, тех, кто до сих пор не переехал в п. Новый, вынуждают всеми возможными уловками, а иногда и откровенными угрозами пойти на этот шаг. Так, например, в очередной раз оказывается давление на жителей городка беженцев поселка Майский (27 семей) путем отключения в городке 7 ноября 2006 года газа, а 14 ноября - света. Таким образам, людей вынуждают согласиться на переселение в поселок Новый.
Органы Федеральной миграционной службы России чинят всевозможные препятствия и создают чрезмерную бумажную волокиту в вопросе выплаты государственной поддержки. Во-первых, органы миграционной службы отказываются продлевать нам статус вынужденных переселенцев. И каждый из нас вынужден вступать в первую судебную тяжбу с тем, чтобы восстановить статус вынужденных переселенцев. Причем, многочисленные судебные решения не стали основанием для пересмотра миграционной службой своей политики в этом вопросе. Наоборот чиновники придумали новую уловку. В случае, если в судебном решении прямо не указано на необходимость продления статуса каждого несовершеннолетнего ребенка заявителя, миграционная служба вычеркивает их.
Затем мы вынуждены обходить бюрократов в органах местного самоуправления, адресных столах и т.д., собирая различные справки. И везде нам либо напрямую отказывают в выдаче необходимых документов, либо чинят дополнительные препятствия.
Далее возникает необходимость подтверждения факта проживания и владения недвижимостью. Причем, даже штамп о регистрации по месту жительства не является для миграционной службы убедительным подтверждением факта проживания. Тут мы сталкиваемся с одной из самых дорогостоящих проблем в получении поддержки. Так как факт владения недвижимостью устанавливается по месту ее нахождения, мы вынуждены обращаться в суды РСО-Алания. Но там за каждое судебное решение в пользу ингуша требуют две тысячи долларов США. Да, именно так… И заблаговременно предупреждают, что без мзды судебное решение будет вынесено не в пользу заявителя.
Эти и многие другие препоны приходится преодолевать лишь для того, чтобы собрать пакет документов, необходимых для получения государственной поддержки. Но ведь подача документов еще ничего не гарантирует. Достаточно бегло пройтись по тексту Постановления правительства РФ № 846 от 30 декабря 2005 года, которое само является темой для отдельного разговора, чтобы понять, что нет никаких гарантий скорого получения государственной поддержки. И, следовательно, возможности построить дом в трехгодичный срок. Зная «особое» к нам отношение со стороны властных структур РСО-Алания, мы уверены в том, что они воспользуются малейшей возможностью лишить нас этих участков.
Что касается инфраструктуры, то ее создание также осталось пустым обещанием. Обещанный газ не подведен. Из подведенных труб водоснабжения течет непригодная для употребления в пищу грязная, мутная вода. Употребление этой воды в пищу нередко приводит к болезненному состоянию, высыпаниям и язвам на кожном покрове. Электричество подводим своими силами от ближайших столбов.
По сути, положение тех, кто переехал в п. Новый нисколько не изменилось к лучшему. Просто городок ингушских беженцев перенесли на новое место, а условия остались такими же. Зато теперь чиновники рапортуют о решении наших проблем, хотя на самом деле положение наше лишь ухудшилось, так как, перевозя нас в п. Новый и вводя в заблуждение, нас лишили прав на наши дома в местах прежнего проживания. Да и сами чиновники перестали ездить к нам, и мы вновь остались со своими проблемами один на один. Мы стали статьей доходов для клерков низшего и среднего звена.
Отдельно хотим поставить вопрос выдачи паспортов. В нарушение действующего законодательства, в частности Инструкции о порядке выдачи, замены, учета и хранения паспортов гражданина РФ, утвержденной приказом МВД РФ № 605 от 15.09.1997 г., отделы внутренних дел РСО-Алания отказываются выдавать паспорта, либо выдают их без регистрации по месту жительства гражданам ингушской национальности. Распоряжение министра внутренних дел РФ № 1/4097 от 25.06.2003 года и письмо Генеральной прокуратуры РФ № 7/2-1881-2003 от 3.10.2003 года об устранении нарушений при выдаче и замене паспортов гражданам ингушской национальности, проживающим в Пригородном районе РСО-Алания, отделами внутренних дел РСО-Алания игнорируются. В результате мы остаемся не только без паспорта или прописки, но и без трудоустройства, медицинского обеспечения, возможности свободно передвигаться и других конституционных прав.
Еще одна больная для нас тема, так называемые закрытые для ингушей села. В одни села, такие как Октябрьское, Южный и Ир нас не пускают без всяких на то оснований, для других придумали водоохранную зону.
Как мы считаем, с целью недопущения возвращения ингушей, Правительство РСО-Алания приняло постановление № 186 от 25 июля 1996 года «О зоне санитарной охраны источников питьевого водоснабжения», постановление № 89 от 18 мая 1998 года «Об отселении граждан, проживающих в зоне санитарной охраны источников питьевого водоснабжения (села Южный, Терк, Чернореченское, Балта. Редант-II)» и постановление № 269 от 4 ноября 2002 года «Об утверждении границ зон санитарной охраны и Плана мероприятий по улучшению санитарного состояния территорий трех поясов зон санитарной охраны (ЗСО) и предупреждению загрязнений источника водоснабжения и водозаборных сооружений г. Владикавказ». Этими постановлениями принято решение расширить зону санитарной охраны Орджоникидзевского месторождения пресных подземных вод (далее - ЗСО), включив в нее территории вышеупомянутых населенных пунктов, и отселить проживающих в них граждан.
Очевидно, что руководство РСО-Алания пытается сделать все возможное, чтобы сконцентрировать ингушское население отселяемых территорий в одном месте на максимальном отдалении от Владикавказа, выдавив, таким образом, ингушей из центральной части Пригородного района либо в приграничную резервацию «Новый», либо в уже существующие этнические анклавы.
Мы считаем, что вопрос о необходимости расширения ЗСО, возникший в Северной Осетии после конфликта 1992 года, не является проблемой санитарно-эпидемиологического характера. Это политический шаг, направленный на исключение возможности возвращения вынужденных переселенцев ингушской национальности к местам своего постоянного проживания.
Мы считаем, что с целью исключения всякой возможности дискриминации ингушского меньшинства РСО-Алания, вопрос расширения ЗСО необходимо решать на федеральном уровне, на основе политически не ангажированного экспертного заключения.
Мы обращаемся к федеральным органам власти с просьбой выступить в роли нейтрального арбитра, гаранта Конституции РФ, способного вынести взвешенное решение по спорному вопросу о границах «Зоны санитарной охраны источников питьевого водоснабжения г. Владикавказ».
Мы, граждане демократического, правового государства, волей руководства РСО-Алания выброшены из правового поля. При сохраняющемся на протяжении 14 лет статус-кво наши гражданские права цинично попираются руководством и органами местного самоуправления республики.
В связи со всем вышеизложенным мы просим:
О незамедлительном возвращении ингушских беженцев к местам постоянного проживания в так называемые закрытые села. Мы убеждены, что сам факт наличия таких сел на территории Российской Федерации наносит серьезный урон демократической составляющей нашего государства.
О незамедлительном решении вопроса о границах «водоохраной зоны».
О незамедлительной выдаче всем жителям Пригородного района паспортов с регистрацией в населенных пунктах постоянного проживания. Эта регистрация должна быть постоянной и не может быть изменена без согласия гражданина.
О незамедлительном решении комплекса юридических проблем, связанных с компенсацией утерянного имущества и выделением новых земельных участков. Мы просим упростить процедуру получения разных справок, прилагаемых к заявлению на государственную поддержку, и не требовать у нас справок, которые уже представлялись ранее, если сведения, сообщенные в них, не претерпели изменения.
Мы очень надеемся на то, что власть сможет найти механизмы защиты наших прав внутри Российского государства и что процесс принятия решения по нашему вопросу будет быстрым и прозрачным».
Письмо подписали 25 человек…
Через полгода после этого письма в июне 2006 года 50 человек, жителей резервации под названием пос. Майский, приехали в Москву и голодали перед Сенатом и Думой, потому что всех оставшихся их земляков-изгоев силовики Осетии с автоматами, наручниками и собаками насильно выкидывали из Майского, заставляя уйти в другую резервацию - пос. Новый. Например, 70-летнюю Ахриеву Наси выпихивали в наручниках из её убогого жилья ударами по голове. В знак протеста против силовой акции, которую осуществляли 150 сотрудников милиции, судебные приставы, представители администрации и МЧС Северной Осетии, избитый житель пос. Майского Иса Ахриев пытался совершить акт самосожжения.
Погром завершился полным уничтожением городка ингушских беженцев и насильственным перемещением их в Новую резервацию.
Таков был ответ государства на письма ингушских «трудящихся»…
В XXI веке силами и средствами федеральной армии уничтожается уникальная башенная культура раннего средневековья ингушей на территории Джейрахско-Ассинского государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника. Впервые целенаправленное уничтожение национального достояния ингушского народа началось летом 2001 года. На этом этапе разрушения национальной эко-культурной системы 58 армия в лице полковника Макаревича, руководившего учениями, заставила солдат из камней древнейших построек (ими разрушенных) выложить следующую «нагорную проповедь» матушки-империи: «Мы служили и будем служить на Кавказе! Если не мы, то - кто?...». Камни XI-XIII веков также использовались для построек дотов и дзотов на всей территории заповедника. Вандализм заключается в том, что в результате этой «военно-патриотической» деятельности подразделений 58 армии с земли и воздуха (обстрелом боевых вертолётов) был снесён сохранившийся с XI века древнейший надземный склеп некрополя, а также повреждён храм «Тхаба-Ерды» (памятник IX-XII вв. н.э.). Земляные работы по обустройству траншей, окопов и котлованов под укрытие бронетехники со снятием верхнего дернового слоя рядом с храмом способствовали оползневым процессам и смещению почвы. Перед лицевой стеной уникального храма было оборудовано стрельбище, задником которого являлась фронтальная стена «Тхаба-Ерды»; расстояние между мишенями и храмом не превышало 80-100 метров. Также стены храма использовались солдатами и офицерами под открытый нужник; полуголые «солдатики» группами снимали фото на память с черепами из древних ингушских могильников.
Следующие ужасающие по своему варварству разрушения 58 федеральная армия осуществила силами и средствами 503-го мотострелкового полка летом осенью 2006 года. Теперь разрушили храм «Алби-Ерды», средневековые башенные комплексы Вовнушки, Мяшхи, Эгикал, Лейми, Бархане, Карт и Дашхакле. Нанесён невосполнимый вред заповедной почве.
Летом 2007 года воинская часть 29/483 всё той же 58 армии-разрушительницы ингушских древностей усердно проводит боевые учения в заповеднике, территория которого (практически весь ареал Джейрахского района Ингушетии) совершенно закрыта для всех и каждого: гражданина-ингуша, озабоченного уничтожением его древнейшего архитектуры, специалиста-учёного, правозащитников, представителей власти и общественности и т.д. Теперь национальный заповедник (считай целый Джейрахский район) попал в так называемую погранзону, доступ в которую строго контролируется. Начальники-пограничники генералы Шерстнёв, Стрединин, каждый в своё время, объясняли фактическое изъятие этнической территории народа государственной заботой - обеспечением безопасности России, предотвращением «проникновения на российскую территорию террористов, контрабанды наркотиков, незаконной миграции, расхищения биологических и других природных ресурсов Российской Федерации».
Разрушенная и отчуждённая горная часть Ингушетии, в которую к родовым замкам и могилам доступ возможен лишь по спецпропускам, - жёсткий вариант постсоветского «демпроекта» государства по вытеснению ингушей с гор.
«Мягкий» вариант выдавливания с родины - выкуп (т.е. подкуп путём купли-продажи недвижимого имущества у горцев по рыночным ценам с целью переезда (переселения) их в равнинные сёла, города, станицы. Первый «осчастливленный» погрануправлением ФСБ по Республике Ингушетия миллионом рублей гражданин Евкуров уже уехал из с. Ольгетти в г. Карабулак…
Совсем недавние события в Ингушетии дали повод думать о том, что наш генофонд находится под реальной угрозой: начата апробация некоего препарата (ов), воздействующего на псхофизическое здоровье детей (девочек). Неизвестная болезнь с тяжёлой по своим последствиям симптоматикой проявилась зимой 2007 года у студентов профтехучилища № 1 г. Назрани (неизвестная болезнь двумя годами ранее охватила девочек-школьниц Шелковского района Чечни).
Из письма ингушских матерей:
«28 февраля 2007 года наши дети: Залина Руслановна Амхадова, 1991 года рождения, Ася Аюповна Гиреева, 1987 года рождения, Анжела Аюповна Гиреева, 1988 года рождения, Мадина Багаудиновная Гандарова, 1987 года рождения, Заира Багаудиновна Гандарова, 1991 года рождения, Хади Мовлиевна Гулиева, 1992 года рождения, Эмма Асламбековна Мальсагова, 1990 года рождения, Ибрагим Хусейнович Измайлов, 1991 года рождения, во время учебных занятий получили массовые отравления организма от неустановленного вещества. Причину отравления наших детей врачи до сих пор не установили. Наши дети были доставлены в ИРКБ, где находились на стационарном лечении в течение двух недель, а после в различных медицинских учреждениях за пределами республики.
На сегодняшний день приступы у наших детей продолжаются… 17 марта 2007 года мы вернулись из Минеральных Вод, где наши дети также проходили медицинское обследования, по результатам которого установить причину отравления и точный диагноз не удалось. Однако всем выдали справки о наличии хронического гастрита. При этом с момента отравления никто из наших детей не жаловался на боли в желудке и никаких симптомов гастрита не наблюдалось.
В последнее время симптомы отравления учащаются, а именно - симптомы удушья, потеря сознания, периодическая потеря памяти, зрения, боли в желудке, паралич конечностей, общая слабость организма…».
Прошла информация, что накануне внезапного отравления детей профтехучилище посетила некая группа федеральных военнослужащих. Но, как и всегда (это отличительная особенность «контртеррористической миссии» на Северном Кавказе и в Ингушетии в частности), осталось неизвестным, какие военные, из какого подразделения, в связи с чем они вдруг посетили весьма скромное ПТУ… А вот тяжелая болезнь детей, в основном девочек, - налицо.
Маленький ингушский пятачок, судя по всему, является полигоном для обкатки не только военно-политических, криминально-экономических, предвыборных и прочих «нацпроектов» по обустройству «южного подбрюшья» России. А, возможно, ещё более опасным по своим последствиям для ингушей и их соседей - экспериментальной зоной для испытания некоего биооружия, прицельно поражающего определённую «этническую группу»…
Марьям ЯНДИЕВА