Интервью Петровской
Катя Петровская - про Берлин, очень интересно (и про себя саму конечно) - интервью Михаилу Ратгаузу 2018 года. Ещё - о всё большей невозможности для неё самоидентификации как "русской".
"Берлин 90-х превратился в город суперсовременный и молодой, он стал центром ночных клубов, может, некоторые еще помнят Love Parade - но это было поразительно еще и потому, что запах, гарь той войны были по-прежнему ощутимы. И вот это было здесь прекрасным - одновременность. Шрамы и современная нормальность, зашкаливающая молодость, ночные экстазы. Странно, но в Берлине до сих пор осталось еще немного от того нищенского романтизма, когда здесь можно было жить бедно, но достойно. Это был город, в котором можно было существовать на малые деньги и заниматься своими делами. В этом, между прочим, для меня тоже было какое-то продолжение «жизни советского интеллигента»: простые старые ценности, никакой буржуазности."
"Раньше я легко говорила, что я русская, теперь это невозможно. Можно было быть русской украинкой, но теперь само слово «русский» вызывает бурю противоречивых эмоций. Все это было бы решаемо, если бы идея общей совести владела каким-то количеством людей и оставалась наднациональной. Вот это простое «За вашу и нашу свободу». Сейчас для многих моих соотечественников в Украине мой русский, родной, стал невозможным языком: понятия русского, российского и милитаристского слиплись окончательно, и это не разделить. Был просто перейден порог боли. Такой крутой маршрут."
* завожу наконец тэг "Германия"
"Берлин 90-х превратился в город суперсовременный и молодой, он стал центром ночных клубов, может, некоторые еще помнят Love Parade - но это было поразительно еще и потому, что запах, гарь той войны были по-прежнему ощутимы. И вот это было здесь прекрасным - одновременность. Шрамы и современная нормальность, зашкаливающая молодость, ночные экстазы. Странно, но в Берлине до сих пор осталось еще немного от того нищенского романтизма, когда здесь можно было жить бедно, но достойно. Это был город, в котором можно было существовать на малые деньги и заниматься своими делами. В этом, между прочим, для меня тоже было какое-то продолжение «жизни советского интеллигента»: простые старые ценности, никакой буржуазности."
"Раньше я легко говорила, что я русская, теперь это невозможно. Можно было быть русской украинкой, но теперь само слово «русский» вызывает бурю противоречивых эмоций. Все это было бы решаемо, если бы идея общей совести владела каким-то количеством людей и оставалась наднациональной. Вот это простое «За вашу и нашу свободу». Сейчас для многих моих соотечественников в Украине мой русский, родной, стал невозможным языком: понятия русского, российского и милитаристского слиплись окончательно, и это не разделить. Был просто перейден порог боли. Такой крутой маршрут."
* завожу наконец тэг "Германия"