Маленький старичок и великое деяние
Я людям чужд. Как некий инок,
Свой скит построил я в лесу
И на позор, в толпу, на рынок
Своей души не понесу.
Ни славы звонкие литавры,
Ни поклонения отрадно-сладкий яд,
Ни гордое чело венчающие лавры
Меня нисколько не манят.
Я не ценю сомнительных ступенек,
С которых сверху вниз взирают на людей.
Еще пошлей творить во имя денег.
Нет, не ещё, а во сто раз - пошлей!
Я не хочу открыть чужому глазу,
Что мною для себя записано в тетрадь:
Здесь слово каждое и каждую здесь фразу
Готов, как женщину любимую, ласкать!
Нескромно в пламенных любовно-сладких муках
Чего ещё искать чужая будет длань?
Не для неё трепещет в этих звуках
Окровавленная живого сердца ткань!
Мой личный мир в его одежде нежной,
Где дружно ужились Апостол и Сатир,
Дороже мне, чем неуютный внешний
Условностью порабощенный мир.
За этот внешний мир, со всем его соблазном,
Со всею мудростью его,
С его величием, с грехом многообразным,
Ревниво не отдам и пяди моего!
Я свой люблю, а тот мне безнадёжно скучен:
Навязывать душе симпатии нельзя!
Меня не привлечёт кольцом своих излучин
Из праха в прах ведущая стезя...
...нет, всё-о-о-о-о, рвотные судороги одолевают больше не могу это перестукивать. Только расскажу, что это такое, и отползу.
Это очередная публикация нашего Архива Русской Эмиграции.
Юрий Рейнгардт (1897-1976). Воспоминания. Стихи. Сказки. 287 страниц в твердой обложке. Издание некоммерческой ассоциации Святой Троицы Московского Патриархата.
Попечительский Совет Архива (назову только троих наших, бельгийцев, а всего их в совете семеро): графиня М. А. Апраксина, князь Б. П. Голицын, протоиерей Павел Недосекин, председатель Попечительского Совета, президент Ассоциации, главный редактор издания.
...нет, не могу без заключения. Еще несколько строк из того же литпамятника. Стихотворение носит заголовок
...Корявенький, как высохший стручок,
В тот час, как шло усопших поминанье,
Однажды в Божий храм пришлёпал старичок,
Таивший на душе сильнейшее желанье
Хоть как-нибудь привлечь к себе вниманье,
Зане достойных славы дел
Сей старец вовсе не имел.
Желанием прославиться влеком,
К великому деянию наклонен,
Надулся старичок и... на сажень кругом
Густ, омерзителен, невыносим, утробен,
Непозволительно вокруг него стал воздух озловонен!
Конечно, этот запашок
Вниманье к автору привлек...
Вот теперь всё.