хроник ещё
Что до якобы отмирания социальных связей, которыми запугивают нас тут некоторые, то к концу третьей недели карантина я наблюдаю скорее обратное. Кроме оживления переписки и даже телефонических рандеву, (бесконтактное) общение в реальной жизни не только не увядает, но даже крепнет. На вечерний аплодисмент в честь медиков и прочих героев эпидемического фронта мы высовываемся непременно. И чрез то узнали в лицо всех своих соседей. Также и их образ жизни стал прозрачнее, день за днём вырисовывается, у кого сколько и каких детей, где чья машинка и собака, кто выходит на работу и кто только гулять. Напротив, за двумя рядами каштанов и трамвайными путями, - семья с тремя детьми, на вид от четырех до десяти лет, в полдень выезжают на променад с папой на трех велосипедах, вечером яростно аплодируют, прыгают и машут нам руками. Пробежки не-семейными группами сразу отличишь от семейных - товарищи по физкультурным подвигам бегут или идут не кучкой, а гуськом на расстоянии двух-трех метров один от другого, переговариваясь на ходу. Парень на подступах к парку (парк закрыт) делает гимнастику и приветствует всех прохожих ободряющими воплями, они (мы) машем и отвечаем.
Когда сидишь и шьешь у окна в рэ-де-шоссе, раньше все проходили мимо не глядя, а теперь - практически каждый прохожий заглянет и непременно улыбнется, под маской или так. А вчерась приличная дама заглянула и встала как вкопанная. Носом к стеклу - Ой, звиняйте, это вы маски шьёте? (а я как раз их-то и шила для приятеля и его семьи) - Ну дык. - А можно и мне? Я заплачу! - Я даром сошью! - Нет, мне три штуки нужно! - Ок, завтра в этот же час.
Похвастаться, что я ей сшила три намордника во славу Божию, не могу, потому что она пригрозила накупить мне шоколаду и засунуть в почтовый ящик, если я не возьму заработанных денех. Короче, мы обнялись через стекло со слезами взаимной благодарности.
Вообще - за стеклами царит жизнь. Многие подсели работать поближе к окну, иные вечером зажигают небольшие иллюминации, иные вывешивают ободряющие лозунги и детские рисунки, агитплакаты «держись, всё будет хорошо».
Кого мне больше всего жалко в условиях самоизоляции - есть на свете пары, связанные любовью, но (пока ещё) не совместным проживанием. Вот эта самая молодежь, которую с высоты православных амвонов поливают за разврат, - они сейчас перешли на бесконтактное общение. Не потому, что добрачная близость публично определяется ведущими православными богословами как бесплатная проституция, а просто потому, что, например, у парня в доме живет жиличка 70+, или девица возит еду своему преподу диабетику, да и вообще - у всех самоизоляция, сталбыть, и нам нельзя. (я прям в толк не возьму, как это? вот как это? они же не упражнялись долгие годы в христианской аскезе по веками проверенным рецептам, не постились и не клали поклонов, готовясь к великим подвигам - и воттенате, когда пришел час аскетического подвига в реальной жизни, они его совершают!)
И ещё я думаю, что эти времена вынужденного бесконтактного общения таким парам только на пользу пойдут. Если там, конечно, действительно любовь.
А всем остальным нечего даже и жаловаться на необходимость воздержания от контактов.
Социальные связи, хачусказать, - это валентности.
Если самые валентности есть, то и формы для них найдутся.
Когда сидишь и шьешь у окна в рэ-де-шоссе, раньше все проходили мимо не глядя, а теперь - практически каждый прохожий заглянет и непременно улыбнется, под маской или так. А вчерась приличная дама заглянула и встала как вкопанная. Носом к стеклу - Ой, звиняйте, это вы маски шьёте? (а я как раз их-то и шила для приятеля и его семьи) - Ну дык. - А можно и мне? Я заплачу! - Я даром сошью! - Нет, мне три штуки нужно! - Ок, завтра в этот же час.
Похвастаться, что я ей сшила три намордника во славу Божию, не могу, потому что она пригрозила накупить мне шоколаду и засунуть в почтовый ящик, если я не возьму заработанных денех. Короче, мы обнялись через стекло со слезами взаимной благодарности.
Вообще - за стеклами царит жизнь. Многие подсели работать поближе к окну, иные вечером зажигают небольшие иллюминации, иные вывешивают ободряющие лозунги и детские рисунки, агитплакаты «держись, всё будет хорошо».
Кого мне больше всего жалко в условиях самоизоляции - есть на свете пары, связанные любовью, но (пока ещё) не совместным проживанием. Вот эта самая молодежь, которую с высоты православных амвонов поливают за разврат, - они сейчас перешли на бесконтактное общение. Не потому, что добрачная близость публично определяется ведущими православными богословами как бесплатная проституция, а просто потому, что, например, у парня в доме живет жиличка 70+, или девица возит еду своему преподу диабетику, да и вообще - у всех самоизоляция, сталбыть, и нам нельзя. (я прям в толк не возьму, как это? вот как это? они же не упражнялись долгие годы в христианской аскезе по веками проверенным рецептам, не постились и не клали поклонов, готовясь к великим подвигам - и воттенате, когда пришел час аскетического подвига в реальной жизни, они его совершают!)
И ещё я думаю, что эти времена вынужденного бесконтактного общения таким парам только на пользу пойдут. Если там, конечно, действительно любовь.
А всем остальным нечего даже и жаловаться на необходимость воздержания от контактов.
Социальные связи, хачусказать, - это валентности.
Если самые валентности есть, то и формы для них найдутся.