дескриптив и нарратив
«Спирьке Расторгуеву -- тридцать шестой, а на вид -- двадцать пять, не больше. Он поразительно красив: в субботу сходит в баню, пропарится, стащит с недельную шоферскую грязь, наденет свежую рубаху - молодой бог! Глаза ясные, умные... Женственные губы ало цветут на смуглом лице. Сросшиеся брови, как вороньего крыла, размахнулись в капризном изгибе.» -
Этими словами, как всем известно, начинается классический рассказ классика. Дальше, как опять же всем известно, следует весьма точное и правдоподобное изложение чувств, мыслей и действий дикой гориллы.
А вот если закрыть на миг глаза и вообразить себе, что рассказ начинается иначе. Например,
«Спирьке Расторгуеву -- тридцать шестой, а на вид -- все сорок, не меньше. Собой он не больно-то красавец, в субботу сходит в баню, пропарится, стащит с недельную шоферскую грязь, наденет свежую рубаху - а всё сутулится, узкоплечий, невидный, серолицый. Губы тонкие, скулы желвакастые, маленькие вострые глазки сидят глубоко под рыжеватыми всегда настороженными бровями.» -
Вот только это изменить, три строки. А дальше уже до самого конца ни одной запятой не менять.
Не правда ли, сразу новыми красками заиграет классический рассказ?
Этими словами, как всем известно, начинается классический рассказ классика. Дальше, как опять же всем известно, следует весьма точное и правдоподобное изложение чувств, мыслей и действий дикой гориллы.
А вот если закрыть на миг глаза и вообразить себе, что рассказ начинается иначе. Например,
«Спирьке Расторгуеву -- тридцать шестой, а на вид -- все сорок, не меньше. Собой он не больно-то красавец, в субботу сходит в баню, пропарится, стащит с недельную шоферскую грязь, наденет свежую рубаху - а всё сутулится, узкоплечий, невидный, серолицый. Губы тонкие, скулы желвакастые, маленькие вострые глазки сидят глубоко под рыжеватыми всегда настороженными бровями.» -
Вот только это изменить, три строки. А дальше уже до самого конца ни одной запятой не менять.
Не правда ли, сразу новыми красками заиграет классический рассказ?