Жанночка и Ивонночка
Продолжая разбирать упоминавшееся уже собрание вусмерть вклеенных в альбомчик старинных иконок, памятных карточек и прочих родов благочестивых картин малого формата, наткнулась на несколько произведений ещё одной очень типичной для национального ар-деко авторши, эпигонки модной Жанны Хеббелинк, простершей своё тлетворное графическое влияние лет на тридцать вперёд.
Впрочем, Ивонна эта Энглеберт Жанну далеко переплюнула.
В сравнении с духовным миром Ивонны даже тошносладкие картинки Жанны начинают казать нечто человеческое, так что зрителю приходит на ум старинный анекдот про «знаешь, то было ещё повидло...».
У Ивонны всё обмылочно-круглявое стало ещё круглявее, всё рандомно-обгрызанное-вихлявое - ещё рандомно-обгрызанней и вихлявей, и (важно) совсем поехали все пропорции и анатомии. У Жанночки ручки-ножки таки были маленькие, а под балахонами можно было найти следы очаровательной откляченной попки, точно посаженного на место локотка. У Ивонночки кисти рук и стопы резиново раздулись, под (на первый взгляд такими же) балахонами не осталось ничего человеческого, там просто криво набито ватой или налито вонючей водой. У Жанночки пятна раскиданы ритмически-кокетливо и с умом, предметы и персонажи чётко отделяются от фона за счёт тональной разницы, текстурные плоскости приятно перемежают гладкие, а просторное приятно же оттеняется мелким, сразу видно, что Жанночка начиталась - не без профиту - японской гравюры. Ивонночка же просто валит танком напролом, низшиеэнстинкты в ея голове безошибочно выбирают самую банальную и тупую музыку, всё свалялось в кашу, в салат, кое-как нарубленный ленивыми кусками.
Но самый цимес, конечно, не в текстуре, цвете и ритме, а в выражениях личиков. У Жанночки все люди - котята и хомячки из сахарной ватки, а у Ивонночки, при всей очевидности срисовыванья с Жанночки, - монстры из цемента и резины. У Жанночки головки кругленькие одуванчики, а у Ивонночки головки жёваные, или макнутые в густое дрожжевое тесто. У Жанночки, при всём минимализме приёма изображения личика, - фиксированный взгляд, курносые носики, лёгкая тень поперёк личика на уровне глазниц и переносицы делает выпуклыми лоб и щёчки, ротик скромно какбе недорисован. Ну да, мимимидурачки, но таки мимими. У Ивонночки глаза хищно разъехались к вискам, переносицы нет, так что нет и носа, а есть только дырки на его месте, эффект не мимими, а черепа. Красные рты с замкнутыми контурами кажутся резиновыми нашлёпками. Глаза замечательно расфокусированные и грязные. Эффект достигается доведением глазного белка до верхнего века, помещением радужки посреди глаза, и блика - по направлению взгляда. Безносые чудовища с гнилыми глазами и прорезиненным ртом.
Ивонна Энглеберт настолько оглушительно и безусловно противна, что даже на хостинге, куда я картинки молча вываливаю, и где бродит вобщем невзыскательная (по большей части омериканская) публика, готовая лайкать любой самомалейший положительный раздражитель, - даже и у такого всехавающего пипла не нашлось для неё доброго слова. Даже не поленились подизлайкать, это приятно, что даже на таких площадках есть плинтус, ниже которого не рекомендуется.
Датировки я не знаю, искала - не нашла, скорее всего, 30-е (в этом альбоме нет более поздних), но теоретически это Софрино эта дама могла продолжать пинать вниз да вниз плинтус бельгийской католической иконыкартиныкартинки вплоть до 50-х. А позже такие благочестивые картиночки стали делать уж совсем минималистскими и, как правило, совсем без людей (разве что в виде фото). И, разумеется, такой условно-благочестивый полиграфический хлам, сдезигненный на от*бись, уже никому не приходило в голову беречь, лелеять, подписывать «ан сувенир» и коллекционировать, так что тут эта традиция и схлопнулась.
Впрочем, Ивонна эта Энглеберт Жанну далеко переплюнула.
В сравнении с духовным миром Ивонны даже тошносладкие картинки Жанны начинают казать нечто человеческое, так что зрителю приходит на ум старинный анекдот про «знаешь, то было ещё повидло...».
У Ивонны всё обмылочно-круглявое стало ещё круглявее, всё рандомно-обгрызанное-вихлявое - ещё рандомно-обгрызанней и вихлявей, и (важно) совсем поехали все пропорции и анатомии. У Жанночки ручки-ножки таки были маленькие, а под балахонами можно было найти следы очаровательной откляченной попки, точно посаженного на место локотка. У Ивонночки кисти рук и стопы резиново раздулись, под (на первый взгляд такими же) балахонами не осталось ничего человеческого, там просто криво набито ватой или налито вонючей водой. У Жанночки пятна раскиданы ритмически-кокетливо и с умом, предметы и персонажи чётко отделяются от фона за счёт тональной разницы, текстурные плоскости приятно перемежают гладкие, а просторное приятно же оттеняется мелким, сразу видно, что Жанночка начиталась - не без профиту - японской гравюры. Ивонночка же просто валит танком напролом, низшиеэнстинкты в ея голове безошибочно выбирают самую банальную и тупую музыку, всё свалялось в кашу, в салат, кое-как нарубленный ленивыми кусками.
Но самый цимес, конечно, не в текстуре, цвете и ритме, а в выражениях личиков. У Жанночки все люди - котята и хомячки из сахарной ватки, а у Ивонночки, при всей очевидности срисовыванья с Жанночки, - монстры из цемента и резины. У Жанночки головки кругленькие одуванчики, а у Ивонночки головки жёваные, или макнутые в густое дрожжевое тесто. У Жанночки, при всём минимализме приёма изображения личика, - фиксированный взгляд, курносые носики, лёгкая тень поперёк личика на уровне глазниц и переносицы делает выпуклыми лоб и щёчки, ротик скромно какбе недорисован. Ну да, мимимидурачки, но таки мимими. У Ивонночки глаза хищно разъехались к вискам, переносицы нет, так что нет и носа, а есть только дырки на его месте, эффект не мимими, а черепа. Красные рты с замкнутыми контурами кажутся резиновыми нашлёпками. Глаза замечательно расфокусированные и грязные. Эффект достигается доведением глазного белка до верхнего века, помещением радужки посреди глаза, и блика - по направлению взгляда. Безносые чудовища с гнилыми глазами и прорезиненным ртом.
Ивонна Энглеберт настолько оглушительно и безусловно противна, что даже на хостинге, куда я картинки молча вываливаю, и где бродит вобщем невзыскательная (по большей части омериканская) публика, готовая лайкать любой самомалейший положительный раздражитель, - даже и у такого всехавающего пипла не нашлось для неё доброго слова. Даже не поленились подизлайкать, это приятно, что даже на таких площадках есть плинтус, ниже которого не рекомендуется.
Датировки я не знаю, искала - не нашла, скорее всего, 30-е (в этом альбоме нет более поздних), но теоретически это Софрино эта дама могла продолжать пинать вниз да вниз плинтус бельгийской католической иконыкартиныкартинки вплоть до 50-х. А позже такие благочестивые картиночки стали делать уж совсем минималистскими и, как правило, совсем без людей (разве что в виде фото). И, разумеется, такой условно-благочестивый полиграфический хлам, сдезигненный на от*бись, уже никому не приходило в голову беречь, лелеять, подписывать «ан сувенир» и коллекционировать, так что тут эта традиция и схлопнулась.