Пришибеевщина
Каждый раз, когда узнаёшь о каких-то очередных неадекватных действиях невысокого начальства на местах, невольно вспоминается чеховский унтер Пришибеев. Таких Пришибеевых со своеобразным пониманием "порядка" и своих обязанностей ("тащит и не пущать", говоря словами персонажа Глеба Успенского будочника Мымрецова) в иерархических структурах хоть пруд пруди. Стоит большому начальству только намекнуть, и Пришибеевы тут как тут, причём их деятельность принимает такие масштабы, которых начальство порой и не желало.
Чеховский Пришибеев в конце концов сам попадает под арест. Тут, думается, Антон Павлович выдал желаемое за действительное. Пришибеевых наказывают лишь в самых крайних случаях, когда дело получает большой резонанс. Обыкновенно же их лишь слегка журят за излишнее усердие. Но зато Пришибеев получает при этом репутацию человека, абсолютно благонадёжного, пусть и не семи пядей во лбу. А вот заподозренные в недостаточном усердии, пусть и делающие всё, что положено по закону, станут кандидатами "на выход" скорее, чем Пришибеевы.
В связи с этим вспомнился ещё один небольшой юмористический рассказ, "Люди, близкие к населению" Аверченко, где благодаря "пришибеевым" происходит нечто прямо противоположное намерениям начальства. Напомню, что в нём один вельможа решил развивать науки и искусства, указание было спущено по департаменту полиции, и, в результате, те, кого надо было искать, чтобы поощрить, оказались в кутузках («Согласно циркуляра от 2 февраля, лица, виновные в пении, живописи и климатологии, обнаружены, затем, после некоторого запирательства, изобличены и в настоящее время состоят под стражей впредь до вашего распоряжения»). В жёстких иерархических структурах, где действует принцип "я начальник, ты дурак" с неуёмным желанием угодить и выслужиться, зачастую всё так и происходит.
Чеховский Пришибеев в конце концов сам попадает под арест. Тут, думается, Антон Павлович выдал желаемое за действительное. Пришибеевых наказывают лишь в самых крайних случаях, когда дело получает большой резонанс. Обыкновенно же их лишь слегка журят за излишнее усердие. Но зато Пришибеев получает при этом репутацию человека, абсолютно благонадёжного, пусть и не семи пядей во лбу. А вот заподозренные в недостаточном усердии, пусть и делающие всё, что положено по закону, станут кандидатами "на выход" скорее, чем Пришибеевы.
В связи с этим вспомнился ещё один небольшой юмористический рассказ, "Люди, близкие к населению" Аверченко, где благодаря "пришибеевым" происходит нечто прямо противоположное намерениям начальства. Напомню, что в нём один вельможа решил развивать науки и искусства, указание было спущено по департаменту полиции, и, в результате, те, кого надо было искать, чтобы поощрить, оказались в кутузках («Согласно циркуляра от 2 февраля, лица, виновные в пении, живописи и климатологии, обнаружены, затем, после некоторого запирательства, изобличены и в настоящее время состоят под стражей впредь до вашего распоряжения»). В жёстких иерархических структурах, где действует принцип "я начальник, ты дурак" с неуёмным желанием угодить и выслужиться, зачастую всё так и происходит.