Белгородский менталитет
Неоднократно мне приходилось слышать про особенный «белгородский менталитет». Скажу больше - как человеку, родившемуся в другой стране и, соответственно, получившему воспитание в несколько иной системе ценностей, мне с «белгородским менталитетом» доводилось неоднократно сталкиваться. Сегодня, в продолжение разговора о том, « как нам построить Солидарное общество», обсудим характерные черты, которые присущи коренным белгородцам и, что важно, разберемся, откуда растут корни «белгородского менталитета».
Сразу хочется отметить одно наблюдение - чаще всего слово «менталитет» используется в негативном ключе. Я не вдавался в подробности такого отношения к термину, но оно четко прослеживается как в Интернете, так и в повседневном общении. И, соответственно, термин «белгородский менталитет» тоже несет в себе негативную окраску. Его используют как финальный аргумент в обсуждении каких-то негативных качеств, которые проявляют в тех или иных ситуациях белгородцы. Почему так? Не знаю.
Что такое менталитет?
Если обратиться к энциклопедической трактовке термина, то мы узнаем, что менталитет - это совокупность умственных, эмоциональных, культурных особенностей, ценностных ориентаций и установок, присущих социальной или этнической группе, нации, народу, народности. Понятие менталитета весьма объёмное и включает в себя взгляды, оценки, ценности, нормы поведения и морали, умонастроения, религиозную принадлежность и многие другие нюансы, характеризующие ту или иную группу людей.
Как видите, сам термин предполагает описание как отрицательных, так и положительных сторон его обладателя. Тем не менее, когда мы начнем выяснять, что такое «белгородский менталитет», то получим массу негативных эпитетов в адрес его «владельцев». Так, носителю «белгородского менталитета» обычно приписываются следующие черты: завышенная самооценка, хамство и грубость (часто - в сфере обслуживания), кумовство/сватовство на всех уровнях власти и бизнеса, взяточничество, нежелание работать, тяга к провинциальному «пафосу» и т.п.
Будем объективными: да, многие из этих черт присущи нашему региону. В тихом, добром и благополучном омуте водятся те еще черти. Про белгородскую «клановость семейств» ходят легенды, со взяточничеством сталкивался, уверен, каждый. Да и уровень сервисных услуг оставляет желать лучшего - то ли от завышенной самооценки персонала и вытекающей из неё грубости, то ли от нежелания работать, а то и вовсе от гремучей смеси всех этих качеств.
К негативным чертам общности людей (которую я, по устоявшейся традиции, буду называть «белгородским менталитетом») можно относиться с диаметрально противоположных позиций - либо презирать их носителей, уподобляясь тем самым заносчивым людям, которых презираешь (что неконструктивно), либо разобраться в истоках их поведения, мотивации поступков, и «нащупать» пути изменения негативных качеств в позитивную сторону (раз мы говорим об этом в рамках концепции по формированию «Солидарного общества»).
Менталитет складывается на основе общего исторического, культурного, социального и экономического развития той или иной общности. Так откуда растут корни у этого самого «белгородского менталитета»? Давайте разбираться.
Исторические предпосылки, или кто есть коренные белгородцы
Первое столетие територия современной Белгородчины была скорее военным образованием, нежели какой-то исторически сложившейся общностью людей. Из истории мы помним - Дикое поле с его дорогами, по которым крымско-нагайские конницы вторгались на территорию Российского царства с единственной целью - грабежа и захвата пленных. И в города Белгородской засечной черты отправлялись люди, которые ежедневно подвергали свою жизнь риску. Отсюда берет свои истоки воинственность населения, недоверие к чужакам, четко отлаженная схема распознования людей по принципу «свой-чужой». Здесь же можно увидеть принцип, по которому «мой дом - моя крепость», чем выше забор вокруг жилища - тем безопаснее. Каждый, кто отправлялся жить в эти края, строил свой собственный, «лучший» мир, каждую минуту окруженный внешними врагами.
То есть можно сделать вывод, что изначально наш край был «заточен» под индивидуалистов. Объединяющей идеей всегда становился какой-то внешний враг, с которым эффективно можно было бороться сообща. В остальном же социальные связи выстраивались только лишь на уровне близких родственников.
В то же время, административное управление практически всегда назначалось извне. Все войсковые начальники, руководители городов-крепостей приходили сюда по указанию из Москвы, и занимали свои должности ровно столько, сколько этого требовал государственный контракт. До того момента, пока Белгородчина была военным образованием, неприятие каких-то установленных норм и правил могло караться вплоть до смертной казни, поэтому любые установки представителей власти, нравились они или нет, приходилось исполнять. Альтернативных лидеров, «из народа», вроде советов старейшин или собрание глав поселений, не существовало, что еще более углубляло решающую роль родственных связей в вопросах организации жизни.
Если посмотреть на подавляющее большинство белгородских сел, то можно отметить, что даже спустя три сотни лет после их появления, в каждом селе есть одна-две фамилии, встречающихся чаще других. То есть каждое новое село было «родовым гнездом» какой-либо семьи. Люди максимально защищали свой индивидуализм, насколько это только было возможно вписать в существующую структуру государственного управления. Зачастую эти семейные связи оставались неразрывными даже несмотря на кардинальные перемены верховной власти.
Итак, мы подошли к тому, что пресловутое «кумовство/сватовство/братство» является исторически сложившейся традицией для нашего края. Институт родственных отношений на Белгородчине развит куда более сильно, чем прочие схемы взаимодействия нашего социума. Именно поэтому в Белгороде чтобы устроиться куда-то или получить что-то, зачастую решающим фактором является или принадлежность к какому-то семейному клану, или хотя бы рекомендация от представителей такового, что человек «свой». Sad but true.
Еще одна черта, присущая белгородцам, которую я уже затрагивал выше - недоверие к власти - тоже имеет глубокие исторические корни. Повод к тому - в том числе упомянутые выше назначенцы-«временщики», для которых исполнение государственной воли всегда стояло выше интересов рядовых жителей. Помимо этого, стоит учитывать, что зачастую на окраинные земли Русского государства отправлялись именно за поисками более свободной жизни, за меньшей зависимостью от государственного контроля. Долгое время поселенцам в наших краях предоставлялись льготы (налоговые, земельные и т.п.). Для многих это стоило того, чтобы рискнуть и отправиться в «дикие края». Конец этому положила утрата Белгородом своей стратегической оборонной значимости, когда на смену военному режиму пришел период освоения плодородных черноземов.
На время расцвета помещичества пришлось еще большее развитие среди простого населения ненависти к своим управленцам, которые зачастую получали за заслуги перед Отечеством огромные земельные наделы в наших краях вместе с деревнями и селами, расположенными их этих границах. Еще вчера свободных людей обложили запретами, налогами и сделали из них обычных крестьян - а ведь именно от этого их предки бежали в своё время на Белгородские земли. С этого времени «растут ноги» у еще одной черты, которую сейчас вписывают в «белгородский менталитет» - белгородцы плохо работают.
Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что для собственного блага белгородцы могут горбатиться не покладая рук, но вот «работа на дядю» всегда идет с ленцой и халатностью. Одна из ключевых идей местного населения - как бы что «умыкнуть» у своего работодателя и использовать это себе во благо. Принцип «всё в дом» наиболее широкое развитие получил уже в советский период, когда колхозы стали поистине житницей именно для личного хозяйства.
В своей практике я очень много общался со взрослым сельским населением Белгородчины, это настоящая кладезь для наблюдения за менталитетом, мотивацией тех или иных поступков. Об этом можно написать целую книгу - столь интересна и обширна тема. Но тезисно всё сводится к уже вышеупомянутым характеристикам - исключительная значимость родственных связей, неприятие политики внешнего управления, индивидуализм и непоколебимость принципа «Мой дом - моя крепость», халатное отношение к «работе на дядю» и буквально самоотверженный трудоголизм в отношении своего собственного хозяйства.
Говоря об исторических предпосылках тех или иных черт белгородцев, стоит отметить еще одну - уровень культурного развития и отношение к историческим объектам (памятникам архитектуры/зданиям/монументам). На протяжении всей истории нашего края четко прослеживается тенденция, когда функциональность какой-либо постройки доминирует над её эстетическим обликом. Строили всё не «на века», а именно для того, чтобы это строение выполняло возложенную на него функцию. Устарело - снесли и построили новое. Никаких архитектурных изысков. Именно поэтому в наших краях сложно найти какие-либо памятники истории, исключением являются немногочисленные купеческие дома и резиденции, построенные по образу и подобию столичной моды того или иного времени. Меж тем, эти особняки не вызывают особого трепета среди рядового населения Белгородчины, поэтому даже современным белгородским чиновникам (которыми впервые за долгое время белгородской истории являются не назначенцы из столицы, а выходцы из местного населения) сложно осознать, зачем сохранять какие-то старинные дома, или понять, что плохого в примитивных новостроях из стекла и пластика. Здесь выходит наружу культурный пробел, над восполнением которого в нашем регионе, по сути, никто и никогда не работал.
«Белгородский менталитет» и «Солидарное общество»
Тема исторических предпосылок «белгородского менталитета» очень и очень обширна, я постарался поделиться с вами лишь отдельными ключевыми примерами по этой теме, намеренно упростив некоторые моменты для более удобоваримого понимания. Надеюсь, что общая суть ясна - многие негативные черты, свойственные жителям нашего края, являются естественными поведенческими реакциями на условия жизни. Они совершенно не означают то, что белгородцы по сути своей злые, замкнутые, либо дерзкие, плюющие на историю и культуру. Доброта, самоотверженность, взаимопомощь - эти черты присущи местным жителям не меньше негативных, просто работают они в каких-то определенных социальных связях.
И в этом ключе идея построения «Солидарного общества» в нашем регионе видится мне как перестроение этих самых социальных связей. Помните цитату губернатора Белгородской области Евгения Савченко, которую я уже приводил: «Солидарное общество в понимании белгородцев - это сплочённое общество, объединённое общими позитивными целями, активной созидательной деятельностью на благо региона и Отечества. Оно основывается на таких ключевых понятиях, как единство, духовность, нравственность, патриотизм, доверие, деятельное сочувствие, ответственность»? Но ведь нельзя обвинить своременных белгородцев в отсутствии сплоченности, или отсутствии духовности и доверия. Просто работают эти критерии в других плоскостях. Отец, получивший в нашем регионе какой-либо высокий социальный статус, приложит все силы для того, чтобы и сына своего пристроить на хорошее место, каким бы этот сын ни был специалистом. А потом еще и сестру пристроит, и зятя её. Хорошо ли это или плохо? В социуме, где доминируют родственные связи - хорошо. Хотя для самого социума, если рассматривать его в пределах целого региона, скорее - плохо.
Однако, вместо логичного анализа самой сути социальных связей среди белгородцев (и вытекающего из него вывода о том, как эти связи модернизировать), наши чиновники пошли по другому пути в реализации стратегии построения «Солидарного общества» на Белгородчине, а именно: организовали целый ряд мероприятий, призванных продемонстрировать людям примеры доброго взаимодействия, еще раз объяснить людям, что такое добро, единство и патриотизм. Хорошая цель, но в своей сути она не реформаторская. Какие-то мероприятия становятся лишь формальностью ради статистического отчета, какие-то действительно объединяют людей на почве общих идей и интересов, но кардинально суть общества они не меняют. Вот и получается, что по отчетам и сметам за последние несколько лет сделано много чего, а по факту к солидарному обществу мы не продвинулись ни на шаг.
Каким же образом можно воздействовать на сложившиеся за несколько столетий социальные связи белгородцев, чтобы солидарность проявлялась не только в межродственных отношениях, но и в связях среди населения всего региона? Нужно ли вообще каким-либо образом менять эти связи? Кто может стать проводником новой модели взаимоотношений среди белгородцев? Об этом поговорим в следующих статьях. Ежедневно, в 10 утра - новый пост по этой теме.
*Предвосхищая некоторые комментарии
Кто-то справедливо может заметить, что исторические предпосылки формирования «белгородского менталитета» можно успешно перенести, скажем, на жителей Сибири, которую точно так же осваивали военным путем. Тем не менее, характер сибиряков более открытый и дружелюбный. По этому поводу хочу сказать, что, с одной стороны, все восточные славяне в общем-то имеют общие черты (например, доминирование родственных связей над другими социальными институтами), поэтому кумовство можно встретить хоть в Белгороде, хоть в Омске. Вместе с тем, всегда существуют территориальные особенности, которые и составляют те, на первый взгляд, незначительные различия, именуемые местячковым менталитетом. Те же сибиряки, например, в налаживании контактов с коренным населением своих территорий часто прибегали не к агрессии, а к умению договориться, в то время как белгородцы вынуждены были именно бороться за жизненное пространство. И потом, Сибирь куда более сильно была вовлечена в индустриализацию Советского периода, чем по сей день в большинстве своём аграрная Белгородчина, а, значит, отрыв от изначальных сельских корней у сибиряков значительно больше, чем у белгородцев.
Сразу хочется отметить одно наблюдение - чаще всего слово «менталитет» используется в негативном ключе. Я не вдавался в подробности такого отношения к термину, но оно четко прослеживается как в Интернете, так и в повседневном общении. И, соответственно, термин «белгородский менталитет» тоже несет в себе негативную окраску. Его используют как финальный аргумент в обсуждении каких-то негативных качеств, которые проявляют в тех или иных ситуациях белгородцы. Почему так? Не знаю.
Что такое менталитет?
Если обратиться к энциклопедической трактовке термина, то мы узнаем, что менталитет - это совокупность умственных, эмоциональных, культурных особенностей, ценностных ориентаций и установок, присущих социальной или этнической группе, нации, народу, народности. Понятие менталитета весьма объёмное и включает в себя взгляды, оценки, ценности, нормы поведения и морали, умонастроения, религиозную принадлежность и многие другие нюансы, характеризующие ту или иную группу людей.
Как видите, сам термин предполагает описание как отрицательных, так и положительных сторон его обладателя. Тем не менее, когда мы начнем выяснять, что такое «белгородский менталитет», то получим массу негативных эпитетов в адрес его «владельцев». Так, носителю «белгородского менталитета» обычно приписываются следующие черты: завышенная самооценка, хамство и грубость (часто - в сфере обслуживания), кумовство/сватовство на всех уровнях власти и бизнеса, взяточничество, нежелание работать, тяга к провинциальному «пафосу» и т.п.
Будем объективными: да, многие из этих черт присущи нашему региону. В тихом, добром и благополучном омуте водятся те еще черти. Про белгородскую «клановость семейств» ходят легенды, со взяточничеством сталкивался, уверен, каждый. Да и уровень сервисных услуг оставляет желать лучшего - то ли от завышенной самооценки персонала и вытекающей из неё грубости, то ли от нежелания работать, а то и вовсе от гремучей смеси всех этих качеств.
К негативным чертам общности людей (которую я, по устоявшейся традиции, буду называть «белгородским менталитетом») можно относиться с диаметрально противоположных позиций - либо презирать их носителей, уподобляясь тем самым заносчивым людям, которых презираешь (что неконструктивно), либо разобраться в истоках их поведения, мотивации поступков, и «нащупать» пути изменения негативных качеств в позитивную сторону (раз мы говорим об этом в рамках концепции по формированию «Солидарного общества»).
Менталитет складывается на основе общего исторического, культурного, социального и экономического развития той или иной общности. Так откуда растут корни у этого самого «белгородского менталитета»? Давайте разбираться.
Исторические предпосылки, или кто есть коренные белгородцы
Первое столетие територия современной Белгородчины была скорее военным образованием, нежели какой-то исторически сложившейся общностью людей. Из истории мы помним - Дикое поле с его дорогами, по которым крымско-нагайские конницы вторгались на территорию Российского царства с единственной целью - грабежа и захвата пленных. И в города Белгородской засечной черты отправлялись люди, которые ежедневно подвергали свою жизнь риску. Отсюда берет свои истоки воинственность населения, недоверие к чужакам, четко отлаженная схема распознования людей по принципу «свой-чужой». Здесь же можно увидеть принцип, по которому «мой дом - моя крепость», чем выше забор вокруг жилища - тем безопаснее. Каждый, кто отправлялся жить в эти края, строил свой собственный, «лучший» мир, каждую минуту окруженный внешними врагами.
То есть можно сделать вывод, что изначально наш край был «заточен» под индивидуалистов. Объединяющей идеей всегда становился какой-то внешний враг, с которым эффективно можно было бороться сообща. В остальном же социальные связи выстраивались только лишь на уровне близких родственников.
В то же время, административное управление практически всегда назначалось извне. Все войсковые начальники, руководители городов-крепостей приходили сюда по указанию из Москвы, и занимали свои должности ровно столько, сколько этого требовал государственный контракт. До того момента, пока Белгородчина была военным образованием, неприятие каких-то установленных норм и правил могло караться вплоть до смертной казни, поэтому любые установки представителей власти, нравились они или нет, приходилось исполнять. Альтернативных лидеров, «из народа», вроде советов старейшин или собрание глав поселений, не существовало, что еще более углубляло решающую роль родственных связей в вопросах организации жизни.
Если посмотреть на подавляющее большинство белгородских сел, то можно отметить, что даже спустя три сотни лет после их появления, в каждом селе есть одна-две фамилии, встречающихся чаще других. То есть каждое новое село было «родовым гнездом» какой-либо семьи. Люди максимально защищали свой индивидуализм, насколько это только было возможно вписать в существующую структуру государственного управления. Зачастую эти семейные связи оставались неразрывными даже несмотря на кардинальные перемены верховной власти.
- Приведу наглядный пример на моем селе Афанасово в Корочанском районе. Если проследить историю его местных жителей за последние сто лет, то увидим такую картину: в документах за 1904 год (а это еще царская Россия) указано, что зажиточные крестьяне Быкановы Николай Михеевич и Михей Павлович построили в селе на свои средства первую школу. Думаю, что в те времена школы и подобные им заведения жители сел в первую очередь строили для себя, поэтому вышеупомянутых Быкановых можно отнести не столько к меценатам, сколько к хозяевам поселения, взявшим на себя подобную социальную нагрузку. Далее в истории нашей страны будет и смена царского режима, и раскулачивание, и гражданская война. Но посмотрим хронологию далее: «После окончания гражданской войны председателем сельского совета стал Быканов Яков Гаврилович, а секретарем - Быканов Алексей Иванович». С учетом того, что всё это происходит в одном небольшом селе, можно с уверенностью говорить, что Быкановы, которые до революции строили школу, и Быкановы, возглавившие сельсовет, не однофамильцы, а близкие родственники. Более того, скажу я вам, и на сегодняшний момент Афанасовский сельский округ уже более десяти лет возглавляет Быканов Анатолий Васильевич. Совпадение? Не думаю. За сто лет на высшем уровне кардинально сменилось три политических режима, но на местном уровне предпочтения населения в плане выборности руководителей основываются на личностных отношениях, а не на общеполитической повестке дня.
Итак, мы подошли к тому, что пресловутое «кумовство/сватовство/братство» является исторически сложившейся традицией для нашего края. Институт родственных отношений на Белгородчине развит куда более сильно, чем прочие схемы взаимодействия нашего социума. Именно поэтому в Белгороде чтобы устроиться куда-то или получить что-то, зачастую решающим фактором является или принадлежность к какому-то семейному клану, или хотя бы рекомендация от представителей такового, что человек «свой». Sad but true.
Еще одна черта, присущая белгородцам, которую я уже затрагивал выше - недоверие к власти - тоже имеет глубокие исторические корни. Повод к тому - в том числе упомянутые выше назначенцы-«временщики», для которых исполнение государственной воли всегда стояло выше интересов рядовых жителей. Помимо этого, стоит учитывать, что зачастую на окраинные земли Русского государства отправлялись именно за поисками более свободной жизни, за меньшей зависимостью от государственного контроля. Долгое время поселенцам в наших краях предоставлялись льготы (налоговые, земельные и т.п.). Для многих это стоило того, чтобы рискнуть и отправиться в «дикие края». Конец этому положила утрата Белгородом своей стратегической оборонной значимости, когда на смену военному режиму пришел период освоения плодородных черноземов.
На время расцвета помещичества пришлось еще большее развитие среди простого населения ненависти к своим управленцам, которые зачастую получали за заслуги перед Отечеством огромные земельные наделы в наших краях вместе с деревнями и селами, расположенными их этих границах. Еще вчера свободных людей обложили запретами, налогами и сделали из них обычных крестьян - а ведь именно от этого их предки бежали в своё время на Белгородские земли. С этого времени «растут ноги» у еще одной черты, которую сейчас вписывают в «белгородский менталитет» - белгородцы плохо работают.
Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что для собственного блага белгородцы могут горбатиться не покладая рук, но вот «работа на дядю» всегда идет с ленцой и халатностью. Одна из ключевых идей местного населения - как бы что «умыкнуть» у своего работодателя и использовать это себе во благо. Принцип «всё в дом» наиболее широкое развитие получил уже в советский период, когда колхозы стали поистине житницей именно для личного хозяйства.
В своей практике я очень много общался со взрослым сельским населением Белгородчины, это настоящая кладезь для наблюдения за менталитетом, мотивацией тех или иных поступков. Об этом можно написать целую книгу - столь интересна и обширна тема. Но тезисно всё сводится к уже вышеупомянутым характеристикам - исключительная значимость родственных связей, неприятие политики внешнего управления, индивидуализм и непоколебимость принципа «Мой дом - моя крепость», халатное отношение к «работе на дядю» и буквально самоотверженный трудоголизм в отношении своего собственного хозяйства.
Говоря об исторических предпосылках тех или иных черт белгородцев, стоит отметить еще одну - уровень культурного развития и отношение к историческим объектам (памятникам архитектуры/зданиям/монументам). На протяжении всей истории нашего края четко прослеживается тенденция, когда функциональность какой-либо постройки доминирует над её эстетическим обликом. Строили всё не «на века», а именно для того, чтобы это строение выполняло возложенную на него функцию. Устарело - снесли и построили новое. Никаких архитектурных изысков. Именно поэтому в наших краях сложно найти какие-либо памятники истории, исключением являются немногочисленные купеческие дома и резиденции, построенные по образу и подобию столичной моды того или иного времени. Меж тем, эти особняки не вызывают особого трепета среди рядового населения Белгородчины, поэтому даже современным белгородским чиновникам (которыми впервые за долгое время белгородской истории являются не назначенцы из столицы, а выходцы из местного населения) сложно осознать, зачем сохранять какие-то старинные дома, или понять, что плохого в примитивных новостроях из стекла и пластика. Здесь выходит наружу культурный пробел, над восполнением которого в нашем регионе, по сути, никто и никогда не работал.
«Белгородский менталитет» и «Солидарное общество»
Тема исторических предпосылок «белгородского менталитета» очень и очень обширна, я постарался поделиться с вами лишь отдельными ключевыми примерами по этой теме, намеренно упростив некоторые моменты для более удобоваримого понимания. Надеюсь, что общая суть ясна - многие негативные черты, свойственные жителям нашего края, являются естественными поведенческими реакциями на условия жизни. Они совершенно не означают то, что белгородцы по сути своей злые, замкнутые, либо дерзкие, плюющие на историю и культуру. Доброта, самоотверженность, взаимопомощь - эти черты присущи местным жителям не меньше негативных, просто работают они в каких-то определенных социальных связях.
И в этом ключе идея построения «Солидарного общества» в нашем регионе видится мне как перестроение этих самых социальных связей. Помните цитату губернатора Белгородской области Евгения Савченко, которую я уже приводил: «Солидарное общество в понимании белгородцев - это сплочённое общество, объединённое общими позитивными целями, активной созидательной деятельностью на благо региона и Отечества. Оно основывается на таких ключевых понятиях, как единство, духовность, нравственность, патриотизм, доверие, деятельное сочувствие, ответственность»? Но ведь нельзя обвинить своременных белгородцев в отсутствии сплоченности, или отсутствии духовности и доверия. Просто работают эти критерии в других плоскостях. Отец, получивший в нашем регионе какой-либо высокий социальный статус, приложит все силы для того, чтобы и сына своего пристроить на хорошее место, каким бы этот сын ни был специалистом. А потом еще и сестру пристроит, и зятя её. Хорошо ли это или плохо? В социуме, где доминируют родственные связи - хорошо. Хотя для самого социума, если рассматривать его в пределах целого региона, скорее - плохо.
Однако, вместо логичного анализа самой сути социальных связей среди белгородцев (и вытекающего из него вывода о том, как эти связи модернизировать), наши чиновники пошли по другому пути в реализации стратегии построения «Солидарного общества» на Белгородчине, а именно: организовали целый ряд мероприятий, призванных продемонстрировать людям примеры доброго взаимодействия, еще раз объяснить людям, что такое добро, единство и патриотизм. Хорошая цель, но в своей сути она не реформаторская. Какие-то мероприятия становятся лишь формальностью ради статистического отчета, какие-то действительно объединяют людей на почве общих идей и интересов, но кардинально суть общества они не меняют. Вот и получается, что по отчетам и сметам за последние несколько лет сделано много чего, а по факту к солидарному обществу мы не продвинулись ни на шаг.
Каким же образом можно воздействовать на сложившиеся за несколько столетий социальные связи белгородцев, чтобы солидарность проявлялась не только в межродственных отношениях, но и в связях среди населения всего региона? Нужно ли вообще каким-либо образом менять эти связи? Кто может стать проводником новой модели взаимоотношений среди белгородцев? Об этом поговорим в следующих статьях. Ежедневно, в 10 утра - новый пост по этой теме.
*Предвосхищая некоторые комментарии
Кто-то справедливо может заметить, что исторические предпосылки формирования «белгородского менталитета» можно успешно перенести, скажем, на жителей Сибири, которую точно так же осваивали военным путем. Тем не менее, характер сибиряков более открытый и дружелюбный. По этому поводу хочу сказать, что, с одной стороны, все восточные славяне в общем-то имеют общие черты (например, доминирование родственных связей над другими социальными институтами), поэтому кумовство можно встретить хоть в Белгороде, хоть в Омске. Вместе с тем, всегда существуют территориальные особенности, которые и составляют те, на первый взгляд, незначительные различия, именуемые местячковым менталитетом. Те же сибиряки, например, в налаживании контактов с коренным населением своих территорий часто прибегали не к агрессии, а к умению договориться, в то время как белгородцы вынуждены были именно бороться за жизненное пространство. И потом, Сибирь куда более сильно была вовлечена в индустриализацию Советского периода, чем по сей день в большинстве своём аграрная Белгородчина, а, значит, отрыв от изначальных сельских корней у сибиряков значительно больше, чем у белгородцев.