Синьхайский сценарий для России ?
перепост статьи 
haile_rastafari СИНЬХАЙСКИЙ СЦЕНАРИЙ. (часть 1) и СИНЬХАЙСКИЙ СЦЕНАРИЙ. (часть 2)
Цикл "РУБИКОН".
«Мы придумали революцию, но не сумели ею управлять» (с).
/Петер Вайс, «Марат/Сад» /
Доброго времени суток, уважаемые коллеги и соратники.
Возмутитель международного спокойствия Уго Чавес незадолго до смерти сокрушался о том, что вся венесуэльская революция держится на нём одном. И что, если он не успеет создать по-настоящему революционную партию до того, как онкология окончательно возьмёт над ним верх, то революция эта рассыплется «яко вовсе не бывши». Хотя, по словам наблюдателей, команданте Уго скромничал и эффективную революционную партию он всё-таки создал. Что ж, дай Бог. Но вот только в главном-то он прав: без того, что я бы назвал «партией революционного субъекта», революция из чёткого, пусть и жестокого, но вполне осмысленного процесса превращается в разъярённого мустанга без наездника, который только и может крушить всё вокруг. И либо, рано или поздно, кто-нибудь её оседлает, либо она просто уничтожит и государство, и народ. Это жестоко, но это правда. Ведь в ходе любой истинной революции высвобождаются невероятные силы и невероятные энергии. Это сродни ядерной реакции, которая выходит из-под контроля.
Но что же такое эта самая «партия революционного субъекта»? Это совершенно не обязательно партия в буквальном смысле слова. Ею может быть и классическая партия с жёсткой оргструктурой (как большевики в России). Ею может быть и широкая коалиция патриотических сил (как Индийский Национальный Конгресс и Африканский Национальный Конгресс). Ею может быть даже Церковь (как случилось, скажем, в Доминиканской Республике периода войны за независимость от Гаити). Форма может быть любой, но содержание одно: это организация достаточной силы и эффективности, наиболее полно реализующая интересы революционного субъекта, крепко объединённая общими целями и верностью общей идее, обладающая достаточной мобилизационной, организационной и идеологической мощью. Революционным же субъектом будущей Русской Революции является активно нарождающийся русский этнокласс. Вот его интересы и должна наиболее полно реализовывать такая организация достаточной силы и мощи. С моей точки зрения, из-за стремительности развития событий таковой вряд ли будет являться одна партия, как было в 1917 году. Просто потому, что организация-одиночка к моменту начало активной фазы Русской Революции набрать достаточный вес элементарно не успеет. А значит, людей у неё будет банально не хватать на такой широкий охват, даже если ей удастся выстроить достаточный уровень дисциплины. Значит такой «партией революционного субъекта» должна стать широкая коалиция русских патриотов, причём, как правого, так и левого толка, объединённая не по чисто идеологическому, а по более глубинному, ценностному принципу (как было в Индии и в ЮАР). Более подробно я описывал это в третьей главе книги «РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. Идеология победы». Саккумулировать достаточную мощь получится только таким образом. Причём, сделать это нужно ДО того, как произойдёт революционный взрыв. Потом может быть элементарно поздно - у всех участников «большой игры» будут уже совершенно иные помыслы.
Ну, а если всё-таки этого не произойдёт, что тогда? Какой в этом случае сценарий развития событий будут вынуждены перенести Россия и русский народ? Об этом мы с вами сейчас и поговорим. И снова нашим орудием в этом разговоре будет историческая аналогия. Такое ведь уже происходило. Только не в России.
Справедливости ради замечу, что сто лет назад от того сценария, который мы сегодня будем рассматривать, Россию отделял буквально один шаг: Февральская революция начинала развиваться именно по нему - полное отсутствие какой-либо вменяемой движущей силы уже начинало делать своё дело, погружая страну в абсолютный хаос. Однако же, в итоге она по нему не пошла. А значит, сравнение с 1917 годом здесь будет неуместно. Но не только по этой причине такое сравнение было бы некорректным. Дело в том, что сама ситуация в нынешней РФ во многом отличается от ситуации в предреволюционной Российской Империи. Отличается слишком сильно, для того, чтобы их сравнивать. Но была страна, положение дел в которой походило на наше нынешнее куда больше. А, порою, даже вплоть до мелких деталей. Это цинский Китай. Да коллеги, именно он. И мы сегодня подробно рассмотрим это сходство. А стало быть, и у Русской Революции есть все шансы походить, скорее, на Синьхайскую революция 1911 года, нежели повторить наш собственный опыт вековой давности. Хотя, скажу вам честно: не дай Бог. Более того, я считаю, что мы обязаны сделать всё для того, чтобы избежать синьхайского сценария для России.
Некоторые соратники могут возмутиться тому, что я сравниваю русских с китайцами. Отвечу им одно: поумерьте свою гордыню, братья. Потому, что Китай - это, на минуточку, одна из древнейших цивилизаций, с уникальной культурой и огромной историей. Что, кстати, очень роднит его с Россией, даже не смотря на абсолютную некомплиментарность русских и китайцев. Но этим сходство отнюдь не ограничивается. Базовыми элементами его являются следующие:
I. Сказать, что уровень коррупции в предреволюционном цинском Китае был огромным, значит не сказать ничего. Он был просто чудовищным. Продавалось и покупалось всё. Государственный аппарат был полностью и абсолютно разложен, не имел понятия ни о каком патриотизме и исповедовал только собственные интересы. Хоть как-то его сдерживал только страх перед гневом императорского двора. Который, впрочем, карал не за преступления, а, скорее, за нелояльность, на всё прочее глядя сквозь пальцы. Шло активнейшее разграбление страны иностранными государствами (включая и нашу Россию). Ярчайшим примером служит то, что за взятку местному чиновнику ушлые представители русского Императора фактически смогли получить целую Маньчжурию и город Харбин. Кроме того, цинское правительство предпринимало колоссальные «национальные проекты», которые, теоретически, должны были приносить пользу, но практически становились почвой для немыслимого воровства и распила средств, просто добивавшего экономику. Пример: постройка Хугуанских железных дорог, которые мыслились, как большое благо для инфраструктуры страны, но из-за коррупции легли на неё таким непосильным ярмом, что это даже привело к восстанию. Лично мне это, отчего-то, сильно напоминает пресловутую «Сочинскую олимпиаду», а так же только надвигающийся чемпионат мира по футболу 2018 года, который вполне может её затмить. А знаете, каким образом выходило из положения гениальное цинское правительство? Брало кредиты у «международных организаций». На очень знакомых нам условиях и под очень знакомый нам процент. И всё это сочеталось с крайней степенью бесправия простого народа. Тут вообще добавить нечего.
II. Империя Цин была этнической Химерой. Правда, в отличие от той юной Химеры, которую сейчас возводят власти РФ, цинская Химера была старой и заслуженной. Власть в цинском Китае принадлежала небольшому, но крайне агрессивному национальному меньшинству - маньчжурам. И это меньшинство, по всем законам Химеры, всячески подавляло и угнетало этнических китайцев (ханьцев). Население Поднебесной вполне определённо делилось по национальному признаку. Причём, делилось на первый и третий сорт. К примеру, любой полицейский мог взять и обезглавить ханьского прохожего просто так, в демонстрационных целях (такие случаи фиксировались британскими миссионерами). А чего церемониться, они же ханьцы? Быдло серое, безответное. И это в сочетании с тем, что как раз тогда ханьцы переживали период бурного национального пробуждения. В результате чего Синьхайская революция носила ярко выраженный национально-освободительный характер.
III. В связи со всем перечисленным Синьхайская революция походила на грядущую Русскую Революцию ещё и характером неразрешимых противоречий, её породивших. Сочетание национального и классового угнетения делало её и национальной, и социалистической одновременно. Кстати говоря, именно непонимание этого факта, в конечном итоге, весьма печально сказалось на судьбе очень многих китайских революционных сообществ, включая и партию «Гоминьдан».
Ну, так что, коллеги, вы по-прежнему не находите сходства? Но это только предыстория. Так сказать, прелюдия. О самой же Синьхайской революции и о том, каким образом этот сценарий может реализоваться в России, я буду вам рассказывать в лицах.
Персона №1.
Императрица ЦЫ СИ.
Многолетняя фактическая правительница цинского Китая и одна из самых отвратительных фигур в его истории. Некоторые историки, правда, утверждают, что она была не так плоха и её сделали чем-то вроде «козла отпущения» за все накопившиеся проблемы. Но таких единицы. Подавляющее же большинство экспертов и материкового Китая, и Тайваня сходятся в том, что именно её правление подкосило Империю Цин.
У власти она стояла достаточно долго, придя к ней в результате подковёрного дворцового переворота. При абсолютной бездарности, недальновидности и убогости в качестве государственного деятеля она отличалась такими качествами, как удивительная цепкость, звериное чутьё, непревзойдённость в интригах и коварство. А при этом ещё невероятная жадность, властолюбие и дикое самодурство провинциального барина. Она уничтожала всех, кто мог хотя бы потенциально угрожать её власти. Да, собственная власть - это единственное, что её по-настоящему заботило. И в итоге вокруг неё (а значит и на политическом Олимпе цинского Китая) остались только две категории деятелей: бездарные лизоблюды и ловкие интриганы. О благе государства из них не думал никто. Да она этого и не требовала. Личная преданность ей - вот всё, что нужно было от чиновников.
В результате коррупция, и так являвшаяся для Китая чем-то вроде древней традиции, выросла до масштабов, абсолютно несовместимых с жизнью страны. Знаете, кого она мне напоминает? Бориса Николаевича Ельцина. А ведь сходство-то действительно разительное. Тем более с учётом того, что рычаги власти при Цы Си были полностью захвачены жадной и коррумпированной семьёй этой бывшей императорской наложницы. Да уж, действительно, ничто в этом мире не ново.
При них обоих страна действительно была доведена до ручки. А те, кто пришёл вслед за ними, не смогли и, главное, не захотели изменить что-либо всерьёз.
Кстати, о них…
Персона №2.
Великий князь ЧУНЬ.
Так же известный как Айсиньгёро Цзайфэн. Регент Империи.
Его малолетний сын Пу И был посажен на трон Поднебесной по воле умиравшей Цы Си. Что лишний раз доказывает её крайнюю бездарность и бесконечное самодурство. В той ситуации, в какую уже тогда скатывалась страна, сажать на трон ребёнка было просто чудовищной глупостью и безответственностью. Но китайский Борис Николаевич в юбке остался верен себе и на смертном одре.
Что можно сказать о принце Чуне? Я бы сказал, что представлял он из себя несколько улучшенный вариант Путина. Не в плане таланта, а в плане искренности. По моему мнению, он на самом деле пытался хоть что-то изменить в умиравшем цинском Китае. Объявлял о каких-то громких инициативах, крупных проектах, раздавал обещания. Но в итоге при нём выходило всё так же, как при Владимире Владимировиче: менять что-либо принципиально Чунь не желал. Он искренне верил, что Империю Цин может спасти и косметический ремонт. При этом метался между разными бюрократическими кланами, одаривая то тех, то других. Он так же, как и Путин, был выдвиженцем «семьи», и точно так же очень быстро стал ею ненавидим за свои попытки перераспределения сил во власти. Вокруг него даже сгруппировались некие «патриотически настроенные» чиновники.
Вот только всё это было абсолютно тщетно. Потому, что любая серьёзная инициатива, начатая им, подвергалась тотальному саботажу всесильной цинской бюрократии. И это при том, что инициативы его были, воистину, косметическими. Принц Чунь был плотью от плоти той системы, во главе которой стоял. Он был точно таким же цинским чиновником, как и все остальные. А к чему такие представители системной бюрократии склонны меньше всего? К изменению системы. Им это просто не нужно. Им и так хорошо живётся. В их мирке всё нормально. И какой-либо дальновидностью они тоже не отличались никогда. Кто-то очень метко про них заметил, что даже сидя на дрезине, несущейся в пропасть, они не сделают ничего, чтоб это предотвратить, а будут заняты только делёжкой власти и денег, будут вылукивать свои мелкие, сиюминутные выгоды. Они просто не умеют мыслить иными категориями. И весь отпущенный ему срок у власти (чуть менее трёх лет) принц Чунь занимался именно этим. А вместе с ним и весь цинский режим.
Между тем неразрешимые противоречия в Китае продолжали копиться, пока 10 октября 1911 года не полыхнули адским пламенем в казармах сапёрного батальона города Учан.
И как всегда началось всё с сущей мелочи. Надо сказать, что порядки в китайской армии той поры несколько отличались от нынешних. Если у наших солдат принято сдавать оружие в оружейную комнату, то у китайцев было принято сдавать только боеприпасы, а с винтовками солдаты не расставались. И в тот вечер проверяющий сержант недоглядел. Банально зевнул и позволил солдату пронести в казарму один патрон. Всего один. Единственный патрон, решивший всё. Сначала солдаты застрелили и обезоружили дежурного офицера, потом захватили арсенал, потом к ним примкнуло несколько пехотных полков и артиллерийский дивизион. А уже к утру 12 октября в руках восставших было всё трёхградье Ухань, административный центр ключевой провинции Хубэй. Беспорядки в цинской армии не были новостью. Но в этот раз произошло неожиданное: внезапно к восставшим начали примыкать толпы народа. Ухань была промышленным центром оружейного и порохового производства, так что с вооружением этих добровольцев никаких проблем не возникло. И из искры возгорелось пламя…
После этого революцию было уже не остановить. И тут на сцену вышли те, кто и должен был стать той самой партией революционного субъекта.
Персона № 3.
СУНЬ ЯТСЕН.
Первый лидер Синьхайской революции, посмертно получивший титул «Отец нации».
Суня можно назвать, своего рода, китайским нацдемом умеренного толка. Он был сторонникам «европейского выбора», президентской и парламентской формы правления, выборной демократии западного образца и прочих подобных прелестей. Кроме того, он отнюдь не возражал против «предоставления большей автономии провинциям». В общем, в наличии у него был полный джентльменский набор соответствующей революционной фракции.
1 января 1912 года он был избран первым президентом Китая и в должности этой пробыл всего 4 месяца, до 1 апреля того же года. Почему так недолго? Ведь он, по сути, был общепризнанным лидером, уважаемым в народе и нашедшим подходы к финансовым воротилам Европы. Ответ прост: не удержал власть. И причины этого как раз в том, с чего началась эта статья.
Его партия «Союз Возрождения Китая», сознанная в 1894 году, по сути была идеологическим пустым местом. Не смотря на неплохую «уличную активность», она не апеллировала к широким народным массам, а только к неким избранным. Но, главное: она не имела никакого представления о том, что же она будет строить после революции. Фактически СВК руководствовался таким знакомым и до боли близким нам идеологическим клише: «Сначала свергнем, а там посмотрим» (тм).
Даже когда в 1905 году он, объединившись с ещё несколькими партиями, создал организацию «Тунмэнхой», то и тогда ясности в этом вопросе не наступило. Всё продолжало сводиться к лозунгу: «Свергнем проклятый цинский режим, выгоним маньчжурских чурок и заживём как в Европе!».
Классический образчик сакраментального: «За всё хорошее против всего плохого» (тм).
Всё это сдабривалось таким же стандартном набором лозунгов о земле, борьбе с коррупцией и создании «китайского национального государства». Я сейчас нисколько не шучу, коллеги. Я практически цитирую. Сами по себе эти лозунги прекрасны, тем более с моей националистической точки зрения. Но вот только это было всё. В буквальном смысле всё. Более ничего «Тунмэнхой» не предлагал. Маловато для колоссального государства, вам не кажется? Но вопрос-то в другом: могли ли они предложить нечто большее? А вот это вряд ли.
Ведь «Тунмэнхой», по сути, был той самой сборной солянкой, произвольным набором разношерстных политических организаций, исповедовавших принципиально разные ценности. А значит и программа его могла быть только: а) рамочной, b) размытой, с) невнятной, d) абсолютно бестолковой. Если уж быть до конца откровенным, «Тунмэнхой» просто не знал, что делать дальше. Единственное, что удерживало вмести всю эту пёструю публику - желание свергнуть династию Цин. Да ещё былинная китайская дисциплина. Которая, кстати, является причиной того, почему в России даже такой «Тунмэнхой» создать будет весьма проблематично. Ведь при наличии одних лишь примитивных заклинаний, но без опоры на истинные ценности, такая организация здесь не просуществует и года. Но вернёмся к Китаю.
Пока существовал революционный запал, пока в республиканскую армию сбегались десятки тысяч добровольцев (что позволило буквально за месяц захватить половину страны - весь южный Китай), пока была простая и понятная цель - до тех пор всё это ухитрялось даже работать эффективно.
Но тут старая системная бюрократия нанесла неожиданный удар в спину режиму.
Персона №4.
Вдовствующая императрица ЛУН ЮЙ.
Тётка Императора Пу И. Регент Империи.
В декабре 1911 года тихий и бескровный дворцовый переворот отстранил от власти принца Чуня. На его место села Лун Юй - тётка малолетнего Императора. Ограниченная и на 100% управляемая женщина средних лет. Именно её и желала видеть на посту регента та самая группировка китайской системной бюрократии, которую я назвал бы «семьёй».
Делёж денег и власти на летящей в пропасть дрезине продолжился по всем законам жанра. Все несколько недель своего правления императрица-регентша беспомощно и безучастно взирала на этот судорожный, спазматический делёж и распил. В этот момент истинным правителем цинской части Китая стал другой человек. Фигура, безусловно, знаковая. И зловещая. Так как именно она служит главным предупреждением для нас.
Персона №5.
Генерал ЮАНЬ ШИКАЙ.
Блестящий интриган и, пожалуй, самый яркий представитель, как цинской системной бюрократии в целом, так и «семейной» группировки в частности. Это был не просто великий аппаратчик. Это был чиновник «80 level».
Даже если просто поговорить о его дореволюционной биографии, то и тогда станет понятно, какой это был бюрократический монстр, закалённый в горниле китайского, самого сложно организованного в мире, чиновничества. И вот с этим аппаратным зубром решили сыграть в карты «мудрые» деятели из «Тунмэнхой».
Решили, надо сказать, не от хорошей жизни. По большому счёту они были вынуждены. Так как к тому моменту уже поняли, что при том уровне консолидации, что был у них, и при той степени идеологического разброда и убожества самостоятельно управлять страной, буквально валившейся им в руки, они просто не смогут. И они, опять же, приняли, совершенно «гениальное» решение: обратиться за помощью к старой бюрократии. В лице Юаня Шикая.
В Пекине после начала Синьхайской революции «семейная» группировка пошла в аппаратное контрнаступление и, вернув Юаня из опалы, сперва сделала его премьер-министром, а потом командующим Бэйянской армией, воевавшей с республиканцами.
Армия эта примечательна, потому скажу о ней чуть подробней. Как я уже говорил, структура вооружённых сил цинского Китая была весьма специфична. Фактически, это было несколько армий, созданных на основе местных региональных группировок. Соответственно, и являлись они, практически, вотчиной того или иного генерала-чиновника. И самой совершенной среди них была Бэйянская. Можно сказать, личная армия генерала Юаня Шикая. Именно там был выкован костяк преданных ему офицеров, далее сыгравших такую печальную роль в истории страны.
Однако вернёмся к повествованию. Юань Шикай, которого цинская династия видела своим спасителем, имел на этот счёт совершенно особое мнение. Он решил разыграть катастрофу государства себе на пользу. И мгновенно «вступил в тайное сношение» с республиканцами. Предложение его было простым, как всё гениальное: он сказал, что не хочет воевать с республикой, а хочет быть её президентом, но он понимает, что такие посты просто так с неба не падают, а потому предлагает сделку. Если ему удастся убедить Лун Юй отречься от престола до того, как республиканцы возьмут Пекин - пост его. А иначе он обещал воевать с ними до упора. «Тунмэнхой» предлагалось либо сражаться до последней капли крови без гарантии победы, либо завершить гражданскую войну быстро и элегантно, приобретя, к тому же, целую когорту грамотных государственных управленцев. И не надо будет заморачиваться на идеологические разногласия! Он - президент. Они - парламент. И все счастливы.
И разношёрстная публика из «Тунмэнхой» согласилась. Они уже и сами поняли: все вместе они держатся только до момента, когда подпись императрицы Лун Юй встанет под актом об отречении. А что будет, если они рассорятся раньше? Что будет, если до победы разные подразделения республиканской армии, сочувствующие разным лидерам, начнут воевать не с Бэйянской армией, а друг с другом? Что тогда? А ведь к тому моменту «Тунмэнхой» уже посыпался. Посыпался до такой степени, что временное правительство Сунь Ятсена в Нанкине было парализовано из-за бойкота его двумя третями министров. Вдумайтесь! Кроме этого на юге действовало 14 региональных правительств с разной идеологией и собственными амбициями. В провинциях начался «парад суверенитетов». Руки республиканцев всё более тряслись и вот-вот могли выронить меч.
Потому и Сунь Ятсен был избран всего лишь временным президентом. Это было уже некое соревнование: кто первый. И первым, разумеется, стал Юань Шикай. Он заключил перемирие с республиканским югом и начал аппаратными методами уничтожать династию Цин. По приданию, придя на приём к императрице-регентше Лун Юй, он прочёл ей рассказ очевидца о казни короля Франции. Со всеми анатомическими подробностями работы гильотины. Намёк был понят на все 100%. Ограниченная и управляемая императрица была напугана до полусмерти. И через несколько дней крикнула: «Отрекаюсь!». От начала Ученского восстания, до полного крушения цинской династии прошло ровно четыре месяца. Власть Цин развалилась, как карточный домик.
Флаг Китайской Республики (1912).
1 апреля 1912 года Юань Шикай был избран президентом Китайской республики, а дальше начал действовать в чётком аппаратном стиле. В течении года он отодвинул всех «революционных лидеров» от реальных рычагов власти. Затем, в 1913 году, объявил себя пожизненным президентом и распустил парламент, а в 1915 году объявил себя новым Императором и, фактически, восстановил цинский режим. Вернее, попытался. Но попытка эта стране очень дорогого стоила. Хотя, могло ли быть иначе? Да, нет, не могло. Потому, что, как уже было сказано ранее, меньше всего системная бюрократия хочет изменения системы. И допуск её в новую власть не сулит революции ничего хорошего.
Меньше чем через год он умер. Стар он был уже к тому времени. Но даже если б остался жив, то вряд ли это что-то смогло бы изменить. Процесс был уже запущен и всё равно вышел бы из-под контроля. А единой, организованной силы, способной хоть как-то направить его в созидательное русло, на тот момент просто не было. И тогда появились они:
Персона № 6 (коллективная).
БЭЙЯНСКИЕ МИЛИТАРИСТЫ.
Та самая группа офицеров из окружения Юаня Шикая, составлявшая костяк Бэйянской армии (в честь которой их и назвали ещё до начала революции). В период укрепления собственной власти Юань Шикай расставил их на ключевые посты в государстве, включая провинции. А после его смерти они остались единственной реальной властью на местах и принялись воевать с центральным правительством и друг с другом. Не вижу смысла перечислять их всех по именам. Уж больно много их было. Одних группировок (клик) почти два десятка.
Китай рухнул в хаос.
За этим последовало 35 лет гражданской войны, океаны крови, сепаратизм и запредельно жестокая иностранная оккупация. Но самыми страшными были именно эти первые 10 лет правления Бэйянских милитаристов. Более или менее угомонить их удалось только в 1927 году.
Персона №7.
Генерал ЧАН КАЙШИ.
Многолетний глава правительства китайских националистов.
А так же многолетний руководитель националистической партии «Гоминьдан». Её создал ещё Сунь Ятсен в конце 1912 года. Создал из обломков «Тунмэнхой». Это была первая попытка создания действительно дееспособной «партии революционного субъекта». К сожалению, слишком запоздалая. Это яркая иллюстрация того, что создавать такую партию надо было ДО, а не ПОСЛЕ начала горячей фазы революции. И все, без малого, четыре десятилетия разгоревшейся китайской смуты эта партия судорожно пыталась собрать страну и нацию по кускам. Заново собрать. Что во сто крат труднее, чем было бы просто своевременно не дать ей рассыпаться.
Фигура Чан Кайши, во многом, трагическая. Это человек, который воевал всю свою сознательную жизнь и потерпел поражение. Причём, от конкурента, которого в начале Синьхайской революции вообще ни во что не ставили - от китайских коммунистов. Но это уже совсем другая история. В принципе, закончить рассказ о «синьхайском сценарии» можно было бы и на Бэйянских милитаристах. И так уже всё понятно. Однако же, по моему мнению, нам с вами, соратники, очень даже стоит разобраться, почему же проиграл Чан Кайши. Почему предложенный им проект «китайского национального государства» провалился? Ведь его даже Советский Союз поддерживал почти что до самого конца, только в последнюю пару лет переключившись на КПК. И тем не менее правление «Гоминьдана» рухнуло. Что случилось? В чём они ошиблись?
А ошиблись они в главном. И для того, чтобы понять, в чём именно, нам нужно вернуться в самое начало. К самим глубинным причинам, породившим Синьхайскую революцию. К самой её сути. Тем самым неразрешимым противоречиям, урегулировать которые она была призвана. Давайте вспомним, что по своему характеру революция в Китае была направлена против этнического и классового угнетения. То есть была национальной и социалистической одновременно. Именно эти цели поставила перед ней история. Но вот только поняли это далеко не все. А деятели партии «Гоминьдан» не поняли точно. Да и не хотели понимать, так как страдающий по «европейскому выбору» Сунь Ятсен собрал там очень прозападную либеральную публику. Национальную составляющую революции они реализовали на отлично. А вот социалистическую решили проигнорировать. За что и поплатились. Да, простого китайского работягу перестали притеснять те самые «маньчжурские чурки». Да, его национальная культура перестала подавляться, а национальное достоинство - унижаться. Но стал ли он лучше жить? Нет. Жить он стал даже хуже. Классовое угнетение при «Гоминьдане» никуда не делось, а даже обострилось из-за перманентной гражданской войны. А ведь китайский народ был уже не тем безответным, забитым быдлом, безмолвно сносившим всё. Нет, он был разбужен. Из серого аморфного вещества он уже превратился в революционные массы, которые уже не уползут «молчать в свои берлоги» (с). И именно поэтому так удачно выдвинулось последнее лицо великой китайской драмы.
Персона №8.
МАО ЦЗЭДУН.
Великий кормчий.
«Солнце всходит. Алеет восток. Это родился Мао Цзэдун» (с). Так поётся в известной китайской песне. И, уж поверьте мне, поётся искренне. Потому, что именно он, Мао, закончил бесконечную гражданскую бойню, бушевавшую в Китае всю первую половину ХХ века. Как бы кто к нему не относился, но простые китайцы его обожают. Они смотрят на него, как на бога. И есть, за что. Действительно, есть.
Ведь этот выходец из беднейших слоёв населения, который боялся мыться в душе и пользоваться унитазом, смог то, чего все остальные не смогли. Он сделал Синьхайскую революцию завершённой. Любой честный специалист подтвердит вам, что созданный им красный Китай - это не просто националистическое, а ОЧЕНЬ националистическое государство. Абсолютно безжалостное к любым врагам китайской нации и культуры внутри страны, и упорно проводящее экспансию этой нации и культуры во все уголки планеты. И при этом оно социалистическое. Пусть и очень специфично (абсолютно не совместимое и не понятное для нашей культуры), но на то оно и Китай. Тут уж какое получилось - такое получилось. А прояви те, кто готовился к революции, хоть каплю здравого смысла, создай они вовремя революционную партию или прояви они потом чуть больший интерес к народным чаяниям - и не было бы никакого маоизма. Но, увы. Не уверен, что они даже поняли, почему проиграли. До сих пор, небось, на весь мир обижаются.
2011 год. Юбилейные торжества в Пекине.
Вот таков он, тот самый «синьхайский сценарий», которого мы должны избежать любой ценой. Ведь сама по себе революция неразумна. Она, как буйное маленькое дитя: ею движут очень простые инстинкты. Но их, как минимум, надо понимать. Так что же мы должны понять из китайского опыта? Всего две вещи:
1. Партию революционного субъекта необходимо не просто создавать, а создавать своевременно. В нашем случае задача осложняется тем, что между правыми и левыми патриотами, обладающими одними и теми же глубинными ценностями, существует недоверие. Старое. Традиционное. Обусловленное кучей причин. Преодоление которого является критически необходимым. Потому, что иначе просто не успеть. А ошибаться нам нельзя. Слишком многое сейчас на карте. Даже больше, чем в 1917 году.
2. Нельзя идти против логики революции и игнорировать её запросы. Если Русская Революция, так же, как и Синьхайская, является национальной и социалистической одновременно, то реализовывать надо оба её начала, а не только одно (кому какое больше нравится). Просто потому, что в этом случае те самые неразрешимые противоречия никуда не пропадут, кровавая смута будет долгой, беспросветной и вполне возможно, что фатальной для страны и нации.
Вот с чётким и однозначным пониманием этого мы и должны встретить надвигающуюся Русскую Революцию.
А она надвигается. Неизбежная, как судьба, и неумолимая, как закон кармы. Её приближение ощущается во всём. Так, как ощущалось накануне 1917 года. И все это чувствуют, как чувствовал когда-то Александр Блок:
«Кто меч скуёт? - Не знавший страха.
А я беспомощен и слаб,
Как все, как вы, - лишь умный раб,
Из глины созданный и праха.
И мир - он страшен для меня.
Герой уж не разит свободно, -
Его рука - в руке народной,
Стоит над миром столб огня,
И в каждом сердце, в мысли каждой -
Свой произвол и свой закон…
Над всей Европою дракон,
Разинув пасть, томится жаждой…
Кто нанесёт ему удар?..
Не ведаем: над нашим станом,
Как встарь, повита даль туманом,
И пахнет гарью. Там - пожар» (с).
СЛАВА РОССИИ!
Искренне ваш, Павел Раста.
14.03.2013
P.S.: Но даже если всё будет сделано правильно, мы должны будем чётко понимать, чего именно хотим. А здесь есть ряд вопросов, на которые 99% соратников предпочитают не заморачиваться вообще. А то и вообще не знают, что эти вопросы существуют. Между тем для будущего именно они являются главными. Об одном из таких вопросов мы поговорим с вами в следующей, заключительной статье цикла «РУБИКОН».
Структура книги "РУБИКОН" и статьи, которые будут в неё включены:
Вместо вступления.
ДЕТИ МАНЕЖНОЙ ПЛОЩАДИ. Поколение возмездия.
http://haile-rastafari.livejournal.com/18085.html
I. Окончательное решение русского вопроса.
1. ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ РУССКОГО ВОПРОСА. Стратегические планы режима.
http://haile-rastafari.livejournal.com/53427.html
2. РОССИЯ НЕ ДЛЯ РУССКИХ. Стратегические планы режима 2.
http://haile-rastafari.livejournal.com/54702.html
3. РОССИЯНСТВО, КАК ПСИХИЧЕСКАЯ ПАТОЛОГИЯ.
http://haile-rastafari.livejournal.com/71715.html
4. НОВАЯ КАВКАЗСКАЯ ВОЙНА. Возможно, она уже начинается.
http://haile-rastafari.livejournal.com/46724.html
5. ИДЕОЛОГИЯ НЕРУСИ. Слово казака.
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/77249.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/76995.html
II. Цена толерантности.
6. ДОРОГА В АД. Размышления о европейском выборе.
http://haile-rastafari.livejournal.com/57161.html
7. ЗА ГРАНЬЮ ДОБРА И ЗЛА. О толерантности в наивысшем проявлении.
http://haile-rastafari.livejournal.com/27969.html
8. РАСТЛЕНИЕ. Обратная сторона гуманизма.
http://haile-rastafari.livejournal.com/74055.html
III. Кавказ.
9. ХИМЕРА. Куда ведут кремлёвские мечты.
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/65867.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/65649.html
10. РУССКАЯ СКАЛА. О чём поют в казачьих станицах.
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/66606.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/66413.html
10. ЕРМОЛОВ 2.0
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/78939.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/78615.html
IV. На пороге революции.
11. РАСПАД. Революционная эволюция.
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/79741.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/79538.html
haile_rastafari СИНЬХАЙСКИЙ СЦЕНАРИЙ. (часть 1) и СИНЬХАЙСКИЙ СЦЕНАРИЙ. (часть 2)
Цикл "РУБИКОН".
«Мы придумали революцию, но не сумели ею управлять» (с).
/Петер Вайс, «Марат/Сад» /
Доброго времени суток, уважаемые коллеги и соратники.
Возмутитель международного спокойствия Уго Чавес незадолго до смерти сокрушался о том, что вся венесуэльская революция держится на нём одном. И что, если он не успеет создать по-настоящему революционную партию до того, как онкология окончательно возьмёт над ним верх, то революция эта рассыплется «яко вовсе не бывши». Хотя, по словам наблюдателей, команданте Уго скромничал и эффективную революционную партию он всё-таки создал. Что ж, дай Бог. Но вот только в главном-то он прав: без того, что я бы назвал «партией революционного субъекта», революция из чёткого, пусть и жестокого, но вполне осмысленного процесса превращается в разъярённого мустанга без наездника, который только и может крушить всё вокруг. И либо, рано или поздно, кто-нибудь её оседлает, либо она просто уничтожит и государство, и народ. Это жестоко, но это правда. Ведь в ходе любой истинной революции высвобождаются невероятные силы и невероятные энергии. Это сродни ядерной реакции, которая выходит из-под контроля.
Но что же такое эта самая «партия революционного субъекта»? Это совершенно не обязательно партия в буквальном смысле слова. Ею может быть и классическая партия с жёсткой оргструктурой (как большевики в России). Ею может быть и широкая коалиция патриотических сил (как Индийский Национальный Конгресс и Африканский Национальный Конгресс). Ею может быть даже Церковь (как случилось, скажем, в Доминиканской Республике периода войны за независимость от Гаити). Форма может быть любой, но содержание одно: это организация достаточной силы и эффективности, наиболее полно реализующая интересы революционного субъекта, крепко объединённая общими целями и верностью общей идее, обладающая достаточной мобилизационной, организационной и идеологической мощью. Революционным же субъектом будущей Русской Революции является активно нарождающийся русский этнокласс. Вот его интересы и должна наиболее полно реализовывать такая организация достаточной силы и мощи. С моей точки зрения, из-за стремительности развития событий таковой вряд ли будет являться одна партия, как было в 1917 году. Просто потому, что организация-одиночка к моменту начало активной фазы Русской Революции набрать достаточный вес элементарно не успеет. А значит, людей у неё будет банально не хватать на такой широкий охват, даже если ей удастся выстроить достаточный уровень дисциплины. Значит такой «партией революционного субъекта» должна стать широкая коалиция русских патриотов, причём, как правого, так и левого толка, объединённая не по чисто идеологическому, а по более глубинному, ценностному принципу (как было в Индии и в ЮАР). Более подробно я описывал это в третьей главе книги «РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. Идеология победы». Саккумулировать достаточную мощь получится только таким образом. Причём, сделать это нужно ДО того, как произойдёт революционный взрыв. Потом может быть элементарно поздно - у всех участников «большой игры» будут уже совершенно иные помыслы.
Ну, а если всё-таки этого не произойдёт, что тогда? Какой в этом случае сценарий развития событий будут вынуждены перенести Россия и русский народ? Об этом мы с вами сейчас и поговорим. И снова нашим орудием в этом разговоре будет историческая аналогия. Такое ведь уже происходило. Только не в России.
Справедливости ради замечу, что сто лет назад от того сценария, который мы сегодня будем рассматривать, Россию отделял буквально один шаг: Февральская революция начинала развиваться именно по нему - полное отсутствие какой-либо вменяемой движущей силы уже начинало делать своё дело, погружая страну в абсолютный хаос. Однако же, в итоге она по нему не пошла. А значит, сравнение с 1917 годом здесь будет неуместно. Но не только по этой причине такое сравнение было бы некорректным. Дело в том, что сама ситуация в нынешней РФ во многом отличается от ситуации в предреволюционной Российской Империи. Отличается слишком сильно, для того, чтобы их сравнивать. Но была страна, положение дел в которой походило на наше нынешнее куда больше. А, порою, даже вплоть до мелких деталей. Это цинский Китай. Да коллеги, именно он. И мы сегодня подробно рассмотрим это сходство. А стало быть, и у Русской Революции есть все шансы походить, скорее, на Синьхайскую революция 1911 года, нежели повторить наш собственный опыт вековой давности. Хотя, скажу вам честно: не дай Бог. Более того, я считаю, что мы обязаны сделать всё для того, чтобы избежать синьхайского сценария для России.
Некоторые соратники могут возмутиться тому, что я сравниваю русских с китайцами. Отвечу им одно: поумерьте свою гордыню, братья. Потому, что Китай - это, на минуточку, одна из древнейших цивилизаций, с уникальной культурой и огромной историей. Что, кстати, очень роднит его с Россией, даже не смотря на абсолютную некомплиментарность русских и китайцев. Но этим сходство отнюдь не ограничивается. Базовыми элементами его являются следующие:
I. Сказать, что уровень коррупции в предреволюционном цинском Китае был огромным, значит не сказать ничего. Он был просто чудовищным. Продавалось и покупалось всё. Государственный аппарат был полностью и абсолютно разложен, не имел понятия ни о каком патриотизме и исповедовал только собственные интересы. Хоть как-то его сдерживал только страх перед гневом императорского двора. Который, впрочем, карал не за преступления, а, скорее, за нелояльность, на всё прочее глядя сквозь пальцы. Шло активнейшее разграбление страны иностранными государствами (включая и нашу Россию). Ярчайшим примером служит то, что за взятку местному чиновнику ушлые представители русского Императора фактически смогли получить целую Маньчжурию и город Харбин. Кроме того, цинское правительство предпринимало колоссальные «национальные проекты», которые, теоретически, должны были приносить пользу, но практически становились почвой для немыслимого воровства и распила средств, просто добивавшего экономику. Пример: постройка Хугуанских железных дорог, которые мыслились, как большое благо для инфраструктуры страны, но из-за коррупции легли на неё таким непосильным ярмом, что это даже привело к восстанию. Лично мне это, отчего-то, сильно напоминает пресловутую «Сочинскую олимпиаду», а так же только надвигающийся чемпионат мира по футболу 2018 года, который вполне может её затмить. А знаете, каким образом выходило из положения гениальное цинское правительство? Брало кредиты у «международных организаций». На очень знакомых нам условиях и под очень знакомый нам процент. И всё это сочеталось с крайней степенью бесправия простого народа. Тут вообще добавить нечего.
II. Империя Цин была этнической Химерой. Правда, в отличие от той юной Химеры, которую сейчас возводят власти РФ, цинская Химера была старой и заслуженной. Власть в цинском Китае принадлежала небольшому, но крайне агрессивному национальному меньшинству - маньчжурам. И это меньшинство, по всем законам Химеры, всячески подавляло и угнетало этнических китайцев (ханьцев). Население Поднебесной вполне определённо делилось по национальному признаку. Причём, делилось на первый и третий сорт. К примеру, любой полицейский мог взять и обезглавить ханьского прохожего просто так, в демонстрационных целях (такие случаи фиксировались британскими миссионерами). А чего церемониться, они же ханьцы? Быдло серое, безответное. И это в сочетании с тем, что как раз тогда ханьцы переживали период бурного национального пробуждения. В результате чего Синьхайская революция носила ярко выраженный национально-освободительный характер.
III. В связи со всем перечисленным Синьхайская революция походила на грядущую Русскую Революцию ещё и характером неразрешимых противоречий, её породивших. Сочетание национального и классового угнетения делало её и национальной, и социалистической одновременно. Кстати говоря, именно непонимание этого факта, в конечном итоге, весьма печально сказалось на судьбе очень многих китайских революционных сообществ, включая и партию «Гоминьдан».
Ну, так что, коллеги, вы по-прежнему не находите сходства? Но это только предыстория. Так сказать, прелюдия. О самой же Синьхайской революции и о том, каким образом этот сценарий может реализоваться в России, я буду вам рассказывать в лицах.
Персона №1.
Императрица ЦЫ СИ.
Многолетняя фактическая правительница цинского Китая и одна из самых отвратительных фигур в его истории. Некоторые историки, правда, утверждают, что она была не так плоха и её сделали чем-то вроде «козла отпущения» за все накопившиеся проблемы. Но таких единицы. Подавляющее же большинство экспертов и материкового Китая, и Тайваня сходятся в том, что именно её правление подкосило Империю Цин.
У власти она стояла достаточно долго, придя к ней в результате подковёрного дворцового переворота. При абсолютной бездарности, недальновидности и убогости в качестве государственного деятеля она отличалась такими качествами, как удивительная цепкость, звериное чутьё, непревзойдённость в интригах и коварство. А при этом ещё невероятная жадность, властолюбие и дикое самодурство провинциального барина. Она уничтожала всех, кто мог хотя бы потенциально угрожать её власти. Да, собственная власть - это единственное, что её по-настоящему заботило. И в итоге вокруг неё (а значит и на политическом Олимпе цинского Китая) остались только две категории деятелей: бездарные лизоблюды и ловкие интриганы. О благе государства из них не думал никто. Да она этого и не требовала. Личная преданность ей - вот всё, что нужно было от чиновников.
В результате коррупция, и так являвшаяся для Китая чем-то вроде древней традиции, выросла до масштабов, абсолютно несовместимых с жизнью страны. Знаете, кого она мне напоминает? Бориса Николаевича Ельцина. А ведь сходство-то действительно разительное. Тем более с учётом того, что рычаги власти при Цы Си были полностью захвачены жадной и коррумпированной семьёй этой бывшей императорской наложницы. Да уж, действительно, ничто в этом мире не ново.
При них обоих страна действительно была доведена до ручки. А те, кто пришёл вслед за ними, не смогли и, главное, не захотели изменить что-либо всерьёз.
Кстати, о них…
Персона №2.
Великий князь ЧУНЬ.
Так же известный как Айсиньгёро Цзайфэн. Регент Империи.
Его малолетний сын Пу И был посажен на трон Поднебесной по воле умиравшей Цы Си. Что лишний раз доказывает её крайнюю бездарность и бесконечное самодурство. В той ситуации, в какую уже тогда скатывалась страна, сажать на трон ребёнка было просто чудовищной глупостью и безответственностью. Но китайский Борис Николаевич в юбке остался верен себе и на смертном одре.
Что можно сказать о принце Чуне? Я бы сказал, что представлял он из себя несколько улучшенный вариант Путина. Не в плане таланта, а в плане искренности. По моему мнению, он на самом деле пытался хоть что-то изменить в умиравшем цинском Китае. Объявлял о каких-то громких инициативах, крупных проектах, раздавал обещания. Но в итоге при нём выходило всё так же, как при Владимире Владимировиче: менять что-либо принципиально Чунь не желал. Он искренне верил, что Империю Цин может спасти и косметический ремонт. При этом метался между разными бюрократическими кланами, одаривая то тех, то других. Он так же, как и Путин, был выдвиженцем «семьи», и точно так же очень быстро стал ею ненавидим за свои попытки перераспределения сил во власти. Вокруг него даже сгруппировались некие «патриотически настроенные» чиновники.
Вот только всё это было абсолютно тщетно. Потому, что любая серьёзная инициатива, начатая им, подвергалась тотальному саботажу всесильной цинской бюрократии. И это при том, что инициативы его были, воистину, косметическими. Принц Чунь был плотью от плоти той системы, во главе которой стоял. Он был точно таким же цинским чиновником, как и все остальные. А к чему такие представители системной бюрократии склонны меньше всего? К изменению системы. Им это просто не нужно. Им и так хорошо живётся. В их мирке всё нормально. И какой-либо дальновидностью они тоже не отличались никогда. Кто-то очень метко про них заметил, что даже сидя на дрезине, несущейся в пропасть, они не сделают ничего, чтоб это предотвратить, а будут заняты только делёжкой власти и денег, будут вылукивать свои мелкие, сиюминутные выгоды. Они просто не умеют мыслить иными категориями. И весь отпущенный ему срок у власти (чуть менее трёх лет) принц Чунь занимался именно этим. А вместе с ним и весь цинский режим.
Между тем неразрешимые противоречия в Китае продолжали копиться, пока 10 октября 1911 года не полыхнули адским пламенем в казармах сапёрного батальона города Учан.
И как всегда началось всё с сущей мелочи. Надо сказать, что порядки в китайской армии той поры несколько отличались от нынешних. Если у наших солдат принято сдавать оружие в оружейную комнату, то у китайцев было принято сдавать только боеприпасы, а с винтовками солдаты не расставались. И в тот вечер проверяющий сержант недоглядел. Банально зевнул и позволил солдату пронести в казарму один патрон. Всего один. Единственный патрон, решивший всё. Сначала солдаты застрелили и обезоружили дежурного офицера, потом захватили арсенал, потом к ним примкнуло несколько пехотных полков и артиллерийский дивизион. А уже к утру 12 октября в руках восставших было всё трёхградье Ухань, административный центр ключевой провинции Хубэй. Беспорядки в цинской армии не были новостью. Но в этот раз произошло неожиданное: внезапно к восставшим начали примыкать толпы народа. Ухань была промышленным центром оружейного и порохового производства, так что с вооружением этих добровольцев никаких проблем не возникло. И из искры возгорелось пламя…
После этого революцию было уже не остановить. И тут на сцену вышли те, кто и должен был стать той самой партией революционного субъекта.
Персона № 3.
СУНЬ ЯТСЕН.
Первый лидер Синьхайской революции, посмертно получивший титул «Отец нации».
Суня можно назвать, своего рода, китайским нацдемом умеренного толка. Он был сторонникам «европейского выбора», президентской и парламентской формы правления, выборной демократии западного образца и прочих подобных прелестей. Кроме того, он отнюдь не возражал против «предоставления большей автономии провинциям». В общем, в наличии у него был полный джентльменский набор соответствующей революционной фракции.
1 января 1912 года он был избран первым президентом Китая и в должности этой пробыл всего 4 месяца, до 1 апреля того же года. Почему так недолго? Ведь он, по сути, был общепризнанным лидером, уважаемым в народе и нашедшим подходы к финансовым воротилам Европы. Ответ прост: не удержал власть. И причины этого как раз в том, с чего началась эта статья.
Его партия «Союз Возрождения Китая», сознанная в 1894 году, по сути была идеологическим пустым местом. Не смотря на неплохую «уличную активность», она не апеллировала к широким народным массам, а только к неким избранным. Но, главное: она не имела никакого представления о том, что же она будет строить после революции. Фактически СВК руководствовался таким знакомым и до боли близким нам идеологическим клише: «Сначала свергнем, а там посмотрим» (тм).
Даже когда в 1905 году он, объединившись с ещё несколькими партиями, создал организацию «Тунмэнхой», то и тогда ясности в этом вопросе не наступило. Всё продолжало сводиться к лозунгу: «Свергнем проклятый цинский режим, выгоним маньчжурских чурок и заживём как в Европе!».
Классический образчик сакраментального: «За всё хорошее против всего плохого» (тм).
Всё это сдабривалось таким же стандартном набором лозунгов о земле, борьбе с коррупцией и создании «китайского национального государства». Я сейчас нисколько не шучу, коллеги. Я практически цитирую. Сами по себе эти лозунги прекрасны, тем более с моей националистической точки зрения. Но вот только это было всё. В буквальном смысле всё. Более ничего «Тунмэнхой» не предлагал. Маловато для колоссального государства, вам не кажется? Но вопрос-то в другом: могли ли они предложить нечто большее? А вот это вряд ли.
Ведь «Тунмэнхой», по сути, был той самой сборной солянкой, произвольным набором разношерстных политических организаций, исповедовавших принципиально разные ценности. А значит и программа его могла быть только: а) рамочной, b) размытой, с) невнятной, d) абсолютно бестолковой. Если уж быть до конца откровенным, «Тунмэнхой» просто не знал, что делать дальше. Единственное, что удерживало вмести всю эту пёструю публику - желание свергнуть династию Цин. Да ещё былинная китайская дисциплина. Которая, кстати, является причиной того, почему в России даже такой «Тунмэнхой» создать будет весьма проблематично. Ведь при наличии одних лишь примитивных заклинаний, но без опоры на истинные ценности, такая организация здесь не просуществует и года. Но вернёмся к Китаю.
Пока существовал революционный запал, пока в республиканскую армию сбегались десятки тысяч добровольцев (что позволило буквально за месяц захватить половину страны - весь южный Китай), пока была простая и понятная цель - до тех пор всё это ухитрялось даже работать эффективно.
Но тут старая системная бюрократия нанесла неожиданный удар в спину режиму.
Персона №4.
Вдовствующая императрица ЛУН ЮЙ.
Тётка Императора Пу И. Регент Империи.
В декабре 1911 года тихий и бескровный дворцовый переворот отстранил от власти принца Чуня. На его место села Лун Юй - тётка малолетнего Императора. Ограниченная и на 100% управляемая женщина средних лет. Именно её и желала видеть на посту регента та самая группировка китайской системной бюрократии, которую я назвал бы «семьёй».
Делёж денег и власти на летящей в пропасть дрезине продолжился по всем законам жанра. Все несколько недель своего правления императрица-регентша беспомощно и безучастно взирала на этот судорожный, спазматический делёж и распил. В этот момент истинным правителем цинской части Китая стал другой человек. Фигура, безусловно, знаковая. И зловещая. Так как именно она служит главным предупреждением для нас.
Персона №5.
Генерал ЮАНЬ ШИКАЙ.
Блестящий интриган и, пожалуй, самый яркий представитель, как цинской системной бюрократии в целом, так и «семейной» группировки в частности. Это был не просто великий аппаратчик. Это был чиновник «80 level».
Даже если просто поговорить о его дореволюционной биографии, то и тогда станет понятно, какой это был бюрократический монстр, закалённый в горниле китайского, самого сложно организованного в мире, чиновничества. И вот с этим аппаратным зубром решили сыграть в карты «мудрые» деятели из «Тунмэнхой».
Решили, надо сказать, не от хорошей жизни. По большому счёту они были вынуждены. Так как к тому моменту уже поняли, что при том уровне консолидации, что был у них, и при той степени идеологического разброда и убожества самостоятельно управлять страной, буквально валившейся им в руки, они просто не смогут. И они, опять же, приняли, совершенно «гениальное» решение: обратиться за помощью к старой бюрократии. В лице Юаня Шикая.
В Пекине после начала Синьхайской революции «семейная» группировка пошла в аппаратное контрнаступление и, вернув Юаня из опалы, сперва сделала его премьер-министром, а потом командующим Бэйянской армией, воевавшей с республиканцами.
Армия эта примечательна, потому скажу о ней чуть подробней. Как я уже говорил, структура вооружённых сил цинского Китая была весьма специфична. Фактически, это было несколько армий, созданных на основе местных региональных группировок. Соответственно, и являлись они, практически, вотчиной того или иного генерала-чиновника. И самой совершенной среди них была Бэйянская. Можно сказать, личная армия генерала Юаня Шикая. Именно там был выкован костяк преданных ему офицеров, далее сыгравших такую печальную роль в истории страны.
Однако вернёмся к повествованию. Юань Шикай, которого цинская династия видела своим спасителем, имел на этот счёт совершенно особое мнение. Он решил разыграть катастрофу государства себе на пользу. И мгновенно «вступил в тайное сношение» с республиканцами. Предложение его было простым, как всё гениальное: он сказал, что не хочет воевать с республикой, а хочет быть её президентом, но он понимает, что такие посты просто так с неба не падают, а потому предлагает сделку. Если ему удастся убедить Лун Юй отречься от престола до того, как республиканцы возьмут Пекин - пост его. А иначе он обещал воевать с ними до упора. «Тунмэнхой» предлагалось либо сражаться до последней капли крови без гарантии победы, либо завершить гражданскую войну быстро и элегантно, приобретя, к тому же, целую когорту грамотных государственных управленцев. И не надо будет заморачиваться на идеологические разногласия! Он - президент. Они - парламент. И все счастливы.
И разношёрстная публика из «Тунмэнхой» согласилась. Они уже и сами поняли: все вместе они держатся только до момента, когда подпись императрицы Лун Юй встанет под актом об отречении. А что будет, если они рассорятся раньше? Что будет, если до победы разные подразделения республиканской армии, сочувствующие разным лидерам, начнут воевать не с Бэйянской армией, а друг с другом? Что тогда? А ведь к тому моменту «Тунмэнхой» уже посыпался. Посыпался до такой степени, что временное правительство Сунь Ятсена в Нанкине было парализовано из-за бойкота его двумя третями министров. Вдумайтесь! Кроме этого на юге действовало 14 региональных правительств с разной идеологией и собственными амбициями. В провинциях начался «парад суверенитетов». Руки республиканцев всё более тряслись и вот-вот могли выронить меч.
Потому и Сунь Ятсен был избран всего лишь временным президентом. Это было уже некое соревнование: кто первый. И первым, разумеется, стал Юань Шикай. Он заключил перемирие с республиканским югом и начал аппаратными методами уничтожать династию Цин. По приданию, придя на приём к императрице-регентше Лун Юй, он прочёл ей рассказ очевидца о казни короля Франции. Со всеми анатомическими подробностями работы гильотины. Намёк был понят на все 100%. Ограниченная и управляемая императрица была напугана до полусмерти. И через несколько дней крикнула: «Отрекаюсь!». От начала Ученского восстания, до полного крушения цинской династии прошло ровно четыре месяца. Власть Цин развалилась, как карточный домик.
Флаг Китайской Республики (1912).
1 апреля 1912 года Юань Шикай был избран президентом Китайской республики, а дальше начал действовать в чётком аппаратном стиле. В течении года он отодвинул всех «революционных лидеров» от реальных рычагов власти. Затем, в 1913 году, объявил себя пожизненным президентом и распустил парламент, а в 1915 году объявил себя новым Императором и, фактически, восстановил цинский режим. Вернее, попытался. Но попытка эта стране очень дорогого стоила. Хотя, могло ли быть иначе? Да, нет, не могло. Потому, что, как уже было сказано ранее, меньше всего системная бюрократия хочет изменения системы. И допуск её в новую власть не сулит революции ничего хорошего.
Меньше чем через год он умер. Стар он был уже к тому времени. Но даже если б остался жив, то вряд ли это что-то смогло бы изменить. Процесс был уже запущен и всё равно вышел бы из-под контроля. А единой, организованной силы, способной хоть как-то направить его в созидательное русло, на тот момент просто не было. И тогда появились они:
Персона № 6 (коллективная).
БЭЙЯНСКИЕ МИЛИТАРИСТЫ.
Та самая группа офицеров из окружения Юаня Шикая, составлявшая костяк Бэйянской армии (в честь которой их и назвали ещё до начала революции). В период укрепления собственной власти Юань Шикай расставил их на ключевые посты в государстве, включая провинции. А после его смерти они остались единственной реальной властью на местах и принялись воевать с центральным правительством и друг с другом. Не вижу смысла перечислять их всех по именам. Уж больно много их было. Одних группировок (клик) почти два десятка.
Китай рухнул в хаос.
За этим последовало 35 лет гражданской войны, океаны крови, сепаратизм и запредельно жестокая иностранная оккупация. Но самыми страшными были именно эти первые 10 лет правления Бэйянских милитаристов. Более или менее угомонить их удалось только в 1927 году.
Персона №7.
Генерал ЧАН КАЙШИ.
Многолетний глава правительства китайских националистов.
А так же многолетний руководитель националистической партии «Гоминьдан». Её создал ещё Сунь Ятсен в конце 1912 года. Создал из обломков «Тунмэнхой». Это была первая попытка создания действительно дееспособной «партии революционного субъекта». К сожалению, слишком запоздалая. Это яркая иллюстрация того, что создавать такую партию надо было ДО, а не ПОСЛЕ начала горячей фазы революции. И все, без малого, четыре десятилетия разгоревшейся китайской смуты эта партия судорожно пыталась собрать страну и нацию по кускам. Заново собрать. Что во сто крат труднее, чем было бы просто своевременно не дать ей рассыпаться.
Фигура Чан Кайши, во многом, трагическая. Это человек, который воевал всю свою сознательную жизнь и потерпел поражение. Причём, от конкурента, которого в начале Синьхайской революции вообще ни во что не ставили - от китайских коммунистов. Но это уже совсем другая история. В принципе, закончить рассказ о «синьхайском сценарии» можно было бы и на Бэйянских милитаристах. И так уже всё понятно. Однако же, по моему мнению, нам с вами, соратники, очень даже стоит разобраться, почему же проиграл Чан Кайши. Почему предложенный им проект «китайского национального государства» провалился? Ведь его даже Советский Союз поддерживал почти что до самого конца, только в последнюю пару лет переключившись на КПК. И тем не менее правление «Гоминьдана» рухнуло. Что случилось? В чём они ошиблись?
А ошиблись они в главном. И для того, чтобы понять, в чём именно, нам нужно вернуться в самое начало. К самим глубинным причинам, породившим Синьхайскую революцию. К самой её сути. Тем самым неразрешимым противоречиям, урегулировать которые она была призвана. Давайте вспомним, что по своему характеру революция в Китае была направлена против этнического и классового угнетения. То есть была национальной и социалистической одновременно. Именно эти цели поставила перед ней история. Но вот только поняли это далеко не все. А деятели партии «Гоминьдан» не поняли точно. Да и не хотели понимать, так как страдающий по «европейскому выбору» Сунь Ятсен собрал там очень прозападную либеральную публику. Национальную составляющую революции они реализовали на отлично. А вот социалистическую решили проигнорировать. За что и поплатились. Да, простого китайского работягу перестали притеснять те самые «маньчжурские чурки». Да, его национальная культура перестала подавляться, а национальное достоинство - унижаться. Но стал ли он лучше жить? Нет. Жить он стал даже хуже. Классовое угнетение при «Гоминьдане» никуда не делось, а даже обострилось из-за перманентной гражданской войны. А ведь китайский народ был уже не тем безответным, забитым быдлом, безмолвно сносившим всё. Нет, он был разбужен. Из серого аморфного вещества он уже превратился в революционные массы, которые уже не уползут «молчать в свои берлоги» (с). И именно поэтому так удачно выдвинулось последнее лицо великой китайской драмы.
Персона №8.
МАО ЦЗЭДУН.
Великий кормчий.
«Солнце всходит. Алеет восток. Это родился Мао Цзэдун» (с). Так поётся в известной китайской песне. И, уж поверьте мне, поётся искренне. Потому, что именно он, Мао, закончил бесконечную гражданскую бойню, бушевавшую в Китае всю первую половину ХХ века. Как бы кто к нему не относился, но простые китайцы его обожают. Они смотрят на него, как на бога. И есть, за что. Действительно, есть.
Ведь этот выходец из беднейших слоёв населения, который боялся мыться в душе и пользоваться унитазом, смог то, чего все остальные не смогли. Он сделал Синьхайскую революцию завершённой. Любой честный специалист подтвердит вам, что созданный им красный Китай - это не просто националистическое, а ОЧЕНЬ националистическое государство. Абсолютно безжалостное к любым врагам китайской нации и культуры внутри страны, и упорно проводящее экспансию этой нации и культуры во все уголки планеты. И при этом оно социалистическое. Пусть и очень специфично (абсолютно не совместимое и не понятное для нашей культуры), но на то оно и Китай. Тут уж какое получилось - такое получилось. А прояви те, кто готовился к революции, хоть каплю здравого смысла, создай они вовремя революционную партию или прояви они потом чуть больший интерес к народным чаяниям - и не было бы никакого маоизма. Но, увы. Не уверен, что они даже поняли, почему проиграли. До сих пор, небось, на весь мир обижаются.
2011 год. Юбилейные торжества в Пекине.
Вот таков он, тот самый «синьхайский сценарий», которого мы должны избежать любой ценой. Ведь сама по себе революция неразумна. Она, как буйное маленькое дитя: ею движут очень простые инстинкты. Но их, как минимум, надо понимать. Так что же мы должны понять из китайского опыта? Всего две вещи:
1. Партию революционного субъекта необходимо не просто создавать, а создавать своевременно. В нашем случае задача осложняется тем, что между правыми и левыми патриотами, обладающими одними и теми же глубинными ценностями, существует недоверие. Старое. Традиционное. Обусловленное кучей причин. Преодоление которого является критически необходимым. Потому, что иначе просто не успеть. А ошибаться нам нельзя. Слишком многое сейчас на карте. Даже больше, чем в 1917 году.
2. Нельзя идти против логики революции и игнорировать её запросы. Если Русская Революция, так же, как и Синьхайская, является национальной и социалистической одновременно, то реализовывать надо оба её начала, а не только одно (кому какое больше нравится). Просто потому, что в этом случае те самые неразрешимые противоречия никуда не пропадут, кровавая смута будет долгой, беспросветной и вполне возможно, что фатальной для страны и нации.
Вот с чётким и однозначным пониманием этого мы и должны встретить надвигающуюся Русскую Революцию.
А она надвигается. Неизбежная, как судьба, и неумолимая, как закон кармы. Её приближение ощущается во всём. Так, как ощущалось накануне 1917 года. И все это чувствуют, как чувствовал когда-то Александр Блок:
«Кто меч скуёт? - Не знавший страха.
А я беспомощен и слаб,
Как все, как вы, - лишь умный раб,
Из глины созданный и праха.
И мир - он страшен для меня.
Герой уж не разит свободно, -
Его рука - в руке народной,
Стоит над миром столб огня,
И в каждом сердце, в мысли каждой -
Свой произвол и свой закон…
Над всей Европою дракон,
Разинув пасть, томится жаждой…
Кто нанесёт ему удар?..
Не ведаем: над нашим станом,
Как встарь, повита даль туманом,
И пахнет гарью. Там - пожар» (с).
СЛАВА РОССИИ!
Искренне ваш, Павел Раста.
14.03.2013
P.S.: Но даже если всё будет сделано правильно, мы должны будем чётко понимать, чего именно хотим. А здесь есть ряд вопросов, на которые 99% соратников предпочитают не заморачиваться вообще. А то и вообще не знают, что эти вопросы существуют. Между тем для будущего именно они являются главными. Об одном из таких вопросов мы поговорим с вами в следующей, заключительной статье цикла «РУБИКОН».
Структура книги "РУБИКОН" и статьи, которые будут в неё включены:
Вместо вступления.
ДЕТИ МАНЕЖНОЙ ПЛОЩАДИ. Поколение возмездия.
http://haile-rastafari.livejournal.com/18085.html
I. Окончательное решение русского вопроса.
1. ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ РУССКОГО ВОПРОСА. Стратегические планы режима.
http://haile-rastafari.livejournal.com/53427.html
2. РОССИЯ НЕ ДЛЯ РУССКИХ. Стратегические планы режима 2.
http://haile-rastafari.livejournal.com/54702.html
3. РОССИЯНСТВО, КАК ПСИХИЧЕСКАЯ ПАТОЛОГИЯ.
http://haile-rastafari.livejournal.com/71715.html
4. НОВАЯ КАВКАЗСКАЯ ВОЙНА. Возможно, она уже начинается.
http://haile-rastafari.livejournal.com/46724.html
5. ИДЕОЛОГИЯ НЕРУСИ. Слово казака.
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/77249.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/76995.html
II. Цена толерантности.
6. ДОРОГА В АД. Размышления о европейском выборе.
http://haile-rastafari.livejournal.com/57161.html
7. ЗА ГРАНЬЮ ДОБРА И ЗЛА. О толерантности в наивысшем проявлении.
http://haile-rastafari.livejournal.com/27969.html
8. РАСТЛЕНИЕ. Обратная сторона гуманизма.
http://haile-rastafari.livejournal.com/74055.html
III. Кавказ.
9. ХИМЕРА. Куда ведут кремлёвские мечты.
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/65867.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/65649.html
10. РУССКАЯ СКАЛА. О чём поют в казачьих станицах.
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/66606.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/66413.html
10. ЕРМОЛОВ 2.0
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/78939.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/78615.html
IV. На пороге революции.
11. РАСПАД. Революционная эволюция.
часть 1: http://haile-rastafari.livejournal.com/79741.html
часть 2: http://haile-rastafari.livejournal.com/79538.html