и мнится, очередь за мной
С этим человеком нас определенно связала, если она существует, судьба. Анечка Комиссарова, в девичестве Васильева, или b-a-d-r-a, была тем замечательным примером подруги, на грудь которой приятно смотреть во время чаепития. Она любила уезжать. И каждый раз я отправлял ее в тот путь, из которого, как и ожидалось, она возвращалась всегда. Но только не на этот раз. Аня мечтала о такой жизни, в которой ее не будут беспокоить психованные редактора и где она перестанет, наконец, видеть чужие сны. И ей удалось - но, к сожалению, в тот момент, когда она оказалась от нас настолько далеко, что мы уже не могли искренне этому порадоваться.
Я никогда не понимал, почему Хью Джекман или, на худой конец, Лори не берет ее в жены, но факт оставался фактом: Васильева ходила в девках. И фамилию она сменила не потому, что вышла замуж за паспортный штамп, а только потому, что придумала себе какого-то белого комиссара, от которого родила придуманного ребенка, и, родив, зарезала его придуманным кухонным ножом. Бесчисленные попойки, в которых она участвовала, только усугубляли этот псевдогаллюцинаторный бред, плодами которого стала целая плеяда бесплотных фантомов, однажды населивших ее и наш миры.
Мы не могли ей не восхищаться. И тем не менее, скончалась она в полном забвении, покинув друзей и родных, разорвав все связи и очистив телефонную книгу. Я вспоминаю одну историю, связанную с Аней. Это произошло так давно, что, будь она жива, все равно не вспомнила бы. Моя больная и тогда еще не почившая бабушка коротала дни в кровати, ее приходилось кормить и заставлять ходить под себя, а раз в неделю еще и мыть. Однажды я вынужден был срочно лететь в Лос-Анджелес, чтобы принять участие в кинематографическом конгрессе, и у меня не было времени, чтобы найти ей няню. Аня вызвалась помочь. Я должен был вернуться через четыре дня, но мероприятие, как всегда, затянулось, а надо сказать, моя бабушка не терпела запаха немытого тела, в особенности своего, и вот тут Васильева проявила чудеса дружбы. Вернувшись, я обнаружил в ванной двух женщин: молодую и старую, - и был чрезвычайно удивлен тем фактом, что еженедельная помывка превратилась в ежедневную. За десять дней, что я отсутствовал, бабушке так понравилась ванна, принимаемая с помощью Ани, что она раскапризничалась и попросила делать ее каждый день. Аня отказать не смогла.
Возможно, я зря припомнил эту историю. Возможно, она произошла не с Аней и не со мной; возможно, она никогда не происходила. В любом случае, она могла произойти со мной и с Аней, и она в точности отражала бы всю глубину ее характера. Васильева-Комиссарова умерла в прекрасном возрасте. Говорят, бродяги на улицах Амстердама рыдали в голос, когда она испускала последний вздох. Кометы свернули со своих орбит, и президенты "большой восьмерки" отказались от своих полномочий после минуты молчания, объявленной в память об усопшей. Не знаю, было ли это последствием ее кончины или грозящей человечеству новой финансово-экологической катастрофы, но это и не важно. До сих пор я плачу, когда вспоминаю ее глаза и теплый голос. Замри навсегда, Аня Комиссарова, замри навсегда.
Я никогда не понимал, почему Хью Джекман или, на худой конец, Лори не берет ее в жены, но факт оставался фактом: Васильева ходила в девках. И фамилию она сменила не потому, что вышла замуж за паспортный штамп, а только потому, что придумала себе какого-то белого комиссара, от которого родила придуманного ребенка, и, родив, зарезала его придуманным кухонным ножом. Бесчисленные попойки, в которых она участвовала, только усугубляли этот псевдогаллюцинаторный бред, плодами которого стала целая плеяда бесплотных фантомов, однажды населивших ее и наш миры.
Мы не могли ей не восхищаться. И тем не менее, скончалась она в полном забвении, покинув друзей и родных, разорвав все связи и очистив телефонную книгу. Я вспоминаю одну историю, связанную с Аней. Это произошло так давно, что, будь она жива, все равно не вспомнила бы. Моя больная и тогда еще не почившая бабушка коротала дни в кровати, ее приходилось кормить и заставлять ходить под себя, а раз в неделю еще и мыть. Однажды я вынужден был срочно лететь в Лос-Анджелес, чтобы принять участие в кинематографическом конгрессе, и у меня не было времени, чтобы найти ей няню. Аня вызвалась помочь. Я должен был вернуться через четыре дня, но мероприятие, как всегда, затянулось, а надо сказать, моя бабушка не терпела запаха немытого тела, в особенности своего, и вот тут Васильева проявила чудеса дружбы. Вернувшись, я обнаружил в ванной двух женщин: молодую и старую, - и был чрезвычайно удивлен тем фактом, что еженедельная помывка превратилась в ежедневную. За десять дней, что я отсутствовал, бабушке так понравилась ванна, принимаемая с помощью Ани, что она раскапризничалась и попросила делать ее каждый день. Аня отказать не смогла.
Возможно, я зря припомнил эту историю. Возможно, она произошла не с Аней и не со мной; возможно, она никогда не происходила. В любом случае, она могла произойти со мной и с Аней, и она в точности отражала бы всю глубину ее характера. Васильева-Комиссарова умерла в прекрасном возрасте. Говорят, бродяги на улицах Амстердама рыдали в голос, когда она испускала последний вздох. Кометы свернули со своих орбит, и президенты "большой восьмерки" отказались от своих полномочий после минуты молчания, объявленной в память об усопшей. Не знаю, было ли это последствием ее кончины или грозящей человечеству новой финансово-экологической катастрофы, но это и не важно. До сих пор я плачу, когда вспоминаю ее глаза и теплый голос. Замри навсегда, Аня Комиссарова, замри навсегда.