Шедевр Ренессанса - Азербайджанский ковер
Оригинал взят у s_tumanskaya в Шедевр Ренессанса - Азербайджанский ковер
Оригинал взят у s_tumanskaya в Шедевр Ренессанса - Азербайджанский ковер
Сколько волнующих моментов - затаенный восторг, удивление, неизвестность и такое неизменное желание разгадать тайну знаков, вплетенных в разноцветное полотно. Вглядываясь в диковинные узоры и любуясь красками, мы редко задумываемся о том, что ковер это еще и билет в музей истории искусств...
XIV век. Средневековая Европа изнемогала от тоски. Богатство уже не приносило былого удовлетворения. Огромные, но холодные замки знати душили владельцев сыростью и нагоняли апатию.
Нужно было что-то новое, яркое как вспышка. Тем временем экспрессивные итальянцы экспериментировали с художественными формами и воплощали свои фантазии в предметах обихода. Роскошная мебель, изысканные столовые приборы, утонченные подсвечники, золотые и серебряные безделушки- все это вывозилось в Европу и околдовывало умы разных слоев населения.
Но самым главным предметом экспорта стало изобразительное искусство. Его распространению послужило повальное увлечение религиозными рисунками. Как дворянство, так и представители низших слоев общества считали своим долгом иметь собственный «иконостас». Заказы поступали отовсюду, производство портретов Девы Марии, Иисуса Христа и святых покровителей было поставлено на поток. Пусть и небольшими, но рисунками могли владеть все. Искусство пришло в каждый дом, найти человека которому оно было бы чуждо, стало почти невозможным. Зарождалась новая страница истории, эпоха, навсегда изменившая сознание, культуру и жизнь общества - Ренессанс.
Несколькими столетиями ранее. Итальянские купцы ведут активную торговлю между западной Европой и Востоком. Особое внимание венецианских торговцев привлекают азербайджанские ковры. Скупая их у путешественников, дипломатов и купцов с Востока, итальянцы перепродают ковры европейским монаршим персонам. Изделия с охотничьими сюжетами, геометрическими узорами и великолепными цветочными рисунками стоят баснословных денег. Ковер превращается в символ власти, он становится доступен лишь королям и высшей духовной знати. Вместе с символизмом растет и его сакральная значимость. Привезенный из неведомых, почти сказочных стран, ковер появляется только там, где есть место необъяснимому, Божественному началу. С огромным трепетом к нему относятся не только простые смертные, но и сильные мира сего.
С началом крестовых походов начинается массовый ввоз ковров в Европу. Иран, Турция, Азербайджан, Средняя Азия - более десятка стран, из которых завозились ковры, становятся для европейцев тождественными. В этом потоке азербайджанские ковры утрачивают свое исконное название, теперь их все чаще именуют «восточными», «персидскими» или «турецкими».
XV век. В Европе поглощенной страстным интересом к искусству изучают живопись, античную литературу и художественные традиции других стран. Ковры становятся бесценным источником информации о культуре Востока и еще одним средством выразить себя. Украшая обширные залы своих замков коврами, дворянство удовлетворяет сразу несколько потребностей. Во-первых, на фоне великолепного ковра можно было почувствовать себя царственной персоной, во-вторых, наличие ковров свидетельствовало о достатке и просвещенности хозяев, ну и в-третьих, ковер сохранял тепло и создавал уют, превращая унылые пространства в милый сердцу дом. Стремление представить себя в величественном образе рождает моду на настенную живопись. Заказы на собственные портреты исходят от королей, придворной знати, священников и даже торговцев. Большинство из них желает быть нарисованными на фоне ковра, остающегося символом власти и причастности к сокровенному. Все, у кого есть деньги, становятся героями славных сцен. Европу захлестывает невиданная доселе волна тщеславия.
Время художников. Искусство Ренессанса удивляло и восхваляло. Оно превозносило как героев, так и их творцов. Из простых ремесленников художники превращались в персон удостоенных дружбы высшей аристократии. Кроме богатства и славы Ренессанс принес художникам свободу, возможность воплощать в работах оригинальные идеи. Религиозная тематика, как и прежде, была основной, но теперь она отражала знаки и философию нового времени.
Коллекции знати бесконечно пополнялись зарубежными образцами художественной мысли, тут же подхватываемой местными мастерами. Школы живописи дополняли и обогащали друг друга, тенденции плавно перетекали в поиск новых художественных форм. Так в итальянскую школу живописи прочно вошел символизм, характерный для работ тогдашних нидерландских мастеров. Один из главных символов эпохи возвеличивания человека занял почетное место на полотнах европейских художников ХV-ХVI вв. Это был азербайджанский ковер.
Ван Эйк. «Мадонна каноника ван дер Пале», 1436. Музей Гронинге, Брюгге.
Трон в зале сложной архитектурной конструкции. На нем сидит Мадонна с младенцем. По правую руку от них св. Донат в синем облачении, окаймленным золотом. По левую - св. Георгий, изящный юноша в тяжелых доспехах. Между Мадонной и св. Георгием коленопреклоненный каноник Иорис ван дер Пале. Лицо каноника, написанное художником с физиономической точностью, без прикрас, не оставляет сомнений- именно он является не только заказчиком картины, но и ее главным героем. И снова идея сопричастности к великому, и снова главный инструмент- ковер. У подножья трона Марии прекрасный образец ковровой композиции «Зейвя» Губинской школы, который умело использовал для передачи натуралистичности обстановки великий нидерландский художник Ян ван Эйк.
Ганс Мемлинг. Его часто сравнивают с ван Эйком, жившим на сорок лет раньше. Действительно, два гения своей страны и эпохи обращались к возвышенному используя одни и те же приемы. На портретах обоих мастеров одна и та же тема и манера письма. И все же они разные. Мемлинг создает трогательные, незапятнанные пороками лица. Символы в его картинах призваны подчеркнуть красоту и гармонию образов. Под ногами Мадонны, как и у ван Эйка, привычно лежит азербайджанский ковер, но даже здесь художник руководствуется свойственной только ему передачей восприятия. Мемлинг находит подходящий рисунок и тон в коврах ширванской и карабахской школы. Они запечатлены в работах «Дева Мария с младенцем и ангелом» из коллекции Национальной галереи в Лондоне и «Портрете молодого человека», хранящемся в Королевском музее изящных искусств в Брюсселе. Азербайджанские ковры встречаются и на многих других полотнах художника.
Антонелло да Мессина. «Святой Себастьян», 1475. Картинная галерея, Дрезден.
Юноша, чье прекрасное тело пронзают стрелы и режут веревки, удивительно спокоен.
Привычный образ изможденного мученика, каким выступал на картинах итальянских художников XV века святой Себастьян, сменил полный жизни герой Антонелло. Неаполитанский мастер изобразил его на фоне тихого и уютного городка, залитого солнечным светом. В этом беспечном, охваченном полудремой мире, горожане заняты привычными делами. Ковры, которые вывесили проветрить на балюстраде мечтательные девицы, как нельзя лучше подчеркивают атмосферу беззаботности. Художник не случайно воссоздал узоры азербайджанских ковров в своей картине. Они - яркая деталь почти идеального города, где есть место всему, кроме милосердия к умирающему святому...
Карло Кривелли. "Благовещение", 1486. Национальная галерея, Лондон.
Насыщенные цвета, построение перспективы, огромное количество деталей, которые можно рассматривать до бесконечности, и конечно же глубокий символизм вот уже несколько столетий вызывают неподдельный восторг у зрителя. В картине Кривелли отображены сразу два события- явление Марии благой вести и получение Асколи-Пичена административной автономии от папского престола, о чем повествуют надпись «Libertas Ecclesiastica» (Свобода церкви) и святой Эмидий показывающий модель покровительственного города архангелу Гавриилу. На мосту, где горожане читают радостное послание от римского папы и над комнатой сошествия Святого Духа, ярким пятном выделяются ковры Гянджа-Газахской школы. Воссозданные художником с удивительной точностью, ковры подчеркивают сакральный смысл картины. Две сюжетные линии, два ковра, изображенных именно там, где разворачиваются основные события.
Ганс Гольбейн. «Послы», 1533. Национальная галерея, Лондон.
Картина великого немецкого художника «Послы» безумно популярна, а все из-за искаженного предмета, размещенного на переднем плане полотна. Если посмотреть на него сбоку, то окажется, что это череп, изображенный в особой форме перспективы- анаморфозе, впервые описанной Леонардо да Винчи. Кроме того, череп не один, второй можно увидеть, если смотреть на первый через лупу. Казалось бы, зачем размещать этот странный предмет у ног Жана де Дентевиля, французского посла при дворе Генриха VIII, и его друга Жоржа де Сельва, епископа Лавуа? В этой картине-головоломке каждая из вещей является интереснейшим источником информации о жизни и увлечениях ее героев, но все вместе они лишь средство передачи идеи неизбежности смерти. Псалом "Спаси, Господи, души наши", лютня, струны которой поют о пустой трате времени, глобус символизирующий греховный бренный мир - все это под своеобразным алтарем знаний, украшенным азербайджанским ковром. Сегодня имя Гольбейна ассоциируется не только с династией талантливых художников, но и с типом ковров, изображенных в работах мастера.
Итальянский художник Доменико ди Бартоло в 1442 году во время росписи сиенского госпиталя Санта Мария делла Скала создал фреску «Пестование и женитьба сирот», на которой изображен ковер Газахской группы. Один из таких ковров известен под названием "Битва Феникса с драконом". Он был соткан в XV веке и хранится в Музее искусств, в Берлине. Пинтуриккьо «Сцена из жизни Энея Сильвио Пикколомини», Доменико Мороне «Рождение святого Фомы»,- существует еще целый ряд работ европейских художников, в которых азербайджанский ковер предстает в своем великолепии, отражая принципы и философию эпохи Возрождения.
Надо сказать, что все вышеперечисленные ковры, сегодня, как и раньше, ткутся в Азербайджане. Их создают простые люди, далекие от знаний по истории искусств, но именно они являются хранителями генетической памяти поколений, которую не сотрешь. Это особенно важно в наши дни, когда ковер стал еще и инструментом политической войны. Сегодня некоторыми источниками умышленно искажается история азербайджанского ковра, фальсифицируются факты, присваиваются достижения. Но все мы знаем, что правду скрыть невозможно- рано или поздно все тайное становится явным. Проверенный веками, навечно вписанный в историю мирового искусства, азербайджанский ковер на пороге эры своего Ренессанса…
Оригинал взят у s_tumanskaya в Шедевр Ренессанса - Азербайджанский ковер
Сколько волнующих моментов - затаенный восторг, удивление, неизвестность и такое неизменное желание разгадать тайну знаков, вплетенных в разноцветное полотно. Вглядываясь в диковинные узоры и любуясь красками, мы редко задумываемся о том, что ковер это еще и билет в музей истории искусств...
XIV век. Средневековая Европа изнемогала от тоски. Богатство уже не приносило былого удовлетворения. Огромные, но холодные замки знати душили владельцев сыростью и нагоняли апатию.
Нужно было что-то новое, яркое как вспышка. Тем временем экспрессивные итальянцы экспериментировали с художественными формами и воплощали свои фантазии в предметах обихода. Роскошная мебель, изысканные столовые приборы, утонченные подсвечники, золотые и серебряные безделушки- все это вывозилось в Европу и околдовывало умы разных слоев населения.
Но самым главным предметом экспорта стало изобразительное искусство. Его распространению послужило повальное увлечение религиозными рисунками. Как дворянство, так и представители низших слоев общества считали своим долгом иметь собственный «иконостас». Заказы поступали отовсюду, производство портретов Девы Марии, Иисуса Христа и святых покровителей было поставлено на поток. Пусть и небольшими, но рисунками могли владеть все. Искусство пришло в каждый дом, найти человека которому оно было бы чуждо, стало почти невозможным. Зарождалась новая страница истории, эпоха, навсегда изменившая сознание, культуру и жизнь общества - Ренессанс.
Несколькими столетиями ранее. Итальянские купцы ведут активную торговлю между западной Европой и Востоком. Особое внимание венецианских торговцев привлекают азербайджанские ковры. Скупая их у путешественников, дипломатов и купцов с Востока, итальянцы перепродают ковры европейским монаршим персонам. Изделия с охотничьими сюжетами, геометрическими узорами и великолепными цветочными рисунками стоят баснословных денег. Ковер превращается в символ власти, он становится доступен лишь королям и высшей духовной знати. Вместе с символизмом растет и его сакральная значимость. Привезенный из неведомых, почти сказочных стран, ковер появляется только там, где есть место необъяснимому, Божественному началу. С огромным трепетом к нему относятся не только простые смертные, но и сильные мира сего.
С началом крестовых походов начинается массовый ввоз ковров в Европу. Иран, Турция, Азербайджан, Средняя Азия - более десятка стран, из которых завозились ковры, становятся для европейцев тождественными. В этом потоке азербайджанские ковры утрачивают свое исконное название, теперь их все чаще именуют «восточными», «персидскими» или «турецкими».
XV век. В Европе поглощенной страстным интересом к искусству изучают живопись, античную литературу и художественные традиции других стран. Ковры становятся бесценным источником информации о культуре Востока и еще одним средством выразить себя. Украшая обширные залы своих замков коврами, дворянство удовлетворяет сразу несколько потребностей. Во-первых, на фоне великолепного ковра можно было почувствовать себя царственной персоной, во-вторых, наличие ковров свидетельствовало о достатке и просвещенности хозяев, ну и в-третьих, ковер сохранял тепло и создавал уют, превращая унылые пространства в милый сердцу дом. Стремление представить себя в величественном образе рождает моду на настенную живопись. Заказы на собственные портреты исходят от королей, придворной знати, священников и даже торговцев. Большинство из них желает быть нарисованными на фоне ковра, остающегося символом власти и причастности к сокровенному. Все, у кого есть деньги, становятся героями славных сцен. Европу захлестывает невиданная доселе волна тщеславия.
Время художников. Искусство Ренессанса удивляло и восхваляло. Оно превозносило как героев, так и их творцов. Из простых ремесленников художники превращались в персон удостоенных дружбы высшей аристократии. Кроме богатства и славы Ренессанс принес художникам свободу, возможность воплощать в работах оригинальные идеи. Религиозная тематика, как и прежде, была основной, но теперь она отражала знаки и философию нового времени.
Коллекции знати бесконечно пополнялись зарубежными образцами художественной мысли, тут же подхватываемой местными мастерами. Школы живописи дополняли и обогащали друг друга, тенденции плавно перетекали в поиск новых художественных форм. Так в итальянскую школу живописи прочно вошел символизм, характерный для работ тогдашних нидерландских мастеров. Один из главных символов эпохи возвеличивания человека занял почетное место на полотнах европейских художников ХV-ХVI вв. Это был азербайджанский ковер.
Ван Эйк. «Мадонна каноника ван дер Пале», 1436. Музей Гронинге, Брюгге.
Трон в зале сложной архитектурной конструкции. На нем сидит Мадонна с младенцем. По правую руку от них св. Донат в синем облачении, окаймленным золотом. По левую - св. Георгий, изящный юноша в тяжелых доспехах. Между Мадонной и св. Георгием коленопреклоненный каноник Иорис ван дер Пале. Лицо каноника, написанное художником с физиономической точностью, без прикрас, не оставляет сомнений- именно он является не только заказчиком картины, но и ее главным героем. И снова идея сопричастности к великому, и снова главный инструмент- ковер. У подножья трона Марии прекрасный образец ковровой композиции «Зейвя» Губинской школы, который умело использовал для передачи натуралистичности обстановки великий нидерландский художник Ян ван Эйк.
Ганс Мемлинг. Его часто сравнивают с ван Эйком, жившим на сорок лет раньше. Действительно, два гения своей страны и эпохи обращались к возвышенному используя одни и те же приемы. На портретах обоих мастеров одна и та же тема и манера письма. И все же они разные. Мемлинг создает трогательные, незапятнанные пороками лица. Символы в его картинах призваны подчеркнуть красоту и гармонию образов. Под ногами Мадонны, как и у ван Эйка, привычно лежит азербайджанский ковер, но даже здесь художник руководствуется свойственной только ему передачей восприятия. Мемлинг находит подходящий рисунок и тон в коврах ширванской и карабахской школы. Они запечатлены в работах «Дева Мария с младенцем и ангелом» из коллекции Национальной галереи в Лондоне и «Портрете молодого человека», хранящемся в Королевском музее изящных искусств в Брюсселе. Азербайджанские ковры встречаются и на многих других полотнах художника.
Антонелло да Мессина. «Святой Себастьян», 1475. Картинная галерея, Дрезден.
Юноша, чье прекрасное тело пронзают стрелы и режут веревки, удивительно спокоен.
Привычный образ изможденного мученика, каким выступал на картинах итальянских художников XV века святой Себастьян, сменил полный жизни герой Антонелло. Неаполитанский мастер изобразил его на фоне тихого и уютного городка, залитого солнечным светом. В этом беспечном, охваченном полудремой мире, горожане заняты привычными делами. Ковры, которые вывесили проветрить на балюстраде мечтательные девицы, как нельзя лучше подчеркивают атмосферу беззаботности. Художник не случайно воссоздал узоры азербайджанских ковров в своей картине. Они - яркая деталь почти идеального города, где есть место всему, кроме милосердия к умирающему святому...
Карло Кривелли. "Благовещение", 1486. Национальная галерея, Лондон.
Насыщенные цвета, построение перспективы, огромное количество деталей, которые можно рассматривать до бесконечности, и конечно же глубокий символизм вот уже несколько столетий вызывают неподдельный восторг у зрителя. В картине Кривелли отображены сразу два события- явление Марии благой вести и получение Асколи-Пичена административной автономии от папского престола, о чем повествуют надпись «Libertas Ecclesiastica» (Свобода церкви) и святой Эмидий показывающий модель покровительственного города архангелу Гавриилу. На мосту, где горожане читают радостное послание от римского папы и над комнатой сошествия Святого Духа, ярким пятном выделяются ковры Гянджа-Газахской школы. Воссозданные художником с удивительной точностью, ковры подчеркивают сакральный смысл картины. Две сюжетные линии, два ковра, изображенных именно там, где разворачиваются основные события.
Ганс Гольбейн. «Послы», 1533. Национальная галерея, Лондон.
Картина великого немецкого художника «Послы» безумно популярна, а все из-за искаженного предмета, размещенного на переднем плане полотна. Если посмотреть на него сбоку, то окажется, что это череп, изображенный в особой форме перспективы- анаморфозе, впервые описанной Леонардо да Винчи. Кроме того, череп не один, второй можно увидеть, если смотреть на первый через лупу. Казалось бы, зачем размещать этот странный предмет у ног Жана де Дентевиля, французского посла при дворе Генриха VIII, и его друга Жоржа де Сельва, епископа Лавуа? В этой картине-головоломке каждая из вещей является интереснейшим источником информации о жизни и увлечениях ее героев, но все вместе они лишь средство передачи идеи неизбежности смерти. Псалом "Спаси, Господи, души наши", лютня, струны которой поют о пустой трате времени, глобус символизирующий греховный бренный мир - все это под своеобразным алтарем знаний, украшенным азербайджанским ковром. Сегодня имя Гольбейна ассоциируется не только с династией талантливых художников, но и с типом ковров, изображенных в работах мастера.
Итальянский художник Доменико ди Бартоло в 1442 году во время росписи сиенского госпиталя Санта Мария делла Скала создал фреску «Пестование и женитьба сирот», на которой изображен ковер Газахской группы. Один из таких ковров известен под названием "Битва Феникса с драконом". Он был соткан в XV веке и хранится в Музее искусств, в Берлине. Пинтуриккьо «Сцена из жизни Энея Сильвио Пикколомини», Доменико Мороне «Рождение святого Фомы»,- существует еще целый ряд работ европейских художников, в которых азербайджанский ковер предстает в своем великолепии, отражая принципы и философию эпохи Возрождения.
Надо сказать, что все вышеперечисленные ковры, сегодня, как и раньше, ткутся в Азербайджане. Их создают простые люди, далекие от знаний по истории искусств, но именно они являются хранителями генетической памяти поколений, которую не сотрешь. Это особенно важно в наши дни, когда ковер стал еще и инструментом политической войны. Сегодня некоторыми источниками умышленно искажается история азербайджанского ковра, фальсифицируются факты, присваиваются достижения. Но все мы знаем, что правду скрыть невозможно- рано или поздно все тайное становится явным. Проверенный веками, навечно вписанный в историю мирового искусства, азербайджанский ковер на пороге эры своего Ренессанса…