Русские умирают улыбаясь (18+)
Эту историю в свой полевой дневник я записал давно. Со слов местных жителей, которые были свидетелями произошедшего. Относится она к мало кому известным событиям лета 1942 и случилась на подступах к Ростову. Для нас, живущих вторым десятком лет 21-го века, она удивительна и полна непонятных нам поступков и смыслов. В целом, многое из жизни поколения наших дедов и прадедов, их ценности, эмоции кажутся нам сейчас странными, непонятными и даже дикими.
Нам сейчас может показаться, что солдаты смотрят в экран смартфона
Июнь 1942 года горели поля с еще не убранным урожаем, по пыльным дорогам на Кавказ гнали тысячные склада коров, овец, лошадей. А вслед за ними двигались к Ростову колонны немецких танков, грузовиков, бронемашин. Организованные трудом ростовчан и жителей окрестных сел, оборонительные укрепления должны были задержать врага. Противотанковые рвы, многие километры окопов, ДоТы, Дзоты встретили немецкую армию у самых стен Донской столицы. И развернулась, загрохотала гулом артиллерии, лязгом гусениц, криками боли и отчаяния Битва за Ростов.
Такие ДОТы стояли в Ростове и на поступах к городу
В маленьком хуторе, недалеко от села Генеральского, расположилась небольшая по своей численности часть НКВД. Ее бойцы занимались борьбой с диверсиями и шпионажем в тылу войск Красной Армии, а также помогали в переформировании отступающих войск Южного фронта. Но в один из дней, личному составу отряда НКВД, пришлось лицом к лицу столкнуться с прорвавшими оборону танками немцев. Бой с гитлеровцами за хутор был недолгим. Бронемашина чекистов, сумев сделать всего три выстрела, загорелась. Пулеметы на окраине держались подольше, но замолчали под гусеницами танков. Но под прикрытием огня броневика и двух «максимов» большая часть отряда солдат в голубых фуражках смогла отойти к Султан Салам. В хуторе остался лишь их командир, средних лет офицер, с военной выправкой, подтянутый, опрятный. Он до последнего отстреливался, прикрывая отход своих бойцов.
Наступление немцев на Ростов. Реконструкция ДВИМ
Не ясно как он попал в плен к немцам. Местные жители лишь слышали звуки боя, стрельбу из пулеметов и грохот орудий. Они все сидели в подвалах, боясь высунуть голову на улицу. И только когда смолкли выстрелы, крестьяне боязливо вышли из укрытий. Вот тогда-то они и увидели офицера НКВД в окружении немцев в пятнистых куртках. Их командиры, с черепами на фуражках, что-то кричали нашему офицеру, размахивали руками. Он же стоял полный какого-то внутреннего достоинства, перетянутый кожаной портупей, с василькового цвета фуражкой на голове. На его груди блестели орден и медаль. Офицер НКВД спокойно что-то говорил немцам на их же языке четко выговаривая слова. Было видно, что немецким он владел в совершенстве. Местные жители вскоре обратили внимание, что на лугу, перед хутором, где раньше они привыкли выпасать колхозное стадо, сейчас ходили немецкие солдаты. И не просто ходили, а собирали в траве своих убитых. Чуть подальше, на узкой дороге у ручья, густо дымил черным небольшой немецкий танк и рядом с ним лежал перевернутый набок мотоцикл с коляской. Стало ясно, почему так орут гитлеровские офицеры. Они не ожидали, что хутор окажет сопротивление, что здесь, у маленького поселка в пять глиняных домиков, они, прошедшие всю Европу, понесут такие потери. Поэтому судьба нашего командира, к тому же офицера НКВД, была заранее предрешена. Собрав отделение солдат в пятнистых куртках, немцы повели его на окраину хутора. Русский шел не спеша, держа в зубах зеленый стебелек травы. Видно было, что ему хотелось курить. И еще местным запомнилось, что наш офицер улыбался и даже подмигнул детишкам, которые бежали рядом и искали в траве стрелянные гильзы. «Сейчас гильз много наберете себе»,- сказал им командир НКВД. Немцы поставили его к стене старого сарая одиноко стоящего на краю хутора. Он так и стоял подтянутый, расправив плечи, открыто глядя в лицо своим врагам. К нему подошел немецкий офицер и, протянув металлический портсигар, предложил закурить. Командир НКВД отрицательно покачал головой и что-то коротко сказал немцу. Тот, пожав плечами, спрятав портсигар в пятнистую куртку, еще раз взглянул на нашего командира. Во взгляде врага было какое - то уважительное недоуменное восхищение. Гитлеровский офицер построил своих солдат и, сказав им несколько коротких предложений, отошел в сторону, закурив короткую сигарету. Немецкие пехотинцы, стоя напротив русского офицера, вскинули по команде на плечо свои карабины. Но команды им подавал командир НКВД. Он командовал своим расстрелом.
Офицер частей НКВД. Современная реконструкция
Achtung (Готовсь) четко и громко подал команду русский и немцы вскинули свои карабины к плечу, взяв на прицел фигуру того, кто отдавал им команды. Офицер НКВД взглянул в бесконечную синеву густого южного неба. Возможно, в этот миг вспомнил он свою жизнь. И молодость, прошедшую в этих местах в огне Гражданской войны и семью, ждущую его в небольшом уютном домике в центре Ростова. Командир посмотрел на свое расстрельное отделение. Долговязые в странных пятнистых куртках, они стояли наизготовку, похожие на гигантских болотных жаб. «И эти хотят нас завоевать?», - пронеслась мысль у него в голове. Он улыбнулся и глубоко вздохнув, расправив плечи, громко скомандовал «Feuer» (Огонь).
Пленный красноармеец. Возможно через мгновение его ждёт смерть
Местные рассказывали потом, что похоронили офицера НКВД тут же, недалеко от места расстрела. В знак уважения к смелости русского офицера с него не сняли ни сапоги, ни боевые награды. Сверху могилы немцы положили его офицерскую, василькового цвета фуражку. Она долго так и лежала на холмике. До тех пор пока холодные осенние ветры, пришедшие с Азовского моря, не унесли фуражку командира в бесконечность Донских степей.
Андрей Кудряков на могиле бойцов частей НКВД
Мы, поисковики, провели несколько дней в поисках могилы отважного чекиста. Не было уже ни этого хутора, сожженного фашистами при отступлении, ни старого сарая, ни могильного холмика. Я ходил со стальным щупом среди южного разнотравья и вспоминал рассказы и примеры подобного бесстрашного отношения к своей смерти. Не так давно, наши коллеги поисковики обнаружили в архивах фотографии пленного красноармейца под Мурманском. Он стоит подбоченясь и смело, открыто, уверенный в своей правоте, смотрит в глаза орущих на него немецких горных егерей.
Русский солдат перед смертью
На следующих фотографиях, боец также невозмутимо стоит напротив расстрельной команды. Как мне кажется, он даже улыбался перед смертью, глядя на жалких своих палачей. Немцы, воевавшие на передовой в своих мемуарах писали, уже в первые дни было ясно, что им не победить Россию. Также было ясно и красноармейцам перед смертью, что врагу не победить и, может, от этого они улыбались. Поисковикам удалось найти и место расстрела отважного бойца, его могилу и узнать имя Героя.
Этот же герой, спустя несколько минут, был расстрелян немцами
Вспоминался мне в жаркой Донской степи и пленный русский разведчик - Виктор Фейгин в окружении финских солдат.
Пленный русский разведчик в окружении врагов
Он улыбался, глядя на тех, кто через несколько минут станет его расстреливать. Такие фотографии прячутся глубоко в Европейских архивах. Ведь на них запечатлелись и военные преступления, и бесстрашие ненавистных русских.
Расстрел пленного разведчика
Нам предпочитают показывать одни и те же кадры кинохроники и фото запуганных пленных, преимущественно, азиатских народов.
Пленный полковой комиссар перед расстрелом
На этой фотографии русский комиссар, политрук перед расстрелом. Юг России, возможно, наши Донские края. Командир знает, что через несколько минут его убьют и, не смотря на это, он уверенно держит себя с немецкими солдатами. Не падает на колени, ни просит пощады. В нем полно чувства собственного достоинства. Комиссар уверен в Победе своей страны. Поэтому, чуть улыбаясь, он снимает с себя китель и бесстрашно становится в белой нательной рубахе перед расстрельным строем.
Расстрел комиссара
Точно также стояли перед палачами и его предки. Улыбаясь, глядя на всех врагов, пытавшихся завоевать нашу землю, монголов, поляков, шведов, французов, турков. Откуда эта уверенность у наших предков? Откуда это пренебрежительное спокойное отношение к собственной жизни и смерти. Откуда этот светлый, веселый взгляд чуть прищуренных глаз, с жалостью смотрящий на своих палачей? Почему русские улыбаются перед смертью? Эту загадку не смогли разгадать ни одни из наших завоевателей. И в ответе на этот вопрос кроится секрет всех наших Побед, секрет нашей непобедимости.
Известное всем полотно Верещагина
А поросшую травой могилу офицера НКВД мы пока не нашли. Но я видел, как он стоял у стены покосившегося сарая, держа в зубах зеленую травинку, и улыбался, глядя на своих палачей. Умирая, командир знал, что немцам не захватить навсегда Ростов, что им не победить наш народ, не отнять нашу политую потом и кровью землю.
Расстрел русского солдата финским офицером. Герой улыбается перед смертью.
Убитый финским офицером неизвестный герой
Нам сейчас может показаться, что солдаты смотрят в экран смартфона
Июнь 1942 года горели поля с еще не убранным урожаем, по пыльным дорогам на Кавказ гнали тысячные склада коров, овец, лошадей. А вслед за ними двигались к Ростову колонны немецких танков, грузовиков, бронемашин. Организованные трудом ростовчан и жителей окрестных сел, оборонительные укрепления должны были задержать врага. Противотанковые рвы, многие километры окопов, ДоТы, Дзоты встретили немецкую армию у самых стен Донской столицы. И развернулась, загрохотала гулом артиллерии, лязгом гусениц, криками боли и отчаяния Битва за Ростов.
Такие ДОТы стояли в Ростове и на поступах к городу
В маленьком хуторе, недалеко от села Генеральского, расположилась небольшая по своей численности часть НКВД. Ее бойцы занимались борьбой с диверсиями и шпионажем в тылу войск Красной Армии, а также помогали в переформировании отступающих войск Южного фронта. Но в один из дней, личному составу отряда НКВД, пришлось лицом к лицу столкнуться с прорвавшими оборону танками немцев. Бой с гитлеровцами за хутор был недолгим. Бронемашина чекистов, сумев сделать всего три выстрела, загорелась. Пулеметы на окраине держались подольше, но замолчали под гусеницами танков. Но под прикрытием огня броневика и двух «максимов» большая часть отряда солдат в голубых фуражках смогла отойти к Султан Салам. В хуторе остался лишь их командир, средних лет офицер, с военной выправкой, подтянутый, опрятный. Он до последнего отстреливался, прикрывая отход своих бойцов.
Наступление немцев на Ростов. Реконструкция ДВИМ
Не ясно как он попал в плен к немцам. Местные жители лишь слышали звуки боя, стрельбу из пулеметов и грохот орудий. Они все сидели в подвалах, боясь высунуть голову на улицу. И только когда смолкли выстрелы, крестьяне боязливо вышли из укрытий. Вот тогда-то они и увидели офицера НКВД в окружении немцев в пятнистых куртках. Их командиры, с черепами на фуражках, что-то кричали нашему офицеру, размахивали руками. Он же стоял полный какого-то внутреннего достоинства, перетянутый кожаной портупей, с василькового цвета фуражкой на голове. На его груди блестели орден и медаль. Офицер НКВД спокойно что-то говорил немцам на их же языке четко выговаривая слова. Было видно, что немецким он владел в совершенстве. Местные жители вскоре обратили внимание, что на лугу, перед хутором, где раньше они привыкли выпасать колхозное стадо, сейчас ходили немецкие солдаты. И не просто ходили, а собирали в траве своих убитых. Чуть подальше, на узкой дороге у ручья, густо дымил черным небольшой немецкий танк и рядом с ним лежал перевернутый набок мотоцикл с коляской. Стало ясно, почему так орут гитлеровские офицеры. Они не ожидали, что хутор окажет сопротивление, что здесь, у маленького поселка в пять глиняных домиков, они, прошедшие всю Европу, понесут такие потери. Поэтому судьба нашего командира, к тому же офицера НКВД, была заранее предрешена. Собрав отделение солдат в пятнистых куртках, немцы повели его на окраину хутора. Русский шел не спеша, держа в зубах зеленый стебелек травы. Видно было, что ему хотелось курить. И еще местным запомнилось, что наш офицер улыбался и даже подмигнул детишкам, которые бежали рядом и искали в траве стрелянные гильзы. «Сейчас гильз много наберете себе»,- сказал им командир НКВД. Немцы поставили его к стене старого сарая одиноко стоящего на краю хутора. Он так и стоял подтянутый, расправив плечи, открыто глядя в лицо своим врагам. К нему подошел немецкий офицер и, протянув металлический портсигар, предложил закурить. Командир НКВД отрицательно покачал головой и что-то коротко сказал немцу. Тот, пожав плечами, спрятав портсигар в пятнистую куртку, еще раз взглянул на нашего командира. Во взгляде врага было какое - то уважительное недоуменное восхищение. Гитлеровский офицер построил своих солдат и, сказав им несколько коротких предложений, отошел в сторону, закурив короткую сигарету. Немецкие пехотинцы, стоя напротив русского офицера, вскинули по команде на плечо свои карабины. Но команды им подавал командир НКВД. Он командовал своим расстрелом.
Офицер частей НКВД. Современная реконструкция
Achtung (Готовсь) четко и громко подал команду русский и немцы вскинули свои карабины к плечу, взяв на прицел фигуру того, кто отдавал им команды. Офицер НКВД взглянул в бесконечную синеву густого южного неба. Возможно, в этот миг вспомнил он свою жизнь. И молодость, прошедшую в этих местах в огне Гражданской войны и семью, ждущую его в небольшом уютном домике в центре Ростова. Командир посмотрел на свое расстрельное отделение. Долговязые в странных пятнистых куртках, они стояли наизготовку, похожие на гигантских болотных жаб. «И эти хотят нас завоевать?», - пронеслась мысль у него в голове. Он улыбнулся и глубоко вздохнув, расправив плечи, громко скомандовал «Feuer» (Огонь).
Пленный красноармеец. Возможно через мгновение его ждёт смерть
Местные рассказывали потом, что похоронили офицера НКВД тут же, недалеко от места расстрела. В знак уважения к смелости русского офицера с него не сняли ни сапоги, ни боевые награды. Сверху могилы немцы положили его офицерскую, василькового цвета фуражку. Она долго так и лежала на холмике. До тех пор пока холодные осенние ветры, пришедшие с Азовского моря, не унесли фуражку командира в бесконечность Донских степей.
Андрей Кудряков на могиле бойцов частей НКВД
Мы, поисковики, провели несколько дней в поисках могилы отважного чекиста. Не было уже ни этого хутора, сожженного фашистами при отступлении, ни старого сарая, ни могильного холмика. Я ходил со стальным щупом среди южного разнотравья и вспоминал рассказы и примеры подобного бесстрашного отношения к своей смерти. Не так давно, наши коллеги поисковики обнаружили в архивах фотографии пленного красноармейца под Мурманском. Он стоит подбоченясь и смело, открыто, уверенный в своей правоте, смотрит в глаза орущих на него немецких горных егерей.
Русский солдат перед смертью
На следующих фотографиях, боец также невозмутимо стоит напротив расстрельной команды. Как мне кажется, он даже улыбался перед смертью, глядя на жалких своих палачей. Немцы, воевавшие на передовой в своих мемуарах писали, уже в первые дни было ясно, что им не победить Россию. Также было ясно и красноармейцам перед смертью, что врагу не победить и, может, от этого они улыбались. Поисковикам удалось найти и место расстрела отважного бойца, его могилу и узнать имя Героя.
Этот же герой, спустя несколько минут, был расстрелян немцами
Вспоминался мне в жаркой Донской степи и пленный русский разведчик - Виктор Фейгин в окружении финских солдат.
Пленный русский разведчик в окружении врагов
Он улыбался, глядя на тех, кто через несколько минут станет его расстреливать. Такие фотографии прячутся глубоко в Европейских архивах. Ведь на них запечатлелись и военные преступления, и бесстрашие ненавистных русских.
Расстрел пленного разведчика
Нам предпочитают показывать одни и те же кадры кинохроники и фото запуганных пленных, преимущественно, азиатских народов.
Пленный полковой комиссар перед расстрелом
На этой фотографии русский комиссар, политрук перед расстрелом. Юг России, возможно, наши Донские края. Командир знает, что через несколько минут его убьют и, не смотря на это, он уверенно держит себя с немецкими солдатами. Не падает на колени, ни просит пощады. В нем полно чувства собственного достоинства. Комиссар уверен в Победе своей страны. Поэтому, чуть улыбаясь, он снимает с себя китель и бесстрашно становится в белой нательной рубахе перед расстрельным строем.
Расстрел комиссара
Точно также стояли перед палачами и его предки. Улыбаясь, глядя на всех врагов, пытавшихся завоевать нашу землю, монголов, поляков, шведов, французов, турков. Откуда эта уверенность у наших предков? Откуда это пренебрежительное спокойное отношение к собственной жизни и смерти. Откуда этот светлый, веселый взгляд чуть прищуренных глаз, с жалостью смотрящий на своих палачей? Почему русские улыбаются перед смертью? Эту загадку не смогли разгадать ни одни из наших завоевателей. И в ответе на этот вопрос кроится секрет всех наших Побед, секрет нашей непобедимости.
Известное всем полотно Верещагина
А поросшую травой могилу офицера НКВД мы пока не нашли. Но я видел, как он стоял у стены покосившегося сарая, держа в зубах зеленую травинку, и улыбался, глядя на своих палачей. Умирая, командир знал, что немцам не захватить навсегда Ростов, что им не победить наш народ, не отнять нашу политую потом и кровью землю.
Расстрел русского солдата финским офицером. Герой улыбается перед смертью.
Убитый финским офицером неизвестный герой