Один в поле.
Наша поисковая экспедиция искала в тех краях танки, оставленные при летнем отступлении 1942-го Красной Армией. Красивейшие Донские казачьи места. Журчащие у подножий белесых холмов веселые ручейки, речки, серебряной змейкой убегающие в зеленую бесконечность степных просторов, станицы с их старенькими покосившимися церквушками. Вот под тенистыми ивами спрятались от солнца лошади, вот детвора плещется у заросшего камышом пруда, а вот казачка набирает из придорожного колодца два ведра самой вкусной в мире воды. А на всем этим миром Донской невероятной красоты высится, бескрайня синева неба.
Подъём танка экспедицией ПО "Миус Фронт"
Сложно поверить, что здесь когда - то была война, рвались снаряды, свистели пули и замертво падали люди в зеленое, сочное разнотравье. Шел второй год войны и Красной Армии с боями приходилось отступать к Волге. Приходилось бросать технику, застрявшую в болотистой местности при переправе, танки, у которых кончилось горючее, да что там, даже больных и раненных оставляли в хуторах и станицах. Три Советских армии, чтобы не попасть в окружение под Миллерово, нескончаемым потоком тянулись по Донским дорогам, за горизонт. А вдоль дорог лежали загнанные кони, брошенные ящики с боеприпасами, телеги с военным имуществом, полуторки и БТшки без топлива. Те немногие ветераны, кто пережил горечь отступления 42-го года, не любят о нем вспоминать. А те, кто помнит это страшное время, нет - нет, да и обмолвятся, что самым ужасным, непосильным испытанием для отступающих солдат было видеть глаза женщин, детей, стариков - станичников, которых приходилось оставлять вражеской армии. Эти глаза, полные слез обиды, страха, разочарования и надежды. Глаза людей, которых не смог защитить, навсегда остались в памяти тех, кто отступал по Донским пыльным дорогам кровавым летом 42-го. Наверное, поэтому и запомнились старожилам хутора Нижнемитякин эта история. Потому что она не об отступлении, а как раз наоборот. О том, как несколько танкистов решили остаться, в то время как вся армия отходила, бросая свою землю, свои семьи, своих стариков и детей. Они рассказали эту историю нам, поисковикам, когда мы остановились набрать воды у них в посёлке.
Донской хутор. Фото вражеского солдата. Лето 1942
А этот большой, пыльный танк не захотел отступать вместе с остальными. Он вдруг остановился на пригорке, у перекрестка дорог, недалеко от въезда в Нижнемитякин. Немного погодя, танкисты пришли на хутор набрать воды в свои ведра и фляжки. Командир экипажа, совсем еще молодой лейтенант, рассказал подошедшим старикам, что их машина сломалась, поэтому они и не уехали со всеми. И только одному казаку, с двумя Георгиями на груди, командир шепнул, что устали они драпать и решили дать немцам бой здесь у казачьего хутора Нижнемитякин. Могли бы как все, бросить поломанный танк и уйти пешком, но решили остаться. И еще, казаки хорошо запомнили, что звали лейтенанта Семен, а по отчеству Васильич.
Спустя несколько часов, после того как наш танк остановился на перекрестке, появились немцы. Три танка и несколько мотоциклов двигались по дороге в хутор. Детвора с мельницы хорошо видела, как нагло немцы, не обращая внимания на Советскую машину, неслись в поселок. Наверное, были уверенны, что танк, с красной звездой на башне, неисправен и брошен. Но он вдруг ожил. Башня повернулась и сделала два выстрела один за другим. Затем застучал танковый пулемет. С мельницы было видно, как у одой из немецких машин от попадания снаряда вырвало башню, а другая, густо задымив, съехала с дороги в кусты на обочину. Третий немецкий танк бежал, резко развернувшись в облаке пыли. На дороге остался и один перевернутый мотоцикл, скошенной меткой очередью танкового пулемета.
Разбитый немецкий танк
Не прошло и часа, как с той стороны, откуда приезжали немцы, послышался гул десятков танковых моторов. Со всех сторон к хутору двигались немецкие танки, бронемашины, грузовики с пехотой. Наш КВ (а это был именно он) занял удобную позицию в поросшей кустарником лощине. Не справа, ни слева его было не обойти. Зато у танкистов был широкий сектор обстрела. Вражеская техника была у них как на ладони. Одних фашистских танков с мельницы насчитали больше 70-ти. И наша машина приняла этот неравный бой. Один за другим летели бронебойные во врага. И вот уже три, четыре, пять фашистов горят посреди Донской степи. Разлетаются в щепки грузовики с пехотой. Дымят бронетранспортеры. А враг даже не мог понять, откуда ведется огонь. Паника охватила немцев. Заметались их машины по полю, начали отступать. Спустя час враг решил повторить атаку. За это время КВ сменил позицию, понимая, что немцы изменят угол атаки. Теперь, русский танк стоял на пригорке, заросшем вековыми ивами. С этой возвышенности открывался отличный обзор во все стороны. Танкисты полили землю возле танка колодезной водой, чтобы пыль от выстрела не смогла выдать их местоположения.
Атака немецкой танковой дивизии на Дону
Первыми шли, вращая башнями, тяжелые Т-4. Под их прикрытием, лязгом стальных гусениц, пылили самоходки и более легкие Т-3. Не было им числа. Всего около 100 гитлеровских машин насчитали любопытные хуторяне. Тогда стало действительно страшно. Немецких танков было больше, чем домов в Нижнемитякине. Немцы посчитали, что с ними дерется целая танковая бригада. И бросили против одного танка весь свой бронированный кулак. Наш экипаж открыл огонь. И вновь, один - за - одним, факелами запылали вражеские машины. Заметались между холмов гитлеровские танки не в состоянии понять, откуда летят в них снаряды. Детворе с мельницы были видны черные фигуры фашистов, в горящих комбинезонах, вылезающие с криками из своих дымящих машин. К тому времени как немцы заметили наш танк, он смог сжечь шестерых гитлеровцев. Со всех сторон открыли враги по нему огонь. Было видно, как в корпус и башню попадают немецкие снаряды, высекая искры с мощной сибирской брони. Не обращая на эти попадания никакого внимания наш танк, маневрируя между холмами, продолжал вести бой, выплевывая бронебойные из своей меткой пушки. Фашисты не могли пробить толстый металл КВ-1. Поля вокруг Нижнемитякина наполнились свистом снарядов, взрывами, выстрелами орудий. Горели снопы сена, падали вековые ивы, посеченные осколками.
Горящий у Донского хутора немецкий танк Т-3. Лето 1942-го
Внезапно наш танк замер. С мельницы заметили, как поползла по земле перебитая гусеница КВ. Затем, еще два вражеских снаряда разбили катки отважного танка. Как - будто споткнувшись, он застыл в высокой степной траве. Отовсюду на него посыпались дождем снаряды. Наш экипаж продолжал отвечать. Вращалась зеленая башня с красной звездой. Из пушки, в дыму и пламени, вылетали снаряды, поражая технику гитлеровцев. Короткими очередями стрелял и пулемет КВ.
Каток от КВ-1 вырваный попаданием немецкого снаряда. Раскопки ПО "Миус Фронт"
Немцы, не сумев в танковом бою уничтожить русскую машину, подогнали на поле боя две крупнокалиберные пушки. К тому времени у наших танкистов уже кончился боезапас. Огнем в упор немецкие орудия разворотили броню нашего танка. Он задымил. Из башни танка с красной звездой никто не вылез. Люки были закрыты.
А вокруг разбитого, искореженного КВ горели больше двух десятков немецких танков, самоходок, грузовиков и транспортеров. Лежали, распластавшись под южным солнцем, убитые вражеские солдаты.
Погибшие немцы.Найдены ПО "Миус Фронт" на территории верхнего Дона
Фашисты после боя так и не вошли в хутор. Зато как стемнело, пробрались в Нижнемитякин наши танкисты. Один лейтенант, командир подбитого КВ. И с ним ее двое. В обгоревших комбинезонах, контуженные, они не слышали ничего и не могли ответить ни на какие вопросы. Попросили лишь напиться да похоронить их товарищей, которые не смогли выбраться через нижний люк из загоревшегося танка. В руках у командира был снятый с брони танковый пулемет ДТ. И еще, он шепнул напоследок обступившим его казакам, что пробьется к своим, чтобы отмстить немцам за сгоревших в танке друзей и добавил: « Мы еще вернемся».
Нам, поисковикам, привыкшим верить лишь документам, боевым донесениям и сухой статистике отчетов было сложно поверить в эту местную героическую легенду. Один КВ остановивший сотню немецких танков?! Подбивший два десятка фашистских машин, невероятно! Но походив с металлоискателями на поле боя, и обнаружив во множестве запчасти от разбитой вражеской техники, мы задумались. А после работы в архивах, эта история получила свое документальное подтверждение. Удалось даже установить имена героев-танкистов и их отважного командира. Звали его Семен Коновалов, лейтенант 15-й танковой бригады РККА. В прошлом, сельский почтальон из Татарии, закончивший с отличием танковое училище. С первого дня войны командовал взводом легких танков БТ-7 в 125-й пограничной дивизии в Прибалтике.
Семён Коновалов. 1943 год
К августу 41-го все их танки сожгли, а сам он с тяжелейшим ранением оказался в тылу, в госпитале. Врачи запретили возвращаться в строй и, Семен стал инструктором по подготовке молодых танкистов, в Архангельске. Только через год, засыпав письмами командование и воспользовавшись катастрофической нехваткой танкистов в РККА, Коновалов вновь попадает на фронт. И становится командиром тяжелого современного танка КВ-1. Бой, о котором рассказали жители Нижнемитякина, произошел 13 июля 1942-го. По донесениям командира 15-й танковой бригады п-ка Пушкина танк лейтенанта Коновалова отстал от колонны из-за поломки системы подачи горючего. Танки бригады продолжили отход на новые рубежи обороны. А машина лейтенанта Коновалова осталась.
Разбитый КВ-1
Вся бригада слышала звуки ожесточенного боя. На следующий день нашим разведчикам удалось побывать под Нижнемитякиным. Они видели сгоревший КВ Семена Коновалова и обугленные тела танкистов экипажа. А еще начитали 18 полностью уничтоженных танков противника, 2 броневика и 8 грузовиков… Полковник Пушкин представил лейтенанта Коновалова к званию Героя Советского Союза посмертно. Но отважный командир не погиб. Не сгинул, как тысячи и тысячи красноармейцев, выходя из окружения. Он выжил, пробился к своим. Почти неделю, ночами, Семен Коновалов, и два его товарища, техник Серебряков и наводчик орудия Дементьев шли по тылам противника. Обходили хутора и станицы, опасаясь засады полицаев. Днем отсиживались в рощах или в камышах. Питались зерном с неубранных полей, придорожной травой и редкими овощами с огородов. Когда счет бесконечным дням и ночам был потерян, маленький отряд лейтенанта Коновалова, заметил немецкий танк. Тот стоял на опушке небольшого лесочка, а рядом, на солнышке, загорали гитлеровцы. Сняв черные куртки, они беззаботно играли в карты. Несколько коротких очередей из ДТ и экипаж вражеской машины остался навсегда на лесной поляне. А Семен Коновалов, вместе со своими товарищами, в один миг завели немецкую технику и на ней пробились в расположение войск Красной Армии. Свои чудом не подбили, несущийся на них фашистский Т-4. Только развернутая в обратную сторону пушка и белая простыня, высунутая из башни, остановили красноармейцев - истребителей танков.
Боевой трофей
Семен Коновалов попросил оставить себе немецкий трофей. Нарисовав на башне Т-4 красную звезду, он еще три месяца бил фашистов на их же танке. В боях за Сталинград лейтенант Коновалов, мастерски управляя трофейной машиной, уничтожил четыре немецких танка, вывел из строя еще несколько, гусеницами раздавил пять вражеских орудий. И все это время, в его родной 15-й танковой, однополчане продолжали считать Семена погибшим.
Трофейный немецкий танк
Только к ноябрю 42-го, Коновалов, после очередного ранения смог попасть в свою часть. И продолжил дальше бить фашистов, жечь их танки, пройдя всю войну от края до края. Сельский паренек-почтальон, вставший на защиту своей Родины и вышедший один навстречу сотне вражеских танков. И таких героев было много, очень много. Жаль, что их имена с годами исчезают, словно ветром уносит их из памяти народа. И только в маленьких хуторах, утонувших навеки в степном разнотравии нет-нет, да и услышишь историю забытого всеми подвига.
Живая память...
Подъём танка экспедицией ПО "Миус Фронт"
Сложно поверить, что здесь когда - то была война, рвались снаряды, свистели пули и замертво падали люди в зеленое, сочное разнотравье. Шел второй год войны и Красной Армии с боями приходилось отступать к Волге. Приходилось бросать технику, застрявшую в болотистой местности при переправе, танки, у которых кончилось горючее, да что там, даже больных и раненных оставляли в хуторах и станицах. Три Советских армии, чтобы не попасть в окружение под Миллерово, нескончаемым потоком тянулись по Донским дорогам, за горизонт. А вдоль дорог лежали загнанные кони, брошенные ящики с боеприпасами, телеги с военным имуществом, полуторки и БТшки без топлива. Те немногие ветераны, кто пережил горечь отступления 42-го года, не любят о нем вспоминать. А те, кто помнит это страшное время, нет - нет, да и обмолвятся, что самым ужасным, непосильным испытанием для отступающих солдат было видеть глаза женщин, детей, стариков - станичников, которых приходилось оставлять вражеской армии. Эти глаза, полные слез обиды, страха, разочарования и надежды. Глаза людей, которых не смог защитить, навсегда остались в памяти тех, кто отступал по Донским пыльным дорогам кровавым летом 42-го. Наверное, поэтому и запомнились старожилам хутора Нижнемитякин эта история. Потому что она не об отступлении, а как раз наоборот. О том, как несколько танкистов решили остаться, в то время как вся армия отходила, бросая свою землю, свои семьи, своих стариков и детей. Они рассказали эту историю нам, поисковикам, когда мы остановились набрать воды у них в посёлке.
Донской хутор. Фото вражеского солдата. Лето 1942
А этот большой, пыльный танк не захотел отступать вместе с остальными. Он вдруг остановился на пригорке, у перекрестка дорог, недалеко от въезда в Нижнемитякин. Немного погодя, танкисты пришли на хутор набрать воды в свои ведра и фляжки. Командир экипажа, совсем еще молодой лейтенант, рассказал подошедшим старикам, что их машина сломалась, поэтому они и не уехали со всеми. И только одному казаку, с двумя Георгиями на груди, командир шепнул, что устали они драпать и решили дать немцам бой здесь у казачьего хутора Нижнемитякин. Могли бы как все, бросить поломанный танк и уйти пешком, но решили остаться. И еще, казаки хорошо запомнили, что звали лейтенанта Семен, а по отчеству Васильич.
Спустя несколько часов, после того как наш танк остановился на перекрестке, появились немцы. Три танка и несколько мотоциклов двигались по дороге в хутор. Детвора с мельницы хорошо видела, как нагло немцы, не обращая внимания на Советскую машину, неслись в поселок. Наверное, были уверенны, что танк, с красной звездой на башне, неисправен и брошен. Но он вдруг ожил. Башня повернулась и сделала два выстрела один за другим. Затем застучал танковый пулемет. С мельницы было видно, как у одой из немецких машин от попадания снаряда вырвало башню, а другая, густо задымив, съехала с дороги в кусты на обочину. Третий немецкий танк бежал, резко развернувшись в облаке пыли. На дороге остался и один перевернутый мотоцикл, скошенной меткой очередью танкового пулемета.
Разбитый немецкий танк
Не прошло и часа, как с той стороны, откуда приезжали немцы, послышался гул десятков танковых моторов. Со всех сторон к хутору двигались немецкие танки, бронемашины, грузовики с пехотой. Наш КВ (а это был именно он) занял удобную позицию в поросшей кустарником лощине. Не справа, ни слева его было не обойти. Зато у танкистов был широкий сектор обстрела. Вражеская техника была у них как на ладони. Одних фашистских танков с мельницы насчитали больше 70-ти. И наша машина приняла этот неравный бой. Один за другим летели бронебойные во врага. И вот уже три, четыре, пять фашистов горят посреди Донской степи. Разлетаются в щепки грузовики с пехотой. Дымят бронетранспортеры. А враг даже не мог понять, откуда ведется огонь. Паника охватила немцев. Заметались их машины по полю, начали отступать. Спустя час враг решил повторить атаку. За это время КВ сменил позицию, понимая, что немцы изменят угол атаки. Теперь, русский танк стоял на пригорке, заросшем вековыми ивами. С этой возвышенности открывался отличный обзор во все стороны. Танкисты полили землю возле танка колодезной водой, чтобы пыль от выстрела не смогла выдать их местоположения.
Атака немецкой танковой дивизии на Дону
Первыми шли, вращая башнями, тяжелые Т-4. Под их прикрытием, лязгом стальных гусениц, пылили самоходки и более легкие Т-3. Не было им числа. Всего около 100 гитлеровских машин насчитали любопытные хуторяне. Тогда стало действительно страшно. Немецких танков было больше, чем домов в Нижнемитякине. Немцы посчитали, что с ними дерется целая танковая бригада. И бросили против одного танка весь свой бронированный кулак. Наш экипаж открыл огонь. И вновь, один - за - одним, факелами запылали вражеские машины. Заметались между холмов гитлеровские танки не в состоянии понять, откуда летят в них снаряды. Детворе с мельницы были видны черные фигуры фашистов, в горящих комбинезонах, вылезающие с криками из своих дымящих машин. К тому времени как немцы заметили наш танк, он смог сжечь шестерых гитлеровцев. Со всех сторон открыли враги по нему огонь. Было видно, как в корпус и башню попадают немецкие снаряды, высекая искры с мощной сибирской брони. Не обращая на эти попадания никакого внимания наш танк, маневрируя между холмами, продолжал вести бой, выплевывая бронебойные из своей меткой пушки. Фашисты не могли пробить толстый металл КВ-1. Поля вокруг Нижнемитякина наполнились свистом снарядов, взрывами, выстрелами орудий. Горели снопы сена, падали вековые ивы, посеченные осколками.
Горящий у Донского хутора немецкий танк Т-3. Лето 1942-го
Внезапно наш танк замер. С мельницы заметили, как поползла по земле перебитая гусеница КВ. Затем, еще два вражеских снаряда разбили катки отважного танка. Как - будто споткнувшись, он застыл в высокой степной траве. Отовсюду на него посыпались дождем снаряды. Наш экипаж продолжал отвечать. Вращалась зеленая башня с красной звездой. Из пушки, в дыму и пламени, вылетали снаряды, поражая технику гитлеровцев. Короткими очередями стрелял и пулемет КВ.
Каток от КВ-1 вырваный попаданием немецкого снаряда. Раскопки ПО "Миус Фронт"
Немцы, не сумев в танковом бою уничтожить русскую машину, подогнали на поле боя две крупнокалиберные пушки. К тому времени у наших танкистов уже кончился боезапас. Огнем в упор немецкие орудия разворотили броню нашего танка. Он задымил. Из башни танка с красной звездой никто не вылез. Люки были закрыты.
А вокруг разбитого, искореженного КВ горели больше двух десятков немецких танков, самоходок, грузовиков и транспортеров. Лежали, распластавшись под южным солнцем, убитые вражеские солдаты.
Погибшие немцы.Найдены ПО "Миус Фронт" на территории верхнего Дона
Фашисты после боя так и не вошли в хутор. Зато как стемнело, пробрались в Нижнемитякин наши танкисты. Один лейтенант, командир подбитого КВ. И с ним ее двое. В обгоревших комбинезонах, контуженные, они не слышали ничего и не могли ответить ни на какие вопросы. Попросили лишь напиться да похоронить их товарищей, которые не смогли выбраться через нижний люк из загоревшегося танка. В руках у командира был снятый с брони танковый пулемет ДТ. И еще, он шепнул напоследок обступившим его казакам, что пробьется к своим, чтобы отмстить немцам за сгоревших в танке друзей и добавил: « Мы еще вернемся».
Нам, поисковикам, привыкшим верить лишь документам, боевым донесениям и сухой статистике отчетов было сложно поверить в эту местную героическую легенду. Один КВ остановивший сотню немецких танков?! Подбивший два десятка фашистских машин, невероятно! Но походив с металлоискателями на поле боя, и обнаружив во множестве запчасти от разбитой вражеской техники, мы задумались. А после работы в архивах, эта история получила свое документальное подтверждение. Удалось даже установить имена героев-танкистов и их отважного командира. Звали его Семен Коновалов, лейтенант 15-й танковой бригады РККА. В прошлом, сельский почтальон из Татарии, закончивший с отличием танковое училище. С первого дня войны командовал взводом легких танков БТ-7 в 125-й пограничной дивизии в Прибалтике.
Семён Коновалов. 1943 год
К августу 41-го все их танки сожгли, а сам он с тяжелейшим ранением оказался в тылу, в госпитале. Врачи запретили возвращаться в строй и, Семен стал инструктором по подготовке молодых танкистов, в Архангельске. Только через год, засыпав письмами командование и воспользовавшись катастрофической нехваткой танкистов в РККА, Коновалов вновь попадает на фронт. И становится командиром тяжелого современного танка КВ-1. Бой, о котором рассказали жители Нижнемитякина, произошел 13 июля 1942-го. По донесениям командира 15-й танковой бригады п-ка Пушкина танк лейтенанта Коновалова отстал от колонны из-за поломки системы подачи горючего. Танки бригады продолжили отход на новые рубежи обороны. А машина лейтенанта Коновалова осталась.
Разбитый КВ-1
Вся бригада слышала звуки ожесточенного боя. На следующий день нашим разведчикам удалось побывать под Нижнемитякиным. Они видели сгоревший КВ Семена Коновалова и обугленные тела танкистов экипажа. А еще начитали 18 полностью уничтоженных танков противника, 2 броневика и 8 грузовиков… Полковник Пушкин представил лейтенанта Коновалова к званию Героя Советского Союза посмертно. Но отважный командир не погиб. Не сгинул, как тысячи и тысячи красноармейцев, выходя из окружения. Он выжил, пробился к своим. Почти неделю, ночами, Семен Коновалов, и два его товарища, техник Серебряков и наводчик орудия Дементьев шли по тылам противника. Обходили хутора и станицы, опасаясь засады полицаев. Днем отсиживались в рощах или в камышах. Питались зерном с неубранных полей, придорожной травой и редкими овощами с огородов. Когда счет бесконечным дням и ночам был потерян, маленький отряд лейтенанта Коновалова, заметил немецкий танк. Тот стоял на опушке небольшого лесочка, а рядом, на солнышке, загорали гитлеровцы. Сняв черные куртки, они беззаботно играли в карты. Несколько коротких очередей из ДТ и экипаж вражеской машины остался навсегда на лесной поляне. А Семен Коновалов, вместе со своими товарищами, в один миг завели немецкую технику и на ней пробились в расположение войск Красной Армии. Свои чудом не подбили, несущийся на них фашистский Т-4. Только развернутая в обратную сторону пушка и белая простыня, высунутая из башни, остановили красноармейцев - истребителей танков.
Боевой трофей
Семен Коновалов попросил оставить себе немецкий трофей. Нарисовав на башне Т-4 красную звезду, он еще три месяца бил фашистов на их же танке. В боях за Сталинград лейтенант Коновалов, мастерски управляя трофейной машиной, уничтожил четыре немецких танка, вывел из строя еще несколько, гусеницами раздавил пять вражеских орудий. И все это время, в его родной 15-й танковой, однополчане продолжали считать Семена погибшим.
Трофейный немецкий танк
Только к ноябрю 42-го, Коновалов, после очередного ранения смог попасть в свою часть. И продолжил дальше бить фашистов, жечь их танки, пройдя всю войну от края до края. Сельский паренек-почтальон, вставший на защиту своей Родины и вышедший один навстречу сотне вражеских танков. И таких героев было много, очень много. Жаль, что их имена с годами исчезают, словно ветром уносит их из памяти народа. И только в маленьких хуторах, утонувших навеки в степном разнотравии нет-нет, да и услышишь историю забытого всеми подвига.
Живая память...