(no subject)
Мы более всего ценим свободу и независимость от внешних управленцев.
При этом мы можем быть крайне зависимыми от управленцев внутренних.
Такой вот парадокс. Европа называет это таинственной русской душой, а я назову это стремлением каждого русского к свободе. Хотя каждый русский понимает свободу по своему...
Когда мы научимся понимать свободу одинаково?
Тогда мир изменится.
При этом мы можем быть крайне зависимыми от управленцев внутренних.
Такой вот парадокс. Европа называет это таинственной русской душой, а я назову это стремлением каждого русского к свободе. Хотя каждый русский понимает свободу по своему...
Когда мы научимся понимать свободу одинаково?
Тогда мир изменится.