Фанфик про Красную шапочку
Даша daralian уже несколько курсов подряд включает в обязательную программу написание сказки. Это какое-то чудо и волшебство, как они действуют.
На курсе "Мама - первое слово" я написала две сказки. Одна была такая, что я ржала над собой на тему "Чо, так можно было?" и даже не стала выкладывать её в общий чат. После того, как я написала вторую сказку, я поняла, что первая была эпиграфом.
Сказка
Жила-была девочка.
Она жила с людоедом в его пещере и каждый день боялась, что он её съест.
А потом ей надоело и она пошла домой.
Давным-давно в одной маленькой деревушке жила-была женщина. Друзей у неё не было, родни тоже, она жила сама по себе и мало кто что-то знал о ней. Но поговаривали, что когда-то в её жизни случилось страшное событие, после которого она так и не смогла прийти в себя.
А сама она и не знала, что не пришла в себя.
Но трудно ждать многого от человека, который побывал в брюхе волка.[Читать дальше]
После того, как охотники чудом достали живыми из брюха волка её и её бабушку, люди перестали называть её Красной шапочкой, а стали звать просто Хюльда.
Хюльда выросла. Она больше никогда не ходила в лес одна и никогда больше не разговаривала с незнакомцами. А ещё она перестала доверять матери. Она часто думала, как могла мама отпустить её одну идти в дальнюю деревню через лес, кишащий хищниками? Ответа на этот вопрос у неё не было, и он бился в её голове как птица, мучал и беспокоил её.
А когда мамы не стало, жуткая картинка в голове, как её пожирает серая зубастая тварь, стала меняться. Хюльда всё чаще ловила себя на том, что мысли о волке, оставаясь такими же пугающими, в то же время как-то странно притягательны…. Как будто ей нравится вспоминать, как приятно было лежать под теплым пушистым боком волка, притворяясь, будто веришь ему, что он бабушка… «Бабушка-бабушка, почему у тебя такие большие уши?» …Как испуганно бьется сердце и в то же время сладко замирает при виде его страшных зубов… Даже тот момент, когда он сожрал её и она сидела у него в брюхе, вспоминался как что-то упоительно прекрасное, как темно, тихо и тепло там было… и как безопасно!!! А потом пришли охотники и всё испортили. Выкинули её обратно на холод и пустоту. А главное, они убили волка. Непонятно почему, но от этой мысли Хюльда всегда начинала рыдать, и плакала так долго, что в итоге засыпала от усталости. И снился ей всегда один и тот же сон, как она снова вприпрыжку идёт по лесу в своей смешной красной панамке, размахивает корзинкой, с любопытством смотрит по сторонам и видит, как из-за куста выходит волк. В этом месте она всегда вздрагивала и просыпалась, и остаток дня ходила сама не своя.
В один из таких дней Хюльда, умывшись после липкого сна ледяной водой, неожиданно для себя обула ботинки, схватила с крючка плащу и вышла за дверь. Опомнилась она, когда уже прошла почти треть пути по дороге в деревню, где когда-то жила её бабушка, в самой чаще леса. Тропинка едва петляла в густых зарослях, видно было, что ей давно никто не пользуется. Хюльда остановилась, толком не понимая, как она здесь оказалась, куда она идёт и зачем. Услышав за спиной какой-то шорох, она обернулась, заранее зная, кого она сейчас там увидит…
***
Пока была жива мать, Хюльда не имела права думать о волке хорошо. Он ведь съел не только её, он съел мамину маму, и та после спасения из брюха прожила совсем не долго, для её возраста это было слишком большим потрясением… Да ей просто НЕЛЬЗЯ было думать о волке…Она боялась, что мать как-то поймет, что мысли о волке ей приятны, да даже не то что боялась, она вообще запрещала себе так думать, гнала от себя эти мысли, старалась занять себя чем-то другим, да хотя бы задом наперед посчитать от 1000 до нуля… что угодно, только бы выкинуть эти мысли из головы и чтоб мама ни о чем не догадалась.
***
Мама, но почему?
…И у тебя хватает наглости меня в чём-то обвинить?! Да ты должна быть благодарна мне за это! Каждый должен встретить своего волка. Меня съел волк, твою бабушку съел волк, а ты чем лучше?! Да, я хотела, чтобы он тебя съел. Я хотела, и он тебя съел. Всё вышло как нельзя лучше. Чем ты недовольна?
***
Когда Хюльду спасли от волка, ему было всего 17, и тот волк был первым добытым им зверем. До той истории они с Красной шапочкой были влюблены друг в друга, но после всё пошло наперекосяк. Она перестала выходить из дома, когда он приходил к их воротам, перестала смеяться, перестала носить красную шапочку, перестала приходить на деревенские посиделки. Он продолжал носить к её дому куропаток и корзинки с ягодами, но пока была жива мать, всё, что она могла - это украдкой помахать ему из окна. Мать прямо не запрещала, она вообще ничего не говорила ей, но после того, как у калитки появлялся очередной гостинец, мать полдня зло гремела кастрюлями и разговаривала с Хюльдой сквозь зубы. Хюльде было неловко перед Охотником, но она ничего не могла поделать, кроме как перестать забирать его подарки. Он понял, и больше ничего не приносил.
***
Из-за кустов вышел Охотник.
«Ты пришла».
«Да, я больше не боюсь».
***
Спустя месяц Охотник и Хюльда поженились. Они прожили долгую и счастливую жизнь, и были друг другу лучшими друзьями. И волков своим дочерям показывали только в зоопарке.
На курсе "Мама - первое слово" я написала две сказки. Одна была такая, что я ржала над собой на тему "Чо, так можно было?" и даже не стала выкладывать её в общий чат. После того, как я написала вторую сказку, я поняла, что первая была эпиграфом.
Сказка
Жила-была девочка.
Она жила с людоедом в его пещере и каждый день боялась, что он её съест.
А потом ей надоело и она пошла домой.
Давным-давно в одной маленькой деревушке жила-была женщина. Друзей у неё не было, родни тоже, она жила сама по себе и мало кто что-то знал о ней. Но поговаривали, что когда-то в её жизни случилось страшное событие, после которого она так и не смогла прийти в себя.
А сама она и не знала, что не пришла в себя.
Но трудно ждать многого от человека, который побывал в брюхе волка.[Читать дальше]
После того, как охотники чудом достали живыми из брюха волка её и её бабушку, люди перестали называть её Красной шапочкой, а стали звать просто Хюльда.
Хюльда выросла. Она больше никогда не ходила в лес одна и никогда больше не разговаривала с незнакомцами. А ещё она перестала доверять матери. Она часто думала, как могла мама отпустить её одну идти в дальнюю деревню через лес, кишащий хищниками? Ответа на этот вопрос у неё не было, и он бился в её голове как птица, мучал и беспокоил её.
А когда мамы не стало, жуткая картинка в голове, как её пожирает серая зубастая тварь, стала меняться. Хюльда всё чаще ловила себя на том, что мысли о волке, оставаясь такими же пугающими, в то же время как-то странно притягательны…. Как будто ей нравится вспоминать, как приятно было лежать под теплым пушистым боком волка, притворяясь, будто веришь ему, что он бабушка… «Бабушка-бабушка, почему у тебя такие большие уши?» …Как испуганно бьется сердце и в то же время сладко замирает при виде его страшных зубов… Даже тот момент, когда он сожрал её и она сидела у него в брюхе, вспоминался как что-то упоительно прекрасное, как темно, тихо и тепло там было… и как безопасно!!! А потом пришли охотники и всё испортили. Выкинули её обратно на холод и пустоту. А главное, они убили волка. Непонятно почему, но от этой мысли Хюльда всегда начинала рыдать, и плакала так долго, что в итоге засыпала от усталости. И снился ей всегда один и тот же сон, как она снова вприпрыжку идёт по лесу в своей смешной красной панамке, размахивает корзинкой, с любопытством смотрит по сторонам и видит, как из-за куста выходит волк. В этом месте она всегда вздрагивала и просыпалась, и остаток дня ходила сама не своя.
В один из таких дней Хюльда, умывшись после липкого сна ледяной водой, неожиданно для себя обула ботинки, схватила с крючка плащу и вышла за дверь. Опомнилась она, когда уже прошла почти треть пути по дороге в деревню, где когда-то жила её бабушка, в самой чаще леса. Тропинка едва петляла в густых зарослях, видно было, что ей давно никто не пользуется. Хюльда остановилась, толком не понимая, как она здесь оказалась, куда она идёт и зачем. Услышав за спиной какой-то шорох, она обернулась, заранее зная, кого она сейчас там увидит…
***
Пока была жива мать, Хюльда не имела права думать о волке хорошо. Он ведь съел не только её, он съел мамину маму, и та после спасения из брюха прожила совсем не долго, для её возраста это было слишком большим потрясением… Да ей просто НЕЛЬЗЯ было думать о волке…Она боялась, что мать как-то поймет, что мысли о волке ей приятны, да даже не то что боялась, она вообще запрещала себе так думать, гнала от себя эти мысли, старалась занять себя чем-то другим, да хотя бы задом наперед посчитать от 1000 до нуля… что угодно, только бы выкинуть эти мысли из головы и чтоб мама ни о чем не догадалась.
***
Мама, но почему?
…И у тебя хватает наглости меня в чём-то обвинить?! Да ты должна быть благодарна мне за это! Каждый должен встретить своего волка. Меня съел волк, твою бабушку съел волк, а ты чем лучше?! Да, я хотела, чтобы он тебя съел. Я хотела, и он тебя съел. Всё вышло как нельзя лучше. Чем ты недовольна?
***
Когда Хюльду спасли от волка, ему было всего 17, и тот волк был первым добытым им зверем. До той истории они с Красной шапочкой были влюблены друг в друга, но после всё пошло наперекосяк. Она перестала выходить из дома, когда он приходил к их воротам, перестала смеяться, перестала носить красную шапочку, перестала приходить на деревенские посиделки. Он продолжал носить к её дому куропаток и корзинки с ягодами, но пока была жива мать, всё, что она могла - это украдкой помахать ему из окна. Мать прямо не запрещала, она вообще ничего не говорила ей, но после того, как у калитки появлялся очередной гостинец, мать полдня зло гремела кастрюлями и разговаривала с Хюльдой сквозь зубы. Хюльде было неловко перед Охотником, но она ничего не могла поделать, кроме как перестать забирать его подарки. Он понял, и больше ничего не приносил.
***
Из-за кустов вышел Охотник.
«Ты пришла».
«Да, я больше не боюсь».
***
Спустя месяц Охотник и Хюльда поженились. Они прожили долгую и счастливую жизнь, и были друг другу лучшими друзьями. И волков своим дочерям показывали только в зоопарке.