Сharmante для всех
Иногда я представляю себя частью нелепой тантамарески в стиле ампир, что у входа в местный зоопарк. Той его частью, что в платье, рядом с другой - в фанерном камзоле.
Таких забавных дуэтов конечно поискать, но быть дыркой для других не так уж лестно, уверяю! Кто только не совал в нас свои лица, какие только судьбы мы не принимали на грудь! Нас фотографировали - всегда.
Своего лица я никогда не видела, но имела счастье наблюдать, кому же я составлю пару. То я была подругой пакистанца - и в этот момент контуры мои трещали под тяжестью его откормленной подруги, то супругой улыбчивого жлоба - и вокруг нас носились дети, не переставая визжать и бросаться кожурой от семечек. Изредка это были хорошо пахнущие пары, он - красавец- менеджер, она - в ежевичном парфюме.
А однажды, торопливо семеня по проспекту, во время осенней погоды, на пике неуместного дождя, к нам подошел мужчина лет 30. Один, совершенно. Не раздумывая, он вскочил на камзольное место и всунул свою, почему то уже седую, голову в прорезь. Закрыв глаза, он подставлял свои щеки под дождь и некому было это фотографировать. Минуту спустя он ушел в сторону киностудии и больше никогда не возвращался.
Таких забавных дуэтов конечно поискать, но быть дыркой для других не так уж лестно, уверяю! Кто только не совал в нас свои лица, какие только судьбы мы не принимали на грудь! Нас фотографировали - всегда.
Своего лица я никогда не видела, но имела счастье наблюдать, кому же я составлю пару. То я была подругой пакистанца - и в этот момент контуры мои трещали под тяжестью его откормленной подруги, то супругой улыбчивого жлоба - и вокруг нас носились дети, не переставая визжать и бросаться кожурой от семечек. Изредка это были хорошо пахнущие пары, он - красавец- менеджер, она - в ежевичном парфюме.
А однажды, торопливо семеня по проспекту, во время осенней погоды, на пике неуместного дождя, к нам подошел мужчина лет 30. Один, совершенно. Не раздумывая, он вскочил на камзольное место и всунул свою, почему то уже седую, голову в прорезь. Закрыв глаза, он подставлял свои щеки под дождь и некому было это фотографировать. Минуту спустя он ушел в сторону киностудии и больше никогда не возвращался.