Булгаковское масло как первичный бульон (на материале "Белой гвардии" и "Мастера и Маргариты")
Оригинал взят у alder_zp в Булгаковское масло как первичный бульон (на материале "Белой гвардии" и "Мастера и Маргариты")
В «Мастере и Маргарите» масло бросается в глаза и не то чтобы становится двигателем сюжета, но выделяет важные для понимания романа, эмблематичные сцены. Вот, Л. Карасев, например, их перечисляет.
В школке нам рассказывали, что розовое масло, которое предвещает Пилату нехороший день, использовалось для того, чтобы перебить трупный запах и остановить разложение. Проверяем. Интернет упоминает розовое масло в списке веществ для бальзамирования. Но еще более интересные вещи пишут в статье «Бальзамирование» из энциклопедии Брокгауза и Ефрона, которую так любил М. Булгаков и которая так ему помогала в работе над ершалаимскими главами:
«Самый совершенный метод состоит в опорожнении полости черепа с замещением мозга ароматическими веществами, в удалении всех внутренностей, пропитывании их ароматическими веществами и т. д.».
«В опорожнении полости черепа с замещением мозга ароматическими веществами...» Булгаковский Пилат бальзамируется заживо: его мозг ему больше не служит, мучает мигрень-гемикрания, а все мысли заполняет проклятая розовая струя. Берлиоз (аналогичная жертва другого масла) тоже бальзамируется заживо: на балу Воланда его голова превращается в чашу.
Запах розового масла для Пилата - запах смерти и запах времени. У Пастернака о другом времени сказано: «А в наши дни и воздух пахнет смертью: Открыть окно - что жилы отворить». Люди, чуткие к веяниям эпохи, всегда были способны унюхать, почуять, когда запахнет жареным: «И к горьковатому дыму, свидетельствовавшему о том, что кашевары в кентуриях начали готовить обед, примешивался все тот же жирный розовый дух». Нередкий у М. Булгакова случай реализованной, растворенной в тексте метафоры и редкий случай того, как кашу как раз-таки портят маслом. Маслом, на которое как будто пошел блоковский белый венчик из роз.
Истоки этой масляной реки (учитывая ощущения Пилата, скорее всего Стикса) - еще в «Белой гвардии», которую булгакововеды почему-то изучают не так пристально, как «Мастера», а иной раз кажется, что и не перечитывают. Но то такое.
Так вот, в «Белой гвардии» есть сцена в анатомическом театре, где, по законам каламбура, в первую очередь Николка обращает внимание на вешалку и где его валит с ног трупный запах: «Этот запах, которого так боялся Николка, был всюду. Пахли полы, пахли стены, деревянные вешалки. Ужасен этот запах был до того, что его можно было даже видеть. Казалось, что стены жирные и липкие, а вешалки лоснящиеся, что полы жирные, а воздух густой и сытный, падалью пахнет».
Дальше со смертельным масляным воздухом соприкасается Алексей, умирая «в гнойном камфарном, сытном воздухе спальни», с трудом вдыхая отравленную «липкую, не влезающую в грудь струю воздуха».
С маслом смерти вступает в бой масло жизни - в данном случае камфарное (только что бывшее гибельным) и лампадное, горящее. Источники света вообще могут у М. Булгакова творить чудеса, в частности менять ход времени: в «Белой гвардии» среди бела дня «зыбкий язычок огня устроил предпраздничный вечер» (лампадку зажгли раньше - 22 декабря вместо 24-го), в «Театральном романе» «какая-то сморщенная старушка принесла настольную лампочку, и стал вечер».
Маслянистую природу имеют голоса Турбиных и их гостей, поющих «Боже, царя храни» (по принципу: «Король умер. Да здравствует король!»): «Сверху явственно, просачиваясь сквозь потолок, выплывала густая масляная волна», но маслянист и «рукав, уже обмякший и жирный от крови».
В итоге имеем амбивалентность масла, о чем, собственно, в «Веществе литературы» уже сказано: «Масло, скорее, предстает в качестве всеобщего мирового вещества, вещества жизни, способного поворачиваться в разные стороны и играть совершенно различные роли», впрочем, всегда являясь в важные, переломные, моменты жизни. Булгаковское масло сродни «равнодушной природе», которая не может быть ни злой, ни доброй.
Раз уж прозвучали слова о масле как о всеобщем мировом веществе, вспоминается другая сходная жидкость - бульон (первичный, подсказывает Интернет), из которого возникла жизнь, по теории А. Опарина. А теория Опарина стала известна в 1924 году, так что на булгаковский век (до 1940 г.) ее хватило.
Написано в течение часа от безысходности. Следует ли продолжение, большое ХЗ.
В «Мастере и Маргарите» масло бросается в глаза и не то чтобы становится двигателем сюжета, но выделяет важные для понимания романа, эмблематичные сцены. Вот, Л. Карасев, например, их перечисляет.
В школке нам рассказывали, что розовое масло, которое предвещает Пилату нехороший день, использовалось для того, чтобы перебить трупный запах и остановить разложение. Проверяем. Интернет упоминает розовое масло в списке веществ для бальзамирования. Но еще более интересные вещи пишут в статье «Бальзамирование» из энциклопедии Брокгауза и Ефрона, которую так любил М. Булгаков и которая так ему помогала в работе над ершалаимскими главами:
«Самый совершенный метод состоит в опорожнении полости черепа с замещением мозга ароматическими веществами, в удалении всех внутренностей, пропитывании их ароматическими веществами и т. д.».
«В опорожнении полости черепа с замещением мозга ароматическими веществами...» Булгаковский Пилат бальзамируется заживо: его мозг ему больше не служит, мучает мигрень-гемикрания, а все мысли заполняет проклятая розовая струя. Берлиоз (аналогичная жертва другого масла) тоже бальзамируется заживо: на балу Воланда его голова превращается в чашу.
Запах розового масла для Пилата - запах смерти и запах времени. У Пастернака о другом времени сказано: «А в наши дни и воздух пахнет смертью: Открыть окно - что жилы отворить». Люди, чуткие к веяниям эпохи, всегда были способны унюхать, почуять, когда запахнет жареным: «И к горьковатому дыму, свидетельствовавшему о том, что кашевары в кентуриях начали готовить обед, примешивался все тот же жирный розовый дух». Нередкий у М. Булгакова случай реализованной, растворенной в тексте метафоры и редкий случай того, как кашу как раз-таки портят маслом. Маслом, на которое как будто пошел блоковский белый венчик из роз.
Истоки этой масляной реки (учитывая ощущения Пилата, скорее всего Стикса) - еще в «Белой гвардии», которую булгакововеды почему-то изучают не так пристально, как «Мастера», а иной раз кажется, что и не перечитывают. Но то такое.
Так вот, в «Белой гвардии» есть сцена в анатомическом театре, где, по законам каламбура, в первую очередь Николка обращает внимание на вешалку и где его валит с ног трупный запах: «Этот запах, которого так боялся Николка, был всюду. Пахли полы, пахли стены, деревянные вешалки. Ужасен этот запах был до того, что его можно было даже видеть. Казалось, что стены жирные и липкие, а вешалки лоснящиеся, что полы жирные, а воздух густой и сытный, падалью пахнет».
Дальше со смертельным масляным воздухом соприкасается Алексей, умирая «в гнойном камфарном, сытном воздухе спальни», с трудом вдыхая отравленную «липкую, не влезающую в грудь струю воздуха».
С маслом смерти вступает в бой масло жизни - в данном случае камфарное (только что бывшее гибельным) и лампадное, горящее. Источники света вообще могут у М. Булгакова творить чудеса, в частности менять ход времени: в «Белой гвардии» среди бела дня «зыбкий язычок огня устроил предпраздничный вечер» (лампадку зажгли раньше - 22 декабря вместо 24-го), в «Театральном романе» «какая-то сморщенная старушка принесла настольную лампочку, и стал вечер».
Маслянистую природу имеют голоса Турбиных и их гостей, поющих «Боже, царя храни» (по принципу: «Король умер. Да здравствует король!»): «Сверху явственно, просачиваясь сквозь потолок, выплывала густая масляная волна», но маслянист и «рукав, уже обмякший и жирный от крови».
В итоге имеем амбивалентность масла, о чем, собственно, в «Веществе литературы» уже сказано: «Масло, скорее, предстает в качестве всеобщего мирового вещества, вещества жизни, способного поворачиваться в разные стороны и играть совершенно различные роли», впрочем, всегда являясь в важные, переломные, моменты жизни. Булгаковское масло сродни «равнодушной природе», которая не может быть ни злой, ни доброй.
Раз уж прозвучали слова о масле как о всеобщем мировом веществе, вспоминается другая сходная жидкость - бульон (первичный, подсказывает Интернет), из которого возникла жизнь, по теории А. Опарина. А теория Опарина стала известна в 1924 году, так что на булгаковский век (до 1940 г.) ее хватило.
Написано в течение часа от безысходности. Следует ли продолжение, большое ХЗ.