(no subject)
Как сейчас пишут - ко мне приезжала прекрасная подруга и мы так прекрасно провели время, чудесная кофейня, бесподобный кофе, квох! квох!
На этом можно и закончить.
Когда к нам приезжает прекрасная подруга, мы начинаем ждать мелких нелепостей, которые радостно тут же и происходят. Например, в прошлый приезд мы забыли положить ей с собой несколько кусков армянского сыра и на обратном пути с вокзала купили еще несколько кусков в подарок другому человеку и только дома осознали, что у нас сыра этого... хоть выходи и торгуй.
В этот раз одна из нелепостей тоже с сырами произошла. Купили на том же армянском прилавке незнакомую овечью брынзу. Это же интересно, весело!! Дома ждал шок: во-первых, она была настолько соленая, что соль такую еще не изобрели: если погрузить эту брынзу в любой водоем, то он превратится в филиал Мертвого моря, берега обрастут яркими солеросами и жаждущие курортных исцелений граждане станут размазывать по себе чудодейственные грязи.
Во-вторых, амбре. Овечьи сыры, конечно, имеют характерную нотку, но тут было такое шибающее амбре немытой овцы и ее навоза, в одну секунду переносящее тебя в бабушкино подворье, прямиком в овечий загон.
Что делать, стали мы эту брынзу мочить. Потом очнулся супруг - "что ж вы в холодной воде-то мочите? Кипятком надо!". Нарезал ювелирными слайсами и в кипяток. Через пару часов смотрим - из воды нам улыбается бугристый пластилиновый монолит, все слайсы сплавились в единый жирный конгломерат, в чертах которого, как на лунном диске, угадывалось ехидно ухмыляющееся лицо. Посконно-вонючее лицо.
В этот момент мне вспомнились перипетии с консервной банкой из Джером К.Джером: "После этого я схватил банку и колотил по ней мачтой, пока не выбился из сил и не пришел в полное отчаяние, и тогда ею завладел Гаррис. Мы расплющили эту банку в лепешку; потом мы сделали ее вновь квадратной; мы придавали ей самые удивительные геометрические формы, но пробить отверстие мы не могли. Тогда за дело взялся Джордж, и под его ударами она приняла такие причудливые, такие уродливые, такие мистически-жуткие очертания, что он испугался и бросил мачту"
Хотя нам повезло больше - соль всё-таки несколько ушла. Но не аромат.
Часть брынзы увезла с собой подруга и я уверена, что пассажиры поезда необъяснимо для себя вдруг перенеслись в бабушкино подворье и до сих пор оттуда не вырвались. А нашу часть в два захода уел супруг, он запахи чувствует слабо, только слабый аромат дыни, поэтому сделал себе два корабельных бутерброда и вуаля. То есть бе.
На этом можно и закончить.
Когда к нам приезжает прекрасная подруга, мы начинаем ждать мелких нелепостей, которые радостно тут же и происходят. Например, в прошлый приезд мы забыли положить ей с собой несколько кусков армянского сыра и на обратном пути с вокзала купили еще несколько кусков в подарок другому человеку и только дома осознали, что у нас сыра этого... хоть выходи и торгуй.
В этот раз одна из нелепостей тоже с сырами произошла. Купили на том же армянском прилавке незнакомую овечью брынзу. Это же интересно, весело!! Дома ждал шок: во-первых, она была настолько соленая, что соль такую еще не изобрели: если погрузить эту брынзу в любой водоем, то он превратится в филиал Мертвого моря, берега обрастут яркими солеросами и жаждущие курортных исцелений граждане станут размазывать по себе чудодейственные грязи.
Во-вторых, амбре. Овечьи сыры, конечно, имеют характерную нотку, но тут было такое шибающее амбре немытой овцы и ее навоза, в одну секунду переносящее тебя в бабушкино подворье, прямиком в овечий загон.
Что делать, стали мы эту брынзу мочить. Потом очнулся супруг - "что ж вы в холодной воде-то мочите? Кипятком надо!". Нарезал ювелирными слайсами и в кипяток. Через пару часов смотрим - из воды нам улыбается бугристый пластилиновый монолит, все слайсы сплавились в единый жирный конгломерат, в чертах которого, как на лунном диске, угадывалось ехидно ухмыляющееся лицо. Посконно-вонючее лицо.
В этот момент мне вспомнились перипетии с консервной банкой из Джером К.Джером: "После этого я схватил банку и колотил по ней мачтой, пока не выбился из сил и не пришел в полное отчаяние, и тогда ею завладел Гаррис. Мы расплющили эту банку в лепешку; потом мы сделали ее вновь квадратной; мы придавали ей самые удивительные геометрические формы, но пробить отверстие мы не могли. Тогда за дело взялся Джордж, и под его ударами она приняла такие причудливые, такие уродливые, такие мистически-жуткие очертания, что он испугался и бросил мачту"
Хотя нам повезло больше - соль всё-таки несколько ушла. Но не аромат.
Часть брынзы увезла с собой подруга и я уверена, что пассажиры поезда необъяснимо для себя вдруг перенеслись в бабушкино подворье и до сих пор оттуда не вырвались. А нашу часть в два захода уел супруг, он запахи чувствует слабо, только слабый аромат дыни, поэтому сделал себе два корабельных бутерброда и вуаля. То есть бе.